Глава 3. Традиционное противостояние. - Если честно, я не хочу быть ловцом. Мне кажется вратарь — более выгодная позиция в Квиддиче. - рассуждал светловолосый сероглазый мальчик завтракая в большом зале Хогвартса.
- А мне кажется у тебя нет выбора, Скорпиус. Тебя заставит отец. - ответил ему такой же светловолосый парнишка с карими глазами, наливая себе кубок тыквенного сока. - Вратарь — не очень удачная позиция для игрока в Квиддич. -
- Нет Луис, ты не прав. Вратарь защищает ворота — самое дорогое, что есть у команды. Соответственно — он самый важный человек в команде. Твой дядя Рон, между прочим, в свое время тоже был вратарем. -
- Да, был. И хорошим вратарем. Тетя Гермиона так переживает... В любом случае, подумай о том, что вратарь не движется по полю и люди смотрят на него только когда мяч летит в сторону ворот. Так что это не самая лучшая позиция в игре. -
- Знаешь, моя мама тоже хотела бы видеть меня вратарем. Я помню она много раз уговаривала отца изменить свое мнение. -
- Это потому, что быть вратарем безопаснее, в каком-то смысле. А все мамы боятся за сыновей. - Луис отложил столовые приборы. - Знаешь, твоя мама в любом случае гордилась бы тобой. Мы все скорбим по ней. -
- Я знаю, спасибо. Но давай не будем продолжать эту тему. - Скорпиус опустил голову к тарелке.
- Хорошо. Но сезон уже давным давно начат, поменяться ты не можешь, а твой отец все так же против. -
За стол Слизерина присели две девушки двойняшки. Их длинные по пояс волосы цвета каштана были сплетены в одинаковые тугие косы. У обеих девушек были курносые носы и светло-карие глаза. Одна из них несла в руках школьное расписание.
- Ужас! - сказала она протягивая мальчикам пергамент. - Вы только посмотрите! С сегодняшнего дня у нас травология. И угадайте, о чем будет первый урок? - девушка протянула Луису расписание.
- Намекну, нам предстоит изрядно испачкаться. - поддержала ее сестра.
- Наверное нам предстоит убирать ваши комнаты. - не отрываясь от пергамента ответил Луис. - И, держу пари, в твоей комнате, Хильда, работенка будет действительно грязная.
- Что ты сказал? - отозвалась Хильда.
- Ну а что, при всей своей безупречности, вы девочки, совершенно не умеете следить за порядком. Даже не пускаете в комнаты слуг. Я помню, когда был у вас в поместье и забрел на третий этаж — это были два лабиринта из одежды и флаконов с дамскими зельями. И если Элена удосужилась хотя бы заправить кровать, что в вашем случае нельзя не похвалить, в твою комнату, Хильда, я даже не мог до конца распахнуть дверь — мантиями был усыпан весь ковер. -
- Знаешь, Луис, когда-нибудь я нашлю на тебя порчу распухшего языка. Всем от этого лучше будет. - съязвила Элена.
- Да, но мой язык со временем примет свой первоначальный вид, а вы так и останетесь неряхами. И кстати, вы должны благодарить меня за то, что этот ваш грязный секрет остается только между нами и Скорпиусом. -
- Луи, если еще раз... - Хильда не успела договорить — ее перебил Скорпиус.
- Ребят, давайте без словесных перепалок. Хильда, что будет на первом уроке травологии? -
- Мы будем пересаживать мандрагору. В первый же день копаться в земле, пачкать мантии. А нам еще не прислали грязеотталкивающую суспензию! - взмолилась Хильда.
- И учитывая, что урок уже через пол часа.. Варят-ли посылка вообще успеет прийти сегодня. - с грустью поддержала сестру Элена.
- А кто готовит вам это зелье? - поинтересовался Луис.
- Мама. Только у нее оно получается стойким. - ответила Элена.
- Тетя Пенси умеет варить такие зелья?! - искренне удивился Луис.
- А что тебя удивляет? Мама очень умелая волшебница. Она научилась делать его еще в свои школьные годы. - с гордостью сказала Хильда.
- Я не спорю. Я советую взять вам девочки, пример с вашей мамы и тоже поучиться новому. А то вечно у меня на тестах списываете. -
- А ты — у меня. - отозвался Скорпиус и друзья рассмеялись.
За стол к компании полетели два пахучих бумажных шарика и упали в кубки Хильды Элены и Скорпиуса. Шарики раскрылись в тыквенном соке и раздался ужасающий запах.
- Это вам к десерту! - раздалось со стола Гриффиндора. Светло-русые юноши близнецы хихикали и косились в сторону слизеринской компании. Вместе с ними смеялись Роза, Хьюго, Джеймс, Альбус и Лили.
- Как по-детски, Лонгботтомы. До сих пор не можете смириться что мы с сестрой не обращаем на вас внимания? Можете успокоиться, мальчики, вы не в нашем вкусе. - повернувшись к соседнему столу съязвила Элена.
- Ах Бомоны, если бы вы знали, что земля не вращается вокруг вас, то заметили бы множество красивых соперниц, которые жаждут проводить с нами все свое свободное время. Мы же душки, да Лисандер? - обратился юноша к брату.
- Да, Лоркан! - ответил он ему.
- Ну конечно, я прямо вижу эту очередь девиц, простирающуюся от самого входа. - тихо заметил Скорпиус, испаряя палочкой испорченный кубок.
- Правильно, Малфой, продолжай тихо сидеть и бубнить себе под нос. Тебе с твоей семьей после войны ничего другого не и остается, как залечь в вечное подполье. - вдруг отозвался Джеймс.
- Заткнись, выскочка! - не удержался Скорпиус и встал из-за стола.
Раздался звонок на первый урок и Скорпиусу не осталось ничего другого, как собрать учебники со стола и, проводив Поттера третьего испепеляющим взглядом, последовать на урок.
Никто из ребят отчетливо не помнил откуда началась эта вражда. Джеймс с детства слышал рассказы отца о Малфоях, в которых наряду с жалостью к этой семье присутствовали эмоции ненависти. Иной раз, когда в доме Поттеров заходил разговор об этой семье, Гарри отводил взгляд от собеседника и старался перевести тему. Когда Джеймс спросил, почему Драко и его отец до сих пор не общаются, хотя Малфои публично раскаялись перед общественностью после войны, а Люциус даже отсидел пусть и не большой, но срок в Азкабане, Гарри ответил:
- Драко Малфоя воспитали иначе. Ему привили качества, которые в современном обществе считаются устаревшими. Да и все в этой семье избалованны и заносчивы. Не удивлюсь, если его сын Скорпиус унаследует фамильные черты характера. В общем, с этим человеком сложно общаться.-
После того разговора Джеймс решил, что Малфои незаслуженно многое о себе возомнили. И что после войны им бы не помешало умерить свое высокомерие. И хотя Скорпиус не выражал никаких эгоистических качеств, Джеймс уже с детства был настроен против него своим ничего не подозревающим отцом.
Скорпиус всю жизнь слышал о подвигах Гарри Поттера. Но в его семье не говорили о войне — это всегда было закрытой темой. Лишь благодаря друзьям и их родителям, благодаря архивным выпускам «Ежедневного Пророка» в библиотеке отца и слухам, ребенок знал, какую роль его семья играла в ней. Скорпиус воспринимал Джеймса как сына знаменитости, в трагическом прошлом которого частично виноват его дед. Он понимал, что дружба между ними невозможна еще с первой их встречи на платформе в прошлом году — Джеймс отбывал в Хогвартс на второй курс, и когда проезжал со своей тележкой мимо Скорпиуса, проехался ему по ногам.
- Эй! Мог бы смотреть куда едешь. - окликнул его Скорпиус.
- Ах да, Малфой, кажется. Не заметил тебя. Ты как-то сливаешься с серым асфальтом. - ответил Джеймс и ушел вперед.
В первый год Скорпиуса в школе они не общались. Частично из-за того, что Джеймс был старше на курс и они почти не пересекались. Но когда у Скорпиуса и Поттера третьего появились свои компании друзей — образовалось будто два лагеря. И при каждом удобном случае Джеймс задевал Скорпиуса. Чаще всего это были упоминания войны с участием семьи Малфоев, что не могло не задевать Скорпиуса. С этого же года напряжение между детьми выросло из-за случившийся в июне трагедии. Обе компании были в курсе, что в ходе волшебной дуэли именно Астория Малфой швырнула смертельное заклятие в Рона Уизли. И хотя отец Розы и Хьюго одновременно с этим швырнул заклятие в колонну, которая упав на смерть придавила Асторию, он не использовал запретного заклинания.
И все же, эти два лагеря никогда не устраивали длительных перепалок. Возможно, в глубине души все дети понимали, что точки над i за них уже поставила сама война, и им незачем продолжать этот замкнутый круг ненависти друг к другу. Хотя, все дело могло быть и в Луисе Уизли, который, в отличие от своих сестер из Пуффендуя был зачислен в Слизерин. И чьи родители подружились с Бомонами, так как дети с первого дня нашли общий язык. Вместе с тем, Флер и Билл много времени проводили с семьей Гарри, Невилла и, естественно, с семьей покойного Рона Уизли.
Бомоны, на взгляд Билла и Флер, интересные люди. Пенси Паркинсон вышла замуж за Оливера Бомона, волшебника с ирландскими корнями, который, к сожалению, не участвовал в войне и, как не странно, мало о ней слышал. Бомоны, по сути, вообще не разделял взглядов Волан-Де-Морта на чистоту крови и ее статус в волшебном мире, хотя семья состояла только из потомственных магов. У Оливера с детства были друзья маглы, некоторые из которых даже знали о существовании волшебного мира. А лучшим другом Оливера Бомона был Стен Вайт, за которого вышла замуж Джоу Чанг. В этом браке родились двое погодок — Патрик и Джули Вайт. Патрик, кстати, учился на одном курсе с Хильдой и Эленой, так же на Слизерине. Джули же поступила на Когтевран.
Никто не знал, как Оливеру удавалось столько лет не терять эту дружбу, ведь в Министерстве выявляли такие случаи и старались стирать память маглам. Исключения составляли родители детей, которых зачисляли в школы магий и высокопоставленные политики, с которыми приходилось считаться из-за множества формальностей, таких как, например, волшебная недвижимость на отдельных территориях.
Брак с Оливером Бомоном сильно изменил Пенси Паркинсон. Она пошла против воли своих родителей, соглашаясь на предложение возлюбленного. Пенси пришлось уйти из дома и жить с родителями мужа какое-то время. Она продолжала поддерживать дружеские отношения только с Драко Малфоем, который отчасти понимал ее решение. Пенси изменила своим взглядам на чистоту крови, на то, что должно определять порядочного волшебника от невежественного и даже со временем превратилось в заботливую жену и мать. Ей доставляло удовольствие самой готовить для семьи, а не использовать для этого слуг, самой выращивать сад, самой помогать дочерям делать уроки. Конечно, в ней осталось слизеринская спесь, но проявлялась она редко, в основном когда кто-либо пренебрегал традициям гостеприимства или вспоминал прошлое Миссис Бомон.
Дочерям Пенси достался мамин нос, цвет волос и характер в школьные годы. Девушки всегда старались выглядеть безупречно. Карманные деньги они тратили только на волшебную косметику, которой стали пользоваться еще с десяти лет. Удлинить ресницы, сделать румянец более заметным или придать волосам блеск — только эти не сложные, едва заметные заклинания и зелья разрешала дочерям Пенси. Хильда и Элена, конечно, всегда в тайне от мамы накладывали на себя чуть больше женских чар. Их никогда нельзя было увидеть в неглаженой или грязной форме, они всегда правильно сидели за столом и партами, ровно, даже можно сказать грациозно летали на метлах. Второкурсницы вызывали женскую зависть у ровесниц и даже обращали на себя внимание юношей третьекурсников. Даже Джеймс не мог не обращать ни них внимание.
Луис видел в них подруг, над которыми всегда можно подшутить. Ему нравилось, как они выглядят, но считал, что его сестра Виктуар намного красивее и элегантнее Хильды с Эленой. Он вырос в доме с двумя сестрами и по привычке дружественно задевал Бомонов.
Скорпиус питал к Хильде и Элене чуть более нежные чувства. Он видел, как отец общается с их матерью, и про себя называл девочек своими сестрами. Ему всегда хотелось иметь брата или сестру, а Бомоны часто гостили в их доме. Он оберегал девочек, чувствовал ответственность за них. Особенно, когда в прошлом году, на платформе 9 и ¾, перед тем как Скорпиус зашел в поезд, Драко сказал сыну:
- Присмотри за Хильдой и Эленой. Ты их самый близкий друг и мужчина, на которого они могут рассчитывать. -
Однако самые нежные чувства девочки вызывали у братьев Логботтомов, которые еще с первого курса были влюблены в них. Лисандер еще в поезде увидел Хильду. Она стояла у окна в проходе. Он подошел познакомиться.
- Уже скучаешь по дому? -
- Да, есть немного. Сестра говорит, что это новая жизнь и что это хорошо, но меня немного пугают перемены... -
- Я тоже уже скучаю. Но теперь все станет только лучше! Новые друзья, новое место. Можно будет бродить по замку, немного забить на школьные правила, которые будут уж точно по слабее, чем в родительском доме. -
- Думаешь? -
- Да я уверен. У моего друга есть карта, с помощью которой можно по ночам сбегать из замка. В Хогсмит, например. Меня зовут Лисандер, кстати. -
- Меня — Хильда. Значит, помимо переживания о распределении в первый день, тебе будет чем заняться вечером. - улыбнулась девочка.
- Хочешь, как-нибудь погуляем по замку вместе? -
- Эм... -
Девочка не успела закончить предложение. Из купе напротив вышла Элена.
- Хильда, нам еще нужно успеть прогладить форму перед приездом. У тебя это заклинание выходит лучше, так что помоги, а? - она перевела взгляд на Лисандера. - А это кто? -
- О! Вы тоже близнецы! У меня брат близнец, он едет со мной в Хогвартс. Надо будет всем нам познак... -
- Мы двойняшки. - без тени стеснения перебила Элена Лисандера. - Хильда, ты идешь? -
- Элена, это Лисандер, он... -
Она снова не успела договорить, так как из соседнего с ними купе выбежал Лоркан, и со взглядом, обещающим неминуемую смерть брата, подойдя к нему вплотную выпалил:
- Ты просто невыносимый засранец! Выложил все вещи из моего чемодана и заменил их гномьеми лепешками! - злился Лоркан.
- Ну, судя по всему, засранец здесь именно ты, раз в багаже у тебя такое богатство. - улыбнулся Лисандер.
- Ну, тогда впредь пользуйся своей зубной щеткой с наслаждением, так как я уже успел вытащить ее из твоего багажа и искупать в этом богатстве! -
- Фи. Обоим вам. Отвратительно. - отозвалась Элена.
- Больше не общайтесь с нами никогда. - закончила Хильда и зайдя к сестре в купе с силой хлопнула дверью.
- Они близнецы? - опешил Лоркан.
- Нет, двойняшки. И довольно темпераментные. - заметил Лисандер.
- Та, что фыркнула — симпатичная. - почесал затылок Лоркан.
- Покажи ей свое приданное в багаже и она точно с тобой подружится. — засмеялся Лисандер.
- Ну я тебе еще покажу! -
Лоркан погнался за братом через весь поезд, швыряя в него вонючие шарики.
С того дня девочки с презрением относились к близнецам. А мальчишкам, так же как и Луису, хотя чуть более жоще, нравилось подшучивать над их любовью к безупречности и манерам. Хильда и Элена всеми способами старались отстраниться от ребят — в классах занимали парту на противоположном от братьев конце, увидев их в коридоре сворачивали к первому же повороту, а если и попадали под их грязные розыгрыши, вроде наколдованной дождевой тучи над головами, никогда не опускались до их же уровня и гордо подняв голову проходили мимо обидчиков. Часто за них вступался Луис, напоминая Лонгботтомам, что те переходят всякие границы, и что он обо всем расскажет их родителям, которым не понравятся такое хулиганское поведение Лисандера и Лоркана. Тогда близнецы замолкали, потому что понимали — Луис действительно может все рассказать Полумне и Невиллу, так как порой гостит у их родителей.
Ничто никогда не случается просто так. По сути, все эти разделения на Гриффиндорскую и Слизеринскую компании начались со дня распределения. Как бы война и не распорядилась судьбами родителей этих детей, противостояния факультетов — намного более древняя вражда и обида, которая прочно впечаталась в стены Хогвартса и стала, своего рода, неприятной, но традицией. И эти дети стали вынужденными ее заложниками.
