IIIГоризонтальная пещера манила небесных странников сверкающей мириадами огней пастью. Красиво и опасно — самое верное определение этого места. Порт вне чьих бы то ни было земель привечал и высокую аристократию, желающую острых ощущений, и преступников всех мастей, и рисковых торговцев, и просто бродяг, решивших попытать своего невеликого счастья.
«Мирабелла» пришвартовалась в одном из нижних доков пещеры. Не самое спокойное место, зато синие мундиры вряд ли нагрянут. Уокер отправился улаживать дела с грузом. «А что тянуть-то? Сделать дело, а потом уж и гульнуть по полной». Видя, что команда без дела шатается по палубе и совершенно голодными глазами смотрит на огни пристани, Честер поворчал для порядка что-то насчет нерадивых остолопов и, оставив себе в помощники пару самых невезучих, а на самом деле самых буйных парней, отпустил остальных в город до полуночи. Те немедленно ретировались, предводительствуемые, как и обычно, Годвином, в сторону ближайшего большого кабака. К немалому удивлению старпома, сошел с борта и Роу. Впрочем, капитан говорил, что тот не дурак выпить, да и вообще мало ли. Ушел, и ладно. Все равно, скорее всего, на Адельфу «Мирабеллу» поведет уже другой штурман.
«Старушка Молли» была лучшим веселым домом в портовой части Пещеры. По крайней мере, именно такую славу завоевали ей хорошая выпивка и красивые девочки. А также разумная хозяйка и крепкие вышибалы. Все вместе это значило, что в «Молли» можно хорошо погулять и не нарваться на крупные неприятности. Во всяком случае, обычно.
Команда «Мирабеллы» расположилась в углу просторного, ярко освещенного зала. Тут же вокруг засновали хорошенькие подавальщицы, споро разнося выпивку. Небесная братия — народ, известно, щедрый; а эти, похоже, еще и при деньгах.
— Погляди, — тронул за плечо уже пригубившего из увесистой кружки Годвина Гейл.
Механик проследил за взглядом приятеля и нахмурился. В широко распахнутые гостеприимные двери «Молли» входили синемундирники.
Не то чтобы в Анатоле не любили военных. Скорее уж наоборот. Но это не распространялось на небесное братство. Прочему-то именно те, кто одинаково много времени проводил в небе, никак не могли поладить между собой. Нечего и говорить, что встреча вроде нынешней не сулила ничего хорошего.
— А теперь туда, — добил Гейл.
В дальнем от них углу зала обнаружилась примерно такая же по размеру компания во главе с невысоким чернявым парнем.
— «Красотка», — еще более пасмурно признал корабль по команде Годвин.— Хорошенький наборчик на вечер.
— Интересно, кто кого отделает?
— Не знаю. Но я сперва намерен хорошенько выпить, — и механик вернулся к своей кружке.
Все остальные присутствующие вроде бы тоже были настроены для начала воздать должное здешней выпивке. По крайней мере, следующий час в заведении царил исключительно мирный гомон и перестук кружек и стаканов, почти полностью забивавший немудреную мелодию расстроенного фоно. Но вот через зал нетвердой походкой прошествовал кок с «Красотки» и, будто нечаянно, выплеснул на Годвина остатки пива. Механик побагровел и начал вылезать из-за стола. Делал он это не слишком быстро и ловко, и на нём успели повиснуть Гейл и Дин. Впрочем, это не дало наглому повару особой форы, поскольку Годвин попросту обрушился на меньшего по росту противника, повалив того на пол. В результате по залу покатился клубок из четырех тел, вовлекая в свой водоворот стулья и не слишком расторопных посетителей. Где-то совсем в стороне радостно завопили «наших бьют», и за каких-нибудь пару мгновений зала превратилась в настоящее поле битвы. Кое-где в общем месиве то и дело мелькали синие мундиры. Армейские-то они армейские, а кто ж мимо доброй драки пройдет? Разве что аристократ-офицер какой. К несчастью, случившийся поблизости офицер не прошел, а именно что зашел в «Старушку Молли». И тут же получил табуретом по голове от случившегося поблизости Годвина. Хлипкий офицерик рухнул к ногам своего сопровождения. Это и положило конец всеобщему веселью. Прогремел выстрел. Рухнула люстра. Взвизгнула девица. И все обернулись к двери, где уже крутили руки не особенно-то и сопротивлявшемуся механику «Мирабеллы».
— Ма-а-а-алчать! — рявкнул здоровенный сержант с пистолетом в руке. По его отнюдь не военной осанке и нетвердым движениям сразу стало понятно, что офицер с сопровождением тоже не только что начали вечер.
Небесники и прочая публика замерли. Никому не хотелось поймать пулю, а кто знает, что в голове у нетрезвого вояки, чьё начальство кое-как поднимают с полу и пытаются привести в чувство?
Начальство, оказавшееся не таким уж и хлипким, очухалось довольно быстро. Толку от этого, впрочем, было немного:
— Расстрелять! За покушение лично на персону дворянина! — заорал он, брызжа слюной.
Давешний сержант с пистолетом наклонился к оттопыренному уху начальства и что-то быстро зашептал. Офицерик просиял:
— Ве-е-ерно! Традиции! Мы уважаем традиции! — и, уже поворачиваясь к выходу: — На доску его!
Зал громко вздохнул — кто от облегчения, кто от любопытства. А Гейл тихо выматерился.
— Всамделе на доску? — спросил, вытирая расквашенный нос, Дин.
Гейл только кивнул, и мальчишка притих. Кабацкая драка — это одно, а доска… Доска — это вам не шутки.
Через пару минут команде «Мирабеллы» всё же удалось протолкаться через толпу любопытствующих из «Старушки Молли» на причал, где уже вовсю готовились к потехе офицерик и его подчиненные. В качестве «доски» притащили кусок какой-то арматуры, длиной метра три и шириной не больше ладони. И теперь двое военных крепили ее на краю причала. Крепили, надо сказать, на совесть. Впрочем, вряд ли из добрых побуждений — просто чего ж удовольствие портить, сокращая его до первых же шагов жертвы. Годвин, уже совершенно трезвый, зато со связанными впереди руками, сидел тут же, рядом, и старательно не смотрел в сторону «доски». Ему было откровенно страшно. А кому б не было? Чуть меньше трех метров вперед и назад, а под ногами только шаткая опора да невесть сколько до дна. Старая как мир потеха — когда потеха, а когда и казнь. Это уж как повезет.
— Но это ж не по закону, — попытался высунуться Дин.
— Ты им про закон скажи, — кивнул Гейл на стоящих у края причала синих с оружием наизготовку.
Юнга понурился.
А приготовления между тем были уже окончены. Годвина, не особо церемонясь, подняли на ноги и подтолкнули к краю — к «доске».
— Руки хоть развяжите, сволочи, — выкрикнули из толпы.
Военные только заржали. Сунуться к ним всерьез все же никто не рискнул. Тем более что причал быстро и заметно посинел.
— П-пшел! — скомандовал всё тот же сержант.
Годвин сделал еще пару шагов к краю и медленно ступил на узкую полосу металла. Тот дрогнул, но не прогнулся. «Может, и удержит», — мелькнуло в голове у затаившего дыхание Гейла. Механик шагнул еще раз. И еще. Держать равновесие было непросто, но пока удача определенно сопутствовала ему. На причале было уже яблоку негде упасть, но казалось, что он совершенно пуст. Зрители даже дышали через раз.
Наконец, сделав последние пару шагов, Годвин оказался на краю «доски». Арматура уже весьма ощутимо гнулась под ним, особенно когда немелкий механик начал осторожно поворачиваться, чтобы идти обратно к причалу.
— А теперь усложним задачу! — пьяно засмеялся офицерик, вынимая пистолет и неверной рукой прицеливаясь.
Толпа судорожно вздохнула. Всем было ясно: едва синий выстрелит, человек на «доске» — покойник. Вне зависимости от того, куда попадет или не попадет пуля.
— Не советую, — негромкий голос за спиной офицера показался оглушительным в наступившей в тишине.
Пока Годвин шел, толпа придвинулась почти вплотную. И вот теперь с краю ее, всего в паре шагов от военного, стоял Роу с пистолетом в вытянутой руке. Дуло оружия смотрело прямо в лоб обернувшемуся виконту.
— Да я!.. — замахнулся аристократ.
Навигатор не шелохнулся, но всякому было ясно — попадет и успеет первым, синие опоздают, хоть и не намного. Патовую ситуацию спас рев сирены. На невидимом с этого причала военном судне объявляли боевую готовность. Армейские среагировали мгновенно.
— Стро-о-ойсь! — взревел сержант: командовал тут явно он, а не виконт.
В общей суете команда «Мирабеллы» как один кинулась к проклятой «доске», но всем, даже стоявшему ближе прочих Роу, было до нее еще несколько шагов, когда Годвин всё же потерял равновесие и начал заваливаться набок. Ноги его соскользнули с опоры. В последнее мгновенье механику удалось уцепиться руками за арматуру, но видно было, что долго он так не удержится.
— Годвин, держись! — пискнул Дин. На него шикнули.
— Еще одного она не выдержит, — мрачно констатировал Гейл.
А Роу подошел к краю, присел и начал осторожно пластаться по арматуре, дюйм за дюймом продвигаясь к краю, на котором висел Годвин. На причале снова воцарилась тишина; только стучали, удаляясь, подкованные армейские сапоги. Навигатор наконец дополз почти до конца и протянул руку — но не к побелевшим от натуги пальцам, а к мощному загривку, точнее, к вороту куртки механика.
— Мне не удержать. Подтягивайся, — прошипел Роу и что есть силы потянул Годвина за ворот — вверх и на себя. Хватило его и правда ненадолго, но этого было достаточно. Годвин закинул на арматуру один локоть, потом второй и, подтянувшись уже без посторонней помощи, лег поперек «доски». Та опасно гнулась, но еще держала. Навигатор попробовал дать задний ход. Получалось у него неуклюже и крайне медленно, однако постепенно он всё же приближался к причалу. Годвин потихоньку полз за ним.
— Развлекаетесь? — ядовито поинтересовалить откуда-то сверху.
Невидимая, но оттого не менее мощная рука резко подхватила Роу за ремень так, что у парня дух перехватило, и выдернула на причал. Годвин добрался до земли самостоятельно.
Уокер окинул обоих презрительным взглядом:
— Заскучали без работы? Сейчас поправим. Выпивка без хорошей закуски — дело дрянь, так что марш оба на камбуз, а то кок к ужину не поспевает.
— Спасибо, — буркнул Годвин, поднимаясь на ноги рядом с навигатором.
Роу ничего не ответил. Повернулся и пошел прочь.
Шагая следом за «героями дня» к доку «Мирабеллы», капитан вполуха выслушивал рассказ Гейла о случившемся и мрачно прикидывал, чего от всей этой ситуации ждать.
Мало ему было сегодня стычки с капитаном «Красотки», который — вот ведь мелкий поганец — намеревался перехватить фрахт у «Мирабеллы». Пришлось обещать почти нереальные сроки и скостить цену. Но контракт все равно оставался лакомым, и, уходя, Макс зло процедил: «Не будет тебе удачи в рейсе, Уокер». И, похоже, веселье уже начилось. Хорошо хоть, что армейских услали куда-то далеко и высоко, не хватало еще неприятностей с этими. А плохо то, что и «Мирабелле» сниматься еще до полуночи. Дурная примета — уходить в ночь, а ничего не поделаешь, сроки впритык. А это, кроме прочего, значит, что искать нового навигатора некогда. Кстати, о навигаторе…
— Эй, Роу, — окликнул Уокер парня.
Тот остановился и обернулся:
— Да, сэр, — ишь ты, сама вежливость.
— Иди сюда, разговор есть. А вы топайте, да поживее.
Когда остальные отошли на приличное расстояние, Уокер поинтересовался у шагавшего рядом штурмана:
— Что ж ты полез, а не выстрелил? — он был изрядно на взводе и не жалел яда.
Роу пожал плечами:
— Я мог достать.
— А мог и навернуться за компанию.
— Мог.
Уокер помолчал, вынул и сунул в зубы сигару.
— Дурак ты, — констатировал капитан. — Но не скотина, — и задымил.
