Глава 3Луне не очень нравятся выходные. Нет, ей, конечно, приятно, что она может доспать те 15 минут, которых ей всегда не хватает, и встать не в 8.00, а в 8.15. Но дело в том, что выходных она всю неделю ждет как праздника, а когда они приходят, не случается ничего хорошего - все проходит блекло и скучно, поэтому понедельник у Луны всегда начинается с чувства неудовлетворенности.
Обычно в субботу она уходит из замка и бродит по окрестностям до обеда. После обеда она или сидит в своей комнате и что-нибудь читает до ужина, или идет в гости: к Хагриду - он, конечно, не нравится ей как преподаватель, но его кексы, от которых Гарри Поттер и его друзья почему-то воют дурными голосами, ей очень и очень по душе; или на кухню к эльфам, которые всегда угощают ее чаем; или к разным тварям в Запретный лес, в который, разумеется, нельзя ходить ни в коем случае, но Луна-то точно знает, что встретит свою смерть в другом месте - а именно, в Зимбабве - поэтому она не боится - что бы с ней не случилось в лесу, она останется жива.
В воскресенье она идет в Хогсмид вместе со всеми. Она заходит в кабак и подходит к хозяйке. А у хозяйки уже запасены специально для Луны новые крышки от сливочного пива. Нет, Луна их не собирает, просто иногда - в честь каких-нибудь праздников, или других событий, а может просто для разнообразия, производители делают их очень красивыми, и, вернувшись в Хогвартс в воскресенье под вечер, Луна открывает пакет с крышками, и выбирает самые оригинальные - для ожерелья.
Забрав свои крышки, и попив пива, Луна идет по магазинам. Она никогда не покупает ни одежду, ни сладости - сладкое она не очень любит, кроме, может быть, кексов Хагрида, а покупка одежды по ее мнению - вообще бесполезное занятие. Кроме того, она знает, что если купит что-нибудь, что ей понравится и будет хорошо на ней сидеть, ей потом будет до ужаса жалко это носить, и удовольствия от покупки она все равно не получит.
Зато Луна часто покупает книги - она любит читать. А еще она очень любит заглядывать в антикварную лавку - здесь почти никогда никого не бывает.
Владелец лавки - мистер со смешной фамилией ФличпОк (ударение на "О") - маленький сухонький дедок, который сам уже давно превратился в антиквариат, очень хорошо относится к Луне. Никто из ее сверстников никогда не заглядывает в его лавку - действительно, зачем подросткам куча старомодного хлама? А вот Луна наоборот всегда приходит в восторг от необычайного ассортимента мистера Фличпока. Конечно, коллекционные вещи ей не по карману, но они ей и не нужны - они или слишком громозские, или слишком блестящие. Поэтому каждый раз, приходя в антикварную лавку, Луна просит мистер Фличпока показать ей самые некрасивые и бесполезные вещи, которые никто не покупает. Луне и самой это кажется глупым, но она испытывает к ним что-то вроде жалости, поэтому, если ей позволяет бюджет, всегда покупает одну из них. Она говорит, что такими темпами, к концу ее обучения в Хогвартсе, в лавке мистера Фличпока не останется ни одной никому не нужной вещи. Мистер Фличпок в ответ всегда пожимает плечами и говорит, что они все равно регулярно появляются, возникают как будто сами по себе - из ниоткуда, а потом годами пылятся на полке.
Затем Луна бродит по Хогсмиду просто так. Иногда ее кто-нибудь позовет в свою компанию посидеть в кафе, зимой, например, ее периодически зовут играть в снежки, но чаще всего она бродит в полном одиночестве, погруженная в свои мысли.
Вернувшись в Хогвартс, она разбирает свои пивные крышки, самые красивые из них нанизывает на нитку и прячет новое ожерелье в тумбочку. Луна каждую неделю надевает новое ожерелье, правда, разницы никто не замечает. Затем она, с чувством упущенного праздника, ложится спать, а на следующий день, ровно в 4 утра, просыпается, как всегда в прекрасном настроении.
Но эти выходные несколько отличались от предыдущих. Луна проснулась в субботу, и подумала, что, вероятно, на этот раз они действительно будут содержать элемент праздника.
Она, конечно, любила одиночество, и оно ей, признаться, не доставляло абсолютно никаких страданий, но поход в Хогсмид совместно с кем-то был приятным разнообразием. Мысли о том, что ее пригласил погулять мальчик, да еще не просто мальчик - а СУПЕР-МЕГА-ПОТТЕР, не тревожили ее - ей просто было приятно, что кто-то хочет провести время в ее обществе.
Спустившись вниз и принявшись за тосты, Луна не заметила Джинни Уизли, которая, завидев ее, выскочила из-за гриффиндорского стола и кинулась к райвенкловскому.
- Луна! - с улыбкой до ушей, понизив голос, сказала Джинни. - Тебя можно поздравить? Ты идешь с Гарри в Хогсмид завтра?
- Иду.
- Не вижу радости!
- Я радуюсь. Странно, что ты не видишь, - Луне и правда было радостно.
- Лавгуд, ты неисправима. Ты настоящий кошмар! После того, как Гарри бросил Чжоу, все девчонки готовы сожрать друг друга за поход с Поттером в Хогсмид!
- Почему? - Луна искренне недоумевала.
- Потому, Луна Лавгуд, что он всем нравится!!! - Джин, конечно, явно преувеличивала, но главное для нее в тот момент было донести до Луны суть. - Всем девчонкам!
- Правда? А я думала, только мне, - пожала плечами Луна.
- ААА! - Джинни взвизгнула, но тут же взяла себя в руки. - Так он тебе нравится? Я так и знала!
- Да. Ему приходится не сладко. И он не говорит всякую ерунду, вроде того, что кизляки не существуют.
- Какие кизляки?! Ты уже решила, что наденешь?
- Я одета.
Джинни потратила еще пол дня на то, чтобы убедить Луну втиснуться в ее - Джинни - шелковое синее платье, но все оказалось без толку. Никакие уговоры, угрозы или доводы не оказали на Луну ни малейшего действия, и Джинни недоумевала.
После завтрака Луна совершила свой ежесубботний обход владений, и зашла к Хагриду на чашку чая с ирисками, которые к ее зубам, почему-то, не прилипали.
Вернувшись в Хогвартс, она натолкнулась на Рона Уизли и Гарри, которые с сосредоточенным видом сидели на ступеньках, разглядывая содержимое маленькой чашечки, которую держали в руках.
- Здравствуйте, - сказала Луна, и собиралась уже пройти мимо, потому что не в ее правилах было приставать к людям, занятым делом, с расспросами.
- Привет, Луна! Не поможешь нам? У нас с Гарри проблема. Мои братья - близнецы, ты их, наверное, помнишь…. Они изобрели вот эти конфетки. Никакого действия они не оказывают…не должны. Но зато обладают каким-то ужасным, отвратительным вкусом. Они попросили нас их опробовать. Ну, мы, конечно, этого делать не станем, но, может быть, у тебя есть идея - как уговорить Драко Малфоя их съесть? Потому что мы сидим уже почти час, и по ходу дела, получается, что это невозможно.
- Не знаю, - Луна пожала плечами. - Но если это так важно, я могу их опробовать.
- Что?! Ты?! Добровольно?!
- Они ведь не смертельны.
- Это как сказать! Не факт!
- Здесь не Зимбабве, значит, они не смертельны.
- При чем тут Зимбабве?
- Я там умру.
- А…. Нет, слушай, не надо этих жертв. Мы что-нибудь придумаем.
- Дайте мне конфетку.
- Луна, брось!
- Мне даже стало интересно. Я хочу попробовать.
- Ты нас потом за это возненавидишь!
- Это же моя идея. Я уверена, что они совсем не так ужасны.
- Они наверняка просто УБИЙСТВЕННО ОТВРАТИТЕЛЬНЫ! Фред чуть не выпрыгивал из штанов от радости, когда давал их мне на проверку! А потом до самого отъезда в школу, поглядывал на меня и ерзал на стуле за обедом. Это значит, что это нечто…НЕСНОСНОЕ! Нечто тошнотворное, понимаешь?
- Стошню. Ничего страшного, - Гарри с Роном долго колебались. Затем Рон, дрожащей рукой, протянул Луне конфетку, а Гарри за это время успел 4 раза повторить "Ты хорошо подумала?" и "Ты на нас точно не обидишься?".
Луна, ни секунды не медля, засунула конфету близнецов в рот и разжевала. Вобщем-то, вся ее реакция свелась к тому, что она слегка поморщилась. Гарри и Рон, с открытыми ртами и застывшим во взгляде ужасом, неотрывно следили за каждым ее движением. Потом Рон тихо произнес:
- Н…ну как тебе? Очень ужасно?
- Очень, - спокойно ответила Луна, - ты был прав. Это настоящий кошмар. Они острее красного перца. Смешная получилась шутка у твоих братьев, - ни капли иронии в голосе. Ну ни капли!
- А по тебе не заметно….
- Это все папа. Он пишет прекрасные, увлекательные статьи. Но, к сожалению, совершенно не умеет готовить, хотя очень любит. Особенно плохо ему удаются мексиканские блюда, которые он делает на праздники, сколько я себя помню.
- И что?
- Я не хочу его обидеть, он ведь очень старается. Поэтому приходится есть их, и не подавать вида, что они едва ли менее острые, чем эти конфеты.
Рон и Гарри замерли на пару секунд, потом Рон перевёл взгляд на конфеты и тихим, обреченным голосом произнес:
- Я тоже хочу попробовать.
- Рон…я думаю, тебе не следует этого делать.
- Ты не понимаешь, Гарри. Это дело чести! Я их съем, а потом ты скажешь Фреду, что я даже не поморщился. Вот будет облом!
- Глупо.
- Я должен, - дрожащей рукой Рон вынул из чашки конфету, положил в рот и разжевал. Через мгновение его лицо густо покраснело, а глаза вылезли на лоб. Он раскрыл рот, высунул язык, и судорожно вздохнул. Потом еще раз. Потом опять.
- Ты как? - обеспокоено спросил Гарри. Рон в ответ схватился руками за горло и захрипел. На лбу выступил пот, глаза едва не вываливались из орбит, а цвет лица напоминал цвет гриффиндорского знамени. Ни слова не говоря, он развернулся и помчался наверх.
- Только не запивай! - крикнула ему вслед Луна.
- Вряд ли он тебя слышал.
- Будет только хуже, - тихонько сказала Луна скорее самой себе, и вздохнула.
Эту ночь Рон Уизли провел в больничном крыле.
