За что?- Отец! Отец! – раздавался по всему поместью звонкий голос Руди.
- Рудольфус Карей Лестрейндж! Что за крики? Выйди, закрой дверь и войди, как полагается воспитанному молодому джентльмену! – не отрываясь от своих бумаг, сказал Кристен.
Мальчик послушно кивнул и вышел из кабинета. Тут же послышался стук. Граф Лестрейндж поднял взгляд и посмотрел на дверь.
- Можешь войти.
- Отец, там… там…
- Рудольфус, что ты мямлишь! Мне стыдно за твое воспитание! – голос Кристена стал весьма суров. Мальчик посмотрел на него испуганным взглядом, но тут же понял, что от этого будет только хуже. Он выпрямился, принял серьезное выражение лица и спокойным тоном начал:
- Отец, прямо сейчас в вашей спальне у мамы начались схватки. Она срочно отправила за Вами и просила, чтобы вы послали срочную сову в больницу Св. Мунго, сэр.
- Замечательно. Можешь быть свободен.
Руди, молча, кивнул и исчез из кабинета. Когда дверь за сыном закрылась, Кристен моментально кинулся писать письмо, как велела сделать супруга.
Через каких-то несколько часов появился на свет второй наследник Лестрейндж-холла. Мальчик был почти точной копией своего брата. От отца ему так же достались те самые большие серьезные зеленые глаза.
- Рабастан, – сказала Мирабель, держа новорожденного на руках. - Мне нравится Рабастан…
- Рабастан Пирс Лестрейндж. – такие были слова Кристена при рождении его второго сына.
***
Годы шли, мальчики росли. Не успела оглянуться их мать, как они с отцом уже провожают Рабастана в Хогвартс.
Младший Лестрейндж уже знал, что это за заведение, и что оно из себя представляет. Рудольфус абсолютно все рассказывал своему брату. Все свободное время юные наследники проводили вместе, у них не было секретов друг от друга. За это Мирабель ими очень гордилась. Она была искренне счастлива, что ее мальчики так дружны.
Посадив детей в «Хогвартс Экспресс», Лестрейнджи еще несколько минут смотрели на удаляющийся поезд. В глазах Бель была грусть. Каждый год провожая Руди в школу, она знала, что с ней остается ее маленький мальчик, а сейчас, когда они оба отправились за горизонт, Мирабель почувствовала себя одинокой.
Вернувшись домой, леди Лестрейндж направилась в сад. В самом дальнем углу под старой ивой стояла лавочка. Бель очень любила сидеть там в тишине и оставаться наедине со своими мыслями.
Легкий осенний ветерок играл в ее длинных, прямых, огненно рыжих волосах. Закрыв глаза, она подставила лицо навстречу теплому воздуху. Женщина дышала полной грудью и получала удовольствие от жизни. Осень еще совсем не ощущалась. Казалось, что время остановилось еще в июле, а дальше идти отказывалось. Для Мирабель это было очень важно. Каждое мгновение у нее могло стать последним.
Пока женщина прибывала в нирване, сзади к ней подошел супруг. Он положил руку на бледное и хрупкое плече Бель. Почувствовав нежное прикосновение мужа, она открыла глаза и посмотрела на него своим добрым, невинным взглядом. Против этого граф Лестрейндж просто не мог устоять.
- Кристен… - почти шепотом произнесла леди Лестрейндж. – Если меня не станет, ты, наконец-то, покажешь мальчикам, насколько они тебе дороги?
- Мирабель, что за глупости ты говоришь? Мы будем стараться, в Европе полно врачей, мы что-нибудь придумаем. – пытался как можно спокойней говорить он.
- Милый, все мы не вечны, - Бель искренне улыбнулась мужу. – Тем более, с каждым годом мне становиться все хуже и хуже. Кашель усиливается.
- Ты пьешь зелья, которые тебе прописал доктор Хамфри?
- Разумеется, – улыбнувшись, леди Лестрейндж поднялась со своего места и, не торопясь, пошла в сторону поместья, оставив мужа наедине со своими мыслями и переживаниями.
- За что, Мерлин, за что..? – почти шепотом спросил у Всевышнего Кристен.
