ГетКоманда ГЕТ
Название: Песня о красно-золотом Купидоне
Жанр: humour/romance
Герои/пейринг: ГП/ДУ, ГГ/РУ, АД, СС
Рейтинг: R
Саммари: Два семейных кризиса. Один гиперактивный Купидон. Совесть одного зельевара. Что из этого выйдет? Одному Богу известно, но на всякий случай – «чистосердечное признание в любви прошу оформить как явку с повинной» (с)...
Примечание: Иллюстрация к фику: http://www.hogwartsnet.ru/fanf/konkurs/7_het.jpgАвтор – Blue-Crystall
Комментарий: Комедия нравов и положений с несколько утрированными характерами персонажей.
Вместо вступления
«И в жару, и в любой холод
Где-то здесь Купидон ходит,
С колчаном, полным стрел, ходит…»**
Принято считать, что Рай – место, чудесное во всех отношениях. Ни забот, ни огорчений, ни налоговых инспекторов – знай себе сиди, свесив ножки с облачка, наигрывай на арфе (или тромбоне – мало ли чего захочется в Раю!) и горя не знай. Немногие люди, которые знают наверняка, что после отбытия из печальной юдоли скорби Небесная канцелярия перенаправит их именно в заоблачную страну радости, нередко ожидают сего происшествия с радостным нетерпением.
Особенно если эти люди – маги.
Но они не всегда правы. Далеко не всегда.
Это конкретное утро началось в Раю как обычно: вечная весна продолжалась, цветы источали божественный аромат, деревья шелестели листвой, всюду, куда ни плюнь, звучала музыка сфер, херувимы резались с серафимами в «Подкидного черта». И лишь чей-то вопль, полный искренней муки, нарушал тишину и покой, царящие в Горних Чертогах.
- Ну почему я?!
Быть может, голос этот, низкий и усталый, показался бы вам знакомым; впрочем, он и при жизни говорящего звучал примерно так же, особенно если на его долю выпадала очередная дегустация сладостей или новогодняя вечеринка с коллегами.
Зато его собеседник был, похоже, весел и доволен жизнью – точнее, смертью:
- Как чудесно будет вновь увидеть детей! Я даже рад, что мне поручили именно это. Согласись, что Геллерту повезло гораздо меньше, чем нам.
- Да, стать Музой и поставлять магглам идеи романтических сказочек – это было бы хуже, - смягчился первый голос. – Все равно. Я бы лучше как Лорд – полтергейстом.
- Увы, тяжесть наших грехов не позволяет нам избежать работы. Зато потом, когда мы все искупим, - оживился второй голос, - сможем посвящать время одним удовольствиям. Я слышал, здесь неограниченные возможности по части придумывания новых сортов мармелада.
- *** ** *******!
- Здесь нельзя использовать идиоматические выражения. За это тебе накинут еще пару сотен лет искупления грехов, - заботливо заметил второй голос.
Первый голос выразительно промолчал, а секунду спустя пролетающий мимо херувим был сбит чем-то маленьким и желтым. При близком рассмотрении это оказалась лимонная долька.
Часть первая, или Все хорошо, что начинается плохо
«Хорошо знает он дело,
У него острые стрелы,
И летят, и летят стрелы
В нас со всех сторон»
- Рон! Гермиона! Проходите, проходите…
- Сестренка! Где тут мои тапочки…
- Гермиона, Рон. Рон, я тоже рад тебя видеть, но это мои спортивные ботинки…
- Гермиона, чудесно выглядишь, Рон…
- Здравствуй, Джинни. Рон, дай мне пройти...
- А как пахнет-то, вот это я понимаю - семейный ужин, не то, что некоторые...
- Спасибо, Джинни, ты тоже все хорошеешь, Гарри, привет…
- Когда уже нас позовут к столу? Ботинки? Надо же, а такие чистые…
- Тебе нравится? Вчера из салона, специально для будущей поездки …
- Джинни! Я просил тебя не поднимать эту тему…
- Сколько раз просила не называть меня Герми…
- И тапочки чистые, и едой пахнет…
С шумом, приветственными выкриками и обычной для такой ситуации оживленной суетой начался обычный шумный, веселый и теплый ужин двух связанных узами родства и крови счастливых молодых семей Уизли и Поттеров. Правда, теплота и веселье не ушли дальше дверного проема, а точнее, звонка. Да и семей не наблюдалось. Нет – молодых, так целых две, а вот счастливых…
Но зато идиллия – была. Идиллия наблюдалась вот уже второй час. Идиллия оставляла привкус привычных, но от этого не менее царапающих язык лимонных долек.
Миссис Грейнджер, вежливо прикрывая зевки ладонью, обсуждала с миссис Поттер всю прелесть цветовой гаммы новых занавесок последней.
Миссис Поттер, соответственно, захлебываясь восторгом и поминутно вставляя свежие сплетни, оные занавески расписывала.
Мистер Уизли жевал, жаловался на цены, брызгал крошками, жаловался на начальство, размахивал руками и снова жевал.
Мистер же Поттер незаметно морщился, вытирая с рукава продукты, щедро подаренные ему мистером Уизли, вежливо слушал, кивал и беспрестанно косился на телефон.
В атмосфере повышался градус алкоголя и напряжения.
В воздухе пахло жареной курицей и крупным скандалом.
- Нет, ну ты посмотри, какая сказка! – бородатый дедок благообразного вида и с хулиганским взглядом вытер слезу умиления и в шестой раз ткнул острым наконечником позолоченной стрелы своего спутника. – «Мы свой, мы новый мир построим!» Мерлин, как же я за них горд!
- Угу… коммунизм… - мрачный небритый субъект с досадой одернул такие нелепые на нем белые одежды и отодвинулся от восторженного дедули еще на пару сантиметров. - «Кто был никем, тот станет всем…» - прогнусавил он, презрительно хмыкнул и соизволил-таки взглянуть на объект их обсуждения.
Надо сказать, сделал он это как никогда вовремя. Ибо зрелище, воспоследовавшее в следующую секунду, было воистину достойно его внимания. Более того, оно даже вызвало его интерес и хоть и кривую, но искреннюю улыбку.
- Гарри, дружище, нет, ты даже не представляешь, как тебе повезло, - Рон Уизли громко икнул и в смущении приложился к пятому бокалу огневиски. – Курица, уо-о…
Плетенка с хлебом свалилась со стола, а миссис Грейнджер недовольно нахмурилась.
- Рон!
- …И тпчк... тапо-о-очки, уо-оо! – Полностью проигнорировав возглас супруги, мистер Уизли свалил очередным широким жестом пачку с салфетками и розового фарфорового ангелочка.
- Рон!!!
– Рон, по-моему, тебе уже хватит… - Мистер Поттер хоть и проводил разбившийся шедевр ликующим взглядом, но на разошедшегося шурина взглянул с укоризной.
-Мда… - дедок непонимающе нахмурился и полез за успокаивающей лимонной долькой. – Мальчик Уизли злоупотребляет алкоголем…
- В смысле, он нажрался, как свинья, и безобразно ведет себя в гостях? – словно поменявшись с собеседником ролями, теперь уже его спутник вовсю наслаждался развернувшимся перед ними зрелищем и не скупился на комментарии.
- В смысле, что у мальчика наверняка был тяжелый день! – раздраженно ответил старец и торопливо зажевал лимонную дольку. – Ему просто необходимо дружеское участие и поддержка супруги, - вторая мармеладка добавила оптимизма, - и я уверен, все так и будет!
- Ну-ну…
- Я еще не все сказал! – Мистер Уизли отмахнулся от вскочившей сестры и перевел взгляд на свою жену и шурина.
Жена и шурин ответили ему совершенно идентичными в меру раздраженными и не в меру брезгливыми взглядами.
- Рон, угомонись, и пойдем домой! – Гермиона громко вздохнула и направилась к выходу.
- Домой! И эт-эта женсчина гв-рит слово дом?! Я еще не все сказал! И показал еще не все…
В следующую минуту на небесах было проглочено три лимонных дольки и открыт один рот.
А на земле мистер Уизли, так и не успев убрать со стола ногу в дырявом носке, судорожно хрюкал под надетой на него миской с салатом.
- Скотина! – раздраженно прошипела миссис Грейнджер и выбежала на улицу, громко хлопнув дверью.
- Идиот… - протянул мистер Поттер и, подхватив забытое Гермионой пальто, ринулся за ней следом.
- Ро-оон… Гарри!!! – всхлипнула миссис Поттер и заметалась между дверью, за которой скрылся муж и салатницей, за которой хрюкал брат.
- «Это есть наш последний и решительный бой, с Интернационалом воспрянет род людской…» - прогнусавил Северус Снейп и совершенно неприлично заржал.
***
Пробежав полквартала, миссис Грейнджер остановилась, внезапно сообразив, что палочку забыла в гостях, в кармане пальто, и аппарировать не может. Это разозлило ее еще больше, а уж когда она услышала далекий окрик: «Гермио-о-она!», то готова была разорвать зовущего ее человека на куски, причем без помощи магии. Неужели этот ползучий гад, ретроград и шовинист проснулся и оторвал свою пустую голову от произведения кулинарного искусства?
Однако, вместо ожидаемой дражайшей половины миссис Грейнджер увидела всего лишь Гарри Поттера, который резво приближался к ней по пустынной в столь поздний час улице, меся осеннюю грязь некогда чистыми тапочками в виде львиных голов.
- Гер... мио... на, - выдохнул мистер Поттер и согнулся пополам, держась рукой за правый бок, - ты куда?
- Туда, - зло ответила означенная особа, без особой радости глядя на встрепанного друга и родственника. – Подальше от некоторых.
- Тебя – а-а-апчхи! - проводить? – логика никогда не было сильной стороной спасителя всея Британии.
- Проводить, – зарычала Гермиона Грейнджер, после чего развернулась на каблуках и, не оборачиваясь, бодро потрусила к мерцавшей на соседнем доме вывеске «Медовые реки». Добавим, что доброта была отличительным признаком этой замечательной во всех отношениях девушки лишь в воспаленном мозгу писавших ей хвалебные оды журналистов.
В означенном трактире (а вы что подумали?) было шумно и не слишком чисто – но наших героев, отважно пробравшихся к столику, ни разу не поскользнувшись на стратегически раскиданных вокруг ошметках неизвестно чего и даже не наступив на прикорнувших у столов завсегдатаев, это не остановило.
- Огневиски, - буркнула Гермиона, откидываясь назад на колченогом стуле и почесывая щеку. – Без содовой. Двойное. Что?
- Ничего, - пробормотал Гарри, - и мне.
- Твой друг совершенно невыносим, - решительно начала Гермиона, опрокинув стакан выпивки и зажевав его маринованной луковкой. – Он не дает мне развиваться. Как женщине и личности.
Мистер Поттер уставился на нее, всем видом выражая понимание и сочувствие (чему даже не мешали текшие из его глаз слезы – огневиски было очень крепкое).
- Например, вчера, - распалялась Гермиона, - не дал мне дочитать тезисы доклада Кингсли об увеличении популяции гоблинов в Албании! Прервал в самый интересный момент! Все стучал... и стучал... десять минут без перерыва! Представляешь?
- По столу кулаком? – задумчиво уточнил Гарри.
- По двери туалета. Но это совершенно неважно. Сам факт! – миссис Грейнджер призывно помахала официанту пустым стаканом. – А неделю назад...
Один час и полторы бутылки спустя настроение у лучших друзей стало гораздо лучше, а разговор – оживленней.
- ...и потом она готовит мне форель! Представляешь – форель под белым соусом с гарниром из этих... артишоков! – мистер Поттер ударил кулаком по грязному столу. – В три часа ночи!
- ...бигуди ему мои не угодили! Мало ли, что его мама завивается парикмахерскими заклятиями, а я люблю маггловские бигуди, и маски моей, видите ли, он боится! Чего там бояться – обычные огурцы и сырая овсянка, нет, скажи?
- ... а я только хотел тихо, незаметно выпить молока с крекерами! Отличные крекеры, Сириус только парочку съел, я их берег, берег...
- ... кстати о мамах – и шляется, и шляется в Нору, у меня аж в глазах зеленые звездочки от Летучего порошка! Как медом намазано!
- Пообщаться? Обсудить политические перестановки в Министер...
- Пожрать!!! Подумаешь – сыр с плесенью считается деликатесом, и только идиот мог устроить такую истерику...
- ...прихожу после трех рейдов, и меня встречает вместо жены заяц с хвостом и ушками – чуть инфаркт не схватил, прямо в прихожей!
- ... шесть раз! Представляешь – шесть раз подряд заварить чай и даже не удосужиться сменить заварку, и эту бурду...
- А розы! – мистер Поттер прослезился прямо в стакан. – Сижу на совещании, и тут сова как плюхнет мне на голову охапку мокрых роз!
- И что вы обсуждали?
- Необходимость устранения мздоимства на рабочем месте. А тут – букет, и Дин как заржет! А Перси...
- О... – миссис Грейнджер погладила друга по голове, которая все сильнее клонилась вниз, и добавила в качестве утешения:
– Про копилку я тебе рассказывала?
- К-копилку? – последняя порция алкоголя явно стала лишней.
- Розовая... с цветочками! Он с ней спит...
- С кем? – встрепенулся мистер Поттер.
- С хрюшкой! А она звенит мне в ухо... Динь... – Гермиона вздрогнула от жутких воспоминаний, расплескав огневиски на блузку.
- Розовая рамочка! – внезапно подхватил Гарри. – Сердечком, а в ней – мы, на первой странице, и надпись: «Миссис и мистер Поттр в начале медо... ведм...»
- Носки, - гнула свою линию миссис Грейнджер, - сколько можно ходить в одних и тех же, неужели не противно, что дырка на дырке?..
- Я вижу, что у ваших подопечных, Альбус, наличествует серьезная проблема распределения ролей в межличностных отношениях, - сказал Снейп, почесывая крыло.
- Серьезной я бы ее не назвал, - попытался урезонить его бородатый, увлеченно полируя новенький лук. – Ма-аленькая такая проблемка...
В этот момент Гарри выдал особенно выразительный пассаж, касающийся радостей секса в субботу на рассвете после тяжкой рабочей недели, и дед заметно увял.
- Ну, средняя, - дипломатично произнес он. – Но решаемая...
- Гильотина или лоботомия? – поинтересовался Снейп, прицеливаясь в него долькой.
- Любовь, мальчик мой! – Дамблдор прервался, чтоб вытащить мармеладку из бороды. – Не забывай, что я, в некотором роде, – Купидон.
- Знать бы еще, кем «в некотором роде» являюсь я, - проворчал Снейп, незаметно вытаскивая из кармана еще одну дольку и прищуривая один глаз.
***
- Ночей не досыпаю, - втолковывала тем временем миссис Поттер мистеру Уизли, кухонной губкой счищая с него остатки салата, - куска не доедаю, теплых вещей не надеваю, лишь бы всегда при параде его встретить, тонкая, звонкая, на все готовая, буквально пылинки с него сдуваю! Губы устают, между прочим.
Рон скосил на сестру мутный взгляд и понимающе замычал.
- Я наш брак, - продолжила воодушевленная столь очевидной поддержкой Джинни, - ну просто в одиночку на себе тащу, даже мама для папы такого никогда не делала!
Рон замотал головой, демонстрируя возмущение такой явной ложью – абсолютно всем было известно, что мама для папы звезду с неба достанет, захотись тому преждевременного Апокалипсиса.
Миссис Поттер, глотая горькие обиженные слезы, вскочила и судорожно заметалась по кухне.
- Форель! В три часа ночи!
- Вот, кажется, и версия противоположной стороны подоспела, - лениво протянул Носатый, устраиваясь на облаке поудобней.
- Послушаем, послушаем, - оживленно отозвался старичок и начал заплетать на бороде пятую косичку.
- В три! Вот тебе Гермиона в три часа ночи форель готовит?
Мутный взгляд счастливой половинки миссис Грейнджер моментально прояснился, и в нем засверкала такая ярость, что будь Джинни Поттер в состоянии хоть немного сосредоточиться на чем-то, кроме полуночной форели, она поостереглась бы продолжать свою кулинарную сагу.
- Ведь нет же? Максимум консоме, а я… а он! Жевал, словно это не нежнейшая рыбка - в белом соусе с артишоками, кстати говоря, - а дохлая лягушка! А я? Сама разрезала, сама поднесла. А он? Жрал и косился на старые засохшие крекеры, будто это манна небесная. А ты? Что ты об этом думаешь?!
- Свчи и мрзвцы, - максимально абстрактно выразил свое мнение Рональд Уизли.
- И впервые в жизни я с ним согласен, - кивнул Снейп, поморщившись, когда любители игры на лире с облака по соседству очевидно сфальшивили на верхней ноте.
Альбус не нашелся, что ответить.
- И еще, - перешла на стыдливый шепот миссис Поттер, - кучу денег на прозрачные мантии угрохала, костюмы, игрушки, давеча гнома прикупила… резинового…и Инструкцию…по применению Колдо-сутры…
Тоскливый всхлип потряс все существо мистера Уизли, которому в пьяной полудымке привиделась жена во фланелевой пижаме с петушками, листающая Инструкцию номер триста десять дробь цэ Банка Гринготтс: «О методике определения уровня риска по синдицированным кредитам».
Старичок, смущенно опустив голову, пытался бороться с подступающим к ангельским щекам румянцем, его черноволосый визави боролся исключительно с желанием потрясти Небесные Чертоги громоподобным раскатом дьявольского хохота.
- Рон… - Джинни внезапно прекратила носиться по кухне, словно раненый носорог, и, присев на край стола, потерянно спросила:
- Что я делаю не так? Я – идеальная жена! Не ревную, не пристаю с расспросами, всегда выслушаю, помогу, все устрою, приберу, приласкаю, приготовлю, приберу, пересплю, напомню, приберу, провожу, встречу…
Рон заплакал.
- Что, милый? – всполошилась миссис Поттер. – Что такое?
- Аааа…ыыы, - указал мистер Уизли на дырявый носок и, не в силах выразить словами всю свою скорбь, снова и снова размазывал по конопатым щекам смесь из скупых мужских слез и майонезных потеков.
Джинни присела рядом со стулом брата на корточки и внимательно осмотрела объект, послуживший причиной столь тяжких страданий.
- Дырявые… - недоуменно сказала она и подняла глаза на Рона. – Зачем ты такие надел?
Рональд Уизли сделал над собой нешуточное усилие, глубоко сглотнул и прохрипел:
- Других нет. Никогда нет других. Джинни, я…я думал, что она…а она… - он потряс головой и вдруг зашептал – горячо, отчаянно, сумбурно, как только и могут шептать люди, возложившие на себя тяжкий моральный груз:
- За что?
- Чем молодому Рональду не угодила Гермиона? – недоуменно вопросил дедуля, тихонько потрясая умыкнутыми у начальства громом и молниями. – Такая ответственная собранная девочка, умненькая до чего! Молчи, Северус! – прервал он открывшего уже было рот оппонента. – Ты известный женоненавистник, так что мне нет нужды знать, что ты думаешь о мисс Грейнджер.
Брюнет пожал плечами.
- Да кто вам сказал такую чушь? Ума не приложу, с чего все взяли, что я ненавижу этих полоумных крикливых баб.
- Да? – Дамблдор возмущенно махнул правой рукой, отчего в Новом Орлеане случилось внеплановое наводнение. – А вот, к примеру, когда…
В пылу разгоревшейся дискуссии господа Крылатые не сразу расслышали лихорадочный шепот мистера Уизли.
- Она меня игнорирует! В лучшем случае! На той неделе я попросил к завтраку журнал. Со стола передать. Джинни, что я пережил, что я пережил! Она двадцать минут орала, что она не домовый эльф, что такое дерьмо, как «Ведьмополитен», не читают даже сами редакторы «Ведьмополитена», что я живу в плену извечных мужских иллюзий, - последнюю фразу миссис Поттер поняла исключительно по обрывкам слогов, - что она слишком занята, что ей нужно наследить в науке…
- Что сделать? – удивилась Джинни. – Так и сказала?
- Точь-в-точь – хочу, говорит, оставить в науке след!
- Северус? – розовощекий Купидон с удивлением наблюдал уплывающую из-под его носа банку с мармеладом.
- О да, эта наследит, рыжее недоразумение даже не понимает, насколько он точен!
- Северус?! – Стремительно багровеющий Альбус с ужасом проводил взглядом трансфигурацию долек.
- Попкорн?
- А в постели у вас как? – миссис Поттер, так и не нашедшая, что сказать на предыдущую жалобу своего братца, по-уизлевски деликатно решила перевести разговор на другую тему.
- Вот! И в постели! В постели! Зеленое, ты представляешь, зеленое?!! С белками, си-и-итец… – мистер Уизли тоскливо подвывал, размазывая по лицу остатки оливье.
- Ч-что зеленое? – Джинни испугано икнула и дрожащими руками начала открывать валерьянку.
- С белками, ты представляешь, с белками, а у белок глаза – уууу! – Рон всеми силами постарался изобразить пресловутые глаза. Джинни добавила в стакан с водой еще десять капель. – Я их боюсь, сестренка, я их боюсь, а она говорит, что я атавизм… ч-что это м-му-мулик… а у нее и на пижаме такие-е… си-сите-е-ец!!!
Рон судорожно кинулся к сестре и с по-мужски скупыми, но с по-пьяному обильными слезами начал тоскливо подвывать на ее груди.
- Ну, ничего, Ронни, ну что ты… - растерянная миссис Поттер, судорожно вспоминая, не превращали ли когда-нибудь близнецы Уизли игрушки младшего братца в «белок с уууу какими глазами», глотнула неразведенную валерьянку и попыталась закрутить крышечку на стакан. – А у Гарри вообще надпись «Учет»… - Джинни залпом допила валерьянку и, тоскливо хрустнув крышечкой, добавила:
- Я к нему с ушками, а у него учет…
- Северус, верни обратно!!
- Угу…
- Ты клятву давал, нерушимую!!! Ты же обещал верой и правдой…
- Угу…
- Да я ж тебя сейчас, как Гриндельвальда!!!
- А еще говорили, у Лорда характер… - Северус Снейп с научным интересом понаблюдал землетрясение в Новом Орлеане и трансфигурировал попкорн обратно в мармелад.
***
Тем временем в баре на другом конце улицы вторые половинки брата и сестры Уизли продолжали разговоры за жизнь и выпивку за счет Министерства.
- Я тебе о Краме рассказывала? Ну, Виктор, помнишь? Туда-сюда… и Рону рассказывала, только он забыл, представляешь? И после первой брачной ночи говорит: «Я сразу понял, что я у тебя не первый!»
- А ты? – мрачно осведомился Гарри.
- А я поняла, что и не последний, - так же мрачно ответила миссис Грейджер и глотнула еще огневиски.
- Мдаа… – глубокомысленно протянул мистер Поттер и вновь наполнил бокалы.
- Мдаа… – не менее философски согласилась с ним миссис Грейнджер и с благодарностью приняла свой бокал.
- Брак это тюремное залк... кл... ючение! – постановил Гарри и поднял свой стакан.
- Пжзнное… - поддержала тост Гермиона.
Бармен у стойки тоскливо вздохнул и перевел взгляд на часы: до закрытия бара оставалось минус пятнадцать минут.
***
- К маме хочу, – всхлипнул вдруг Рональд и стоически попытался встать с дивана.
- К маме… - Джинни, глубоко задумавшаяся о несправедливом устройстве мира и ее семейной жизни в частности, отрешенно пробормотала:
– И маму нашу он не любит…
- К маме… домой, домой… в Нору… - продолжал бормотать Рональд, в поисках Летучего порошка сбивая с камина Поттеров фарфоровые статуэтки.
- В Нору… - глаза Джинни Поттер загорелись нехорошим блеском, живо напомнившим взгляд некогда решительной и боевитой Джинни Уизли. – Рон! – гаркнула она, наконец, заметив урон, причиненный неугомонным братцем.
- И никаких белок… и носки, чистые носки…
- В Нору, братец мой, это великолепная мысль, - Джинни забрала у Рона нашедшуюся баночку порошка и решительно продолжила:
– В Нору мы непременно отправимся, причем не на одну ночь.
- Ууу? – осоловело глядя на сестру, мистер Уизли непонимающе растянул рот в глупой ухмылке.
Идея была блестящей. В конце концов, получить с утра стакан антипохмельного зелья и мамино сочувствующее «Ох, Ронни» было гораздо более приятной перспективой, чем стакан холодной воды в лицо и Гермионино «Ну, и свинья же ты, Уизли!». Но вот зачем Джинни кидала в поспешно трансфигурированный чемодан свои вещи, для затуманенного алкогольными парами мозга было слишком сложным вопросом.
- Мы поживем у мамы! – Джинни решительно перекинула через плечо сумку и шагнула к камину. - Поттеру и Грейнджер придется вспомнить, что мы Уизли! Поттеру и Грейнджер еще придется побегать за нами! У нас есть гордость! Мы Уизли!
- Мы Узли! – согласно пробормотал Рон и кубарем свалился в камин.
- Они несчастны… - уныло пробормотал дедок и с расстройства глотнул вместо дольки комарика.
- О, и до вас, наконец, дошло, - с удовольствием подтвердил Северус, вытряхивая из рубища еще и муху.
- А делать-то что? - пригорюнился сребробородый Купидон.
Снейп, не отвечая, окинул выразительным взглядом колчан и стрелы.
- Да уж если дольками лакомиться, а не должностные обязанности выполнять, то делать уже будет нечего. И не с кем, - добавил он, глядя острым ангельским взором на далекий человеческий мир.
А в человеческом мире заспанная Молли Уизли, охая и поминутно хватаясь за сердце, хлопотала вокруг своих несчастных младшеньких деток, а где-то на окраине Лондона в стельку пьяные мужчина и женщина брели по ночной улице, распевая во все горло:
Don't need to be alone,
No need to be alone.
It's real love, it's real,
Yes, it's real love, it's real!***
Часть вторая, или Утро начинается с... облома
«Может днём, может быть - ночью
Вновь стрелу пустит он точно,
И в кого, знает он точно,
Буду я влюблён»
Утро началось с головной боли, отвратительного привкуса во рту и барабанной дроби дождя, отстукивающего на оконных стеклах нечто чрезвычайно унылое. Мистер Поттер открыл глазки, снова закрыл, поморщился и натянул пододеяльник на уши – вставать совершенно не хотелось, тем более что кровать была такой мягкой и уютной, хлопковое белье ласкало кожу, голове на плоской подушке было удобно, и даже спина не болела, потому что...
- Как? – взвизгнул Гарри, откидывая одеяло и, наконец, сообразив, что отсутствие привычного шелкового ало-лилового нечто обозначает лишь одно, а именно – чужую постель.
- Где? – заорала в ответ Гермиона, восставая, словно феникс из пепла, с другой стороны одеяла.
С полсекунды лучшие друзья ошалело глядели друг на друга, после чего две глотки издали один и тот же вопль в унисон:
- Что ты здесь делаешь?!
Когда последнее звонкое эхо замерло где-то под закопченным потолком, мистер Поттер перевел дух и отважился еще раз посмотреть на мисс Грейнджер, облаченную в пижаму цвета первой весенней травы. По веселенькому фону скакали, прыгали и ползали белки всех мастей и размеров. Глаза у животных были выпучены, зубы беззвучно клацали, хвосты активно шевелились, и Гермиона в целом производила такое ошеломляющее впечатление, что Золотой уже-не-Мальчик сглотнул, поморгал и попытался не опускать взор ниже шеи девушки. Впрочем, помятая, с отпечатком подушки на щеке, физиономия миссис Грейнджер и стоящие дыбом волосы тоже взгляд не ласкали.
- Чего уставился? – мрачно спросила Гермиона, потягиваясь. – Откуда ты вообще взялся?
- Понятия не имею, - Гарри некстати покосился на психоделическую пижамку и лишь сейчас заметил, что она не застегнута, и меж разошедшихся от движения мисс Грейнджер краев зеленой ткани проглядывает ослепительно-белая кожа.
И не только кожа.
Мистер Поттер сглотнул еще раз и напомнил себе, что должен выяснить нечто очень любопытное (а вовсе не «какой размер груди у Гермионы», нет-нет-нет!)
- Мы выпили, - задумчиво сказала гриффиндорка. – А дальше не помню.
- Я тоже. Но не могли же мы?.. – он не договорил. – Это просто...
- Невообразимо, - твердо закончила мисс Грейнджер. – Немыслимо. К тому же, ничего не было.
Она спустила ноги с кровати, чтоб попасть на сплошной ковер из мелко порубленных и крайне колючих роз.
- ****, - вежливо, почти не повышая голоса произнесла гриффиндорка. – Так вот откуда этот странный запах... Это ты притащил?
- Ненавижу цветы, - буркнул Гарри. – Гадость какая!
- Вот именно, - мисс Грейнджер взглянула на мистера Поттера, и между ними промелькнула искра взаимопонимания.
- Все складывается просто отлично, - Купидон довольно потер руки. – Видишь, Северус, я знал, что розы – это романтично. Они их сблизили...
- Так сблизили, что дальше некуда, - Носатый хмыкнул, вертя в руках изящно оперенную стрелу. – Какие еще сюрпризы вы приготовили нашим голубкам?
- Увидишь, - Дамблдор с загадочным видом прищурился и подергал себя за ухо. – Нечто совершенно волшебное...
- Черт! – Гарри безуспешно шарил по простыне, и, естественно, не находил и следов своей палочки. – Твоя тоже неизвестно где?
- Это мой дом, - Гермиона взглянула на него как на умалишенного, - и палочку я всегда кладу в секретер. Вон там, - она указала на расположенный в дальнем углу спальни предмет мебели и осеклась. – Ой...
- Владеешь беспалочковой магией? – зло спросил мистер Поттер.
- А то ты сам не знаешь. Придется идти по колючкам.
- «Волшебное» - это медленные пытки? – уточнил Снейп, лениво поигрывая на арфе.- Оригинально...
Стоило Спасителю магической Британии мужественно ступить на останки цветов, как откуда-то заиграла мелодия, в которой пристрастный слушатель быстро опознал бы «Мое пылающее сердце» в переложении для симфонического оркестра. Гарри замычал и, заткнув уши, отчаянно запрыгал к секретеру.
К тому моменту, когда мистер Поттер схватил вожделенную деревяшку и уничтожил безобразие на полу, его нервы были на пределе.
- Милые семейники, - заметила Гермиона, наблюдая за ним. – И цвет хороший, синий и спокойный. А знаешь, что обычно носит Рон?
- Что? – заинтересовался Гарри.
- Ярко-красные стринги. Или боксеры с изображением оранжевых драконов на красном фоне.
Гриффиндорец попытался вообразить пламенно-рыжего Рона в ярко-красном нижнем белье, да еще и с оранжевым рисунком. Выходило нечто совершенно умопомрачительное.
- Не может быть!
- Может. А пижамка моя ему не угодила.
«И я даже знаю, чем», - подумал мистер Поттер, но вслух ничего не сказал, лишь покивал с видом понимающим и сочувствующим.
- И все же... – Гермиона задумчиво почесала голову, - вопрос, что мы делаем здесь вместе, остается открытым. Мы же не?..
- Нет, мы – не, - нетвердым голосом сказал Гарри, подходя ближе. – Мы не могли.
- Ага.
- А ты всегда.... не застегиваешь пижаму? – лучший друг смотрел на почти обнаженную грудь лучшей подруги, чувствуя, что творится нечто странное.
- Не всегда, - мисс Грейнджер поморгала, - я, наверное, забыла...
- «Наверное!» - оскорбленно воскликнул Дамблдор.- Вот что значит профессионализм – учись, мой мальчик, пока я ж... эээ, еще мертв!
Мистер Поттер приблизился к кровати на недопустимо близкое расстояние и поглядел мисс Грейнджер прямо в карие заспанные глаза.
Мисс Грейнджер сглотнула и, вместо того чтоб застегнуть пуговицы, подалась вперед.
Мистер Поттер одернул трусы и вытянул губы трубочкой, забыв о кровоточащих ступнях и одуряющей розовой вони.
«Мое пылающее сердце» зазвучало особенно ликующе и звонко.
Альбус Дамблдор вытянул шею и нетерпеливо притопнул ногой.
И именно в этот судьбоносный, решающий момент фарфоровая ваза с надписью «Дорогой Гермионочке от миссис Уизли» внезапно слетела с полки прямиком мистеру Поттеру на макушку.
- Как ты мог, Северус! – бородатый Купидон чуть не плакал, торопливо жуя утешительную дольку. – Они же почти!
Носатый скромно улыбнулся и расправил крылья.
- Я старался помочь.
- Кому?!
- Кому-нибудь... ведь главное – это доброта к людям, не так ли?
Он снялся с места и сделал несколько кругов вокруг облака. Альбус провожал его возмущенным взором.
- Вот где он сейчас? – миссис Джинни Поттер в обществе миссис Молли Уизли, миссис Флер Уизли, мистера Чарльза Уизли, мистера Артура Уизли и мистера Уильяма Уизли стояла возле супружеской постели и растерянно оглядывалась. Компания, состоящая из мистеров и миссис Уизли всех возрастов и мастей, понадобилась ей не случайно – родные и близкие, едва выслушав обстоятельства дела, немедленно взялись вразумить непутевого зятя и доходчиво объяснить ему, почему и как именно их не волнует его социальный статус и заслуги перед магическим сообществом, когда дело касается их любимой младшенькой. Джинни стоило больших трудов остановить родимый клан от разборок прямо в четыре утра, поэтому сейчас на часах было семь, и она очень устала. Любимого Джинни рассчитывала застать в их уютной спаленке, на ало-лиловом ложе, застланном ею собственноручно, дабы никакая горошина не застряла под матрасом и не потревожила чуткий аврорский сон мужа. Застать измученного похмельем, виноватого, мятущегося, и немножечко пожурить – кинуть на пол кольцо, проговорить давно готовую речь, гордо аппарировать... Но в это неласковое субботнее утро мистера Поттера в доме не наблюдалось.
- О-ля-ля, - сказала миссис Уильям Уизли и погладила Джиневру по голове.
- А вы чего, собственно, хотите? – Снейп счищал с дольки сахар и на Альбуса не смотрел. – Ну, разбегутся Поттер со своей женушкой, ну, Уизли с мисс Всезнайкой на развод подадут, ну, и дальше что? Либо я чего-то не понимаю в должностных обязанностях, - Северус гадко ухмыльнулся, - Купидонов, либо вы сейчас грубо нарушаете правила, а за это и из штатного расписания могут вычеркнуть.
- Понимаешь, мальчик мой, - мечтательно начал старичок, - я при жизни столько раз ошибался. Я настаивал, чтобы человек следовал тернистому пути, чтобы он шел на зов долга, а не сердца, чтобы он жертвовал своими страстями в угоду своему разуму, но всё, всё! Долой расчет, долой скуку! Они несчастливы вместе, Северус, они не подходят друг другу, я вижу, я знаю, я чувствую! Я всегда подозревал, что Гарри и Гермиона - идеальная пара, просто мальчик связан условностями… Но юношеская страсть к молодой Уизли - одно дело, а совместимость в быту и в жизни – другое, и я должен восстановить справедливость!
- О да, это вы умеете, Альбус, - хмыкнул черноволосый, заворачивая в теплосберегающее перо кусочек свежеиспеченной амброзии, - устанавливать справедливость за чужой счет. Каково сейчас, по-вашему, мелкой Уизли?
Дамблдор смущенно крякнул и внимательнее посмотрел на Землю.
- Так, стоп! Баста! Финита! Хватит!!! – во всю далеко не маленькую мощь своих легких крикнула миссис Джиневра Поттер и обвела многочисленную родню раздраженным взглядом. – Флер, прекрати! Я не один из твоих зареванных бутузов! – оттолкнув руку невестки, она решительно встала с кресла.
- Джинни, деточка, не горячись, сейчас мы все дружно позавтракаем и непременно отыщем негодного мальчишку…
- А кто сказал, что я собираюсь искать мистера Поттера? – прервав на полуслове кипящую праведным гневом Молли, Джинни подошла к зеркалу и, критично оглядев свое зареванное отражение, достала палочку. Мужская половина доблестного клана нервно вздрогнула.
– Вопреки всеобщему мнению, земля вокруг него не вращается, – пара взмахов палочкой, и лицо в районе зареванных глаз перестало напоминать потомство Чу Чэнг от Вольдеморта. - Я не собираюсь его искать, не собираюсь рыдать, – еще один взмах и прическа «я, как и Гермиона - за орнитологию» сменилась удобоваримой укладкой, - я даже не собираюсь объявлять голодовку. Наоборот, я собираюсь провести чудесное субботнее утро, - пара заключительных пассажей, и легкомысленный халат сменился не менее легкомысленным платьем, - чудесное субботнее утро Джиневры Уизли, – оценивающий и на этот раз удовлетворенный взгляд на свое отражение. - А мистер Поттер может катиться ко всем чертям, а лучше - к Гермионе Грейнджер!
Альбус Дамблдор победно глянул на Северуса Снейпа и предложил тому очередную лимонную дольку. Северус Снейп язвительно фыркнул и обратил свой взор на маленькую квартиру в центре Лондона.
- Черт, черт, черт!! Пикси меня дери!
- Гарри, прекрати шипеть, что ты как маленький! Это всего лишь зеленка… - Гермиона, старательно высунув язык, тщательно закрашивала маркером с зеленкой набухшую шишку.
- Мне больно! – возмущенно пискнул Гарри. – Могла хотя бы подуть!
- Пусть тебе Джинни дует, – злорадно хихикнула мисс Грейнджер и с размаху прилепила на боевое ранение кислотно-желтый пластырь. - Победитель Вольдемортов и тещиных ваз, - добавила она, пришлепнув второй пластырь прямо на знаменитый шрам, соседствующий теперь с шишкой.
Гарри, задумавшийся о том, что Джинни наверняка не только бы подула, но уже и вызвала бы скорую магопомощь, такое неуважительное обращение к своему лбу проигнорировал, а следующее предложение Гермионы: «Пиво в холодильнике, завтрак в магазине, я в душ» и вовсе воспринял крайне позитивно.
Пятнадцать минут спустя жизнь и вовсе стала казаться вполне себе сносной штукой. Пиво было холодным, есть с похмелья совсем не хотелось, Гермиона за стенкой напевала довольно забавный мотивчик, а солнце, светившее не по-осеннему ярко, так и манило выйти на балкон, что мистер Поттер и сделал, прихватив с собой Живоглота и пару бутылок.
- Вот видишь, Северус, я был прав! Дети счастливы вместе! – великовозрастный Купидон возбужденно тыкал всей пятерней в Гарри Поттера, неспешно потягивающего пиво и что-то мурлыкающего себе под нос. – Северус, ты меня слышишь? Северус!
- А? Что? – мастер зелий, полностью проигнорировав возмущенный взгляд своего начальства, незаметно свистнул у мистера Поттера бутылку и вновь вернулся к просмотру душевой в квартире Гермионы. – Да делайте вы, что хотите, Альбус, делайте, что хотите…
Пару минут погипнотизировав своего вечного оппонента недовольным взглядом и придя к однозначному выводу, что Снейпу отчего-то совсем не стыдно, Альбус Персиваль Брайан Вульфрик Дамблдор вдруг совершенно неприлично ухмыльнулся и, подхватив мотивчик, звучащий в квартире миссис Грейнджер, полез в колчан за новой стрелой…
- Уй! – Гарри Поттер, недоуменно ощупав свою левую ягодицу и выругавшись в адрес неизвестного насекомого, крикнул Гермиону.
- Не ори, здесь я.
Повернувшись к дверям, Гарри действительно увидел стоявшую в дверях подругу. Посвежевшая и повеселевшая после душа миссис Грейнджер, сменившая свою экстремальную пижаму на не менее экстремальный и куда более откровенный халат, дружески шлепнула мистера Поттера по пострадавшей ягодице:
– До развода заживет! – и потянулась за своей бутылкой.
Мистер Поттер в очередной раз выругался, с ужасом осознав: стоит здесь не только Гермиона.
- А Рон-то дома не ночевал, в Нору, небось, пошел, ну и ладно, а то, представляешь… - оживленно болтающая Гермиона обернулась, и…:
- Ой…
«Ой» гордо покачивалось на ветру, раздвигая полы тяжелого махрового халата, и явно чувствовало себя совершенно привольно. Моментально отвернувшийся Гарри Поттер, с щеками, напоминающими ярко-красный лак Риты Скитер, прижимал «ой» ладошками вниз, чертыхался и пытался договориться с ним по-хорошему. Впрочем, как оно с «ой» обычно и бывало – диалога не получалось.
- Ээээ… - пробормотал теперь уже бордовый, как нос Аргуса Филча, Гарри, - Гермиона, прости, я не знаю, что это значит, я не понимаю...
- Да… ничего… - Гермиона, сама розовая, словно копилка Рональда Уизли, попыталась было приблизиться к другу, чтобы утешить его в беде, но друг, почувствовав ее приближение, нервно вздрогнул и попятился.
- Ты… лучше не подходи… понимаешь?.. Но я не виноват, честно, это, наверное… это утро, утром всегда…
- Да-да, конечно, - подхватила миссис Грейнджер, - я понимаю, по утрам всегда так, это нормально, ты не переживай! Я пойду пока завтрак приготовлю, ага? Ты что хочешь?
- Ну-у… - все еще воюющий с собственным мужским достоинством Гарри сделал вид, что задумался, а Гермиона вдруг с ужасом сообразила, что зря она из чистой вежливости задала этот вопрос… с Роном-то все было просто, он уже привык – и сразу поутру сам шел к холодильнику в поисках чего-нибудь не очень тухлого. А Гарри вчера чего-то вроде про форель говорил… Мерлин, он что, форель по утрам ест?
- Форели нет, - на всякий случай предвосхитила события Гермиона.
- Слава Мерлину и Моргане, - бурно отреагировал на ее предупреждение Гарри, и его подруга облегченно вздохнула.
- Ну, я пошла, ты развлекайся пока, - получил мистер Поттер ехидное напутствие, и хозяйка квартиры удалилась на кухню в поисках каких-нибудь завалящих крекеров.
***
Гермиона как раз мирно пила на кухне кофе, когда в дверь ввалился бледный, как грудная клетка Северуса Снейпа, Гарри Поттер, и такой же несчастный.
- Гермиона, - заикаясь, проговорил он, - у нас проблемы…
За кофе и черствыми булочками миссис Грейнджер никого и никогда в упор не слышала, поэтому, подняв голову, только и спросила удивленно:
- А ты почему еще не оделся? Скоро Джинни, небось, за тобой придет.
- Проблема, говорю же, - истошно возопил Поттер, - не получается у меня штаны надеть!
Он отвел от паха ладони, и Гермиона подалась вперед с любопытством истинной гриффиндорки.
- У маглов это, кажется, называется эротической мелодрамой… - лениво усмехнулся Снейп, развалившись на солнечном луче.
- Гмхмм, - хмыкнул смущенный Дамблдор, но пассов рукой выделывать не перестал.
- У тебя так всегда, Гарри? – Гермиона, разумно держась на некотором расстоянии, кончиком ножа с еще не растаявшим на нем кусочком масла указала на вставшую ребром проблему. – Каждое утро? А холодный душ не пробовал?
Не говоря ни слова, Гарри ринулся к холодильнику, извлек из морозилки горстку кусочков льда, сомкнул полные ледышек ладони лодочкой и опустил в лодочку пассажира. Пассажир ощутимо вздрогнул, но позиций не сдал, а владелец транспортного терминала тихонько завыл от отчаяния и безнадеги.
- Впервые такое, - отчаянно всхлипывал он, роняя лед на пол, - я не могу сидеть у тебя здесь в таком состоянии, а дома Джи… джи.. нннииии! – Поттер согнулся и начал хватать ртом воздух. – Гермиона, мне… мне плохо… Болит…болит!
Миссис Грейнджер с отчаяньем смотрела на лучшего друга и совершенно ничего не понимала. Кроме того, что цветом лица Гарри стал похож на хорошо полежавший труп, и надо было срочно что-то делать.
- Спермотоксикоз – страшная вещь, Альбус, - Снейп не поменял позы, но всем его теле чувствовалось некое нервическое напряжение. – Уж мне ли не знать… - прошептал он тихонько, отвернувшись от сосредоточенного Дамблдора.
- Все, все, уже почти все, они же взрослые люди, они все должны понять правильно! Вот сейчас-сейчас…
- Сейчас, Гарри… Мерлин, что делать-то… Подожди, сейчас, я… я помогу…
Гермиона метнулась к Гарри и растерянно погладила по плечу, отчего парень согнулся еще сильнее, и стоны его перешли в какое-то утробное, низкое мычание.
- В Мунго? – вслух размышляла Гермиона. – Нет, в Мунго нельзя, это ж какой скандал будет… Ну, дементорову мать! Гарри, подожди, не шарахайся, дай посмотреть. Да дай, тебе говорю, чего я там не видела!
Если бы случайный прохожий заглянул вдруг в окно кухни дома Уизли-Грейнджер его шок, пожалуй, равнялся бы только его любопытству. Женатый Герой магического мира, краснея и задыхаясь, стоял возле холодильника в одном развязанном халате и что-то нервно приговаривал, а, может, даже кричал. На коленях перед Золотым мальчиком стояла его лучшая подруга – героиня магического мира, замужняя Гермиона Грейнджер, – и производила с определенной частью тела Гарри Поттера определенные манипуляции. За один, пусть и затемненный, кадр «Пророк» заплатил бы сотни тысяч.
- Вот сейчас у них все и сладится, - хихикнул сребробородый озорник и с чувством выполненного долга закинулся самой большой в пакете лимонной долькой.
Носатый с отвращением взглянул на ликующего старикана и устало смежил веки.
– Учтите, Альбус, любовь половым путем не передается…
- Никогда такого не видела, - Гермиона встала с колен и еще раз с ужасом посмотрела на хрипящего от боли друга. – Может, съел вчера что-то проклятое, забегаловка ведь, мало ли там сброда… Ну ладно, тихо, пошли в спальню скорее.
- Зачем? – выдавил Гарри, хватая ртом воздух.
Гермиона утерла дрожащей рукой потный лоб и нервно огрызнулась. – Розочки на обоях посчитать! Сексом заняться, конечно, это единственный способ снять такое проклятие, если это оно, и если ты точно Гарри Поттер, а не журналист, решивший меня «поймать».
- Сексом?! – мистер Поттер, кажется, не обрадовался грядущему избавлению. – А Джинни? А Рон?
- А ты думаешь, мне хочется? - заорала Гермиона, ногой расшвыривая по кухне подтаявший лед. – А у тебя еще предложения есть?
Предложений у Гарри не было, и вскоре без пяти минут не-друзья оказались в одной постели…
- Такого вы точно не ожидали, да, Альбус? – на небесах Снейп смеялся намного чаще, чем на Земле.
Дамблдор угрюмо жевал дольку и на провокации не поддавался.
Однако же, Северус был прав – первая часть плана благополучно и безрадостно провалилась.
- Мерлин, в последний раз я была так же счастлива, когда в Министерстве утвердили мою методику по разработке административных регламентов исполнения функций отдела учета магловских предметов быта, - довольно вздохнула Гермиона и игриво повертела в руках томик «Истории Хогвартса».
- Утвердили-таки? – не менее довольным голосом поинтересовался Гарри, любовно оглаживая отлично сидящие на бедрах джинсы. – Я помню, ты волновалась. А для моего проекта, ну, я тебе уже говорил, какого, научно-методическое обеспечение сделаешь?
- Если ты очень попросишь, - хмыкнула миссис Грейнджер и пульнула сухариком в окно.
Друзья были несравненно и абсолютно счастливы. Десять минут назад Гарри обогатился новым небесполезным знанием – он не хочет Гермиону Грейнджер. У него на нее даже не стоит.
***
Миссис Поттер пригубила третью чашечку белого китайского чая с цветками жасмина, откусила кусочек булочки с корицей и удовлетворенно вздохнула: жизнь, похоже, налаживалась. И пусть ее блудный муж так и не явился с извинениями и охапкой гладиолусов (а ведь она специально оставила на видном месте номер «Ведьмополитена», раскрытый на статье «Как извиниться перед любимой: пособие для настоящих рыцарей»!), но день был солнечным и теплым, платье – в должной мере открытым, а взгляды мужчин за соседними столиками дорогого кафе – недвусмысленно-восхищенными. «Обойдусь и без Гарри... часа два. А то и все четыре», - твердо решила Джинни, поправляя элегантные солнечные очки и лениво разглядывая окружающих. Одно из лиц казалось неуловимо знакомым...
- Вы действительно считаете, что он подходит мелкой Уизли? – изумленно переспросил Северус Снейп.
- Он богат, молод, социально успешен. Конечно, взгляды у него радикальные, но юная Джиневра, в конце концов, чистокровна, - Дамблдор крякнул и прищурил глаз, прицеливаясь получше.
- Она – Уизли! Вам знакомо понятие «родовая вражда», Альбус?
- А тебе знакомо понятие «любовь с первого взгляда», мальчик мой? Сейчас или никогда... – игриво пропел бородатый Купидон, отпуская тетиву.
Внизу некий молодой человек охнул и схватился за левую часть груди. Наверху Северус Снейп схватился за голову.
- Не занято?
- Нет, - Джинни заулыбалась было, но в следующее мгновение лицо ее вытянулось: перед ней стоял не кто иной, как Драко Люциус Малфой собственной персоной. Впервые в жизни миссис Поттер поняла, что очки с диоптриями вместо красиво затемненных стекол – не такая уж плохая идея, несмотря на их явное несоответствие ее тщательно продуманному имиджу.
- Прекрасно выглядишь, - нервно сказал Драко, присаживаясь напротив. – Какими судьбами? Разве миссис Гарри Джеймс Поттер не должна проводить время на светских раутах и благотворительной раздаче супа бездомным магам?
- Не должна, - огрызнулась Джинни, у которой упоминание любезного супруга вызвало резкий приступ раздражения. – И вообще - у меня есть имя,
Драко.
- Прости, Д-джиневра, - мистер Малфой машинально провел рукой по груди в области сердца, где до сих пор что-то саднило. – Ну и как твоя... супружеская жизнь?
- Ничего, - зло прошипела миссис Поттер, - просто замечательно. А как твой курс реабилитации для членов семей Пожирателей?
Это был удар ниже пояса – курсы реабилитации при Министерстве давно стали притчей во языцех и объектом здорового смеха. Рассказы о том, как Малфой, Паркинсон, Забини и прочие юные слизеринцы сидят кружком, делясь друг с другом самым сокровенным под присмотром куратора-сквиба, поют хором и играют в командные виды спорта, передавались из уст в уста как текущие анекдоты дня. Неудивительно, что Драко разом потемнел лицом.
- Я его закончил, - выдавил он, гадая про себя, что именно заставило его подойти к младшей из проклятого семейства Уизли и выставить себя идиотом. Причин – помимо бюста размера C+, огромных карих глаз с поволокой, копны медных волос и капризного изгиба пухлого рта – не наблюдалось.
- И чем занимаешься? – вздохнула Джинни, со сдержанным удивлением заметив, как хорошо сидит на блондинистом поганце светло-серый классический костюм «в елочку». В такой же она пыталась втиснуть Гарри – и получила неожиданно жесткий отпор, в результате чего под мантией он продолжал носить свитер и растянутые на коленях джинсы... гадость!
- ...мы решили открыть свой ресторан – высокая французская кухня, специальное фантазийное меню для детей, - слизеринец, оказывается, что-то говорил, и Джинни попыталась вслушаться – безусловно, чисто из вежливости. – Оформление в алых и лиловых тонах – мое любимое сочетание, фирменным блюдом станет форель под белым соусом с артишоками... что?
В этот момент миссис Поттер внезапно накрыла унизанную перстнями руку мистера Малфоя своей, и тот временно потерял дар речи.
- Форель? – произнесла она дрогнувшим голосом. – А крекеров у вас не будут подавать?
- Крекеров? – пробормотал Драко, запинаясь и чувствуя легкое головокружение. – Ненавижу крекеры. Особенно с молоком.
Джинни сжала его пальцы и утерла слезу умиления.
Драко уставился в ее декольте, думая, что за один только этот разговор отец сначала убьет его, потом оживит и убьет снова.
Альбус Дамблдор хлопнул по спине Северуса Снейпа и ухмыльнулся.
Решающее свидание было назначено на восемнадцать ноль-ноль.
***
Рон Уизли лежал на диване в своей любимой Норе и пассивно, но отчаянно тосковал. Он плохо помнил события вчерашнего вечера, но предполагал, что склонность к вишневой наливке, которую Джинни готовила – ах, воистину немногим хуже, чем мама – сыграла с ним злую шутку. В памяти отчетливо отложилась фигура ускользающей в дверь жены, бросившегося за ней друга… потом одни тени и невнятные голоса.
И, с одной стороны, лежать было так уютно… Молли уже заштопала младшенькому носки, накормила сытным завтраком, слетала в аптеку за антипохмельным зельем, и теперь хлопотала на кухне, а запах!..
- Оладушки… - прошептал Рон, и даже встал было с дивана на зов манящего аромата. Но, поскольку для Рональда Уизли жизнь зачастую представляла компромисс между желанием есть и желанием спать, а насытиться он уже успел, то пробежка до кухни не состоялась.
К тому же, с другой стороны – Рональда терзали мысли. Если Гермиона убежала с ужина, значит, ее кто-то обидел. Если Рона притащили в Нору, значит, обидела либо Джинни, либо он что-то ляпнул сам… Вероятность? Сто процентов плюс минус одна десятая. Гермиона вообще была девушкой обидчивой. Но что же он сказал…
Та-ак… ах, стоп, у Поттеров ведь, кажется, кормили! Да, на этом он вполне мог погореть. Мистер Уизли очень любил свою непокорную жену, но их домашний уклад навевал на него воистину первобытный ужас голодного самца перед тушей мертвого мамонта, которую совершенно некому разделать, пока самка с дубиной в руках уговаривает аллигаторов в ближайшем болотце примкнуть к общинной цивилизации и рвется сплести им из осоки шапочку. Дошло до того, что иной раз ему казалось – если Гермиона зажмет в зубах котлету, их поцелуи приобретут давно подзабытую жадную страсть.
- Что – и ему кого-то предназначили? – фальшиво удивился Северус Снейп, наблюдая за сосредоточенным лицом Купидона. – И кого же? Он ведь даже из дома не выходил. Инцестом на досуге не балуетесь?
Скривившееся лицо визави показало, что он не балуется, но пальцы продолжали медленным завлекательным жестом извлекать из колчана стрелу.
– Да ходят всякие мимо дома… туда-сюда… - неопределенно ответил Дамблдор и приладил стрелу на тетиву.
В этот исторический момент из камина в гостиной дома Уизли вышла миссис Гермиона Грейнджер.
- Дорогая! - сдуло с дивана Рональда. – Прости, не помню, что я вчера наговорил, я виноват, я…
- Я тоже виновата, - милостиво отмахнулась Гермиона, втайне все еще мучимая чувством вины за едва не случившийся секс с лучшим другом, к тому же по нерадивому муженьку, как ни странно, тоже скучалось. – Пойдем домой?
Молли Уизли только обреченно вздохнула, когда еще не обласканный толком сынок примчался к ней на кухню и, шепотом объявив, что жена его простила, воровато накидал в пакетик побольше пирожков.
На пороге воркующая парочка столкнулась с Джинни Поттер, которая только что приложила сладко пахнущий дурман измены на обе лопатки, и теперь страдала необычайно, вспоминая попеременно то форель, то зеленые глаза мужа.
Увидев брата под руку с Гермионой, которая поздоровалась с ней, как ни в чем не бывало, Джинни сглотнула и пошарила внутри себя в поисках так лихо обретенной поутру гордости. Именно гордость в семь утра твердила ей, что Поттер ее недостоин, что он не ценит ее усилия, и что он, вообще, не ночевал дома. Именно гордость заставила ее благосклонно принять знаки внимания Драко Малфоя и даже согласилась вместо нее на свидание. Гордость вела себя крайне независимо, и вот теперь, видимо, ушла, не спросившись.
- Где Гарри? – выпалила миссис Поттер и загородила собой проход.
- На матче, наверное, где же ему быть? – обворожительно улыбнулась подруга, прильнув к плечу Рональда. – А что?
- Да нет, ничего… - Сочувствия от Гермионы, которая вертела мужем, как игрушкой на ниточках – не хотелось. Да и не понадобилось.
- Есть кто дома? – раздался прямо за ее спиной родной голос, и воспоминание о форели испарилась из подсознания Джиневры Поттер, словно его там никогда не было.
- Я вот думаю… - и правда задумчиво обронил Дамблдор, вытирая липкие руки о белоснежный подол, – оставить все, как есть?
Черноволосый приоткрыл один глаз, и кончик его огромного носа изумленно дрогнул.
- Осторожнее, Альбус, а то мне может показаться, что вы не так плохи, как есть на самом деле, а это самым неблагоприятным образом скажется на моем инстинкте самосохранения – я расслаблюсь, и вы тут же сделаете очередную гадость.
Старик возмущенно засопел.
– Неблагодарный ты, - с горьким упреком сказал он. – И они тоже. Я ведь им идеальную жизнь устраиваю, что им еще надо?!
- Чтобы вы от них отстали? – предположил Снейп.
В этот вечер Гарри плюнул и решился, наконец, опробовать новое шелковое белье кислотно-розового цвета. Впрочем, через два часа «испытаний» он решил, что и бельишко, и Джинни в своем любимом костюме кролика смотрятся просто великолепно.
В этот вечер Рон ощущал себя совершенно удовлетворенным – и жизнью, и новыми носками, аккуратно утянутыми из шкафа брата Перси, и мамиными пирожками, и собственной, родной и – несмотря ни на что – любимой женой.
В этот вечер Драко Малфой печально поедал двойную порцию форели в гордом одиночестве. И не мог понять, что же побудило его утром повести себя как полный идиот.
Впрочем, форель – это всегда форель, и даже в отсутствие дамы она способна согреть измученное сердце влюбленного.
Часть третья, или Самое волшебное чувство
«Забавляется он с людьми,
И страдаем мы от любви.
И смеётся он, и хохочет он,
Злой шутник, озорник Купидон»
- И потом Симус достает из кармана такую крошечную смятую дрянь, всю в крошках и пятнах, кое-как разглаживает заклинанием и утверждает, что это – годовой отчет! – Гермиона картинно закатила глаза. – Представляешь себе, какой был скандал?
- Представляю, - Гарри поправил галстук. – Это еще что! Вот когда Лаванда пришла на совещание в мини-мантии, и зарубежная делегация из Северной Африки в полном составе возмутилась, что мы не соблюдаем законы магошариата... и отказались сотрудничать...
- Да, - сочувственно вздохнула мисс Грейнджер. – Зато она варит прекрасный кофе. Я как-то пробовала.
- Для замдиректора Комитета по расследованию особо опасных преступлений сквибов на магической территории это, безусловно, неоценимый дар, - хмыкнул мистер Поттер. – Хотя ножки у нее ничего.
Лучшая подруга взглянула на него с осуждением.
- Гарри Поттер!
- А что «Гарри Поттер»? – парировал тот раздраженно. – Вчера Джинни снова потребовала, чтоб я спел ей серенаду из ее любимой оперы. Что-то про любовь на фоне звезд, луны и танцующих маленьких эльфов.
- Будешь петь? – поинтересовалась миссис Грейнджер. – Я бы на твоем месте спела. От тебя хотя бы не ждут, что ты попрешься в воскресное утро на матч между Пушками и Гарпиями и три часа под моросящим дождем будешь живо сопереживать процессу.
- А что, обещали дождь? – мистер Поттер бросил быстрый взгляд, не освободился ли какой камин, но в холле Министерства было многолюдно, как и всегда в конце рабочего дня, поэтому к каждому источнику зеленого пламени выстроилась недюжинная очередь.
- А тебе есть разница? – ответила миссис Грейнджер вопросом на вопрос. – Скоро мы будем дома. Тебя-то жена на квиддич не таскает, - завистливо добавила она и расстегнула несколько пуговок на мантии. – Жа-арко тут...
- Экономят на воздушных сетях, - охотно подхватил Гарри, - а ведь это недопустимо! Финансирование распределяется неравномерно, и именно об этом я хотел бы поговорить с тобой в самое ближайшее время.
- Касательно путей денежных потоков? – понимающе кивнула Гермиона. – Кстати, вон тот камин освободился.
- Да-да... например, завтра встретимся в обед... – мистер Поттер рассеянно покивал и занес ногу над каминной решеткой.
- Часика в два, - миссис Грейнджер решительно кинула в огонь щепотку Летучего порошка.
- «Любви все возрасты покорны», - безмятежно напевал бородатый Купидон себе под нос, наблюдая за копошащимися далеко внизу человеческими фигурками. – Ты знал об этом, Северус?
- Нет. Зато теперь знаю, что возраст после ста пятнадцати покорен маразму и старческому слабоумию, - язвительно отвечал носач. – Вы действительно собираетесь вмешаться в самую ткань времени и пространства?
- Любовь не знает границ! – высокопарно объявил Дамблдор и украдкой схрумкал очередную мармеладку.
- И глупость - тоже, - тихо сказал Снейп.
Чмокнув друг друга в щечку, друзья почти синхронно ступили в изумрудного цвета пламя.
И так же синхронно и бок о бок выпали наружу, на пушистый ковер.
В высшей степени пушистый и нежно-лимонный ковер, следует добавить.
Помимо лимонного, из цветовой гаммы в помещении присутствовали: ярко-голубой, черный, оранжевый, синий и белый. В результате от одного взгляда на обстановку комнаты голова принималась неудержимо кружиться, а глаза слезились. Справившись с этими неудобствами, Гермиона кое-как поднялась на ноги, и, не пытаясь больше оглядеться, возмущенно повернулась к Гарри:
- Твоих рук дело, Поттер?
- Да ты что! – искренне возопил он, страдальчески щурясь. – Может, коллеги подшутили? Вполне в духе Дина – подстроить такую вот ошибочку.
- Считаешь, что Дин в состоянии зачаровать министерский камин? – скептически осведомилась Гермиона и подошла к огромному окну. По нему лениво ползли вниз крупные прозрачные капли.
- Дождь, - странным голосом заметила она. – Ты спрашивал, помнишь? Так вот, уведомляю тебя – в Париже сегодня дождливо. И, полагаю, проект мы можем обсудить прямо здесь и сейчас, - и миссис Грейнджер с решительным видом уселась на гигантскую двуспальную кровать оттенка утиного яйца и в форме сердца.
Стрела вонзилась в коленку даже не поморщившейся миссис Грейнджер, и Снейп покачал головой.
– Альбус, прекратите.
- И не подумаю, - вызывающе ответил сребробородый. – Знаешь, какой у меня жизненный опыт? Да я в душах читаю, как в открытых книгах. Я твердо знаю, чего они хотят на самом деле!
- Либо они мало хотят, либо вы много знаете, - невесело усмехнулся Северус и краем глаза покосился на Землю.
- Гермиона, ты в порядке? – нерешительно вопросил обалдело оглядывающийся Гарри.
- Вполне, - дружелюбно ответила подруга и забралась на кровать уже с ногами, немедленно приняв позу морской звезды. – Мягко-то как! А иди ко мне, а?
Мистер Поттер, который едва изгнал из памяти стыдное воспоминание о вчерашнем околопостельном конфузе, испуганно вздрогнул и попятился.
- Ты тоже… чего-то… съела? Вспомни, ничего необычного? Со странным вкусом?
- При чем здесь вкус, Гарри? – возмутилась миссис Грейнджер, нетерпеливо откидывая край покрывала. – Вкус - дело десятое, ты вообще не в моем вкусе, но я почему-то тебя хочу! Иди сюда, ну иди же!
- СЕВЕРУС!
Несколько ангелов удивленно обернулись на глас, злобный и беспокойный, совсем не похожий на те звуки, которые должны плести мелодичную легчайшую канву в Чертогах Горних.
- Отдай, - перекинув через плечо бороду, Дамблдор спешно и разгневанно наступал на лениво отпархивающего Северуса Снейпа.
- Догоните – заберете, - успокоил старца брюнет. – А я лично не позволю творить тут бесконтрольно ваш обычный произвол.
- Я тут Купидон, - вкрадчиво напомнил Альбус, подвигаясь поближе, - отдай стрелы, не твои они, не имеешь права пользовать.
- Не имею, - согласился Снейп. – Зато мешать вам у меня есть все права, я, знаете, фрилансерствую тут помаленьку, никакими рамками не связан…
- Мы можем сотрудничать, - улыбнулся Дамблдор, и Северуса пробрала холодная дрожь. – Ты мне, я тебе…
- Согласен, - ответно обнажил желтые зубы Снейп. – А давайте по упрощенной схеме: вы – мне? Как раньше, только наоборот.
- Ну, Северус, - сменил тактику Купидон, - я же сейчас на склад за новым луком сбегаю, все одно – я свою миссию выполню!
Носатый кинул колчан на облако к ногам старичка и к бурной радости архангела Самуила, которому их громкая ссора мешала мирно почивать под сенью десятивекового лавра.
- Отдаю, но с условием, - предупредил зельевар, угрюмо пиная сочную фигу босой ступней.- Боритесь за свою правду честно – без лишних выстрелов и контроля над сознанием жертвы.
- Какой вопрос, - поспешно согласился дедуля, подбирая с пола любимую амуницию, - сейчас нейтрализую любовный яд, в конце концов, они же созданы друг для друга, зачем им яд, зачем…
И украдкой скрестил за крылом пальцы.
- А я тебя – нет, - неуверенно протянул мистер Поттер, подходя ближе мелкими опасливыми шажками, - просто совсем...
- Уверен? – Гермиона озорно подмигнула и расстегнула еще несколько пуговок на мантии. Под той начала обнаруживаться веселенькая кофточка в коричневых и белых ромбах. Из каждого ромбика на Гарри смотрел и моргал аккуратно нарисованный красный глаз. Мистер Поттер сглотнул, в свою очередь часто-часто заморгал и протер очки – на сексуальный мираж это не походило ни в какой степени. И впервые задумался о том, как тяжела семейная жизнь его лучшего друга.
- Ну, если ты очень хочешь, – дипломатично сказал он, присаживаясь максимально далеко от кофточки, - то я, конечно...
Гермиона поглядела на него затуманенным взором и протянула было руку, даже стиснула запястье мистера Поттера в самой недвусмысленной манере...
- Альбус!!!
- Что? – Купидон невинно улыбнулся. – Я очень занят, Северус, мой мальчик, очень – здесь на древке царапинка...
- Сейчас царапинка будет у вас на крыле, - огрызнулся Снейп, - причем сквозная и очень длинная, как ваша борода. Зато она станет контрастировать с вашей короткой памятью.
- Ах да, - старичок встряхнулся, словно просыпаясь. – Извини, пожалуйста, я совсем забыл...
В голове у Гарри Поттера творилось что-то непонятное. С одной стороны – Джинни, трогательные пушистые кроличьи ушки, отвратительно-скользкое шелковое белье и потрясающая грудь; с другой – лучший и ближайший приятель Рональд, ни с кем нельзя так здорово потрещать о квиддиче и обсудить последний пас левого нападающего Пушек, как с ним, и пиво он пьет – будь здоров. С третьей стороны наблюдалась Гермиона Грейнджер, откровенно соблазняющая его в странном месте, куда они попали неизвестно каким путем. С четвертой...
Впрочем, логика никогда не была сильной стороной Золотого мальчика Гриффиндора, поэтому он запутался в собственных мыслях и сосредоточился на текущем моменте.
Почему бы и нет, в конце-то концов?
Гарри глубоко вздохнул, словно перед погружением в холодную воду, зажмурился и потянулся к губам Гермионы. Быть может, это судьба? А судьбе мистер Поттер привык не перечить с раннего детства. Чему быть, того не миновать, делай, что хочешь – и пусть станет, как должно, и прочая, прочая.
- Альбус! – буквально зашипел от злости Снейп, внимательно следя за происходящим.
Дамблдор вздрогнул и щелчком пальцев выключил музыку небесных сфер, которая гремела у него в наушниках.
- А? Что?
И, когда губы их почти встретились, а мистер Поттер почти смирился с ситуацией и даже начал вполне ею наслаждаться, миссис Грейнджер внезапно охнула и схватилась за сердце. А потом за голову.
Следующим действием стала звонкая пощечина, залепленная мистеру Поттеру со всей дури прямо по ожидающим поцелуя губам.
- С ума сошел?
- Это ты, по-моему, спятила, - обиделся Гарри, потирая травмированное место. – Сначала зазываешь, потом дерешься...
- Я не зазываю. Я предлагала тебе обсудить проект, раз уж мы здесь, - спокойно и холодно заявила Гермиона, отодвигаясь на безопасное расстояние. – ты неправильно меня понял.
- Кстати, а что мы здесь делаем? – задал мистер Поттер вопрос, который давно вертелся у него на языке. – Джинни будет волноваться...
«А если ты останешься, то серенады удастся избежать» - подсказал внутренний голос.
Носатый мрачно глянул на сребробородого и еще больше нахмурился.
- А имитация внутреннего голоса теперь не считается за вмешательство со стороны? – ехидно вопросил он.
Купидон густо покраснел и еще быстрее захрустел долькой.
- И Рон тоже, - как-то неуверенно подхватила Гермиона. – Завтра квиддич...
- Квиддич! – оживился Гарри. – Я тебе рассказывал, что Виктор Крам в интервью апрельскому «Обозрению» специально рекомендовал один парижский магазинчик? Там, по его словам, продаются особенные хвостовые части для метел – высокоскоростные, специально вымоченные в настойке трав Прованса для мягкости и лучшего изгиба боковых прутьев...
Гермиона, не особенно вслушиваясь в восторженное бормотание лучшего друга, бесцеремонно его перебила:
- Лавка Филологуса! Как я могла забыть! Только у него есть в продаже рукописное руководство Парацельса по изготовлению статических талисманов... давно мечтаю! Вдруг еще не продано?
Загоревшиеся энтузиазмом карие глаза встретились с не менее вдохновленными зелеными.
- Сходим...
- Быстренько...
- Одна нога здесь, другая – в Англии...
- А Джинни я скажу, что задерживаюсь на совещании с зарубежными партнерами! – обрадованно заключил мистер Поттер, весь в предвкушении сладостного единения с хвостовыми частями метел французского производства.
- Совместном совещании наших отделов, - уточнила миссис Грейнджер. – Интересно все-таки, где мы...
Словно в ответ на ее вопрос, в воздухе с легким хлопком возник эльф, одетый в ядовито-желтое полотенце. В правом ухе у него висела внушительных размеров бриллиантовая серьга.
- Надеюсь, вам нравится ваш номер? – спросил он вежливо и подмигнул опешившей Гермионе. – Все включено и оплачено. Если что – только свистните, я играю в карты с ребятами в подсобке.
Высказавшись подобным образом, ушастое существо исчезло, мистер Поттер осторожно заржал, а миссис Грейнджер постаралась отойти от шока. Всю жизнь она ратовала за права и свободы домашних эльфов; всю жизнь переживала за несчастных, обездоленных домовиков; и теперь оказалась совершенно не готова к их парижской версии.
- Письмо! – встрепенулась она, подобрав челюсть с пола и делая вид, что все в порядке.
Мистер Поттер рассеянно вытащил из кармана свиток чистого пергамента, думая о том, не приобрести ли заодно и новое древко.
***
На этот вечер у Джинни Поттер имелись в высшей степени глобальные планы. Гордость гордостью, форель форелью, а мужа она любила с десяти лет, и пускать семейное счастье на самотек у нее не было не малейшего желания.
Поэтому, когда минутная стрелка на фамильных часах показала «путь домой», Джинни опрометью кинулась в ванную, припудрила носик, подкрасила губки, поправила вырез и прикинула, сколько времени еще осталось пирогу со спаржей доходить в духовке.
Она бы и свечи зажгла, но в шесть вечера… стоит, наверное, подождать хотя бы полчасика. Любовно смахнув невидимую пылинку с любимого лосьона Гарри, миссис Поттер танцующей походкой направилась к входной двери.
- Не жалко? – Снейп залатал пихтовой иголкой прореху в облаке и потрогал ладонью туманный шов.
- Эту девочку? – Альбус прекрасно понял, о ком идет речь. – Она слишком любит его, мальчик мой, излишек любви так же вреден, как и ее недостаток.
- Вот идиотка, - шутовски закивал угрюмый профессор, - взвешивать же надо!
А на часах было уже восемь. Помада на губах побледнела, нос заблестел, вырез печально поник помявшейся тканью.
Гарри не было.
А на часах было уже девять. Пирог привычно остывал в мусорном ведре.
А Гарри не было.
А на часах было уже десять, и в разбитую пролетевшей аккурат по центру туфлей с пятнадцатисантиметровой шпилькой форточку ворвалась почтовая сова.
Но Гарри не было. И только забрав у совы пергамент, Джинни поняла – почему.
Хорошо, что момент прозрения пришел не один, а в компании с Роном Уизли. Рональд пролез в камин, отряхнул с вытянутых на коленках джинсов золу и, потянув носом воздух, бодрым шагом направился к плите.
Проводив брата подозрительным взглядом, миссис Поттер отшвырнула в сторону вторую туфлю и свернулась калачиком в кресле.
- Рон, - задумчиво начала она, - скажи мне, только честно…
Мистер Уизли с ужасом понял, что сейчас ему придется много врать.
- Как тебе кажется, они нас любят?
- Конечно, любят, - уверенно ответил Рон, потому что любой другой ответ навсегда бы отвратил Джинни от готовки таких вот потрясающих профитролей. Рон засунул в рот пирожное, вытер с подбородка заварной крем и только потом вспомнил, зачем, собственно, явился в дом Поттеров.
- Гарри ведь тоже на совещание уехал? Может, к маме тогда пойдем? Сегодня почти вся семья соберется, и йоркширский пудинг бу…
- И дома он тогда не ночевал… - прервала брата Джинни, обращаясь почему-то к сове. - А где был – не сказал…
Сова сочувственно моргнула и протянула лапу за платой.
- Со всей душой, - продолжала травить себе упомянутую душу миссис Поттер, - и телом тоже, а у него совещание…
Поняв, что адресат пребывает в глубокой прострации, пернатый почтальон перелетел на плечо к Рональду Уизли и возмущенно ухнул. Рон не глядя сунул сове монетку и почти уже схватил шестое пирожное, как монетка свалилась на пол, а ухо сильно клюнули.
- Что – мало, что ли? – удивился мистер Уизли. – Ты откуда летела-то?
Птица приподняла крыло и продемонстрировала выщипанный с его внутренней стороны кораблик.
- Париж? – поразился геральдически подкованный Рональд, жена которого ежедневно за завтраком читала эльфам образовательные лекции на самую разную тематику.
Впрочем, толком удивиться Рон не успел - за них двоих удивилась взбесившаяся Джиневра Поттер. Ей хватило пяти минут, чтобы связаться абсолютно со всеми сослуживцами мужа, передать привет их женам, посоветовать рецепт вкуснейшей индейки и выяснить, что совещания у Гарри не было. У Гермионы тоже.
- Мы - Уизли!!! – раздался согласный клич под крышей дома Поттеров.
«Déjà vu», - подумала бы крыша, если б у нее была такая возможность.
- Почтовых сов не штампуют гербами, Альбус,- носатый носитель крыльев подозрительно воззрился на совиные перышки, которые его собеседник упорно прятал в рукав. – Это чушь.
- Ты просто отъявленный скептик, Северус,- хмыкнул дедок, раскрашивая колчан в салатовый цвет. – А в жизни всегда есть место чуду.
- И вы – это самое чудесное, что происходит с любой жизнью, имеющей к вам мало-мальское отношение, - немедленно и совершенно серьезно согласился бывший зельевар.
***
Дражайшие половины на сов не ответили, поэтому Гарри и Гермиона с почти легким сердцем отправились в увлекательное путешествие по французской столице, точнее – магическим ее кварталам. Первым приобретением стали два зонтика; вторым – сверток жареных каштанов со Специальной Взрывающейся Солью. Третьим номером шла упаковка конфет из засахаренных фиалок. Потом, сытые и довольные, блудные британские волшебники отправились на поиски вожделенных частных торговых организаций, бодро меся почти одинаковыми ботинками осеннюю грязь.
Первый магазин, под броским названием «Метлы вашей мечты», радовал глаз витриной, буквально выложенной различными частями летательных средств передвижения, как в разобранном, так и в готовом состоянии. Мистер Поттер застыл на мгновение, вытянувшись во фрунт, а затем отмер и со всех ног кинулся внутрь, оставив миссис Грейнджер недоуменно стоять и пытаться понять, где в этом нагромождении непонятно чего что находится.
В помещении мистер Поттер немедленно взял продавца за локоть и завязал с ним долгий и пространный разговор о ходовых свойствах метел в холодную погоду, а к Гермионе кинулся другой продавец, и сразу же сунул ей в руки невзрачную и дурно пахнущую баночку.
- Что это? – спросила она с отвращением.
Продавец быстро залопотал, картавя, на языке Гюго и Мопассана, одновременно извлекая прямо из воздуха другие емкости с какой-то дрянью, а Гарри, отвлекшись от увлекательного обсуждения (даром что его собеседник не понимал английского, а мистер Поттер - французского), небрежно бросил:
- Здесь еще замечательные полировочные средства, Герми. Обрати внимание – он предлагает тебе Жирандоль номер семь, редчайший экземпляр...
Миссис Грейнджер, которую одно лишь обращение «Герми» могло довести до белого каления, вскипела, как белый соус к форели, оставленный на среднем огне и без должного внимания.
- Гарри-и, - прошептала она, - а ну-ка иди сюда на минутку. Побеседуем о метлах.
- Мне некогда, - отмахнулся тот. – Поброди пока тут... осмотрись... здесь и книги есть...
- О квиддиче? – ехидно, как могла, спросила миссис Грейнджер. – Я их уже читала, ты же мне давал. Все две.
Однако мистер Поттер уже вернулся к ходовым свойствам, и вытащить его из дебрей полемики о сравнительной пользе кедровых и тисовых древков было возможно разве что с помощью топора.
А гулять в одиночестве по Парижу... тем более что проект так и не был обсужден.
Поэтому миссис Грейнджер стиснула зубы и далее тихо и послушно нюхала мази и эликсиры, благодаря которым любая метла должна засиять, аки бриллиант. Про себя она решила, что приобретет одну баночку – просто чтоб намазать полиролью самого мистера Поттера. А потом и мистера Уизли, если он снова потребует совместного похода на матч.
Наверняка вонючая гадость придаст им должное ускорение и улучшит ходовые и прочие свойства, не так ли?
Спустя пару часов сияющий, почти как вычищенная полиролью метла, мистер Поттер, и мрачная, как тучи над их головами, миссис Грейнджер вышли из душного магазинчика на свет Мерлинов и направили свои стопы к следующему пункту назначения.
Правда, Гарри пытался сопротивляться, утверждая, что еще не сделал бесплатный тест-драйв новой модели «Эклэ`-2000»*, но цепкие пальцы Гермионы, крепко взявшие дорогого друга за ухо, дали ему понять – сегодня свободного полета под косыми струями дождя не состоится.
Зато поход в кафе мистер Поттер вытребовал с боем – через пятнадцать минут бесконечного нытья миссис Грейнджер сдалась и даже съела пирожное с чаем, пока мистер Поттер поглощал пиццу с морепродуктами («уж пиццу они не испортят»), жареные лягушачьи лапки («ну, просто попробовать»), три бутерброда («вку-усные!»), мисочку мороженого со взбитыми сливками («сладкое такое, съешь ложечку, Герми, не бойся») и бесконечное количество кофе и сливочного пива. Когда же мистер Поттер довольно откинулся на спинку стула и сообщил, что через минутку будет способен на небольшой десерт, миссис Грейнджер не выдержала - кинула на столик горсть галлеонов и силком вытащила его на улицу.
- У нас дело.
- Что-то и мне есть захотелось, - Купидон задумчиво кинул в рот конфетку. – А ты, Северус?
- Обойдусь, - брюнет, скрестив руки на груди и сложив крылья на спине, обозревал Париж без радости на худом лице. – Значит, никакого волшебства, да?
- Никакого! – подтвердил старичок. – Любовь – это такая штука, мой мальчик, ей помощь не нужна...
- Ей поддержка нужна, - буркнул Снейп и сплюнул на пролетающего мимо херувима: во рту было слишком приторно-сладко.
«Дело» размещалось в затерянном меж парижских переулков особнячке, который лучшие друзья отыскали лишь после наступления сумерек.
- К счастью, они работают круглосуточно, - сообщила Гермиона, пытаясь отдышаться, когда они уже стояли перед искомой дверью. – Представляешь, как нам повезло?
- Не представляю, - выдавил Гарри зло.
От попытки соответствовать заданному миссис Грейнджер темпу шагов у него кололо под ложечкой.
Он не доел вторую порцию мороженого!
Ему было грустно, холодно и мокро, и никто, никто в целом мире не утешал его, не бежал к нему с теплым пледом и чашкой горячего какао и не расспрашивал, как он себя чувствует.
Более того – его грубо потащили за руку в жуткое место, где книг было больше, чем в хогвартской библиотеке. Причем если в школе наличествовала мадам Пинс, следящая за тем, чтоб ученики не получали больше установленного количества книжек в одни руки и не проникали в Запретную Секцию, то здесь покупателю предоставлялась полная свобода действий: бери – не хочу.
И Запретных Секций здесь не было, отсутствовали, как класс, дементорову мать!
Потому-то миссис Грейнджер, оставив остолбеневшего от мириадов корешков и переплетов мистера Поттера посреди магазина, принялась с восторгом хватать с полок одно издание за другим, используя приятеля в качестве живой тележки и нагружая его все большим числом фолиантов.
Мистер Поттер чихал от пыли, жмурился от яркого света и скучал.
Миссис Грейнджер ощущала чистый, беспримесный восторг.
Стопка тяжелых книг в его руках все высилась, и накачанные квиддичем мускулы начали подрагивать. Развязка приближалась семимильными шагами.
Час «икс» наступил, когда Гермиона гордо отказалась от услуг бесплатного носильщика-эльфа, заявив, что свежеприобретенные двадцать восемь книг они дотащат до гостиницы сами. А на резонную просьбу Гарри уменьшить поклажу ответила, что подобные заклинания недостойны настоящего мужчины и глупо, оглушительно засмеялась. Даже, можно сказать, заржала, как лошадь, выставляя на всеобщее обозрение крупные зубы.
На сей выпад Гарри парировал, что обращаться к мужской помощи – недостойно современной ведьмы. И аккуратно бросил фолианты на пол.
Друзья ругались долго и со вкусом, припомнив все, включая полузабытые эпизоды боевой юности.
А потом не сговариваясь, одновременно направили палочки на свои покупки и, уменьшив их до микроскопических размеров, в ногу зашагали к ближайшему каминно-передаточному пункту.
Последние галлеоны были потрачены на две щепотки Летучего порошка.
***
Выпавших из камина дома Поттеров лучших друзей – денег хватало лишь на одно перемещение – встретило гробовое молчание и обстановка, приближенная к боевой.
Рональд Уизли мрачно листал «Квиддич без границ», похрустывая последним профитролем.
Джиневра Уизли в кресле напротив читала «Ведьмополитен», настолько углубившись в процесс, что прибытия блудной второй половины не заметила.
Не заметила она и приветственного мямления Гарри про то, что «совещание экстренно перенесли на нейтральную территорию» и он сегодня «безумно устал от дел и поэтому не сможет выполнить то, о чем давно мечтал, прости, ненаглядная».
Бодро поздоровавшуюся Гермиона Джинни также не услышала. И тормошения за плечо со стороны любимого супруга не прочувствовала.
- Джинни! – провыл Гарри, сообразив, что дело медленно, но верно движется к Большому Скандалу. – Ты обижаешься?
- Нет, - соизволила наконец открыть рот миссис Поттер, - что ты! Я совершенно не обижаюсь, что ужин превратился в руины (при этих словах мистер Уизли как-то смущенно погладил себя по животу), а романтический вечер обернулся семейными посиделками, потому что мой муж шляется неизвестно где! – постепенно Джинни перешла на ультразвук.
- Известно где, - ответствовал Гарри неуверенно, - я был... мы...
- Мы были в Париже, - вздохнула миссис Грейнджер, которая благодаря своему прославленному логическому образу мышления уже поняла, что они с мистером Поттером попали, как кур в ощип.
- Интересно, - отрепетированно-холодно бросил мистер Уизли, чтоб произнести хоть что-нибудь достойное моменту. – Что вы там делали?
Сказавши это, Рональд удовлетворенно усмехнулся – пусть Гермиона знает, что и из него нельзя вить веревки!
- Полироль, - внезапно ответила находчивая миссис Грейнджер. – Покупали тебе подарок ко дню рождения. Вот.
Мистер Уизли пару мгновений боролся с собой, после чего все-таки расплылся в улыбке.
- Мне?
- Специальная, Рон, - обрадовался Гарри, - с эффектом сапфирового блеска!
- И вы ходили по магазинам до ночи? Вдвоем? – прищурилась миссис Поттер.
- И репетировали, - обреченно сказал мистер Поттер, сообразив, что одной полиролью дело не обойдется.
- Французские любовные сонеты гораздо лучше итальянских, - добавила Гермиона и протянула Гарри увесистую книжицу под броским названием: «Малоизвестные моменты из ранней рыцарской лирики каталанских трубадуров».
В комнате мгновенно воцарилась потрясенная тишина, нарушаемая лишь радостным мычанием Рональда Уизли, пытавшегося опробовать свою новую полироль на вид, запах и вкус.
Иногда в жизни наступает сакраментальный момент, когда требуется проявить самоотверженность и поставить все на карту. И в жизни Гарри Поттера этот момент наступил.
- Да, - произнес он твердым и мужественным голосом, обнимая Джинни за талию. – Люблю на досуге читнуть стишок-другой на языке оригинала.
- Она улучшает поворотные качества! – ввернул мистер Уизли свое веское словцо. – Вы знали?
- Сонеты! – сладко выдохнула миссис Поттер, глядя на мистера Поттера снизу вверх глазами, полными счастливых слез.
- Я люблю тебя, - хором сказали четыре голоса.
- И ничто... – трепетно начала миссис Грейнджер.
- Никогда... – подхватил мистер Уизли, одной рукой сжимая ладошку жены, другой – баночку с драгоценной полиролью.
- Ни за что на свете, - добавила миссис Поттер, лаская мужа взглядом и уже предвкушая романтическое чтение вслух.
- Нас не разлучит, правда ведь? – заискивающе улыбнулся мистер Поттер, пряча воспоминания о сегодняшнем дне в глубинах подсознания.
Эта ночь в доме семейства Поттеров и квартире семейства Уизли обещала быть нежна, как никогда прежде.
В Раю был переполох. Ангелы, архангелы, гурии, пророки, святые, апостолы и прочие праведники кругами носились вокруг растрепанного длиннобородого старика с диким пустым взглядом и пытались вернуть его к смерти. Шок, как известно, по-разному влияет на человеческую психику, воздействие же его на психику ангельскую и суть невинную, пусть даже и в своих заблуждениях, и вовсе неизмеримо ужасно. Подбирая пучками вылетающие из поникших крыльев старика перья, одна из старушек с бейджиком «Тереза» на краю нимба поинтересовалась у тощего бледного брюнета, больше похожего на упыря, чем на ангела, что же случилось с его товарищем.
- Купидон-с, - развел руками брюнет, - промахнулся, расстроился, знаете, как оно бывает.
Старушка не знала и, с опаской покосившись на нетипичного соседа, резво продолжила реанимирование старика. Однако, ни омовение святой водой, ни дыхание рот в рот (особенная невинная методика – через три слоя нетканого полотна), ни прямой массаж сердца не вдохнули былое сияние в яркие голубые глаза несчастного Купидона. Взволнованные обитатели Кущ как раз обсуждали возможность вызвонить из отпуска брата ихнего Иисуса, имевшего репутацию знатного лекаря – и не таких из могилы поднимал, однако, и новенькие были не лыком шиты.
- Дайте ему одну, - на бездыханное тело упал пакетик с чем-то ярко-ярко-желтым внутри, - мигом в себя придет. Дадите две – заговорит, а после трех – отойдите подальше. От греха.
- Эликсир жизни? – боязливо-восхищенно пробормотал один из архангелов, склонив колени перед неведомым Чудом.
- В некотором роде, - усмехнулся Северус Снейп, - впрочем, кому как…
Испытание Эликсиром прошло успешно, и ровно через пять минут вдохновленное мерцание очей цвета небесной синевы в свою очередь вдохновило бывалого мистера Снейпа слинять в соседнюю рекреацию и обождать там, в тишине и покое. Правда, по здравом размышлении и опираясь на давний опыт, он пришел к выводу, что достанут его везде: от Альбуса Дамблдора, как и от самого себя – спасения нет.
- Мальчик мой… - Дамблдор, моментально сообразив, какие бонусы можно извлечь из статуса больного и слабого, сразу же попер напролом, - мальчик мой, мне так нужна твоя помощь…
- Ежели за дольками слетать, то я мигом, - проявил Северус недюжинные доброту и участие, - а если устраивать личное счастье Поттера – ни за что.
Старичок приподнялся на локтях и сбивчиво зашептал: - Но я должен, я должен! В последний раз, клянусь твоими крыльями! Я…
- Своими, вы хотели сказать? – вкрадчиво осведомился Снейп.
- Э-э…- запнулся дедуля, - да…конечно. Своими. Как хорошо, что ты заметил…
Носатый насмешливо кивнул и снова обратился во слух.
- Понимаешь, - кисло продолжил Альбус после секундной заминки, - я чувствую, что не реализовал свои возможности, не использовал весь потенциал.
Северуса передернуло, когда он представил, что ожидало бы семьи Поттеров-Уизли в случае, если бы потенциалу Альбуса Дамблдора приспичило раскрыться во всей красе.
- А они все мирятся и мирятся, и мирятся, и мирятся, - бессвязно забормотал Купидон, впадая в бред и уныние, - а я что – нешто железный?! И здоровье уже не то…а значит…
Зельевар не успел опомниться, как мимо него на скорости испуганного страуса эму в его лучшей спортивной форме пронеслось нечто, что ровно две секунды назад было немощным умирающим стариком с потухшим и грустным взглядом.
Подобные метаморфозы мистеру Снейпу случалось наблюдать и в прежней, земной жизни, и если только память не подводила некогда весьма недурного шпиона на двойном, между прочим, окладе, то ровно никому из обитателей Неба, а в особенности – Земли, они не сулили абсолютно ничего хорошего. Здраво рассудив, что пока семь раз отмеришь – другие уже отрежут, Снейп кинулся вдогонку.
Альбуса Дамблдора прервали на самом интересном моменте – все десять лучших и самых острых стрел, извлеченных из колчана, были бегло смазаны анестетиком из последней партии маковых опиатов (перехваченных на границе с Адом секьюрити из армии самураев), прилажены к десятиблочному арбалету (на ходу одолженному у Жанны Д'Арк ) и нацелены четко по курсу «Земля, Британские острова, дом Поттеров, дом Уизли, дом Малфоев, дом Браунов – Гарри, Гермиона, Джиневра, Рональд, Драко, Лаванда, по две штуки в одну цель – ПЛИ!!!».
Облом подкрался незаметно.
Облом звали Северусом Снейпом.
Такой потасовки Рай еще не видал.
В напоенном ароматами магнолий и розовых кустов воздухе, между высокими кипарисами и приземистыми мандариновыми деревьями, задевая локтями испуганно вскрикивающих соседей и попирая ногами созвездие Гончих псов, молча и напряженно боролись бывший директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кумир юных гриффиндорцев и Величайший Светлый Волшебник Столетия Альбус Дамблдор и его бывший шпион, гениальный зельевар и человек, насквозь пропитанный муками совести, Северус Снейп. Забытый арбалет бесприютно валялся в сторонке, стрелы разлетелись по всей Вселенной, перья из крыльев неудавшихся ангелов мягким ковром устилали небесный дол, а где-то, на Земле, четверо таких разных, но глубоко любящих друг друга людей синхронно вздрогнули, ощутив, как с их плеч спадает невидимый груз чужой и ненужной заботы.
Победила молодость.
Заключение, или Секретные материалы
«...и в жару, и в любой холод
Где-то здесь Купидон ходит,
С колчаном, полным стрел, ходит…»
- Нервы сдают, Альбус? – Северус Снейп окинул насмешливым взглядом своего наставника – некогда роскошная борода Купидона теперь представляла собой копну маленьких, витиевато закрученных косичек, кои Альбус бесконечно расплетал и заплетал вновь.
- Нервы? У меня? Ну что ты, мой мальчик, я спокоен, я абсолютно спокоен, – сделав на конце последней косички замысловатую гульку, Дамблдор судорожно вздохнул и потянулся к еще нетронутым усам.
- Гм, в любом случае, боюсь, ваш новый имидж не вписывается в дресс-код.
При упоминании дресс-кода Дамблдор скривился и быстрым взмахом руки расплел все косички, став похожим на пожилого непричесанного пуделя.
Вопреки пессимистичному настрою Северуса Снейпа и оптимистичным прогнозам самого Дамблдора, райские кущи оказались местом совсем не розовым и отнюдь не сахарным… и уж, тем более они меньше всего напоминали анархическую систему всеобщего счастья и праздных плевков с небес.
Тайм-билдинги, корпоративные походы по пустыням (тур «все включено» – Моисей, телец, песок в трусах), обязательное посещение штатного психолога - все тот же Моисей (а таки что делать – жить нынче дорого, после смерти – таки в два раза); строгий дресс-код – белый верх, чистый нимб; еженедельные кипы отчетов и огромные очереди в приемных… воистину, главной добродетелью в этом месте было смирение.
- Альбус Дамблдор, идентификационный номер 8484612461204, Северус Снейп, идентификационный номер 23853856213523, можете проходить в Большой колонный зал, – механический голос дежурного гулким эхом разнесся по приемной, заставив судорожно вздрогнуть двух вызванных на небесный ковер приятелей. Скандалы и драки не приветствовались Высшей Канцелярией, а наказания бывают и в Раю.
Многолюдная очередь, толпившаяся в коридоре, расступилась, и во внезапно наступившей тишине кто-то тихонько проговорил им вслед:
– Карачун несчастным. Сегодня Гавриил заседает…
***
- Ну, вот, Северус, а ты переживал! Все хорошо, что хорошо кончается!!! – Альбус лучезарно улыбнулся и от души хлопнул мрачного зельевара по спине.
Двое вечных коллег вот уже полчаса наслаждались красотами райских кущ, сидя на террасе небольшого кафе.
Вернее, наслаждался, как всегда, один Альбус Дамблдор. Разжалованный Купидон вопреки здравому смыслу (а точнее, благодаря его отсутствию) совершенно не собирался впадать в уныние. Он с очевидным удовольствием поминутно поправлял свою новую униформу, подмигивал сидевшим за соседним столиком престарелым музам и весело булькал своим стаканом с молоком.
Северус Снейп, бывший стрелоносец Купидона (вторая категория, белым по золотому прямо в Должностной инструкции), тоже не отрывал взгляда от своего стакана. В стакане, как это ни прискорбно, тоже было молоко, но - что, однако, Северуса радовало, - в отличие от альбусова, оно не было банановым. Утопиться в банановом молоке... бррр. А утопиться мистеру Снейпу хотелось просто до дрожи в нимбе.
Первоначальный шок после вызова на пушистый ковер уже прошел. Истерики отгремели, попытки убийства и самоубийства, слезные просьбы низвергнуть его в геенну огненную, коленопреклоненные - низвергнуть туда Дамблдора… Все это осталось в колонном зале, причем вместе с остатками чести, достоинства и самоуважения Северуса Тобиаса Снейпа.
Ну а сейчас его окружали только фиговые деревья, полоумный старик с диадемой из фольги, брызги молока, поминутно летящие в его сторону от веселого соседского «буль-буль», и наступившая спасительной анестезией полная и беспросветная апатия.
- Северууус, ну, не будь букой! – неутомимый престарелый гриффиндорец лучился радостью и довольством.
- Альбус, вы притворяетесь, или вам действительно нравиться быть зубной феей? – Снейп неохотно оторвал взгляд от своего стакана и многозначительно посмотрел на розовую волшебную палочку и покрытую рюшами мантию Дамблдора.
- Ну, во-первых, не фея, а Фей, - старик подмигнул своему собеседнику и смачно хрустнул новым леденцом, - а во-вторых, я снова возвращаюсь к детям! Ты же знаешь, Северус, как я люблю детей!
- Знаю. Этот жестокий, жестокий, жестокий мир…
Следующие несколько минут прошли в обиженной звенящей тишине. Альбус Дамблдор, насупившись, полировал своей шифоновой хламидой пластмассовые звездочки, украшавшие бороду, и показательно вздыхал. Северус Снейп неспешно почесывал левое крыло и размышлял о вечном…
- И все-таки, одно меня огорчает…
- Только одно? Альбус, вы счастливый человек.
Проигнорировав реплику угрюмого зельевара, Дамблдор вдруг с недюжинной силой треснул кулаком по столу и запальчиво выкрикнул:
- Это несправедливо! Да-да, мой мальчик, несправедливо!!! Ведь я же хотел как лучше!!! Ведь я же им только добра хотел…
На далекой земле зажигались ночные огоньки, в небесной канцелярии заканчивался очередной операционный день, бессменный комендант - архангел Петр, нарочито громко гремя ключами, ругал запоздавших ангелов.
А в одном из многочисленных пабов, разбросанных среди райских кущ, новоявленный Купидон Северус Снейп отсалютовал Зубному Фею Альбусу Дамблдору своим бокалом с молоком и обреченно вздохнул:
– О да, кто бы сомневался. Убивать добротой - это наш секрет.
Конец
* Эклэ – éclair, молния (фр.)
** «Песня о золотом Купидоне», Александр Зацепин (из к/ф "Не может быть!»)
*** «Real love», The Beatles
