ГЛАВА 2. Преображение
Гермиона в точности выполнила все предписания профессора Снейпа, и к своему удивлению осознала, что ароматная ванна способна подарить больше, чем чистое тело и сморщенная кожа на кончиках пальцев. Не понимая удовольствия от принятия ванны, она всегда предпочитала душ. Но новый опыт принес новые знания. Сначала от тяжелого цветочного аромата закружилась голова, затем все тело вдруг стало мягким и невесомым. Затем Гермиона почувствовала, как исчезло нервное напряжение – все те проблемы, что тяготили ее в последние дни, все переживания по поводу предстоящей аферы, всё исчезло, оставив место легкой эйфории. Поглаживая свои руки и ноги, она наслаждалась мягкостью воды и нежностью собственной кожи. Волосы прилипли к покрытому испариной лицу, но впервые это не вызвало никакого раздражения. Набрав воздуха в легкие, Гермиона окунулась в воду с головой. Вынырнув, она глубоко вздохнула, восхищаясь ощущениями. В мягком свете свечей ее влажная кожа казалась прекрасной. Гермиона и не думала, что может так восхищаться собой.
На следующий день она спустилась на кухню Гриммаулд-плейс в прекрасном настроении. Гарри и Рон уже завтракали. Последний оповестил ее о том, что его сестра и некий мистер Браш придут с минуты на минуту. Имя показалось Гермионе знакомым, но только когда пухлый маг с гладкими, точно зеркало, рыжими волосами, появился в гостиной, она вспомнила, где слышала его фамилию. Этот мужчина с длинными, неестественно черными ресницами, едва виднеющимися из-под густой челки, был самым популярным стилистом магической Британии. Колонку с его советами в каком-то девичьем журнале часто вслух зачитывали соседки Гермионы Лаванда Браун и Парвати Патил. Это было еще в годы их ученичества в Хогвартсе.
Окинув «объект» критическим взглядом, мистер Браш надул и без того пухлые губы и покачал головой.
- Дорогая моя, - пропел он, обходя Гермиону, которая чувствовала себя диковинным чудовищем из которого намеревались сделать розового пуделя. – Разве можно ТАК запускать свои волосы? Это же катастрофа. Лучше бы вы взяли пример с Того-Кого-Нельзя-Называть, и побрились налысо, чем продолжали ходить с этим кошмаром на голове.
Гермиона не оценила шутку и попыталась что-то ответить, но ее прервали, схватив за подбородок. Приблизив свое лицо к её на столь малое расстояние, что девушка могла ощущать дынный запах дыхания мужчины, мистер Браш начал пристально разглядывать ее кожу.
- Неплохо. Но нужно затемнить на два-три тона. Болезненная бледность не в моде уже...- мужчина картинно взглянул на наручные часы, - полтора столетия.
Продолжая всматриваться в ее лицо, мистер Браш принялся перечислять, какие чары следует наложить. Когда он упомянул заклинание, маскирующее морщины, Гермиона, невольно поворачиваясь к большому зеркалу, висевшему в воздухе, воскликнула:
- У меня нет морщин!
- Милочка. Если ты всегда ходишь с таким хмурым лицом, то удивительно, что у тебя их так мало!
Рон, наблюдавший за процессом – так же, как и Джинни с Гарри – не сумел не заметить:
- Это ее выражение мы называем «небрежная приветливость». Видели бы вы ее «убийственную сердитость» или «злобное недовольство»!
Джинни тут же шикнула на брата, но было поздно.
- Вот! Вот и «злобное недовольство»! – обрадовался Рон, увидев взгляд Гермионы.
Не обращая внимания на разговоры молодых людей, мистер Браш принялся колдовать. Спустя полтора часа многочисленных чар и заклинаний, а также утомительных уроков красоты и здоровья, перед зрителями предстала новая… впрочем, это уже была не Гермиона. Теперь это была Элизабет Льюис, дочь состоятельного волшебника из Британии, главная помощница своего отца.
Изящным движением убрав за спину иссиня черную копну ухоженных волос, она загадочно улыбнулась. Казалось странным, что совсем незначительные перемены, такие как легкий румянец на щеках или чуть измененная форма бровей, могли создать совершенно новое общее впечатление.
Гарри, как гостеприимный хозяин, предложил всем, в том числе и мистеру Брашу, выпить чая. Однако последний отказался, ссылаясь на несчетное количество чудес, которое ему предстояло совершить за день, на сотни безобразных и неухоженных волшебников, которых ему нужно было посетить.
Портной пришел через час и продолжил дело мистера Браша по «облагораживанию» мисс Грейнджер.
- Мне было велено сшить, - портной, мистер Сью, развернул узкий, но длинный пергамент, - шесть вечерних платьев, четыре повседневных мантии, одну теплую мантию с мехом, два комплекта для сна, домашний халат, одну дорожную мантию, одну мантию для верховой езды, один комплект для активного отдыха. Ах, и купальный костюм.
Гермиона почувствовала легкое головокружение: примерки могли длиться часами. И она просто не могла представить, сколько времени профессор Снейп намеревался провести в Нью-Йорке, если приказал сшить для нее столько одежды.
Однако все прошло быстрее, чем думала девушка. Намного быстрее. Когда цвета и материалы были выбраны, мистер Сью извлек из своего сундучка маленькую расписную шкатулку. Открыв ее, он выпустил на волю волшебные инструменты. Взмахом палочки мистер Сью заставил первую ткань окутать Гермиону, и девушка вмиг оказалась в сапфирово-синем коконе из первоклассного шелка. Тогда за работу принялись инструменты. Девушка никогда прежде не видела ничего подобного: большие ножницы с белой ручкой кружили вокруг нее, точно чайка, откусывая то тут, то там куски материала; мотки с нитками жужжали над головой как стая пчел; кусочек мела ставил пометки на талии, рукавах, подоле – Гермиона едва успевала следить за этим юрким малышом; наконец, две дюжины булавок и иголок сновали повсюду, чудом умудряясь не уколоть «модель». Всем этим, точно кукловод, руководил мистер Сью.
- Мне доводилось видеть, как шьются мантии, но такое я вижу впервые, - поделилась Гермиона с кутюрье.
Тот гордо поднял подбородок:
- Я портной экстра-класса. Мы шьем только эксклюзивные вещи, никакого массового производства и скорошива.
Кивнув, девушка отвела взгляд в сторону. Отчего-то она чувствовала себя неловко, когда с ней работал «портной экстра-класса». Посмотрев на Гарри, она сказала:
- Послушай, а ты уверен, что все это необходимо? Совсем не обязательно во всем слушаться профессора Снейпа…
- Абсолютно с вами не согласен, - раздался голос самого профессора Снейпа, и Гермиона невольно вздрогнула.
Переведя взгляд на мужчину, только что вошедшего в комнату из прихожей, она чуть нахмурилась.
-Всё это очень недешево. Вы не можете распоряжаться средствами Гарри, как вам заблагорассудится, сэр.
- Гермиона, все в порядке. Правда, - ответил ей вместо Снейпа друг.
Ему не удалось успокоить ее, однако она не хотела больше продолжать спор. Теперь, когда пришел профессор, ее гораздо больше волновала его реакция на те изменения, которые произошли в ее внешности. Заметит ли он? Разумеется. Одобрит ли?
Но профессор лишь окинул ее безразличным взглядом, чуть скривил губы и отвернулся.
- Мистер Сью, что уже готово? – спросил он.
Портной раздраженно дернул головой, его светлые кудряшки недовольно качнулись.
- Мистер Снейп, я полностью в работе. Любое слово может спугнуть вдохновение!
Профессор закатил глаза. Усевшись в свободное кресло, он взял с журнального столика газету и погрузился в чтение.
Завершая работу над очередным платьем, мистер Сью взмахнул волшебной палочкой, и шорты вместе с майкой, которые были на Гермионе под почти дошитым нарядом, исчезли. Теперь платье висело на ней как мешок. Портной принялся кружить вокруг девушки, взмахивая руками и щелкая пальцами, как будто в воздухе пытаясь воссоздать формы Гермионы. Ткань, поддаваясь движениям талантливых рук, принимала нужные очертания. Уменьшившись в нужных местах, наряд вскоре стал точно повторять изгибы женского тела. Мистер Сью провел мизинцем вдоль позвоночника Гермионы, и на платье появилась тоненькая молния. Он зажал ткань над правым коленом девушки, и косой подол пошел волнами.
- Обворожительно, - заключил, наконец, портной, и это означало, что очередной шедевр завершен.
Гермиона должна была отдать должное мистеру Сью, он действительно был мастером своего дела.
- Покажите мне все, что вы сделали, - потребовал профессор Снейп.
Мистер Сью щелкнул пальцами, и платье на Гермионе сменилось на другое.
- Слишком короткое, - заключил Снейп безапелляционно.
- Но разве это не хорошо? – поинтересовалась Гермиона.
- По-моему, очень хорошо, - вставил Рон.
Профессор перевел на молодого человека красноречивый взгляд, затем снова взглянул на девушку.
- Платье короткое и у него глубокое декольте. Поскольку, согласно нашему плану, вы не будете на самом деле делать то, на что должен надеяться мистер Ливингстон, - еще один красноречивый взгляд в сторону Рона, - будет лучше если… в вас останется какая-то загадка. Единовременно платье должно демонстрировать либо ноги, либо грудь.
Гермиона неловко прочистила горло и кивнула.
- Тогда, может быть, лучше сделать вырез не таким глубоким? - предложила она. – Потому что такое платье не может быть длинным.
Мистер Сью активно закивал головой, его кудряшки закачались, точно китайские фонарики на ветру.
- Удлинение исключено, - заявил мастер.
Подняв бровь, профессор задумчиво посмотрел на грудь Гермионы, потом на ноги. Указательным пальцем он обвел контур собственных губ, размышляя. Ему больше нравилось смотреть на женскую грудь, чем на ноги. Он был убежденным сторонником декольте. Однако мистер Ливингстон мог предпочитать именно ноги. Таким образом, следовало перестраховаться и обеспечить мисс Грейнджер и короткими платьями, и платьями с глубоким вырезом. Проблема заключалась в том, что Снейпу было чертовски жаль портить это платье узким воротом. Решив все же действовать в интересах дела, а не собственного либидо, он сказал:
- Уменьшайте вырез.
Гермиона, напряженно ждавшая решения, тихонько выдохнула. Мистер Сью потянул вырез наверх, словно пытаясь подтянуть платье, и ткань волшебным образом начала растягиваться, пряча от чужих взглядов женскую грудь.
- Вот сюда какое-нибудь колье, и ты будешь ослепительна, - негромко, словно делясь каким-то секретом, сказал мистер Сью, указывая на ключицу девушки.
Она устало улыбнулась. Гермиона не была любительницей долгих примерок, и к одежде и различным женским безделушкам относилась равнодушно. Конечно, она не могла не признать таланта портного, как и не могла отрицать того, что выглядела гораздо привлекательнее во всех этих дорогих и элегантных нарядах. Однако если бы это не было нужно для дела, она бы вряд ли подвергла себя подобной пытке, а затем еще и унизительным смотринам с едкими комментариями профессора Снейпа.
Впрочем, остальными нарядами профессор остался доволен. Правда, Гермиона отказалась демонстрировать комплект для сна и купальный костюм, их не видели даже Рон с Гарри, которых во время шитья заставили покинуть комнату.
- Я взгляну позже, - заключил Снейп хладнокровно, и щеки Гермионы чуть порозовели.
В семь утра, на рассвете нового дня, когда всё вокруг только пробуждалось, а Рональд Уизли и вовсе спал, Гермиона уже спускалась в гостиную дома на Гриммаулд плейс, готовая отправиться в путешествие к берегам бывших голландских колоний. Темно-зеленая верхняя мантия с коротким рыжеватым мехом, небрежно распахнутая и демонстрирующая зрителю коричневое шерстяное платье, позволяла девушке чувствовать себя истинной леди. Новый образ словно бы заставлял ее распрямлять плечи, поднимать подбородок и следить за осанкой.
У камина о чем-то негромко переговаривались Гарри и высокий мужчина с убранными в хвост почти седыми волосами. Лишь редкие черные пряди позволяли предположить о том, что когда-то копна черных волос украшала голову этого человека. Гермиона замерла на последней ступеньке лестницы. На мужчине была мантия из тяжелого темно-лилового бархата, богато расшитая золотой нитью и украшенная драгоценными камнями. В этом наряде легко угадывались индийские мотивы. Склонив голову набок, Гермиона попыталась соединить картинку, которую видела перед собой и информацию, которую посылали ее прекрасная память и никогда не подводившая логика. Этим человеком, с – о, боги, сережкой в ухе! – мог быть только Северус Снейп. Именно он должен был прибыть в эту комнату этим утром, именно он должен был ждать сейчас Гермиону у камина. Этот смуглый мужчина мог быть только бывшим учителем девушки.
Почувствовав нелепое желание рассмеяться, она глубоко вздохнула. Не стоило позволять Снейпу лицезреть ее удивление. Вспомнив то безразличие, которое продемонстрировал Снейп, когда увидел Гермиону после ее знакомства с мистером Брашем, она справилась с изумлением и сделала еще несколько шагов вперед. Гарри, наконец, заметил ее и поприветствовал. Мужчина тоже оглянулся, подняв черную бровь. Когда Гермиона повседневным тоном поздоровалась с ним, не забыв назвать «папой», он ухмыльнулся и вернулся к разговору с Гарри. Несмотря на проявленное хладнокровие, Гермиона ощущала себя глупо.
Пока мужчины продолжали разговор, Гермиона присела на диван. Разглядывая блестящие кольца на пальцах профессора… то есть папы, она вспоминала тот параграф из личного дела Сервиаса Льюиса, в котором рассказывалось о том, чем он зарабатывал на жизнь. Богатый вдовец, мистер Льюис имел недвижимость в Индии, и потому много времени проводил в этой жаркой стране. Элизабет, его единственная дочь, всегда следовала за отцом, а достигнув совершеннолетия, стала помогать ему в управлении поместьем и близлежащими территориями. Это, в конце концов, объясняло внешний вид профессора Снейпа.
- Это безумие! – воскликнул вдруг Гарри и отвлек Гермиону от ее мыслей.
Она внимательно посмотрела на друга.
- У вас есть иные варианты? – поинтересовался профессор.
Он, как всегда, был уверен в том, что все будет так, как он решил, и поэтому голос его был предельно спокоен. Гарри же негодовал.
- Я понимаю, что каминной связи с Америкой у нас нет. Я понимаю, почему вы не можете туда аппарировать. Но я не понимаю, почему вы не можете воспользоваться порт-ключом? Я… я могу обратиться в Портальное управление. Там у нас… кто там работает, Гермиона?
- Джастин Финч-Флечли. Извините, но по легенде, мы едем в гости к тете Агате. Разве не может она прислать нам пригласительный порт-ключ с совой? Ведь в США самостоятельное производство порт-ключей не запрещено законом.
- Я не намерен доверять собственную жизнь сомнительным талантам миссис Джеркинс.
Гермиона выразительно фыркнула.
- Тогда интересно, папа, как мы собираемся добраться до Америки? Самолетом? У нас нет поддельных документов, а если мы поедем под собственными именами, новость о нашем путешествии может стать известна раньше, чем мы достигнем земли. Использовать магию на магглах незаконно, поэтому…
- Ах, в самом деле, жаль, что у нас нет поддельных документов, - сардонически отозвался Снейп, перебивая девушку, - а то была бы такая возможность добраться до Америки с целью кражи могущественного артефакта как честные граждане.
- Профессор предлагает вам лететь на ковре-самолете, - сказал Гарри, с показательным спокойствием игнорируя все язвительные шутки Снейпа.
Гермиона издала смешок, но под серьезным взглядом Снейпа скрыла его за кашлем.
- Да… конечно… - проговорила она, чувствуя себя неловко, - ковер-самолет это отличная идея. Перелететь океан на ковре-самолете это… в прямом смысле сказочно.
Когда никто не отреагировал на ее слова, она продолжила:
- Соленый воздух в лицо… чайки. Может быть, нам доведется встретить чайку по имени Джонатан Ливингстон, и она покажет нам, как летать еще быстрее.
Гермиона вдруг рассмеялась, Снейп и Гарри недоуменно уставились на нее.
- Напомните мне поработать над вашим… с позволения сказать смехом, - надменно произнес профессор, но Гермиону это ничуть не задело.
Продолжая широко улыбаться, она сказала:
- Вы не понимаете? Ливингстон. Чайка по имени Ливингстон, - улыбка стала не такой широкой, когда ни один из присутствующих в комнате мужчин не поддержал ее веселья, - не понимаете… Тогда вернемся к ковру-самолету.
- Ковер-самолет, - начал профессор Снейп, отходя от камина, - это испытанный временем магический вид транспорта. Сегодня довольно редкий, но, по счастью, у меня на чердаке обнаружился один экземпляр.
Мужчина указал на маленькую, темную и довольно пыльную салфетку со сложным рисунком, лежавшую на столе.
- Разумеется, это уменьшенная версия, - пояснил он и продолжил таким тоном, точно вел урок, - ковер-самолет быстроходен, комфортабелен, защищен магическим полем, - сделал акцент он, - исключающим любые взаимодействия с соленым воздухом и птицами.
- Тогда почему ковры не пользуются такой широкой популярностью? – спросила Гермиона.
Снейп обреченно вздохнул, словно принимая на себя тяжелое бремя человека, которому приходится объяснять окружающим очевидные вещи.
- Это очень дорогостоящий вид перемещений, поскольку требует больших магически затрат со стороны управляющего и является ценным, но не износостойким волшебным предметом. Существует курсирующий между континентами супралет одиннадцать. Это большой ковер, вмещающий до десяти пассажиров и управляющего. Однако, кроме того, что супралет неоправданно дорог, он не подходит нам, так как для перелета как на этом, так и на другом ковре, необходимо зарегистрировать свой полет в Министерстве Магии.
- Но как же…
- Если ни вы, ни я, ни Поттер не доложим в Министерство об использовании моего ковра… или лучше сказать «о существовании моего ковра», то никто ничего не узнает.
Гермиона тут же суетливо поднялась с дивана.
- Лететь, не зарегистрировав полет в Министерстве - полное безрассудство. Если что-то пойдет не так и мы потерпим крушение, никто даже не предпримет мер для нашего поиска.
Профессор сжал зубы.
- Безрассудством было бы
зарегистрировать полет.
Когда он многозначительно посмотрел на Гермиону, она, закусив губу, задумалась.
- Почему я никогда не слышала о супралете одиннадцать? – спросила, наконец, она.
- Вы действительно пребываете в святой уверенности, что знаете все на свете?
Вопрос Снейпа остался без ответа, Гермиона схватила собственные сумочки и предложила мужчинам пройти на задний двор. Оттуда и должно было начаться знаменательное путешествие.
