Мохнатое сердце

Глава 2. Другой

Если существует на свете крайняя,
неограниченная власть, —
это власть сильной личности
над более податливыми натурами
сверстников в годы отрочества.
Вильям Вильсон,
Эдгар Аллан По

Январь–март 1939 г.
Рождественские каникулы пролетели незаметно. Дети вернулись в школу, наполнив ее шумом, и начался новый семестр. Потекли привычные будни.
Впрочем, кое-что все-таки неуловимо изменилось. Вдруг обнаружилось, что Блэки общались с ним на каникулах вовсе не от скуки или безысходности, более того, это общение они, кажется, и не намеривались прерывать. Не то чтобы они вдруг стали друзьями, но неожиданно у Тома появились люди, которые интересовались его делами, не чурались разговоров за завтраком и посиделок вечером в гостиной.
Это не укрылось и от посторонних глаз. Так что в один прекрасный вечер, когда Том с Альфардом за одним столом делали домашнее задание, а рядом упорно мешали Лукреция с Мелиссой, к ним подошла Вальбурга. И вид ее был самым воинственным.
- Лу! Ал! Чем это вы тут с этим заняты? – Селвин она почему-то демонстративно не заметила, вызвав у той откровенное фырканье.
Том услышал, как рядом глубоко вздохнул Альфард.
- Ну, мальчики пишут сочинение по зельеварению. А мы им помогаем, - безмятежно ответила Лукреция. – Кажется, это довольно очевидно со стороны?
Риддл поднял голову и в упор взглянул на Вальбургу. Просто удивительно, насколько внешне она отличалась от своих брата и сестры. Черты ее лица были какими-то угловатыми и резкими. В целом, ее можно было бы назвать миловидной, даже несмотря на ее нос, но вечное выражение брезгливости делало ее отталкивающей.
- Лу, - голос ее стал дребезжащим, - отойдем на минутку.
Лукреция глянула на сестру, оценила ситуацию и решила, что проще послушаться, чем начинать препирательства. Так что поднявшись, она последовала за Вальбургой, которая почему-то направилась в сторону женских спален.
- Бедная Лукреция, - протянула Мелисса, проводив однокурсниц взглядом. – Вечно все шишки ей достаются. Альфард, ты цени.
- Я ценю, - буркнул мальчишка, оторвавшись-таки от пергамента.
- Судя по всему, ей не угодила моя компания? – уточнил Том.
- Не обращай внимания. Ей всегда что-нибудь не нравится, - девочка пожала плечами. – Радует лишь то, что прилюдные разборки она предпочитает не устраивать.
- Боится? – насмешливо поинтересовался Том.
Есть такие люди, которые ни за что при свидетелях не затеют ссоры. Предпочитают отводить в сторонку, словно боятся, что проиграют словесную битву и подстраховываются, чтоб никто не увидел. Риддл таких всегда терпеть не мог.
- Эта-то? – Мелисса весело хмыкнула. – Если бы. Она же считает, что мир вокруг нее крутится... Просто семейные разборки это не то, что следует выносить на всеобщее обозрение, - с некоторой серьезностью закончила она. Судя по всему, ей эти ссоры были не в новинку.
Мальчик пожал плечами и вернулся к сочинению, которое вроде уже можно было считать законченным.
Лукреция вернулась минут через двадцать, да и то ненадолго. Настроение у нее было изрядно подпорчено, хотя она и старалась этого не показывать.

***
В первый мартовский день потолок в Большом зале встретил учеников серыми неприветливыми тучами, нагоняющими сонную тоску. Тот факт, что первым уроком была история магии, тоже не добавлял оптимизма – под монотонное бормотание профессора Бинса, единственного преподавателя-призрака, можно было только спать. Чем обычно все и занимались, строго говоря. Даже Том слушал его вполуха.
Следующим занятием было зельеварение. Но когда ученики пришли в подземелья, то обнаружили там еще не разошедшуюся толпу с предыдущего урока. Весь кабинет был заляпан ярко-зелеными пятнами какого-то невероятно сладкого на запах зелья, а перед профессором Слагхорном выстроилась цепочка из в разной степени заляпанности хаффалпаффцев и рейвенкловцев с синими пятнами на коже.
- Спорим, это Брук учудил, как обычно? – громко произнес Лойд Эйвери, один из однокурсников Тома.
- Да барсукам давно пора составить отдельное расписание. Когда-нибудь они взорвут школу, - брезгливо произнес Гленн, славившейся своей особенной нелюбовью к этому факультету, причины которой были неизвестны.
- Странно слышать это от того, кто сам не в ладах с собственной палочкой, - громко произнесла вышедшая из кабинета рейвенкловка, у которой был лишь немного заляпан подол мантии. – У самого-то давно горшки на заклинаниях взрываться перестали?
Тут она попала в точку. У Лестрейнджа с заклинаниями получалось не очень, отчего тот злился, и становилось еще хуже: какое бы безобидное заклинание он не применял – предметы взрывались с завидным постоянством.
Девочка самодовольно хмыкнула и направилась к лестнице.
Все на Слизерине прекрасно знали, что Гленн звереет довольно быстро по любому поводу, так что никто не удивился, когда он выхватил палочку и швырнул в рейвенкловку проклятие. Кажется, вылетевшую с палочкой наизготовку другую ученицу Рейвенкло, заметил только Том. И в чью спину полетит проклятье, было тоже очевидно, так что действовал Риддл практически на автомате. Выхватив палочку, он отклонил синий луч, который, угодив в стену, заставил ее вздуться пузырями. Та, ничуть не растерявшись уже готова была пустить следующее заклятье, но на удивление проворно выскочивший на шум из кабинета профессор перехватил ее за руку:
- Борода Мерлина! – взвыл он. – Что здесь происходит?! Что случилось с мисс Твист? Мистер Лестрейндж? Мисс Войнович, по… в кого вы целитесь? И вообще… - он посмотрел на одного из своих любимцев. – Том, ну от вас-то я этого точно не ожидал!
- Профессор Слагхорн, - выкрикнул кто-то из подошедшей толпы гриффиндорцев, - Лестрейндж проклял Твист в спину!
- Между прочим, - встрял Малфой, - Войнович на него тоже со спины напасть собиралась. Риддл всего лишь ей не позволил этого.
- Что ж он тогда своего друга раньше не остановил? – фыркнула девочка, кивнув в сторону начавшей приходить в себя однокурсницы.
- С какой бы стати? – искренне удивился Абраксас.
Та уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы разразиться гневной тирадой, но ее прервал профессор:
- Прекратите немедленно! Поединки в школьных коридорах запрещены! Тоже касается подземелий! Всем троим по минус десять очков! – он, наконец, отпустил руку рейвенкловки. – Мистер Лестрейндж, мистер Риддл, задержитесь после занятий. А что до вас, мисс Войнович, я сообщу о вашем проступке профессору Флитвику, он определит ваше наказание. И проводите мисс Твист в медпункт.
Девочка смерила компанию слизеринцев недовольным взглядом, но все же последовала распоряжению профессора.
- Так, а вы чего столпились? – воскликнул Слагхорн. – Живо в класс!
Ученики, загалдев, стали быстро обтекать профессора, с интересом рассматривавшего стену, в которую угодило заклятье. Эффект показался ему крайне занимательным.
- Ну, давайте скорее, рассаживайтесь-рассаживайтесь! – подогнал учеников зашедший в кабинет последним профессор. – У нас сегодня, смею вас заверить, прелюбопытнейшее зелье…
Занятие прошло без каких-либо происшествий. Хотя Том то и дело замечал на себе чужие взгляды: настороженные – со стороны гриффиндорцев, и одобрительные – от слизеринцев. За весь первый курс, ему впервые уделяли столько внимания.
- Вы меня очень расстроили, - сурово произнес профессор Слагхорн, когда мальчики остались после урока. – Знаете же, как я не люблю раздавать наказания? – появившаяся на лице улыбка стерла на нет едва проклюнувшуюся попытку педагогического порицания. – И чего с вами делать?..
- Ну, вы можете просто нас отпустить? – Гленн решил попробовать взять судьбу в собственные руки.
- Вот еще! – Слагхорн неподдельно всплеснул руками. – Значит так. Как придумаю вам наказание, так сообщу. А теперь марш отсюда, оба!
Мальчики подобрали сумки и побрели к выходу из класса. Спины их при этом выражали почти неподдельное раскаяние в содеянном.
- И смотрите больше не попадайтесь! – крикнул им вдогонку профессор.

***
На следующий день мальчики получили от профессора Слагхорна совершенно одинаковые записки.

Для отбытия наказания будьте в воскресенье (5 марта) в 11:30 вечера в школьном холле. Там вас будет ждать профессор Бири.
Проф. Г. Слагхорн
P.S. Рекомендую прихватить защитные перчатки.

За десять минут до назначенного времени провинившиеся покинули гостиную. К предстоящему наказанию даже Гленн отнесся оптимистически: едва ли Бири приготовил для них что-то особо сложное.
Когда они поднялись в холл, там было пустынно. Через пару минут по парадной лестнице спустилась рейвенкловка. Судя по всему, наказание они будут отбывать вместе.
- Добрый вечер, - сдержанно произнесла она, оглядев слизеринцев, и со скучающим видом уселась на ступени.
- Да уж ночь на дворе… - ворчливо произнес Гленн, словно забыв, что на днях она его вообще-то проклясть пыталась.
Том, от делать нечего, начал разглядывать девочку. Ее имя он то ли не помнил, то ли вообще не знал. Откровенно говоря, до столкновения на зельеварении, он ее существования-то даже не замечал. Маленькая, с длинными очень светлыми волосами пшеничного оттенка, собранными в две неаккуратных шишки, большие серые глаза и вздернутый нос. Огромный свитер, который с куда большим изяществом висел бы на скелете, неимоверно раздражал кричащим желтым цветом. Она вдруг напомнила мальчику своей несуразностью Эмили Бенсон, девочку из приюта, которая его порядком раздражала. Эта же казалась ему еще хуже: избалованная девчонка, величайшей проблемой которой был отказ родителей купить очередную игрушку...
Тут вдруг девочка подняла голову и устремила на Тома не менее пристальный взгляд. Мальчик мгновенно отмел в сторону сложившееся секунду назад мнение о ней, хотя и не в его правилах было судить по внешности. Но не успел он до конца сформулировать мысль о том, что его так смутило, как она отвернулась – в холле появился профессор Бири.
Кроме того, что Гилберт Бири преподавал в школе травологию, он еще и был деканом Хаффлпаффа. Для учителя он был довольно молод – едва ли ему было больше тридцати. Высокий, статный, хотя в движениях все время проскальзывает легкая суетливость, одет всегда с иголочки (это при его-то предмете!). Иными словами, как его вообще занесло в Хогвартс на такую должность – оставалось загадкой.
Еще декана Хаффлпаффа отличала некоторая рассеянность и забывчивость, вследствие чего вовремя он никогда не приходил, что весьма огорчало учеников, так как и отпускал с урока он всегда с задержкой.
- Ну что, скучаем? – весело заметил он, подойдя к троице. – Готовы работать? – не заметив на лицах детей ни капли энтузиазма, продолжил. – Так, перчатки все взяли? Ну, тогда в путь! Теплица № 5 ждет нас!
Профессор радостно направился к коридору, ведущему в восточное крыло. А наказанные в каком-то внезапном порыве единодушия обменялись мрачными взглядами. Судя по всему, ночь им предстояла долгая.
- К слову, - начал профессор, когда они шли по непривычно пустому и темному коридору, - мы будем собирать цветы черной лилии. Цветут раз в пару лет на полнолуние. Буквально по паре часов. Так что вы очень вовремя схлопотали наказание.
- А перчатки зачем? – мрачно поинтересовался Гленн, небезосновательно ожидая подвоха.
- А? Да ерунда, - легкомысленно отмахнулся профессор. – Просто растение при прикосновении к нему выделяет жуткую смесь из кислот, после которых кожу жжет так, что мало не покажется, да и чешется, хоть до костей раздирай… Даже снадобья не особо помогают. Ну, и при передозировке убить может, вообще-то… - в голосе Бири была какая-то странная радость. – Ну, знаете, как крапива, только хуже в десяток раз. Встречали когда-нибудь?..
- Нет, - с некоторым сомнением произнес Гленн, не зная, то ли радоваться отсутствию подобного опыта, то ли печалиться.
- Ну… как говорится, где наши годы?.. – Бири рассмеялся.
После непродолжительных блужданий по каменным коридорам профессор вывел учеников на открытый воздух и завернул к теплицам, они прошли мимо первой и второй, где обычно проходят их занятия, и вышли к двум самым большим и опасным – пятой и шестой.
Как только они зашли в помещение, в нос тут же ударил теплый влажный воздух. Профессор одним взмахом палочки зажег небольшие фонарики по периметру теплицы.
Что и говорить, растений здесь было много. Очень много: от цветов в горшках до лиан, свисающих с каких-то деревьев тропического вида, - и все это слегка покачивалось и шевелилось, словно на ветру. Откровенно говоря, это больше походило не на теплицу, а на целую оранжерею, где-то в конце даже журчала вода, но едва ли бы кто-то рискнул устроить здесь веселое чаепитие.
Выложенные плиткой тропинки вели к небольшой площадке со столами, где проходили занятия, но профессор повел их не туда, а на другой конец помещения.
- Вон видите, - Бири указал на высаженные ярусами растения с иссиня-черными цветам. – Наши клиенты. - "Клиенты" расположились в два ряда у противоположных стен.
Бири достал из ящика на земле ножницы, перчатки, которые тут же надел, и какую-то банку с зеленой субстанцией.
- Ничего сложного нет, - он пощелкал ножницами. – Срезаете со стеблем, затем смазываете их, - он продемонстрировал сию нехитрую операцию, - и складываете цветы… - взмахнул палочкой, и из глубины помещения прилетело несколько коробок, - …сюда. Срезаем только раскрывшиеся цветки. Вопросы? – Мужчина оглядел промолчавшую троицу. – Работаем в парах. Я составлю компанию… - Бири оглядел ребят, - мисс Войнович. Соответственно, молодые люди, за вами тот ряд, - он кивком указал на клумбы, тянущиеся вдоль противоположной стенки.
- Хорошо, - нестройно ответили слизеринцы и поплелись в указанную сторону.
- И помните! – окликнул их профессор. – Если в вас что-то вцепится – не стесняйтесь кричать, иначе ничем хорошим дело не закончится.
Мальчики неторопливо поплелись к клумбам.
Работа, в целом, оказалась не пыльной. Разве что неудобной. Ярусы доходили до метра в высоту, так что приходилось все время находиться на полусогнутых ногах.
- Ну, могло быть и хуже, - бросив очередной цветок в ящик, через некоторое время произнес Гленн и, распрямившись, потянулся. – Например, кубки в Зале славы начищать… руками… - Лестрейндж поморщился.
- Угу, - кивнул Том, хотя его это вообще-то как раз и не пугало. – Или Прингл.
- Прингл? – мальчик на секунду представил себе процедуру наказания волшебными розгами от завхоза и скривился. – Хорошо, что Слагхорну попались.
Вздохнув, Гленн опять принялся за дело. В конце концов, чем быстрее они закончат, тем быстрее можно будет идти спать. Завтра, к сожалению, не выходной.
Неожиданно Лестрейндж отскочил от клумбы, в которой явственно произошло какое-то шевеление. Том, услышавший шум, вопросительно оглянулся.
- Там змея, - ткнув ножницами в куст, попытался оправдаться мальчик.
Риддл, изобразив на лице легкое удивление, поднялся и подошел к однокурснику. В зарослях и впрямь была змея. Свившись кольцами, она смотрела на нежданных гостей немигающими глазами. Не больше полуметра в длину, медно-коричневая с черным зигзагообразным рисунком на спине.
- Ты что, змей боишься? – с легкой насмешкой поинтересовался Том у Гленна.
- Они вызывают некоторые опасения, - отметил слизеринец.
- Пф, - Риддл усмехнулся, чувствуя явное превосходство. – Почему ты здесь?
Ничуть не опасаясь, мальчик протянул к змее руку и легонько погладил ее плоскую голову.
- Спячка, Повелитель, - гадюка попробовала языком воздух рядом с рукой мальчика, чтобы запомнить его запах.
- Т-ты?.. Говоришь на парселтанге?.. ТЫ?.. – от удивления у Гленна даже голос немного осип.
- Загадка, да? – с ноткой высокомерного самодовольства улыбнулся Том.
Не смотря на легкую тень сомнений, Том все же был горд тем, кто оказался его предком. И, охваченный тщеславием, он не раз представлял, как однажды преподнесет эту новость своим однокурсникам. В голове прокручивались множество вариантов, остроумных фраз и ехидных шуток, но в итоге он ляпнул первое, что пришло на ум.
Риддл взглянул на однокурсника. Тот выглядел крайне обескураженным и, кажется, совсем не знал, что сказать. Его мир словно перевернулся с ног на голову. Впрочем, возможно, так и было.
- Но как же?.. – ошарашенно начал Лестрейндж, но не успел договорить.
- Молодые люди? – из-за какой-то пальмы показался профессор Бири. – Как успехи? -Приблизившись, мужчина оглядел практически заполненные коробки. – Ладно, давайте уже закругляйтесь скорее и дуйте спать.
В итоге мальчишки провозились еще около десяти минут и получили долгожданное "Свободны!". Заявив, что ему еще нужно что-то доделать, профессор отправил детей в гостиную, настоятельно порекомендовав никуда по дороге не заходить.
До замка дошли в молчании. Гленн по-прежнему обдумывал то, что узнал о своем однокурснике, а Том без лишней скромности наслаждался произведенным эффектом.
- Эй, Риддл, - с боковой лестницы послышались торопливые шаги. – На пару слов… - в паре метров от мальчишек остановилась Войнович и выжидательно уставилась на Лестрейнджа.
- Ну? – требовательно спросил Том, когда стало ясно, что Гленн намеков либо не понимает, либо игнорирует их.
- Извини, - со всей торжестенной серьезностью произнесла она, - я вовсе не хотела на тебя нападать. Это ведь не ты нападаешь на безоружных со спины, - она послала ядовитый взгляд Лестрейнджу. - И, на мой взгляд, наказывать за защиту спины товарища – неправильно, хотя в этом, отчасти, и моя вина. Так что за это тоже извини.
Сказать, что оба слизеринца были удивлены – ничего не сказать.
- Вот, - протянула рейвенкловка нараспев, видя, что ответа ждать можно долго. – Спокойной ночи.
Она развернулась и, промчавшись по коридору, скрылась на лестнице, оставив мальчишек в недоумении.
- Идем, - бросил Том, прервав задумчивое молчание, - не хватало еще одно наказание схлопотать.
Гленн, вздрогнув, кивнул и поспешил за однокурсником. Сегодняшний день был полон открытий.
Чуть позже, когда Том наконец добрался до теплой постели, сон вдруг отказался его принимать в свои объятия. Мальчика мучили какие-то странные предчувствия, которые он сумел сформулировать лишь через час постоянной возни. Совершенно отчетливо он понял: он – другой. Другой - даже среди волшебников.