Глава 3- Как-то так, - Снежка отошла на пару шагов и оглядела творение лап своих – наспех начерченную на выровненной земляной лежанке карту. – Это подземные ходы. Они идут сеткой под всем Привалом, так что мы можем относительно безопасно добраться, куда нам надо. И самое главное – там не действует магия. Никакая. С одной стороны это хорошо – Привал не может ни влиять на нас, ни вытягивать нашу силу. А с другой стороны, мы так же лишены своих возможностей.
- Скажи мне, сестрица, - голос Уголька был до того сладким, что у Теодора шерсть на загривке встала дыбом, - где ты взяла все эти сведения? Уж не во сне ли они тебе привиделись?
Снежка вспылила, но моментально взяла себя в лапы.
- В отличие от тебя, милый брат, я много общалась с людьми во время переходов. Ну, пока та деревня ещё существовала. А у людей можно узнать столько интересного…
Уголь грозно посмотрел на наивно улыбавшуюся сестру. Чёрная шерсть встала дыбом, волк стал казаться вдвое крупнее. Снежка словно и не замечала этого – всё так же беззаботно смотрела на разозлившегося брата, потихоньку сметая карту лапой. В воздухе повисла угроза.
- Вопрос, вопрос! - вклинился Теодор, пытаясь разрядить обстановку. Чем заслужил два злобных взгляда, но решил идти до конца. – Что было раньше – курица или яйцо?
Злоба сменилась недоумением. Первой одумалась Снежка.
- Курица?
- Рыба, - буркнул Уголь.
Теодор облегчённо выдохнул. Волки отвлеклись и сразу забыли, что только что собирались разорвать друг друга в клочья.
- А откуда здесь люди? – поинтересовался лис после нескольких секунд молчания.
Уголь закатил глаза и отошёл в сторонку. Снежка же, напротив, оживилась, набрала в грудь побольше воздуха и начала рассказ.
- Привалу всего девятьсот с небольшим лет. Раньше, даже тысячу лет назад, его не было вовсе. Волшебники путешествовали из мира в мир, прекрасно обходясь без отдыха. Собственно, мы и сейчас на такое способны: наших сил хватает не на один прыжок. Но потом пришли люди-маги. Они тоже хотели путешествовать, но их слабые тела едва выдерживали даже прыжки в пределах одного мира, что уж говорить о других! Тогда они стали думать, измерять…
- И создали это гнилое место, - перебил её Теодор. – Я не спрашиваю, как возник это Привал. Мне интересно было, откуда здесь люди. Всё. ВСЁ!!!
- Какой ты нервный, - обиженно проворчала Снежка.
- Я не нервный, я не люблю длинные ответы на короткие вопросы. Мне хватало брата с его пространными объяснениями на тему волшебства.
Уголь, до сей поры зажимавший уши лапами, благодарно кивнул лису.
- Вы какие-то странные, - протянула Снежка. – Спрашиваете то, о чём можно рассказывать неделю, и требуете при этом краткого ответа. Эй, вы куда? – воскликнула она, краем глаза заметив мелькнувший у выхода красный хвост с белой кисточкой.
Уголь и Теодор остановились лишь возле самой кромки леса.
- Она всегда так? – поинтересовался лис, забираясь на низкую ветку ближайшего дерева у удобно устраиваясь на ней, чтобы быть вровень с головой Угля.
- Как? – не понял волк.
- То злая, то хитрая, то нудная.
- Ну, она волчица. Тем более волшебница. Тем более возраст…
- А что с возрастом?
- Мы застряли в юном возрасте. Видишь ли, здесь время течёт медленнее, чем в мирах. Можно даже сказать, что оно тут остановилось. В нашем мире прошлая добрая сотня лет, а мы не постарели ни на день с тех пор, как попали сюда.
- Но ведь меняется же день и ночь!
- Это больше видимость. Да и ты можешь определить, какое сейчас время суток?
Теодор сосредоточенно посмотрел на затянутое серыми тучами небо. Облака шевелились, тянули к земле свои щупальца, но не могли достать даже вершину самого высокого дерева. Не было ни солнца, ни луны: всё время, что Теодор находился здесь, вокруг было сумрак, словно близился рассвет.
- Нет, не могу, - вздохнул лис.
- Вот. А раньше это можно было сделать. Но то была лишь иллюзия. Не забывай, этот мир построили люди, привыкшие к смене дня и ночи.
- Помнится, ты говорил, что раньше это место было…не таким жутким. Что же случилось?
Уголь задумался.
- Понимаешь… - после минутного молчания неуверенно начал волк. – Никто этого точно не знает. Миру нужна энергия. Чтобы не задумываться, откуда её черпать, человеческие маги создали неплавящееся кольцо – Сердце Привала. Подключили к нему все источники и нити энергии, пронизывающие мир. А само кольцо запитали от себя же. Так и ходила энергия по кругу…
- И ты туда же??? – возмутился Теодор.
- Не перебивай меня! – взъярился волк.
- Да не нужны мне ваши исторические справки! Мне нужен факт!
- Кто-то разорвал кольцо, вот тебе факт! Теперь оно поглощает всю магическую энергию, причём чем ближе к нему, тем активнее! Достаточно ясно?
- Немного, - теперь задумался уже Теодор. – А откуда берутся дожди и скелеты?
- Насчёт дождей не знаю, а вот зомби – наши бывшие соратники. Из них вытянули всё. Обычно такое бывает, если подойти слишком близко к Сердцу.
- Как они тогда не рассыпались?
- Что-то не даёт им умереть. Не знаю! – отмахнулся Уголь.
- Подожди, подожди, - Теодор попытался пригладить торчащий хохолок, но снова потерпел неудачу. – За всем этим стоит тёмная, очень злая и сильная личность. Человек?
- Не знаю.
- А Снежка знает?
- Возможно.
- Тогда чего я с тобой разговариваю? – Теодор спрыгнул с ветки и направился к пещере, но на полпути вдруг резко развернулся обратно. – Хотя да, верно, она же не может говорить кратко.
- Ты кратко и не поймёшь, - усмехнулся Уголь, но его усмешка тут же превратилась в злобный оскал. И направлен он был отнюдь не в сторону Теодора.
Лис навострил уши. Откуда-то из леса был слышен глухой перестук и треск сухих деревьев. Такое Теодор за своё недолгое пребывание в Привале слышал однажды. Перестук костей, странный скрип, зелёные огоньки. Лис судорожно сглотнул и оглянулся на Угля. Волк ощерился, расставил лапы для устойчивости, прижал уши. В глазах горел огонь ненависти. Похоже было, что Уголь решил биться до последней капли крови. Своей.
- Нет, так не пойдёт, - Теодор кивнул сам себе и с воинственным взвизгом прыгнул волку на спину.
Уголь взвыл и принялся метаться, пытаясь сбросить неожиданного наездника. Теодор же, вцепившись в волка всеми конечностями и молясь Луне, чтобы удержаться, завопил прямо в ухо своему «скакуну»:
- Беги в пещеру, Уголь, беги же!!!
Дважды просить не пришлось. Разом успокоившийся волк, с сожалением развернувшись к приближающемуся врагу задом, припустил в пещеру.
Там Угля и Теодора встретила белоснежная разъярённая фурия в лице Снежки.
- Где вас носило, двух остолопов??? – только и успела возмутиться она.
Уголь схватил сестру за шкирку и швырнул в темноту проёма. Следом, немного притормозив, влетел сам, едва не задев Теодором потолок. Лис, на своё счастье, успел пригнуться. По округе разнёсся страдальческий вой: остановившись, Уголь наступил на Снежку, за что тут же принялся извиняться, попутно пытаясь стряхнуть со своей спины вцепившегося мертвой хваткой Теодора.
- Там целая армия этих…скелетов… - выдохнул лис, не желая слезать с уютного волка. – Проход можно изнутри закрыть?
- Конечно! – воскликнула Снежка. Послышался скрежет, непривычно яркое пятно выхода начало медленно сужаться. Снаружи раздался огорчённый скрип. В последний момент в узкой полоске проёма сверкнули зелёные огоньки, а в следующую секунду череп, оторванный от передавленной тяжеленным камнем шеи, с глухим стуком покатился под ноги волкам.
- Добежал, - с грустью прокомментировал Уголь, одним богатырским взмахом сбросил свою ношу и, отряхнувшись, двинулся в полную темноту.
Через несколько секунд до охающего Теодора и помогавшей ему подняться Снежки донеслись грохот и грозное рычание. Волчица и лис переглянулись, дружно кивнули и кинулись вперёд, на помощь Углю. Однако уже на третьем прыжке они одновременно оступились и дальше покатились кубарем, отчаянно визжа и ругаясь. Затормозили обо что-то твёрдое и холодное, чему были несказанно рады.
- Вы тоже? – донеслось сверху. Уголь поднял за шиворот сначала Теодора, потом Снежку.
- Что это было? – возмутился лис, оглянувшись. Вверх уходило нечто тёмное и ребристое. Морщась от боли в боках, Теодор подошёл к орудию пытки и обнюхал первое ребро, но определил лишь камень.
- Лестница, - придерживая сильно пострадавшую Снежку, пояснил Уголь. – Очень неудобное для нас и приятное людям средство спуска и подъёма. Если вовремя заметить – ничего так.
- А-а-а-а… - понимающе протянул Теодор. Похоже, Углю досталось не меньше, чем ему. – Снежка, ты же среди нас больше всего знаешь об этих переходах. Есть тут хоть немного света? Я ничего не вижу.
- Нет. Раньше тут горели светлячки, но, похоже, выдохлись, - раздалось из темноты. Худо-бедно Теодор даже при полном отсутствии света смог различить белое пятно, поэтому, не размышляя, направился к нему.
- Подождите-ка, - пробурчал невидимый Уголь. Когти волка зацокали по полированному камню. Теодор подозрительно прищурился.
- Э-эй… - шепнул лис.
- Эй…эй…эй… - ответило гулкое эхо.
Теодор навострил уши.
- Ау-у-у-у-у! – уже громче протянул он.
- У-у-у…у-у-у…у-у-у… - передразнило эхо.
Ушедший вперёд Уголь злобно цыкнул. И этот звук эхо добросовестно повторило.
Теодор задумчиво обнюхал гладкий пол. Не найдя там ничего подозрительного, отошёл чуть в сторону, стараясь держать бледное пятно – Снежку – в поле зрения. Не пройдя и пяти шагов, лис наткнулся на каменный угол, зашипел, и дальше пошёл, прижавшись боком к одной из граней. Раз поворот, два, три, четыре. И снова. Казалось, все углы были абсолютно одинаковые.
- Снежка! – тихо позвал Теодор. – Ты меня можешь найти? Иди сюда.
Волчица возникла рядом через мгновение.
- Стань тут и никуда не двигайся, - попросил лис и повторил свой опыт.
Теперь после четвёртого поворота он наткнулся на волчицу.
- Так и знал! Оно круглое!
Снежка хихикнула.
- Оно не круглое, а квадратное. Впрочем, выше оно-таки становится круглым. Это колонны, подпирающие… - тут она закашлялась.
- Что они подпирают, эти колонны?
Снежка помотала головой и тихо-тихо проговорила:
- Мне рассказывали только об одном подобном тоннеле. Как он говорил? «Пол выложен мраморной плиткой, многочисленные изящные колонны поддерживают сводчатый потолок, украшенный мозаикой; на стенах прямо в породе выбиты портреты создателей Привала и этих подземелий…»
- Ух ты! Наверное, красиво, - Теодор прикрыл глаза, стараясь представить то, что описала Снежка.
- На картине выглядело красиво. Но опасно. Здесь стоит ловушка. Примерно в середине тоннеля рисунок – восьмиконечная звезда и круге. Если кто-то ступит на линию – он обречён. Сгорает заживо.
- Спасибо, что предупредила, сестра, - раздалось рядом. Теодор вздрогнул от неожиданности.
- Ты умер? – дрожащим голосом спросил лис.
- Пока нет, - Уголь усмехнулся. – А вот бедняге, прошедшему перед нами, не повезло. Там лежит обгоревший человеческий скелет.
- Значит, ловушка на нём сработала и не восстановилась? – поинтересовался Теодор.
- Или мне повезло ни разу не наступить на линию, пока я бродил вокруг.
- Какой смысл в одноразовых ловушках? – обратился Теодор уже к портретам на стенах. Ответа не последовало.
Решив не задерживаться, троица двинулась по галерее. Путь указывал Уголь, уверявший, что дальше он видел голубой свет. Снежка судорожно вспоминала карту подземелья, но то ли от падения с лестницы, то ли от удивления, что здесь побывал кто-то до них, в голову приходила только какая-то муть.
Вскоре они наткнулись на ловушку. От попавшего в неё мало что осталось. Внимательно обнюхав и ощупав лапами окружающую плоскость пола, Теодор заметил, что рисунок нанесён не просто так, а выбит в камне желобками. Принюхавшись внимательнее, он позвал на помощь Угля, и вместе они определили, что ловушка механическая. Канавки были наполнены особо горючей жидкостью, и рассчитана ловушка была именно на людей, а точнее на магов, которые всегда носили сапоги с железками на подошвах. Одного прикосновения подошвы к железному же желобку – и жидкость воспламенялась, поджигая и неосторожного человека. Это объясняло и то, что ловушка использовалась только раз – жидкость просто выгорала.
Снежка плакала над человеческой глупостью. Зачем так всё усложнять, если можно было навесить одно простое заклинание, которое прекрасно обновляется само? Но тут уже Теодор вспомнил её слова о том, что волшебство здесь не действует, и волчица умолкла.
Оттащив останки в сторону, лис и волки двинулись дальше. Становилось всё светлее, вскоре Теодор смог различить даже чёрного Угля. Впереди забрезжил голубоватый свет.
- Неужели мы пришли? – удивился лис.
Уголь обратил взор на Снежку. Та, ничуть не смутившись, пояснила:
- Мы не прошли и четверти пути. Там впереди, кажется, то ли грот какой-то, то ли...нет, точно не грот. Скорее просто пещера. С озером.
- А что на поверхности? – поинтересовался Уголь.
- Здесь – не знаю.
- А над озером?
- Река.
Уголь присвистнул.
- Значит, искупаться не выйдет.
Тут разговором заинтересовался Теодор.
- А что за река такая?
- Она объединяет все потоки, проходящие через Порталы. Её воды переносят в другие миры. Она имеет столько притоков, что будешь считать вечность – не сосчитаешь, - ответила Снежка.
- Но тогда ведь, если на каждом её притоке стоит Портал, весь Привал должен быть ими завален! – воскликнул Теодор. – Но я видел всего один за всё моё недолгое пребывание здесь, да и тот принёс меня!
- Некоторые миры вовремя закрылись от Привала, и их потоки ушли в землю. Но они ведь существуют, - спокойно объяснила волчица.
- Не некоторые, а почти все миры, где не живут человеческие маги, - поправил её Уголь. – И правильно сделали!
Некоторое время волки и лис шли молча. Тишину нарушал лишь цокот когтей по мраморной плитке, да редкое «кап-кап», доносившееся со стороны голубого сияния и становившееся с каждым разом всё громче.
Теодор задумчиво разглядывал окружающее пространство, сравнивая увиденное с рассказом Снежки. Так, «изящные колонны» оказались совсем не изящными, а очень даже громоздкими и высокими. Мозаики на потолке не обнаружилось: лишь кое-где были заметны кусочки цветного камня. На стенах за рядами колонн красовались остатки портретов. «Прямо в породе выбиты? В земле? Ну-ну. Даже я знаю, что если не закрепить что-то, сделанное из земли, то оно развалится максимум на следующий день…»
Яркий свет больно ударил по привыкшим к полутьме глазам. Теодор зажмурился и помотал головой, разгоняя цветных мушек. А когда вновь открыл глаза, ахнул – такого он никогда не видел и, похоже, больше не увидит.
Перед ними раскинулось огромное озеро, зеркально гладкая поверхность которого отражала голубой свет от огоньков внутри стен. Здесь было намного холоднее, чем в галерее с колоннами – казалось, стены сделаны изо льда. Прислонившись к одной из них, Теодор понял, что не ошибся. Вся огромная пещера представляла собой ледяной мешок, из которого было великое множество выходов. Озеро тоже постепенно разделялось на реки, величественно несущие свои воды во все проходы. Похоже, что дальше придётся двигаться вплавь.
Теодор ступил в пещеру и тут же подскочил от удивления: лапы обожгло холодом. Опустился он с громким хрустом.
- Снежка, Уголь! – позвал лис. – Тут снег! Вы видите? Снег!
Волки, сосредоточенно разглядывавшие выходы, только отмахнулись.
Теодор обиженно надулся, подошёл к озеру и побрёл вдоль кромки воды. От купания его удерживала случайно оброненная Углём фраза, что искупаться в этом озере не выйдет, потому что над ним протекает мифическая река, у которой много притоков.
С потолка периодически капала вода, и тогда по гладкой поверхности озера расходились красивые круги, постепенно сглаживаясь и исчезая. Кое-где плавали снежные шапки. Снег…
Это была их первая зима. Тобиас собирался ненадолго покинуть семью, обещал, что совсем скоро вернётся, но уже поумневшим. Теодор не понимал, зачем нужно уходить, чтобы поумнеть, ведь мама и папа могут всё объяснить и рассказать! А папа ещё и показать – он волшебник-иллюзор. Но Тобиасу, видимо, этого было мало.
В то утро они проснулись рано, дрожа от холода. Снаружи раздался крик отца:
- Тоби, Тео, идите сюда, посмотрите!
Лисы-подростки одновременно рванули из норы, стремясь поскорее увидеть, что же им хочет показать отец, застряли в узком лазе и долго спорили, кто же пойдёт первым. В конце концов, победил более решительный Теодор, и братья вывалились из норы в нечто мягкое и холодное. Оно набилось в носы, рты и уши, и лисы, отплёвываясь, поползли обратно.
- Ну куда же вы? – засмеялся отец. – Это всего лишь снег. Ваш первый снег.
И братья обернулись. Всё вокруг было словно укрыто белым покрывалом, а на еловые лапы словно шапки надеты. Тобиас радостно запрыгал по снегу, крича, что его наконец-то не видно. Отец заметил, что ему прямая дорога на север, в край вечных снегов и оленей.
Теодор же выглядел на снегу, словно костерок. Такой красный и заметный, он становился хорошей мишенью, и поэтому страшно завидовал белоснежному брату. Хотя вскоре научился виртуозно отбивать любые снежные комья хвостом.
На следующий день Тобиас ушёл.
В воду упала солёная капля. Теодор замотал головой, прогоняя видение. Он вернётся, обязательно вернётся! И вновь они с братом зимой будут выкапывать в снегу норы, бросая друг в друга снежные комья! Если только… Ведь Уголь говорил, что время здесь остановилось. А что, если там, в его, Теодора, мире, уже наступила зима? Ведь весной Тобиас собирался уходить на север, к таким же белым лисам, как он…
- Если я никогда отсюда не выберусь, то разнесу этот Привал ко всем чертям, чего бы мне это ни стоило! – прошипел Теодор, злобно глядя в озеро. Из воды на него смотрел немного помятый и запачканный, но всё ещё красный лис с неизменно торчащим между ушей хохолком. Теодор по привычке потянулся пригладить непослушную шерсть, но вместо этого зло ударил лапой по воде. На мгновение поверхность озера зарябила, но тут же разгладилась. Словно это был не удар, а очередная капелька упала с потолка в воду.
- Тебе всё равно. Ты здесь девятьсот лет хранишь эти проходы, не давая путникам пройти дальше, - произнёс Теодор и задумался. – В чём же твой секрет? Что в твоих водах можно замёрзнуть? Но это люди, они не покрыты шерстью… Всё подземелье – ловушки только для людей…
- Теодор! – взволнованный голос Снежки выдернул лиса из пучины размышлений. – Мы нашли лодку! И я определила путь! Скорее сюда!
Теодор грустно вздохнул, последний раз бросил взгляд на своё отражение в воде и потрусил на зов.
