Глава 3. Профессор-мечта и нежелательные коллегиНаконец я выдыхаю и, мысленно сосчитав до десяти, выдавливаю:
— Профессор МакГонагалл, могу ли я с вами поговорить с глазу на глаз?
Малфой выдает смачно-громкую усмешку с максимально явным намеком на мою ничтожность. Может, конечно, все это слегка приукрашено, но за подобные моменты я готова поставить этому человеку десятку по десятибалльной шкале под названием «продемонстрируй свое раздутое эго».
— Драко, можешь пока осмотреть кабинеты на первом этаже, — говорит МакГонагалл. — Только план школы значительно поменялся, так что...
— Не заблудись, — кратко заканчиваю я.
Малфой, приложив руку к груди, театрально кланяется.
— О, не беспокойтесь за меня!
Когда он уходит, я изо всех сил стараюсь не замечать укоризненный взгляд директора и задаю единственный интересующий меня вопрос:
— Почему именно Малфой?
— Он сам проявил инициативу, — отвечает Минерва. — А ты имеешь что-то против?
Я заглатываю свое «да!» в последний момент.
— Просто мне казалось, что Натаниэль мог бы занять эту должность. Тем более что...
— Мистер Эдвардс уже получал данное предложение.
— ...он сейчас ищет работу... — по инерции продолжаю я и от неожиданности смотрю на собеседницу широко раскрытыми глазами. — Он отказался?
— Да.
— Это так... странно, — все, что я способна произнести.
Хотя, если задуматься: в этом нет совершенно ничего странного. Натан мечтает занять в искусстве достойное место и двумя руками беспощадно распихивает все, что стоит на пути.
— Почти пять лет назад ты пришла сюда, Гермиона, и решительно заявила, что желаешь работать в Хогвартсе. Мало того, потребовала ввести новую учебную дисциплину — для девочек первых четырех курсов, — в глазах МакГонагалл пляшут насмешливые огоньки. — Я не могла не откликнуться, потому что понимала, как ты в этом нуждалась. Драко Малфой тоже пришел с просьбой, своей собственной, он ведь знает: в Хогвартсе каждый, кто просит помощи...
— ...ее получает, да, — киваю я. — Но уверены ли вы, профессор, что это тот самый случай? Вообще-то, под предложенным вами углом зрения мне кажется странным даже то, что на основании моей безумной идеи действительно организовали что-то вроде школьного предмета.
МакГонагалл устало пожимает плечами.
— Простое рукоделие оказалось поистине полезным для девочек.
И вот сейчас я понимаю: любые мои аргументы заведомо проигрышны перед образом мысли директора.
— Пригласи, пожалуйста, Драко, — просит она.
Я нахожу его недалеко от кабинета и одним движением головы указываю, что можно вернуться. Спустя минуту перед Минервой МакГонагалл стоят два профессора, один из которых, как хочется мне думать, с этого момента на испытательном сроке. Директор внимательно глядит на меня и говорит:
— Сегодняшнее дежурство, профессор Грейнджер, вы должны провести совместно с профессором Малфоем, чтобы показать ему все школьные коридоры, проходы и закоулки. А пока будьте добры отвести коллегу к его рабочему кабинету. Тот, что рядом с вашим, — пустует.
Отлично, давайте попытаемся объединить нас в дружную команду! И не оставим попыток до тех пор, пока кому-нибудь одному не прилетит в грудь Авада Кедавра, подпитанная многолетней ненавистью.
— Весь день буду морально готовиться к ночной экскурсии, — бросает Малфой через плечо, медленным шагом приближаясь к двери.
Драко делает вид, что это я должна следовать за ним, а не он за мной. Малфой выбрал неподходящую тактику действий для нашего «сотрудничества».
— И мой, и твой кабинеты расположены на втором этаже, — отмечаю я как бы между прочим и не двигаюсь с места. — А ты понятия не имеешь, насколько хитрее стали лестницы с восстановлением школы.
Он оборачивается и дарит мне кислое подобие улыбки.
— Привыкну.
* ~ * ~ * ~ * * ~ * ~ * ~ *
— Я просто обязан познакомиться с ним поближе.
Весеннее солнце нещадно светит мне прямо в лоб. Я зажмуриваюсь, опираюсь ладонями о траву и бурчу:
— И зачем тебе это надо?
Натан отвечает задорным смешком.
Трудно представить, что совсем недавно над этим озером летали вспышки от запрещенных заклинаний. Берега настырно заросли сочной зеленью, а вода все так же манит своим спокойным блеском. Хочется окунуться по самую шею... пока не вспоминаешь об обитателях водоема.
— Имей в виду, пятиминутное общение со слизеринцем укорачивает жизнь на полгода. А бывших слизеринцев не бывает.
— Это твое субъективное мнение, — возражает Натаниэль. — И ты, как всегда, пытаешься навязать его мне.
— Больно надо, — отзываюсь я. А про себя добавляю: «Выпускникам Шармбатона никогда это не понять».
— Я приду сегодня к десяти вечера — помогу с разбором каких-нибудь книг. Их всегда полно на твоем столе. А потом дождусь окончания ночного дежурства.
Щурясь, я приоткрываю один глаз и испытующе смотрю на Эдвардса.
— «Случайно» столкнешься с Малфоем, да?
Он улыбается.
— Как хочешь, — продолжаю я. — Но, чисто по-дружески: надеюсь, что ты в первые же секунды поймешь, какая задница этот новый профессор.
— Ч-ш-ш, — шипит Натан, — поблизости могут оказаться ученики. А еще я могу пожаловаться на тебя директору. Произносить такие слова на территории школы! Немыслимо! — сокрушается самовольный голос моей совести.
— О, замолчи, Эдвардс.
— Ладно.
Он падает спиной на траву, а я меняю положение и любуюсь видом Хогвартса, игнорируя слепящие солнечные лучи.
* ~ * ~ * ~ * * ~ * ~ * ~ *
Мы выходим из кабинетов почти одновременно и чуть не сталкиваемся нос к носу. Это было бы забавно или неловко, если бы не вызвало такой прилив раздражения.
— Готов?
Малфой приподнимает бровь и саркастически напоминает:
— Я весь день готовился.
Чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего, я лишь бросаю «пойдем» и двигаюсь по коридору.
Все, что ожидает нас за каждым поворотом, — тишина и лунный свет, особенно яркий этой ночью. Порой я обращаю внимание Малфоя на обманную дверь или скрытую от глаз нишу, а он, слава Мерлину, молчит, слушает и запоминает. Правда, до поры до времени.
— Грейнджер, а кто сейчас декан Слизерина?
Я мысленно отмечаю, что это самый первый вопрос с момента его появления в Хогвартсе в роли преподавателя.
— Арнольд Доросси, профессор Защиты от Темных Искусств. Целишь на его место?
— Пока нет, — отвечает Малфой, делая отчетливый акцент на слове «пока». — И насколько часто теперь Слизерин получает Кубок Школы?
О, забери меня дементор!
— За все время моей работы здесь они брали Кубок два раза. Последний был в позапрошлом году.
— Не последний, — исправляет Драко.
Я раздраженно закатываю глаза и заворачиваю за угол. Но, как ни странно, на этом допрос не заканчивается.
— А остальные деканы? Другие профессора? Кто что преподает?
— Годрик Всемогущий! — резко обернувшись, поражаюсь я. Шокированное лицо Малфоя так и просится на колдографию (вот была бы память!) — Тебя действительно интересуют какие-то люди, кроме тех, кто напрямую связан с «великим факультетом»?!
Теперь новоиспеченный коллега прожигает меня гневным взглядом, но я всерьез жду ответа.
— Вообще-то совсем не интересно, — выплевывает он.
Я продолжаю намеченный путь и, махнув рукой, информирую:
— Не обязательно пытаться поддержать притворно-дружескую беседу.
— Отлично, — получаю ядовитый ответ. — Думал, умру, если придется еще и говорить с тобой. Только у меня еще остался один вопрос...
Ему что, последние пять лет не с кем было поболтать?
— Почему тебя до сих пор не взяли на пост преподавателя ЗОТИ? МакГонагалл посчитала тебя слишком заумной? Я всегда был уверен, что таких нужно изолировать от общества.
— Нет, дело не в этом.
— А в чем? Тебя забраковали студенты? Наверное, чистокровные волшебники все же побрезговали связываться с твоей...
Я останавливаюсь, резко поворачиваюсь и смотрю Малфою прямо в глаза. Предполагаю, на моем лице не самое миролюбивое выражение.
— Я бы могла занять эту должность сразу, как только появилась в Хогвартсе — по предложению директора, — выговариваю зло. — Но мне в жизни по горло хватило защиты от Темных Искусств, сильно превышающей школьную программу. Я взяла пожизненный отпуск от этого. А ты молись, чтобы студенты не забраковали профессора Малфоя. У МакГонагалл настолько добрая душа, что она наняла тебя исключительно из жалости: врагу не пожелаешь твоей незавидной репутации.
Я прекрасно знаю, что это удар из разряда запрещённых, бьющих по самой гордости. Если честно, не хотелось до такого доходить, но на унижение у меня сработала столь мощная самооборона, что я просто не успела себя остановить. А теперь, мне кажется, я слышу скрип малфоевских зубов.
— Мы уже обошли два этажа, которые должны были. Теперь дай мне пергамент с планом школы. Дальше я разберусь сам.
— Хочешь, чтобы я научила тебя вежливым словам? Таким, как «пожалуйста»?
От этого липкого, холодного взгляда хочется провалиться сквозь землю, но как-то не выходит.
— Просто. Дай. Мне. Чертов. План.
В общем, я готова поддержать стремления собеседника: лучше бы нам побыстрее разорвать связывающие нас рабочие ниточки и разойтись на безопасную дистанцию. В идеале — разъехаться по разным странам.
— Он у меня в кабинете, — говорю я и направляюсь к лестнице.
Я напрочь забываю про человека, который только и ждет этого удобного момента.
* ~ * ~ * ~ * * ~ * ~ * ~ *
Малфой заходит в кабинет вслед за мной. Это не только раздражает, но и напрягает, поэтому я обращаюсь к нему:
— Мне жалко своего времени, чтобы подделывать что-то на пергаменте смеха ради. Зря беспокоишься.
Именно в этот момент я замечаю, что Малфой не пытается скрыть прохладное удивление по поводу сидящего за моим столом незнакомца. Эдвардс же выглядит таким радостным, словно только что выиграл в лотерею дом на берегу моря.
— Она жуткая зануда, да? — говорит Натан.
Интересно, он в состоянии прочитать в моем взгляде красноречивое «ты сейчас попадешь под горячую руку, готовься уклоняться от неконтролируемых проклятий»?
— А вы кто? — интересуется Драко.
Натан поднимается с места, подходит к «объекту», ради которого он просидел здесь в гордом одиночестве добрых три часа, и протягивает руку.
— Натаниэль Эдвардс.
Перед тем как отреагировать на приветствие, Малфой некоторое время сомневается, спрятав руки в карманах мантии. А ведь Натан — полукровка. Так и подмывает зажечь на кончике волшебной палочки красный огонек и, помахав им перед носом аристократа, закричать: «Внимание, внимание! Магглы в родословной! Осторожно!»
— Драко Малфой, — наконец отвечает он, пожимая протянутую руку. — А вы кем приходитесь профессору Грейнджер?
Натан оборачивается и несколько секунд странно улыбается мне. Он готовит глупую шутку. В голове крутится: «Только попробуй, Эдвардс, только попробуй...»
— Хорошим другом.
«Молодец. Спасибо».
Я отдаю Малфою план школы.
— Доброй ночи, профессор.
Он не отвечает мне. Лишь кивает Натану и выходит из кабинета.
— Ну что, познакомился? — спрашиваю я насмешливо.
Натаниэль все так же улыбается и пожимает плечами.
— Это же только начало. Можно я переночую сегодня здесь, Гермиона?
Я, уже почти перешагивая порог своей спальни, отвечаю:
— Вторая комната, как всегда, свободна. Только отправь миссис Эдвардс записку, а то в пять утра меня опять заклюют три ее совы с письмами о том, что пропал ее дорогой сын.
— Ладно, — смеется Натан.
* ~ * ~ * ~ * * ~ * ~ * ~ *
Решив обойтись без завтрака в Большом зале, все утро я провожу за работой в кабинете. Натаниэль с чашечкой чая составляет мне компанию. Он спрашивает у меня, как прошло дежурство, и изрядно портит этим настроение. Ситуацию спасает лишь его рассказ про то, как шушукались о новом профессоре волшебники с портретов в ближайшем коридоре: Малфой им, мягко говоря, не понравился. «Как можно было так нагло пройти мимо и не сказать ни слова?!».
— Мне кажется, они даже пятнами пошли от злости, — острит Натан.
Вскоре ученики разбредаются по школе, кто как растрачивая время перемены. Я начинаю подготовку к своей паре — ожидаю у себя Гриффиндор и Пуффендуй — и параллельно продолжаю беседу с Эдвардсом. Но вдруг в кабинет, нарушая его относительное спокойствие, врывается буря в виде миниатюрной второкурсницы Кассандры, которая громко восклицает:
— У нас массовые галлюцинации!
Даже Натан, вроде бы привыкший к различным неожиданностям и часто являющийся их непосредственным источником, чуть не захлебывается чаем. Оказывается, из-за спины Кассандры выглядывают мои студентки с факультета Пуффендуй, а чуть в стороне ждут, прислушиваясь, девочки Гриффиндора. Все смотрят на меня так, как будто только что открыли еще одну Выручай-комнату.
— Что случилось?
— Профессор Грейнджер, — начинает Ванесса Норбед, — у наших мальчиков будет вести пары по трудовому образованию Драко Малфой? Тот самый Драко Малфой? Только не шутите с нами, пожалуйста.
Я слышу, как Натан еле сдерживает смех, и аккуратно отвечаю студенткам:
— Ну... да.
— Застрявший в грунте каблук Хельги! — мгновенно реагирует Кассандра.
Пожалуй, это одно из самых красноречивых цензурных выражений, которое я когда-либо слышала от своих учениц.
Девочки заполняют кабинет, шумно обсуждая чудеса школы Хогвартс. Натаниэль теперь практически сползает со стула, складывается пополам и хохочет в кулак.
— Неплохое начало его преподавательской карьеры, — замечаю я удивленно.
Эдвардс между приступами смеха активно кивает.
