Глава ШахматыСлизеринец вышел из подземелий, рассеянно оглядывая стены замка – непривычно было видеть их без портретов, хотя уже не впервой. Парень поёжился: когда весь народ начал прятаться по гостиным, не высовываясь никуда кроме уроков, в этих каменных стенах стало куда холоднее. Теперь толпу можно было увидеть только в Большом зале, куда Нотт и направлялся, опаздывая как и всегда.
Он уже почти дошёл до зала, как заметил двух девушек, спускающихся с лестницы. Светлые волнистые волосы, звонкий заразительный смех, казалось бы совсем неуместный в такие времена, ну конечно, Браун. Чёртова Браун, которая теперь отчего-то везде, где и он, которая пробралась даже в его сны, в его самые сокровенные мысли и фантазии. Наивная гриффиндорка, которая не стоит того, чтобы на неё даже просто смотреть, как и на всех них. И всё-таки… всё-таки… она неуловимо отличалась от всех своих однокурсников, может, тем, что ну никак не вписывалась в их дружно-серьёзный и принимающий всё слишком близко к сердцу коллектив, может, тем, что окружённая кучей поклонников и подружек всегда оставалась от них в стороне, а может, потому, что позволяла себе так смеяться, так завораживающе-мило, женственно улыбаться, когда другие лишний раз и рот не откроют.
Девушки будто не заметили Нотта, хотя он был готов поклясться, что Лав-Лав бросила на него мимолётный взгляд, тем не менее, подруги продолжали свой разговор, хотя девчонки обычно замолкают в присутствии посторонних ушей. Парень прислушался.
-Слушай, а тебе нравится Нотт? – спросила темноволосая. Блондинка ненадолго задумалась, а потом ответила так чётко и громко, будто что-то диктовала.
-Нотт? Это светлый такой? С чего бы, я вообще терпеть не могу этих книжных червей, у которых на уме только библиотека, манускрипты, фолианты, энциклопедии. Ха, я их за людей то не считаю! – воскликнула девушка.
-Весьма глупо с твоей стороны, Браун! – бросил слизеринец, обгоняя гриффиндорок и думая, что его реплика была не менее абсурдной. Девушка посмотрела на него, плохо изображая удивление. Ребята одновременно вошли в Большой зал.
-О чём это он? – шепнула Патил.
-Понятия не имею, - Лаванда остановилась, уперев руки в бока и сверля глазами парня.
-Неужели?! - он обернулся и уставился на неё. – Ну уж явно не о смысле твоего высказывания, а о его цели. Так знай, что мне совершенно наплевать! – сказав это, слизеринец хотел было направиться к своему столу.
-Мне так не кажется, - парировала девушка. – С чего бы ты тогда затеял весь этот разговор? – она прищурилась, он хотел возразить, но понял, что нечего. Никто из них не подозревал, чем кончится это представление, если бы вдруг их не прервали.
-Мисс Браун, мисс Патил, мистер Нотт, разойдитесь, живо! – все трое повернули головы к говорившему и только сейчас осознали, что за ними наблюдала вся школа.
Девчонки покраснели и шустро побежали на свои места.
Во время обеда было уже привычно тихо, только столовые приборы иногда позвякивали о тарелки, заставляя вздрагивать. Нотт ничего не ел, изредка поглядывая на гриффиндорский стол и неизменно встречаясь с внимательными голубыми глазами. Она смотрела не зло, а как бы изучающе. Кажется, она специально всё это провернула, а он клюнул. Что ж молодец, девочка.
После урока Трансфигурации МакГонагалл позвала Браун, Патил и Нотта к себе в кабинет. И, естественно, они знали, что это значит. Директриса была вне себя.
-Я не потерплю больше столкновений между кем-либо в Хогвартсе!!! Война, а вы ведёте себя, как малые дети. Мы… мы все должны объединиться перед лицом врага, а вы устраиваете потасовки на глазах у младших курсов, у учителей. Это просто уму непостижимо!!! Девушки и молодой человек! Что можно не поделить?! – МакГонагалл перевела дыхание. Ребята молчали, опустив головы.
-Простите, профессор МакГонагалл, но Парвати совершенно не причём, это мы с Ноттом затеяли ссору, а Парвати просто шла со мной рядом.
-Спасибо, мисс Браун, мисс Патил, хоть Вы и должны были это предотвратить… что ж, можете быть свободны, - директриса устало махнула рукой в сторону двери. Парвати благодарно посмотрела на подругу и поспешно вышла. – А вас ожидает наказание. Подойдёте сегодня в шесть вечера к профессору Стебль, ей нужна была помощь в теплицах, - МакГонагалл опёрлась на стол и тяжело вздохнула. Лаванда и Нотт переглянулись.
-Профессор… - начала девушка, но парень дёрнул её за рукав.
-Можете идти, - отозвалась женщина, не глядя на своих учеников, и опустилась в кресло.
-Ты хоть раз в жизни можешь удержаться, чтобы не совать свой в нос в чужие дела? – набросился на Лаванду слизеринец, как только они покинули кабинет директора.
-Мы не далеко ушли. Может, вернёмся, ещё наказание попросим, а то, я вижу, тебе скучно живётся, - произнесла гриффиндорка голосом Луны Лавгуд.
-Очень похоже, кстати, - похвалил Тео. Теперь Лав-Лав удивилась по-настоящему: оказывается, он ещё и шутки понимает. – Ладно, до вечера, - проговорил парень, глядя куда угодно, только не на Браун.
Спускаясь к выходу из замка, Лаванда думала о том, что они с Ноттом останутся без ужина, ведь МакГонагалл назначила какое-то странное время для наказания: они навряд ли успеют справиться за час. Героям не хватает их еды?
Лав-лав улыбнулась своим мыслям и тут же услышала громкий вскрик и торопливый шёпот. Она завернула за угол и лицом к лицу столкнулась с Панси Паркинсон, направляющей волшебную палочку на первокурсника-гриффиндорца. Лаванда не задумываясь закрыла мальчишку собой.
-Что ты себе позволяешь?! – воскликнула гриффиндорка, сверля слизеринку глазами. Панси и не подумала опустить палочку и молча разглядывала противницу.
-Он не смеет плохо отзываться о нас. Маленький напыщенный червяк, - зло выплюнула Паркинсон. – Отвали, идиотка, если жить не надоело!
-Он же совсем ребёнок, не могла найти кого-нибудь своего уровня… хотя… пожалуй ты права, у него, возможно, даже больше шансов причинить тебе вред, чем у тебя ему.
-Да как ты смеешь… ты… жалкое подобие волшебницы!!! Ты и палочку то в руках не удержишь, - Лав лишь усмехнулась.
-Поспорим?! – гриффиндорка, возможно, впервые в жизни чувствовала своё превосходство перед врагом. Она запустила руку в карман и глаза её расширились от ужаса: а палочку то она оставила. В голове девушки отчётливо прорисовалась картинка – когда она переодевалась для отработки – положила палочку на тумбочку и совсем забыла о ней.
Паркинсон уже открыла было рот, чтобы произнести какое-нибудь мерзкое заклинание, как из-за угла выбежал Теодор Нотт собственной персоной. Он остановился, переводя взгляд с Лаванды, закрывающей собой какого-то мальчишку, на Панси, всерьёз собирающуюся выкинуть какую-то гадость.
-Что, Паркинсон, развлекаемся? – с ухмылкой проговорил парень.
-Не твоё дело, Нотт, иди, куда шёл, - огрызнулась слизеринка.
-Как грубо, Панси, смотри, чтобы кто не заметил тебя за этим невинным занятием… а то те, кто постарше, сотрут Слизерин вместе со всеми учениками с лица земли. Вряд ли Поттеру понравится, что кто-то обижает его обожаемых однокурсников. Глупо с твоей стороны.
Лав-Лав хотела вмешаться, чтобы Паркинсон не думала, что гриффиндорка не сможет сама за себя постоять, но парень бросил на неё предостерегающий взгляд.
-Ты считаешь, что как всегда прав, чёрт возьми?! – взвилась на однокурсника слизеринка. – Да кто ты такой, чёрт возьми?! – в глазах Паркинсон появились слёзы обиды и осознания собственного бессилия. – Да пошли вы все! – выкрикнула она и убежала в одной ей известном направлении.
-Ты… тоже уходи скорей отсюда, - Лаванда наклонилась к гриффиндорцу. – И не смей, никогда больше не смей говорить плохое о других людях, - мальчишка испуганно кивнул и убежал. Нотт и Браун проводили его глазами.
-Нам пора, идём, - бросил парень и первым вышел на улицу. Он шёл так быстро, что гриффиндорка едва успевала за ним.
-Что это с ней, она как-то странно себя повела… - решила девушка начать разговор, который так у них и не клеился.
-Ты когда-нибудь молчишь? – проворчал Нотт, не оборачиваясь.
-Если только во сне, - пошутила Лав-Лав. – Ты дважды меня спас… надеюсь в этот раз не для того, чтобы кому-нибудь насолить?
-Я высказал свою точку зрения по этому поводу Паркинсон.
-То есть ты просто хотел спасти слизеринцев от нашествия разъярённых гриффиндорцев… А если бы вам ничего не угрожало, ты бы просто прошёл мимо, глядя, как она издевается над нами?
-Палочку надо с собой носить… и голову желательно тоже не забывать.
-А всё-таки? – не отставала девушка.
-Какая же ты прилипала, Браун! Меня от тебя иногда просто тошнит, - он остановился и повернулся к ней. Она испытующе на него смотрела, пропустив «комплимент» мимо ушей. Он закатил глаза. – Ну, конечно, я не прошёл бы мимо, довольна?! – Лаванда кивнула. – Мы можем идти дальше? – она снова кивнула. – И ты замолчишь? – девушка сделала вид, что задумалась. – Отлично!
Профессор Стебль встретила ребят вялой улыбкой и сообщила им, что ей нужно ненадолго отлучиться, а им за это время всего лишь присмотреть за подростками-мандрагорами, если что, семикурсники знают, что делать, и, она постарается, чтобы они успели на ужин.
-Они издеваются?! И это наказание?! Лучше бы она засадила меня в библиотеку перечитывать историю Хогвартса, - возмущалась гриффиндорка.
-Чем ты недовольна, Браун? Тебе даже не нужно ничего делать. Неужели ты была бы просто счастлива, если бы тебе пришлось… ну… возиться в земле или начищать пол?
-Но всё же… это наказание за провинность… мы виноваты, значит, должен быть какой-то труд, который помог бы искупить вину.
-Что ещё за комплексы, Браун? - ей показалось или он улыбнулся.
-Это не комплексы, это обострённое чувство справедливости, - запрыгнув на стол, девушка принялась болтать ногами. – Которое таким, как ты, по-видимому, совершенно незнакомо. А я знаю, что если я что-то натворила, то должна за это ответить, вот и всё. Ты не слушаешь!
-Просто в твоём щебетании я уловил одну вещь, заставившую меня задуматься… что ты имела ввиду, таким как я? - он подошёл к ней ближе, даже слишком близко, и опёрся руками о край стола по обе стороны от девушки. Лаванда вдруг совсем потеряла голову от его близости, её захлестнуло одно совершенно дикое и неуместное желание, которое он бы не понял ни за что. – Ты хотела до меня и до таких, как я, донести какую-то глубокую мысль?! Возможно, ты хотела нас оскорбить?!
-Н-нет, - пролепетала девушка, опять вспомнив о том, что ей не чем защищаться в случае чего. Тогда он жутким порывом сгрёб её в охапку и прижал к столу, навалившись на неё всем телом, чтобы она даже не смогла пошевелиться. И, несмотря на то, что он её напугал, она решила досмотреть представление до конца, да и путей к отступлению не было. Он судорожно, почти разрывая, задрал рукав на левой руке и показал девушке своё запястье.
-Вот таким, как я?! – закричал слизеринец и вдруг в каком-то нелепом ужасе, как будто не он, а девушка только что продемонстрировала ему Чёрную Метку, отпрянул от гриффиндорки, отскочил как можно дальше, не сводя с неё глаз. – Поэтому, будь добра, не приставай ко мне больше. Ты мне совершенно не интересна, я не желаю даже здороваться с тобой, не желаю вытаскивать тебя из всяких передряг и видеть тебя не хочу. Уясни, наконец, Браун, что все твои гриффиндорские, а потому исключительно неумные и неуместные порывы ничего теперь не значат. Ты уже никого не сможешь спасти. Прибереги свои разговоры о добре и справедливости для своих однокурсников, уж они то с удовольствием тебя послушают. Жизнь вообще в последнее время несправедливая штука… - парень уже будто и не с Лавандой разговаривал. Просто мысли вслух.
Девушка подумала, что в жизни не слышала от Нотта столько слов подряд. Даже отвечая на уроке, он был всегда предельно лаконичен. А ещё Лаванда всерьёз задумалась, почему он показал ей Метку, ведь теперь ей ничто не мешает рассказать о нём и тогда… тогда у него будут большие проблемы. Спросить об этом девушка не решилась, хотя уже точно знала, что не расскажет никому и никогда. Потому что она услышала эту обречённую надломленность в его голосе, уловила отчаянную неизбежность в каждом произнесённом слове и поняла, что всё, что угодно, могло заставить его принять Чёрную Метку, но только не собственное желание.
-Я пойду в другую теплицу. Сделай так, чтобы я видел тебя как можно реже, Браун, иначе нарвёшься на неприятности. И не забудь передать своим друзьям, что такие, как я, тоже люди, а значит, мы сможем ответить, если что… - сказал это тоном, не требующим возражений, полностью уверенный в своей правоте. И ведь он действительно был прав: слизеринцы в последнее время никого не трогали, это остальные факультеты специально задирали их, потом сваливая всё на них же. И о какой справедливости может идти речь в таком случае.
Хоть на ужин ребята и успевали, оба не пошли, и, не прощаясь, разбрелись в разные стороны, как только вошли в замок.
Тео упал на свою кровать и закрыл глаза. И зачем он устроил всё это в теплице? Теперь эта девчонка чего доброго, сболтнёт кому-нибудь о его… принадлежности к определённой прослойке общества. Чёрт возьми! Причём парень был уверен, что если гриффиндорка и проболтается, то совершенно не специально. Дурак, надо же было так подставиться, а всё из-за того, что она тараторила без умолку и надо было хоть как-то её припугнуть, или из-за того, что от неё так вкусно пахло, и ещё секунда - и он не выдержал бы и… Нет, нельзя было об этом думать. Нельзя думать о ней. Скоро начнётся кошмар, о котором постоянно упоминал Лорд, этот чёртов урод. А значит, не должно быть никаких привязанностей, ведь эта красивая, ни на секунду не замолкающая гриффиндорка - по ту сторону баррикад.
Лаванда сразу же поднялась в спальню семикурсниц и устало повалилась на кровать. Гермиона Грейнджер, сидящая за письменным столом, недовольно покосилась на соседку и принялась что-то строчить в своей тетради. Браун шумно выдохнула, через некоторое время опять, будто бы пыталась привлечь хоть чьё-нибудь внимание.
-Слушай, ты не могла бы дышать потише, я занята важным делом, - сделала замечание Гермиона. Раньше Лав-Лав обязательно бы отреагировала на реплику старосты, нагрубила бы ей и выбежала бы из комнаты, громко хлопнув дверью. Но сейчас она смолчала и только повернулась к соседке спиной. Гермиона даже немного опешила, но потом пожала плечами, тряхнула чёлкой и вернулась к своему невероятно важному делу.
Лаванда с грустью подумала, что по сути всем на всех наплевать, даже этой Грейнджер, которая постоянно занимается важными делами (стратегию военных действий, что ли, разрабатывает) и призывает к взаимовыручке и всеобщему миру и согласию. Пролежав без движения несколько минут, Лав-Лав приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на старосту.
-Гермиона, я могу чем-нибудь помочь?
