~Глава 2~Месяц, оставшийся у Гарри перед отбытием в Хогвартс, оказался не таким уж неприятным, как предполагал сам мальчик. Дадли, стоило юному волшебнику показать тому волшебную палочку, так испугался, что отказывался оставаться с Гарри в одной комнате, а тетя Петуния и дядя Вернон перестали запирать мальчика в чулане и вообще делали вид, будто того не существует.
Все свободное время Гарри проводил в своей комнате в компании подаренной ему Хагридом совы, названной Хедвиг в честь одной волшебницы из учебника по Истории Магии. Кстати, учебники оказались довольно интересными. Гарри подолгу читал вечерами в кровати, но еще чаще просто сидел, смотря в окно и обдумывая все, что ему довелось узнать за то короткое время, пока он был с Хагридом.
Великан подтвердил информацию, полученную Гарри от Малфоя, пояснив, правда, что самым худшим факультетом является не Хаффлпафф, а Слизерин, выпускающий, как понял мальчик, исключительно темных волшебников. Недаром Волдеморт и сам когда-то учился на этом факультете! Гарри твердо решил, что не будет туда поступать. Лучше всего было бы оказаться в Гриффиндоре, как его родители… Равенкло тоже казался не таким уж плохим вариантом, но Гарри честно не считал себя достаточно умным, чтобы туда поступить.
Еще мальчика немного смущали слова Олливандера, сказанные напоследок, – о том, что его палочка была сестрой палочке Волдеморта. Действительно ли это имело какое-то особое значение или же просто являлось странным совпадением? Пока на этот вопрос ответа не было.
В последний день августа Гарри Поттер решил, что необходимо поговорить с дядей Верноном о том, как ему следующим утром добраться до вокзала Кингс-Кросс, и спустился в гостиную, где все семейство Дурслей смотрело какое-то шоу по телевизору. Гарри нерешительно прокашлялся.
– Э-э-э, дядя Вернон…
В тот же момент за окном раздался скрежещущий звук. Все как по команде повернули головы в ту сторону; потом тетя Петуния побледнела, а дядя Вернон, напротив, покраснел, точно вареный рак, и принялся раздуваться от ярости.
– Опять эта чертова СОВА!
До начала учебного года оставалось всего ничего, а сделать нужно было еще очень и очень многое. Темный Лорд украдкой посмеивался над иронией ситуации – подумать только, когда-то давно Дамблдор отказал ему в должности профессора ЗОТИ, а теперь, спустя столько лет, принял на работу совершенно добровольно! Впрочем… не следовало относиться к Дамблдору, как к старому простаку. До сих пор, вспоминая свое прошлое, Волдеморт не был на сто процентов уверен, что директор не догадывался о том, что в течение целого года Темный Лорд присутствовал в Хогвартсе. О, Дамблдор наверняка не знал, под какой личиной скрывался Волдеморт, однако это совершенно не помешало ему заманить Лорда в хитроумную ловушку, на первый взгляд кажущуюся лишь пустяковой причудой выжившего из ума старика. Сейчас, оглядываясь назад, Волдеморт и сам не понимал, почему сразу не почувствовал опасность, – видимо, слишком был увлечен попытками прикончить Поттера и при этом не раскрыть свое инкогнито.
Секрет ловушки был незамысловат и обнаруживался только в самом конце, когда большая часть пути была уже пройдена. Зелья, поставленные Северусом Снейпом в комнате с двумя стенами огня, огораживающими как проход к Философскому Камню, так и выход назад, имели одну замечательную особенность, очевидную лишь для настоящих Мастеров Зельеварения. Безобидные по отдельности, в совокупности они представляли собой смесь, по эффективности равноценную заклинанию Петрификус Тоталус. В миг же, когда кто-либо проходил сквозь огненную стену, Дамблдору поступал магический сигнал, оповещающий его о вторжении. При этом у директора оказывалось в запасе достаточно времени, чтобы подготовиться и встретить врага во всеоружии.
Северус возомнил себя всеведущим, не учтя, что Темный Лорд и сам неплохо знал Зельеварение. То, что большую часть составов Волдеморт поручал готовить Снейпу, означало лишь, что у самого Темного Лорда не было на них времени, а не то, что он не мог их приготовить. Однако, как уже говорилось ранее, Волдеморт был слишком отвлечен потенциальной возможностью убийства Поттера и поэтому сообразил, что за смесь перед ним, только выпив первую часть заготовленного зелья. После этого, дабы избежать паралича, он как минимум час не должен был принимать второе зелье, и, следовательно, не мог покинуть потайной лабиринт, тем самым предоставляя Дамблдору шанс тщательно подготовиться к встрече. А Темный Лорд не был настолько уверен в Квиррелле, чтобы считать, что тот выстоит против величайшего светлого волшебника даже с его, Волдеморта, помощью.
Даже если бы в тот раз Поттер не вмешался, Волдеморт проиграл бы в любом случае. И это притом, что Темный Лорд был абсолютно убежден, что Философский Камень в ловушке Дамблдор использовал настоящий – Волдеморт неоднократно проверял уровень магии в Запретном Коридоре, пока не убедился, что такие возмущения мог оказать только действительно мощный магический артефакт. Да-а, Дамблдор хорошо понимал своего бывшего ученика и осознавал, что на фальшивку бы тот не купился.
Хотя на этот раз Философский Камень и играл для Темного Лорда второстепенную роль, однако не воспользоваться возможностью приобрести столь ценную вещь было бы глупо. А преодолеть расставленную на него ловушку, заранее зная все составляющие ее компоненты, казалось простым даже для не слишком могущественного волшебника. От Волдеморта требовалось лишь правильно расставить все акценты и, предвкушающе потирая руки, дожидаться начала игры.
– К вам посетитель, – холодно сообщил охранник. Подняв голову с лежащих на коленях скрещенных рук, заключенный недоверчиво уставился на гостя. Несмотря на то, что лицо того было полностью скрыто в тени капюшона, Сириус отчего-то был уверен, что когда-то давно знал этого человека.
Незнакомец жестом попросил сопровождающего его охранника отойти в сторону и плотнее придвинулся к зарешеченному окошку на двери камеры Блэка. Он явно не желал, чтобы его подслушали.
– Вам письмо, мистер Блэк, – все верно, суховатый голос прекрасно знаком заключенному. Помедлив, Сириус потянулся за пергаментом и, сощурившись в полумраке камеры, вчитался в написанный изящным почерком текст. Его посетитель молча ждал.
– Это правда?! – дочитав, Сириус смял в кулаке послание.
– Это зависит лишь от вас, – его собеседник равнодушно пожал плечами. – Если вы примите предложение…
– Но я не могу!..
– Вы считаете, у вас есть выбор, мистер Блэк? – незнакомец насмешливо фыркнул.
– Хорошо, – Сириус устало вздохнул и принял из рук посетителя чистый пергамент, перо и чернильницу. – Я вас слушаю.
«Уважаемый мистер Поттер! – гласило принесенное совой письмо. – Как заинтересованное лицо, спешу сообщить вам важную информацию. До меня дошли сведения, что заключенный в тюрьме для волшебников Азкабане Сириус Блэк, ваш крестный отец, обвиненный в раскрытии тайны убежища, где скрывались от Сами-Знаете-Кого ваши родители, не виновен в данном преступлении. Истинным же предателем является бывший гриффиндорец Питер Петтигрю, ныне считающийся погибшим. Если вы нуждаетесь в большем количестве информации, рекомендую отправить подтверждающее письмо с той же совой, что принесла вам данное послание.
С пожеланиями всего наилучшего,
Доброжелатель»
Гарри стоял как громом пораженный, не смея оторвать взгляд от письма. Рядом недовольно сопели его родственники.
– Ну, что там еще, мальчишка? – нетерпеливо вопросил дядя Вернон.
– Эм-м, – глубокомысленно отозвался Гарри. Он не знал, как реагировать. Это была чья-то шутка? Мальчик понимал, что слишком мало знает, чтобы как-то судить об этом письме. Хагрид рассказывал Гарри, что когда-то Волдеморт пришел за его мамой и папой, но при этом не упоминал, что те прятались от темного волшебника. Гарри наморщил лоб. Если они и правда прятались… значит, знали, что Волдеморт собирается к ним прийти? Или нет? И кто этот «доброжелатель», отправивший Гарри письмо?
– Тетя Петуния? – он нерешительно посмотрел на высокую тощую женщину. – Скажите, а у меня есть крестный отец?
– Что? – нахмурившись, Петуния выдернула письмо из рук мальчика и быстро пробежала его глазами. Гарри пристально следил за выражением ее лица.
– Это правда, тетя? – он еле дождался, пока та дочитает, чтобы задать следующий вопрос. – Скажите!
– Я понятия не имею, был у тебя крестный отец или нет, – Петуния поджала губы. – Но если он сидит в тюрьме, уверена, туда ему и дорога! Конечно, кого же еще моя треклятая сестричка могла назначить твоим крестным – только преступника, такого же ненормального, как и твой папаша!
– Зам… – Гарри заскрипел зубами, удерживая себя от того, чтобы высказать тете в лицо все, что о ней думает, – мальчик не сомневался, что если он так сделает, дядя Вернон точно откажется везти его на вокзал. Сделав несколько глубоких вдохов, Гарри постарался успокоиться. – Скажите, тетя, а вы не знаете никого, кто бы точно знал про моего крестного?
– Не беспокой тетю! – заорал на него дядя Вернон. – Мы с Петунией никогда не якшались с дружками твоей матери! Не хватало еще подцепить от этих ненормальных какую-нибудь заразу!
– Снейп! – вдруг воскликнула Петуния. – Мальчишка Снейп! Когда ты, Вернон, сказал про заразу, я сразу вспомнила… Жил с нами по соседству, вечно грязный, оборванный, а все туда же – волше-е-ебник, видите ли! – она громко фыркнула. – Твоя мать вечно с ним сюсюкалась – нравилось ей всякую дрянь подбирать…
Гарри сжал кулаки. Кем бы ни был этот Снейп, за тот короткий миг, что он знал о нем, тот уже успел понравиться мальчику куда больше родных тети и дяди. Раз уж его мама дружила с ним…
– Спасибо, тетя, – вынуждено поблагодарил он Петунию за информацию. – Можно я пойду наверх?
– Сначала выгони эту сову! – дядя ткнул пальцем в крылатого почтальона, отозвавшегося недовольным уханьем.
– Да, конечно, – Гарри огляделся, схватил лежащую на кофейном столике шариковую ручку и, черкнув на обороте письма «Подтверждаю. Гарри», аккуратно сложил пергамент и привязал его к совиной лапе. Та громко захлопала крыльями и, ущипнув напоследок мальчика клювом за палец, вылетела в окно. Вспомнив, зачем спускался и удостоверившись, что дядя Вернон следующим утром все-таки довезет его до вокзала, Гарри вернулся в свою комнату собирать вещи. Он не знал, сможет ли отыскать в Хогвартсе этого самого Снейпа, но очень надеялся, что сможет. В крайнем случае, он выяснит все у Хагрида. Или у этого… «доброжелателя».
