Глава 1Глава 1
Ласковое апрельское солнышко едва показалось из-за горизонта. Первый луч коснулся земли, разгоняя предрассветный сумрак, игриво блеснул в водах горного ручья, осветил верхушки деревьев и восточный склон одинокого холма.
Теодор недовольно заворчал и накрыл глаза хвостом. Солнечный свет пробивался даже сквозь плотно сомкнутые веки и мешал снова заснуть. Теодор в который раз мысленно обругал своих родителей за то, что им по молодости взбрело в головы вырыть нору с выходом на восток. «Чтобы любоваться рассветом», - твердила мама. Могли бы сделать выход на запад, любовались бы закатом. Которого, правда, не видно за горами, но не важно. Тогда хотя бы утреннее солнце не мешало ему, Теодору, сладко спать у входа в нору, потому что внутри невыносимо душно с марта по октябрь…
Лис тяжело вздохнул. Отец поставил его перед выбором – или терпеть неудобства, или уходить прочь и создавать свою семью. И рыть норы в любом направлении. Теодор не хотел на вольные хлеба, потому предпочитал терпеть. И это было не так уж трудно.
Чуткие уши лиса уловили шорох травы, лёгкий ветерок донёс знакомый запах. Теодор едва заметно улыбнулся. Шорох прекратился совсем рядом, холодный мокрый нос коснулся белой кисточки на длинном хвосте, рыжего хохолка между больших ярких ушей, ткнулся в мохнатый загривок. Теодор сделал вид, что не заметил.
- Теодо-ор, вставай, - шепотом протянул до боли знакомый голос с такими привычными нотками веселья. – Вставай, соня. Солнышко пригревает.
Красный лис промычал нечто невразумительное.
- Что-что? – на голову опустилась тяжёлая лапа. – Я не слышу!
Теперь Теодор мычал ненамеренно – собеседник придавил его голову.
- Не понял, не хочешь? Как же так, Теодор? Пора уже! – голос дрогнул от едва сдерживаемого смеха.
Большой белый лис убрал лапу с головы Теодора, схватил его за шиворот зубами и с веселым оханьем швырнул в ближайшие кусты. Теодор только успел свернуться в клубок, как с треском рухнул в густые заросли. «Нашёл, чем заняться с утра», - мысленно заворчал красный лис, устраиваясь поудобнее на прогибающихся ветках.
Белый с минуту простоял неподвижно, прислушиваясь. Но Теодор не издал ни звука. Только ветки слегка потрескивали.
- Тео… - голос белого дрогнул, но уже не от веселья. – Ты в порядке?
Тишина. Теодор прикусил язык и принялся потихоньку раскачивать ветки куста.
Завидев движение, белый лис облегчённо выдохнул.
- Не пугай меня так больше, Тео. Вылезай, - потребовал он.
«Сейчас, сейчас…» - Теодор примерился, подождал, пока ветка начнёт движение вверх, и прыгнул, издав боевой визг. Белый лис застыл на месте, то ли от неожиданности, то ли оттого, что солнце било ему прямо в глаза.
Теодор обрушился на него всей своей массой и с трудом повалил на землю. Вскочил, взмахнул хвостом и ощерился. Густая красная шерсть на загривке встала дыбом, в голубых глазах вспыхнула ярость. И только рыжий хохолок на голове лишь слегла покачивался на ветру.
Белый медленно поднялся, оглядел своего противника. В полтора раза меньше, настолько же легче. Но проворнее и быстрее, а главное – хвост. За него можно ухватиться зубами, но и он может ударить так, что мало не покажется.
- Будем драться? – осведомился белый. Теодор серьёзно кивнул.
Тогда белый напал. Молча, без предупреждения. Просто бросился вперёд, сверкая клыками.
Теодор среагировал молниеносно. Отскочил в сторону, развернулся, взмахнул хвостом раз, другой… И вот уже противник лежит на земле, не в состоянии шевельнуть задними ногами. Свой слишком длинный и сильный для лисы хвост Теодор использовал, как хлыст – вполне мог стреножить противника или повиснуть вниз головой на ветке.
Не дав белому опомниться, Теодор дёрнулся, напрягся и крутанулся вокруг своей оси. Белый с кубарем улетел вниз по склону, к быстрому горному ручью; Теодор, повертев хвостом и удостоверившись в его целости, кинулся следом.
Через пару минут, мокрые, замерзшие, но очень довольные, братья лежали на камне, подставив лапы и животы тёплым лучам утреннего солнца.
- Эх, Теодор, посмотри на это утро. Послушай его, - белый лис счастливо вздохнул и закрыл глаза. – Птицы поют своим не родившимся ещё птенцам колыбельные; ручей весело журчит, неся воды ледника к морю; деревья шелестят при каждом дуновении ветерка; солнышко греет… Ну разве не потрясающее утро? И как можно спать? Пропускаешь такую красоту!
- Видишь ли, Тобиас, - произнёс Теодор, внимательно выслушав брата, - я считаю, что здоровый сон важнее всего. Вот станем мы стариками – тогда и поговорим о красоте рассвета, об утре и всём, с ним связанным. Когда будет бессонница.
Тобиас тяжело вздохнул и открыл глаза.
- Мне бы бессонницу, - мечтательно протянул он.
- Куда тебе? – возмутился Теодор. – Ты и так встаёшь раньше рассветных птиц.
- Не по своей воле, - белый перевернулся на живот и вытянул лапы. – Я бы и хотел проспать всё утро, но стоит мне закрыть глаза, как приходит Сон.
- Какой? – Теодор сел и навострил уши.
- Всё тебе расскажи, - пробурчал Тобиас. – Ты мне не поверишь. Осмеёшь. Знаю я тебя.
- Вовсе нет! – воскликнул красный лис. – Я тебя хоть раз осмеял? Хоть раз усомнился в правдивости твоих слов? Даже когда ты сказал, что видел Круг, я тебе поверил, а родители – нет! Мы выросли, но я продолжаю тебе верить! Так что там за сон?
- Ты уже сам назвал его, - Тобиас закрыл глаза.
- Когда?
- Только что.
- Что именно? Я много чего наговорил.
- Про Круг, - Тобиас распахнул глаза и посмотрел на Теодора. – Он снится мне каждую ночь. Всю ночь. Он зовёт меня. Показывает путь, призывает идти к нему. Я не могу. Этот голос… Он постоянно просит, нет, умоляет прийти! Я уже боюсь закрывать глаза, Тео! Боюсь снова услышать его, увидеть Круг!
Тобиас умолк и прикрыл глаза лапами.
Повисла неловкая пауза. Белый ждал, когда брат начнёт насмехаться. А Теодор же обдумывал сказанное. И первым нарушил молчание.
- Раз зовёт, надо идти. Хотя бы посмотрим. Ну интересно же, что от тебя нужно этому таинственному Кругу.
- Ты тронулся умом? – простонал Тобиас. – Луна, лучше бы ты смеялся надо мной! Теодор, ты помнишь, что рассказывала та старуха, с которой мы поделились едой в зиму? Что из Круга никто не возвращается. А те, кто вышел – безумцы, гниющие заживо. Я бы не хотел…
- А кто тебе сказал, что мы будем заходить? – перебил его Теодор. – Мы только посмотрим с некоторого расстояния, покрутим хвостами и пойдём домой. Может, после этого твои сны прекратятся, и ты снова будешь отсыпаться всё утро! Пойдём!
Теодор вскочил и заплясал на месте от нетерпения.
- Ты хоть знаешь, куда идти? – совсем слабым голосом произнёс Тобиас.
- Нет, но ты же мне покажешь! Хотя… - красный проводил взглядом шустро проскакавшего мимо зайца. «Завтрак! - вспыхнуло у него в мозгу. - Отец будет доволен!» Лапы сами понесли его следом за убегающей добычей.
- Чего «хотя…»? Теодор, ты случайно головой не ударился, когда я тебя в кусты запустил? Признавайся. Я за всё извинюсь, - Тобиас решительно поднялся и огляделся. – Теодор?
Ниже по течению между валунов мелькнула белая кисточка.
«Восток… Луна, он бежит на восток!»
- Теодор, стоять! Туда нельзя! Теодор! – поняв, что одним криком делу не поможешь, Тобиас бросился догонять брата.
Но Теодор, увлечённый погоней, не слышал его. Заяц скакал вдоль ручья, выбирая самую удобную дорогу не только для себя. Вокруг было множество валунов, под которые он мог бы забиться и где лис никогда бы его не достал. Но он, словно прогуливаясь, скакал по широкой каменной тропе, показывая Теодору самый простой для него путь. Казалось, он вёл лиса. И тот вскоре начал это понимать, но когда осознал окончательно – заяц внезапно растворился в воздухе, а лапы чуть провалились в песок. Лис резко затормозил, присел на задние ноги и огляделся. Вокруг него ровным кругом стояли высокие камни, похожие на лепестки. Сейчас они были наклонены от центра круга, через который протекал удивительно спокойный для этих мест ручей. Вода была абсолютно гладкой, словно и не текла вовсе. Теодор осторожно приблизился к ручью и заглянул в него. Из воды на него смотрел молодой красный лис с большими ушами, белой отметиной через морду и грудь и задорным рыжим хохолком на голове.
- Опять торчит… - лис недовольно заворчал и принялся лапой приглаживать хохол. Он стеснялся своего внешнего, как Тобиас стеснялся своих снов. С той лишь разницей, что хохолок и чересчур длинный хвост были у всех на виду.
Занятый, Теодор не обратил внимание на шуршание, доносившееся откуда-то сзади. Поэтому скорбный вой стал для него полнейшей неожиданностью. Лис развернулся в прыжке, да так и застыл, придерживая лапой норовивший встопорщиться хохолок. Перед ним стояли тени. Четыре чёрных полупрозрачных существа, отдалённо напоминающих очертаниями волков. «Это конец… - Теодор не стал отрицать очевидное, оглядевшись и увидев, что каменный «бутон» закрылся, а ручей за ним вспенился и прекратился в водяную стену. Странно, но Теодор не чувствовал страха. Лишь безысходность. – Теперь я стану, как другие. Разлагающейся плотью, безумцем, говорящим всякие глупости… Чёрт, а день и вправду так хорошо начинался…»
Тени одновременно начали движение. Они шли бесшумно, не оставляя следов и не издавая никаких звуков. Молча теснили Теодора к водяной стене. «Даже если я преодолею их, я не выберусь и каменного мешка. Да и они тут наверняка не одни…» Хвост коснулся воды. «Ну вот. Теперь никто не узнает, куда я исчез. Жаль…»
- ТЕОДОР!!! – вопль сотряс, казалось, не только землю вокруг, но и весь горный хребет. Теодор поднял голову. На вершине одного из «лепестков» стоял, освещённый солнцем и оттого словно сияющий, Тобиас.
«Узнают. Прощай, Тоби. Надеюсь, после этого твои сны прекратятся…»
- Называйте меня Теодор-Покоритель-Круга! – с этими словами лис развернулся и прыгнул в воду. Тени исчезли так же тихо, как и появились. Водяная стена медленно опала и вновь прекратилась в странный неподвижный водоём. Каменный мешок раскрылся; Тобиас, поражённый, скатился на песок.
- Теодор…Дурак… Это должен был быть я. А теперь мне суждено рассказать отцу, как ты погиб, и убить тебя, если ты вернёшься безумцем. Чёртов ты дурак, Теодор…
Одинокая слеза скатилась по белой морде и упала в песок. Тобиас встряхнулся и поспешил покинуть опасное место. Отправляться вслед за Теодором ему не очень хотелось.
«Так холодно… В ушах шум, в голове бардак… Лапы затекли… Лапы? Я цел!» Теодор распахнул зажмуренные глаза и резко вскинул голову, чем вызвал новую волну боли. Лис скривился и потёр между ушами лапой, заодно пытаясь пригладить наверняка торчавший хохолок. С длинной шерсти упало несколько капель. «Вода?» – изумился Теодор. Потянулся, разминая лапы, скривился от боли в затёкших конечностях и осторожно поднялся. Песок под ним оказался влажным. Лис недовольно фыркнул и отряхнулся. Шерсть на теле встала дыбом и, как Теодор ни старался пригладить её, катаясь по песку, опадать не собиралась. Лис только набил себе полную шубу песка, который противно скрипел и щекотал кожу при каждом движении.
С трудом смирившись с временными неудобствами, Теодор наконец-то огляделся. Пейзаж показался ему странно знакомым. Не потому ли, что был точной копией каменного «бутона» там, дома? Такие же валуны в виде лепестков, расположенные по кругу. Такое же крупный противный песок. Только ручей почти сухой, да вокруг сыро и сумрачно. И холодно. Очень холодно. Теодор задрал голову. Небо затянули чёрные низкие тучи, из которых то и дело сыпалась мелкая морось. Верхушки деревьев, выглядывающие из-за «лепестков», зловеще тянули вверх голые чёрные ветки. И тишина. Зловещая мёртвая тишина, какая бывает ночью перед грозой. Казалось, всё здесь застыло в ожидании бури, которая вот-вот должна нагрянуть, но что-то запаздывает на пару столетий.
Теодору стало не по себе от мрачности. Это место навевало дурные мысли, которых лис всю жизнь старался избегать. «Отсюда надо срочно выбираться, - решил Теодор, хотя это и так было очевидно. – Причём желательно прямо сейчас. Сию же секунду».
- Верните меня назад!!! – завопил он, вложив в эти слова всё своё горе. Ещё бы, ведь он застрял в настолько унылом и холодном месте, что хотелось выть от тоски. Чего он ожидал, когда шёл сюда? Да ничего. Но даже представить себе не мог, куда попадёт.
Вопль ушёл в небо и остался без ответа. Может быть, его услышали, а может, и нет. Но гром не грянул, местный бог не явился, водяная стена не поднялась вновь, значит, Теодор останется здесь, как бы он ни кричал и не молил о помощи.
Лис не смог долго сидеть на одном месте. Снедаемый любопытством, он осторожно выбрался за пределы каменного круга и отправился, куда глаза глядят. Пейзаж всюду был одинаков: чёрные скрюченные деревья, ветви которых, порой, доставали земли; потрескавшаяся почва, усыпанная останками опавших неизвестно когда листьев. Налетавшие время от времени порывы ледяного ветра раскачивали ветки, те стукались друг о друга, заставляя Теодора каждый раз вздрагивать от холода и неожиданности.
Ему казалось, что он идёт уже несколько часов, а окружение всё не менялось. Тело требовало воды, пищи и отдыха, а лис всё шёл и шёл, надеясь, что вот-вот увидит речку или, хотя бы, ручеёк со свежей холодной водой, на берегу которого можно будет спокойно отдохнуть. Но надеждам этим не суждено было осуществиться.
Впереди показался небольшой овражек, до краёв заполненный густым белым туманом, словно молоком. «Такой туман может быть только в одном месте – над водоёмом!» - обрадовался Теодор и со всех ног рванул к нему. Но на краю оврага задержался, принюхался. «От этого места можно ожидать чего угодно, - изучая туман носом, ушами и глазами, подумал лис. – Однако же пахнет водой!»
Теодор никогда не слышал свой внутренний голос. Когда тот умолял не ходить – шёл. Когда тот просил бежать – стоял. Даже несмотря на то, что почти всегда голос оказывался прав, Теодор поступал по-своему. Иногда из чувства противоречия, иногда просто потому, что хотелось приключений.
Едва лис ступил на склон, лапы заскользили по склизкой грязи, и Тео кубарем скатился вниз, проклиная себя, брата, создателей всего сущего и коварный овраг. Прорыв носом приличный жёлоб в земле, лис остановился на дне, перепачканный, мокрый и окончательно растерявший всё своё веселье. Теперь уже идея исследовать территорию не казалась ему такой заманчивой.
Теодор с трудом поднялся, проверил лапы, хвост и уши на целостность и осторожно двинулся вперёд, ощупывая лапой каждый клочок земли перед собой. В тумане он не видел ровным счётом ничего, даже собственного носа.
Внезапно лапа наткнулась на нечто холодное, осклизлое и острое. Теодор испуганно вякнул и отпрыгнул в сторону, готовый в любую секунду бежать, куда глаза глядят. То есть, лапы ведут – глаза совсем ничего не видели.
Несколько секунд ничего не происходило. Сердце бешено стучало, и стук этот эхом отдавался в ушах. Теодор судорожно сглотнул и приблизился к тёмному силуэту, выступившему из тумана. Наклонил голову и пригляделся. Нечто оказалось свернувшимся в клубочек волчьим скелетом, немного заплесневевшим и покрытым слизью.
- Луна… Я испугался какого-то скелета! – воскликнул Теодор и, успокоенный, изо всех сил пнул груду костей.
Скелет резко вскинул голову. В пустых глазницах загорелись зелёные огоньки, челюсти, вооружённые полным набором жёлтых зубов, лениво щелкнули. Создание встало, треща костями, потянулось и внимательно взглянуло на Теодора, явно оценивая, сойдет ли он за лёгкий завтрак. Видимо, решение явно было не в пользу лиса. Скелет задрал голову и издал странный щёлкающий звук. В одно мгновение в тумане зажглись ещё несколько пар зелёных огоньков.
«Плохо моё дело, - констатировал Теодор, пытаясь по глазам пересчитать своих противников. Выходило не меньше десятка. - От этих только бег и поможет. Но куда бежать?» Лис огляделся. Вокруг был лишь густой туман да зелёные огни глаз. Скелеты медленно приближались, щёлкая зубами и суставами, со стуком помахивая тонкими ребристыми хвостами.
Теодор внезапно прыгнул в сторону, ударился плечом о склон оврага и кинулся прочь, придерживаясь его. Скелеты, горестно защёлкав, двинулись следом. Бежали они намного медленнее, но не выдыхались, в отличие от Теодора, который не мог вечно бегать кругами по оврагу, пока его преследователи не развалятся от старости.
Впереди показался скрюченный силуэт дерева. Недолго думая, Теодор кинулся к нему и, молясь, чтобы ветки не обломились под его весом, полез наверх. Когда скелеты добрались до его «убежища», лис был уже в нескольких метрах над землёй.
Преследователи сели в два ряда полукругом и принялись задумчиво изучать свою добычу, покачивая черепами и периодически перемигиваясь.
- Что, не забраться? Эх, вы! – крикнул Теодор. Покрепче обхватил ветку всеми четырьмя лапами и хвостом, чтобы не свалиться, осторожно глянул вниз и снова заговорил: - Когтей нет, так не достанете теперь! Вот вам и еда! Трещотки вы.
Скелеты его не слушали. Они молча поднялись и принялись быстро выстраивать живую лестницу. Вернее, неживую.
Теодор судорожно сглотнул. Последнее создание как раз сможет запрыгнуть к нему на ветку и либо сбросить его вниз, либо убить тут. Ни тот, ни тот вариант Теодора не устраивал.
С диким визгом лис отпустил ветку, прыгнул и скатился по хребтам скелетов вниз, как по горке. Послышался противный скрежет и стук. Теодор оглянулся – двое преследователей лежали разобранными на отдельные косточки. Зелёные огоньки в их черепах потухли.
Остальная стая грозно ощерилась и двинулась на лиса.
- Иди к нам! – услышал вдруг Теодор.
Скелеты приближались, яростно мигая зелёными огоньками в глазницах.
- Быстрее! – поторопил голос.
- Куда?! – не сдержавшись, крикнул Теодор в пустоту, не зная, кто говорит и откуда.
- Наверх. Для чего овраг от тумана очищен, глупец?
Теодор, изумлённый, огляделся. От страха он не заметил, что туман, скрывавший весь овраг от его глаз, каким-то неведомым образом рассеялся. Теперь лис ясно увидел одинокую утоптанную тропинку, ведущую вверх по крутому склону.
Лис поднял взгляд и увидел две точки на вершине склона – белую и чёрную. «Это они меня зовут?» - недоверчиво подумал он, стараясь определить, что это за существа. И пропустил удар скелета.
Острая костяная лапа ударила в бок, чудом не сломав лису рёбра. Теодор отлетел назад и с трудом удержался на ногах, понимая, что падение сейчас равносильно смерти. Уже не раздумывая более ни секунды, он со всех ног помчался к спасительной тропке, не оглядываясь. Сзади слышался треск и недовольное покашливание – преследователи не теряли надежды поймать свою добычу. Но Теодор оказался проворнее. Подогнув хвост, чтобы не мешал, лис разогнался и на одном дыхании взлетел вверх по склону, едва не сбив белого волка. Тот отпрянул и, взмахнув лапой, зашептал. На овраг снова опустился густой туман. Откуда-то снизу послышался разочарованный скрежет.
- Добро пожаловать в Привал, красный лис, - произнёс чёрный волк и шутливо поклонился. Белый же, при ближайшем рассмотрении оказавшийся волчицей, недовольно фыркнул и потрусил прочь от оврага.
