ПрозрениеЛос-Анджелес, 1975 год
- Кларисса, будь добра, сделай мне чашку кофе! – донёсся до Клариссы чуть приглушённый голос мистера Питерса. – Без сахара, пожалуйста.
Кларисса встала, расправив красивую серую юбку-футляр, и, негромко цокая каблучками по дубовому паркету, направилась в сторону маленькой кухни, расположенной за перегородкой из красного дерева. Мистер Питерс любил крепкий кофе, за три с лишним года Кларисса достаточно хорошо изучила его вкусы и привычки. Когда шеф пребывал в благодушном настроении, он мог попросить добавить в кофе сахар или даже молоко. Когда же, как сейчас, он уточнял, что кофе ему нужен был без сахара, Кларисса могла ожидать найти его не в самом лучшем настроении.
Так и оказалось. Мистер Питерс сидел за своим огромным столом, буквально заваленном пачками бумаги, папками и справочниками, и даже головы не поднял при её появлении. Он запустил свои длинные пальцы в седые волосы и склонился над каким-то документом, всем своим видом выражая растерянность и беспокойство.
- Ваш кофе, мистер Питерс, - Кларисса осторожно поставила чашку возле его правого локтя. – Что-нибудь ещё?
- Нет, нет, спасибо, - шеф едва заметил её, и Кларисса поняла, что сегодня будет одна из тех ночей, которые ей приходилось проводить на работе. Конечно, ей за это доплачивали. Присутствовать на репетиции речи адвоката не входило в её прямые обязанности. Правда, мистер Питерс никогда не требовал от неё ничего особенного, она просто сидела за его столом и смотрела, как шеф расхаживает из угла в угол под шелест исписанных листов бумаги.
Мистер Питерс был блестящим юристом, одним из самых выдающихся специалистов Лос-Анджелеса, и, наверное, только Кларисса знала, каким трогательно беспомощным он выглядел в своём кабинете, пока решение какой-нибудь замысловатой юридической задачи ещё не пришло ему в голову. Зато потом, в суде или на переговорах, он выглядел как человек, уверенный в себе на все сто процентов. Кларисса всегда восхищалась шефом, с самого первого дня.
Она осторожно прикрыла за собой дверь и направилась к своему столу, на котором, рядом с печатной машинкой, сиротливо стояла единственная личная вещь, которую принесла Кларисса – простенькая рамочка с фотографией. Кларисса взяла её в руки и с привычной грустной улыбкой заглянула в смеющиеся глаза Патрика Брайта. На фотографии они сидели вдвоём на лавочке, в сквере рядом с домом Клариссы, и смеялись над Уиллом, младшим братом Патрика, который и сделал снимок. Кларисса дотронулась кончиками пальцев до ладони Патрика, на фотографии свободно лежавшей у неё на плече. Её стол стоял так, что позади неё была только стена, поэтому никто видеть фотографию не мог. Мистер Питерс, конечно, наверняка видел, но они никогда не разговаривали на не касающиеся работы темы, поэтому никаких комментариев просто быть не могло.
Кларисса со вздохом поставила рамку на место и снова взяла пришедшее сегодня утром письмо.
«…Тебе бы она понравилась, Клэр! Она добрая, очень милая и совсем не заносчивая, как ты могла бы подумать. В прошлые выходные я обедал у её родителей, и мне категорически не понравился её отец. Слишком напомнил мне моего, даже ещё хуже. Но я питаю очень большие надежды по поводу неё, правда.
Но расскажи мне о себе! Твоё последнее письмо мне совершенно не понравилось, я волнуюсь за тебя. Тебе точно хорошо там, с мистером Питерсом? Ты же знаешь, мне ты можешь сказать всё! Если тебя что-то не устраивает, просто скажи, я напишу отцу, и тебе найдут другую работу. Поверь мне, это никого не затруднит, отцу всё равно. Сомневаюсь, если он ещё помнит о твоём существовании.
Уилл говорит, ты совсем не заходишь к нам. Клэр, пожалуйста, не думай, что тебе там не рады! Анджела скучает по тебе, тем более она сейчас уже в том возрасте, когда ей не помешало бы иметь старшую сестру. Ты обещала мне приглядывать за ней, помнишь?
Я хочу узнать больше про этого Колина, с которым ты ходила на прошлых выходных в кино. По твоим словам, он «очень хороший»? Мне так не кажется, Клэр. Я знаю, я говорю так про всех, но он даже не проводил тебя домой! Что с того, что ты сама отказалась? Я бы всё равно проводил, ведь было темно и поздно. Это не то, чего ты заслуживаешь, правда. Можешь считать это дружеской ревностью, но ты можешь найти и кого-то получше. Вы виделись после этого снова?
Как чувствует себя миссис Моуб? Надеюсь, её рукам стало полегче? Роза уверила меня, что эта мазь творит чудеса. Она сказала, что у неё тоже часто ломит пальцы от стирки, а эта мазь здорово снимает болевые ощущения. Если не помогло, напиши мне, я придумаю ещё что-нибудь.
А теперь самое важное: через месяц я приеду домой! Это и был мой сюрприз, который я обещал тебе ещё с Рождества. Я готовился заранее, чтобы сдавать экзамены досрочно. Сначала профессора и слушать ничего не хотели, но потом мне всё же удалось их уговорить, и теперь я буду сдавать экзамены уже со следующей недели! Представляешь, Клэр? Через три недели я уже могу быть дипломированным юристом! А потом я заберу свой диплом и поеду домой! Так что сделай так, чтобы никакие Колины не отвлекали тебя, когда я приеду! Первую неделю ты моя и только моя. Ну ладно, хотя бы первые несколько дней. Обещай мне.
С любовью, Патрик».
Кларисса зажмурилась и отложила письмо в сторону. С самого утра, как только она лихорадочно разорвала конверт и прямо в подъезде, остановившись у окна, с нетерпением прочла письмо, она находилась в растрёпанных чувствах. Патрик собирался через месяц приехать домой! А ведь она ждала его никак не раньше июля. Сюрприза приятнее сложно было себе представить. Угнетало лишь одно: Патрик снова был влюблён.
Кларисса вздохнула. За последние четыре с половиной года она получила от Патрика десятки писем с различными женскими именами в них, встречающимися то тут, то там, и все эти безликие и, на взгляд Клариссы, одинаковые девушки были «милыми, очаровательными, красивыми, добрыми и просто замечательными». У Патрика все были такими. И даже после того, как он понимал, что несколько ошибся в своей избраннице, ему удавалось сохранить с ней дружеские отношения и даже иногда ходить вместе обедать. Кларисса этого не понимала. Со своим единственным парнем, Джейком, она расставалась со скандалом, слезами и угрозами. Патрик тогда даже всерьёз собирался прилететь на выходные из Сакраменто, чтобы поговорить с Джейком по душам, но Кларисса убедила его этого не делать. В противном случае, Патрик бы непременно докопался до истинной причины их разрыва. Уильям, которого Патрик отправил вместо себя поговорить с Джейком, наверняка догадался, иногда Кларисса ловила на себе его внимательный, как будто чуть сочувствующий взгляд.
Кларисса закрыла глаза и откинулась на высокую спинку своего кресла. Перед её мысленным взором проносились последние месяцы старшей школы. И в каждом воспоминании был Патрик, Патрик, Патрик… Вот он машет ей через весь класс, вот подходит и садится рядом за парту, вот со смехом тянет её за руку к покачивающейся на поверхности пруда лодке, вот быстро вносит в их с мамой квартиру огромную коробку и выбегает за дверь ещё до того, как Кларисса успевает обнаружить в коробке роскошное платье, вот выходит из чёрной машины и замирает, глядя на появившуюся в дверях Клариссу, вот смотрит на неё сверху вниз, пока они кружатся в танце, вот машет ей и растворяется в толпе улетающих, оставляя Клариссу в переполненном зале аэропорта…
Кларисса не хотела вспоминать, какой была её жизнь до появления в ней Патрика. Он изменил всё, он вернул ей что-то, утраченное после смерти отца. Кларисса даже не знала, что именно, она просто чувствовала себя снова целой и настоящей. Не было ничего удивительного в том, что Патрик Брайт постепенно стал самым важным человеком в её жизни.
Хотя, это было неправдой. Патрик стал для неё всем не постепенно, а с того дня, когда она впервые побывала в его доме. Когда он дал ей свою рубашку, когда он обрабатывал ей ранку на лбу, когда погладил её по волосам, когда заставил Клариссу почувствовать себя нормальной, кому-то нужной. Она слишком долго жила в мире, где была совсем одна, где даже у мамы не хватало времени заботиться о внутреннем, душевном состоянии дочери. У Клариссы не было никого, с кем она могла бы поделиться своими проблемами, кто понял бы её боль и постарался бы её облегчить. Патрику пришлось довольно долго доказывать, что он действительно заинтересован в общении с Клариссой.
Она сдалась недели через две. Патрик не отходил от неё ни на шаг в школе, после уроков постоянно находился в кафе, где она работала, болтал с хозяином, заигрывал с другими официантками, а по вечерам провожал Клариссу домой. И ни разу никого с собой не привёл. Но зато часто звал Клариссу в гости, познакомил её с младшим братом Уильямом, который, как скоро поняла Кларисса, был самым близким человеком для Патрика. Были представлены Клариссе и девятилетние близнецы Анджела и Кевин, по отношению к которым Патрик вёл себя скорее как отец, чем как старший брат.
Мистера и миссис Брайт Кларисса видела мельком пару раз и не составила о них никакого чёткого впечатления. Но особенно показательно было то, что собственные родители были единственными людьми на свете, о которых Патрик отзывался плохо. Сначала Клариссе это казалось диким. Потеряв отца, она не терпела потребительского отношения окружающих к своим родителям, пару раз они даже спорили по этому поводу с Патриком. Но затем, узнав эту странную семью поближе, Кларисса согласилась с тем, что образцово показательными родителями Брайтов назвать было никак нельзя.
Дерек Брайт, дедушка Патрика, умерший несколько лет назад, основал свою юридическую корпорацию с нуля, когда был ещё совсем молодым, и теперь это была одна из крупнейших и, пожалуй, самых известных юридических компаний в Соединённых Штатах. После его смерти бизнес перешёл к его единственному сыну – отцу Патрика. Он был просто помешан на работе. Миссис Брайт, с которой они вместе учились в университете, всегда была рядом с мужем. Не бросила она его, даже когда родился Патрик, а через год – Уильям. Оставляя грудных детей с бабушками и няньками, миссис Брайт уже через неделю после родов возвращалась к работе. Патрик рассказывал, что он не помнит ни одного раза, когда бы мама зашла поцеловать его перед сном. Уилл это подтверждал. В какой-то момент, как уверял Патрик, чувства к родителям просто пропали, испарились, как будто их и не было. Кларисса никогда бы не поверила, что такое бывает, если бы перед ней живым доказательством не сидел лучший человек на всём белом свете.
После рождения близнецов ситуация ещё осложнилась. Обеих бабушек уже не было в живых, отец матери, бросивший семью, когда миссис Брайт ещё даже не умела разговаривать, в счет не шёл. Рядом не было никого. Патрик, которому на тот момент было всего девять лет, вдруг начал чувствовать ответственность за кого-то родного, кого ему хотелось защищать и оберегать от всех, включая собственных родителей. Они с Уиллом старались проводить с близнецами как можно больше времени, а, когда те пошли в школу, Уильям принял решение перейти на домашнее обучение, чтобы следить за детьми. Патрик всегда говорил, что с таким характером, как у Уилла, ему даже лучше учиться дома, но Кларисса прекрасно видела, что он испытывает чувство вины по отношению к брату.
Одним словом, семья у Патрика была странная. Поэтому Клариссу и не удивило, когда после окончания школы Патрик вдруг отказался от поступления в Стэнфордский университет, о котором долго мечтал, если верить рассказам Уилла, и заявил о своём решении учиться в Лос-Анджелесе. Но когда Патрик предложил Уиллу свободно выбирать университет, всё встало на свои места. Между братьями произошла довольно серьёзная ссора, Кларисса даже испугалась, что им так и не удастся достигнуть компромисса, по итогам которой было принято решение уезжать обоим.
Кларисса понимала, что Патрик должен ехать, что ему необходимо хорошее образование, но ей всё равно было грустно. Её короткая сказка, в которой у неё был друг, заканчивалась. Патрик пытался заговорить о деньгах, которые ему ничего не стоило попросить у отца для неё, но Кларисса и слышать не хотела о подобной благотворительности. Она бы никогда не смогла жить в мире с самой собой, прими она такую подачку. Сам Патрик деньги у отца брал вполне свободно, и это Клариссу всегда немного задевало. Пока Патрик не рассказал, что в своём завещании дедушка оставил семейное дело напополам Патрику и Уиллу, а мистер Брайт мог управлять фирмой только до совершеннолетия Патрика как старшего из двух внуков. Все личные сбережения Дерека Брайта были тоже поделены между внуками. Патрик показал Клариссе блокнот, в который он скрупулёзно вносил каждый цент, взятый у родителей. Он собирался отдать всё назад, как только получит деньги. Клариссу такие отношения между родителями и детьми приводили в ужас, но она никогда не говорила об этом Патрику, стараясь не задеть его чувства.
Но Патрик не был бы Патриком, если бы перед отъездом не нашёл бы способ избавить Клариссу от ненавистной работы в кафе. В один из летних дней она получила письмо от некого мистера Гриффитса, который заявлял, что был невероятно счастлив получить резюме мисс Моуб и что он ждёт её в своём кабинете прямо сейчас, что место секретаря уже забронировано за ней и так далее и тому подобное. Естественно, никакого резюме Кларисса никуда не отправляла, у неё его просто-напросто не было. Но адрес, с которого письмо было отправлено, моментально всё объяснил: это была фирма мистера Брайта.
Патрик клялся и божился, что он тут ни при чём, и даже сейчас, спустя четыре с половиной года, Клариссе так и не удалось выбить из него признание. Но отказываться было глупо, перспектива на всю жизнь остаться официанткой не внушала Клариссе ничего, кроме леденящего душу ужаса. Офисная жизнь показалась ей самой настоящей сказкой, правда, недолгой. Мистер Гриффитс, сорокалетний, упитанный отец семейства, несколько расширил в своём представлении обязанности секретарши, и Клариссе пришлось уволиться. Она написала обо всём Патрику, постаравшись скрыть правду, но каким-то образом всё всплыло наружу, и в ответном письме Патрик просто рвал и метал. Приехав домой, он лично просил за неё мистера Питерса, репутация которого всегда была просто безукоризненной. Кларисса опять же никогда не получала доказательств причастности к этому Патрика, но мистер Гриффитс внезапно уволился по каким-то никому не известным причинам сразу после отъезда Брайта-младшего.
И началась активная переписка. Кларисса жила от письма до письма, аккуратно складывала и хранила все полученные от Патрика письма и имела привычку по вечерам перечитывать особенно памятные ей послания. Иногда она встречалась с подросшей Анджелой, они могли посидеть в кафе и поболтать о знакомых Анджеле мальчишках. Раз в несколько месяцев у дверей конторы её встречал Уильям и затем провожал до дома, по пути расспрашивая, как у неё дела. Кевин, росший угрюмым и нелюдимым мальчиком, проявлял интерес исключительно к сестре-близняшке, и Кларисса быстро оставила попытки сойтись с ним поближе, следуя данному Патрику обещанию присматривать за близнецами.
В общем и целом, в тот период Кларисса чувствовала себя почти счастливой. Она теперь зарабатывала достаточно, чтобы мама смогла, наконец, оставить подработку в свой единственный выходной в прачечной, и даже количество её рабочих часов в неделю удалось сократить. У Клариссы оставалось немного денег, чтобы иногда покупать себе вещичку-другую, а на Рождество ей каждый раз выплачивали неплохую премию как перспективному и старательному сотруднику. Откуда росли ноги этих премий Кларисса, конечно, догадывалась, но поймать Патрика за руку не было никакой возможности.
Пять лет они с Патриком общались на расстоянии, и только его приезды домой на каникулы позволяли им пообщаться вживую. Но потом Патрик устроился на работу в небольшую фирму неподалёку от университетского кампуса, чтобы получить необходимый для работы опыт. Он много раз писал Клариссе, что ему претит одна только мысль о том, что ему придётся работать вместе с отцом. И, раз уж это всё равно случится, пусть хотя бы все видят, что и он кое-чего стоит в области права. Только Патрику хотелось при этом остаться нормальным человеком, в жизни которого семья будет занимать положенное ей место. Кларисса его в этом поддерживала, но работа не позволяла Патрику приезжать домой так часто, как хотелось бы ему самому и, чего уж там греха таить, - Клариссе.
Но пару месяцев назад с работой «для получения опыта» было покончено, и теперь Патрик через месяц собирался быть дома. У Клариссы начинало сильнее биться сердце всякий раз, когда она думала о его скором приезде. Она наконец-то сможет избавиться от Колина, с которым связалась только от скуки. Во-первых, Кларисса всё ещё не чувствовала в себе особого желания знакомиться и сближаться с новыми людьми, а, во-вторых, молодой человек отнимал бы у неё время, которое она могла провести с Патриком. Другой вопрос, что Патрик мог привезти с собой свою новую девушку, Линду. Хотя, в письме он об этом ничего не написал, и это позволяло Клариссе надеяться, что увлечение Линдой продлится не дольше, чем до этого Дженнифер, а ещё до этого – Карой.
Клариссе не нравилась ни одна девушка Патрика. Все они были примерно одинаковыми: глупенькими, богатенькими, избалованными девицами, довольно пустыми и скучными. Не было ничего удивительного, что Патрик не выдерживал их дольше трёх-четырёх месяцев. Только с дочерью какого-то нефтяного магната, Стефани, он встречался около года, и Кларисса даже начала бояться, как бы это ни вылилось во что-нибудь серьёзное. Точно так же и Патрику не нравился ни один из ухлёстывавших за Клариссой парней. Будучи лучшими друзьями, они очень ревностно старались оберегать друг друга от возможных в будущем разочарований. Самая большая ложь, какую только говорила себе Кларисса.
Она не могла, не хотела признавать, что любила Патрика совсем не как друга и брата. Это разрушило бы всё. Пока она этого не признала, можно притворяться дальше, но как только роковые слова прозвучат хотя бы в её голове, в этот же миг всё изменится. И всё же в глубине души Кларисса всегда знала правду. Нельзя настолько любить друга. Нельзя считать день хорошим или нет в зависимости от полученного или неполученного письма. Нельзя постоянно жить воспоминаниями, иногда отвлекаясь на реальную жизнь. Нельзя чувствовать что-то по отношению к Уиллу, потому что он его брат. Нельзя ночью бежать по звонку девчонки, которую первый раз бросил парень, потому что она его сестра. Вернее, можно, конечно, можно, но причина ведь была не в моральных качествах Клариссы, не в её дружелюбии, нет. Конечно, по своему, она привязалась к семье Патрика, к тем, кого он сам считал своей семьёй. Но иногда, например, той ночью, когда всхлипывающая во сне Анджела продолжала держать её за руку, мелькала мысль, что, может быть, Патрик узнает, оценит, поймёт…
Патрик знал, иногда холодела Кларисса, не мог не знать. Не заметить мог только слепой. Мама поняла всё сразу же, когда впервые увидела Клариссу с той ночи, воспоминанием о которой всегда будет служить маленький шрамик на лбу, тёмные коридоры огромного дома и пальцы Патрика, гладящие её по волосам. Знал Уилл, Кларисса могла читать это по его взгляду. С наивной прямотой вчерашнего ребёнка догадывалась Анджела. Кларисса пропускала некоторые её замечания мимо ушей, делая вид, что это не стоящая внимания ерунда. Или ещё в школе, как часто она замечала злые, любопытные, раздражённые, презрительные взгляды одноклассниц, когда Патрик отказывал кому-то из них в прогулке, ссылаясь на то, что уже договорился с Клариссой. Он никогда не стеснялся публично признавать свою дружбу с ней. И это подкупало. Кларисса никогда не спрашивала, что именно заставило Патрика обратить на неё внимание. Наверное, жалость.
- Мисс Моуб, тут пришёл мистер Брайт, хочет поговорить с мистером Питерсом, - в чуть приоткрывшуюся дверь заглянула кудрявая головка Сары Роджерс с ресепшена. – Он сильно занят?
- Вообще-то да, - Кларисса встала, чувствуя, как забилось сердце. Она всегда не знала, что делать, когда рядом оказывался отец Патрика. Она даже не могла понять, знает он её или нет. – У мистера Питерса завтра важное судебное заседание, мистер Брайт знает, о чём я. Но если это срочно, то я могу…
- Секунду, - Сара пропала из виду, и некоторое время до Клариссы доносилось только неясное бормотание. – Мистер Брайт готов обсудить интересующий его вопрос с вами, мисс Моуб.
Сара называла Клариссу мисс Моуб только тогда, когда пыталась вести себя официально. Наверное, мистер Брайт слышит их по телефону.
- Я всегда готова… - пролепетала Кларисса, но дверь уже распахнулась, и на пороге вдруг появился высокий, какой-то другой, изменившийся, похудевший, но возмужавший Патрик Брайт.
Кларисса окаменела. В голове не осталось ни одной мысли, кроме панического ужаса: вдруг она ужасно выглядит. Когда она в последний раз смотрелась в зеркало?
- Клэр! – Патрик широко улыбнулся и сразу стал самим собой. – Спасибо, Сара, сюрприз удался.
Он мягко, но настойчиво подтолкнул вошедшую было за ним Сару к двери, закрыл её и, наконец, повернулся к Клариссе.
- Патрик! Откуда ты взялся? – за эти секунды она уже успела несколько взять себя в руки и теперь шагнула ему навстречу, не решаясь, правда, броситься ему на шею, как сделала бы ещё пару лет назад.
Патрик тут проблемы не видел. Кларисса и опомниться не успела, как её ноги оторвались от земли, и, весело смеясь, Патрик закружил её по крохотному кабинету.
- Стол, осторожно! – слабо вскрикнула Кларисса, когда они врезались во что-то твёрдое. В ту же секунду послышался звон разбитого стекла. – О нет, моя рамка!
Патрик выпустил её и наклонился за упавшей рамкой, и Кларисса сделала непроизвольное движение, чтобы остановить его. Но было поздно, и Патрик уже со странным выражением смотрел на их первую общую фотографию.
- Я поставила её здесь не для хвастовства, не для того, чтобы все видели, что я дружу с сыном хозяина, - зачем-то начала объяснять Кларисса. – Просто мне нравится видеть тебя рядом, хотя бы на фотографии.
- Надеюсь, что так, Клэр, - ласково улыбнулся Патрик. – Это был счастливый день, я хорошо его помню.
В тот день Патрик получил письмо из Стэнфорда, в котором говорилось, что они рады принять его в ряды своих студентов. И, хотя в тот момент он уже знал, что откажется, Патрик был рад и горд, что ему удалось поступить в один из лучших колледжей страны. Кларисса считала этот день счастливым по другой причине: в этот день Патрик впервые не просто обнял её, но и поцеловал в щёку.
- У меня эта фотография стояла в камбузе на полочке возле кровати все пять лет, - добавил Патрик, и Кларисса почувствовала, что краснеет. – Все мои однокурсники были в тебя влюблены.
- Я польщена, - пробормотала Кларисса, стремясь закрыть нервировавшую её тему. – Ты теперь дипломированный специалист? Тебя можно поздравить?
- О да, наконец-то! – Патрик закатил глаза. – Перед последним экзаменом я думал, что никогда уже не захочу работать юристом. Слушай, идём отсюда?
- Я не могу, - Кларисса страдальчески поморщилась. – У мистера Питерса завтра важное судебное заседание, он, наверное, захочет прочитать мне свою речь.
- Не страшно, прочитает Саре, - отмахнулся Патрик и широким шагом двинулся к двери кабинета мистера Питерса.
- Патрик! – Кларисса бросилась следом, стараясь ступать на носочки и не стучать каблуками по дорогущему паркету. – Патрик, не мешай ему! Патрик…
Но он уже громко постучал в дверь, и изумлённый до глубины души мистер Питерс почти сразу же показался на пороге. Обычно Кларисса всегда сообщала ему через переговорное устройство, кто именно пришёл, и в такие дни, как сегодня, он почти всегда отказывался разговаривать со всеми, включая самого мистера Брайта.
- Мистер Питерс, сэр, простите, я… - залепетала Кларисса, но Патрик, не обращая на неё никакого внимания, громко приветствовал её шефа, задавая одновременно миллион вопросов и не дожидаясь ответа ни на один. Мистер Питерс только растерянно моргал. Кларисса знала, что мыслями он остался в своей речи.
- Так вы не против, если я заберу Клариссу сегодня? – Патрик улыбался, и на губах мистера Питерса тоже появилась слабая, неуверенная улыбка. Даже не понимая ни слова из той галиматьи, которую нёс Патрик, мистер Питерс чувствовал исходившую от него положительную энергию.
- Нет, конечно же нет, Патрик, - пробормотал он, и Кларисса могла бы поклясться, судя по его виду, что он не связал в своей голове свою секретаршу с той Клариссой, которую хотел забрать с собой Патрик.
- Тогда не будем больше вас отвлекать, - Патрик увлёк Клариссу в сторону её стола. Мистер Питерс постоял ещё несколько секунд на пороге своего кабинета, потом кивнул и закрыл дверь.
- Он не понял ни слова, - укоризненно шепнула Кларисса на ухо беззвучно смеющемуся Патрику. – Он позовёт меня, а меня на месте не окажется.
- Поговорим не здесь, - Патрик вдруг стал серьёзным. – Слушай, ты отлично выглядишь, Клэр! Новая причёска?
Кларисса польщённо улыбнулась. Патрик всегда замечал, если она по-другому укладывала волосы, покупала новое платье или помаду.
- Ну, собирайся, чего ты, - Патрик бесцеремонно открыл шкаф, снял с вешалки лёгкий пиджак, который Кларисса уже пару дней оставляла на работе, чтобы не носить в руках. Погода стояла очень тёплая. Но сейчас она не смогла отказать себе в удовольствии ощутить невесомое прикосновение Патрика, пока он помогал ей надеть пиджак. Но Патрик вдруг обнял её за плечи и притянул к себе. Кларисса замерла, не смея повернуться к нему, только ощущая, что её спина касается его груди.
- Я так скучал по тебе, Клэр, ты бы только знала, - шепнул Патрик, почти касаясь губами её уха. – Ты мне так нужна сейчас. Скоро моя жизнь здорово изменится.
Кларисса почувствовала холод внутри. Похоже, Линда была для Патрика не просто очередной девушкой.
- Идём, посидим где-нибудь, - Патрик за руку потянул её из кабинета, по пути кивнув замершей в изумлении Саре. По её лицу Кларисса поняла, что миллион сплетен теперь обеспечен. Ну и пусть.
По дороге Кларисса взяла Патрика под руку, чтобы поспевать за его широкими, быстрыми шагами, и тот неожиданно положил руку на её ладонь. Кларисса искоса взглянула на него из-под опущенных ресниц и поразилась непривычно серьёзному выражению, застывшему на лице Патрика.
- Что-то случилось? – робко спросила она, отбрасывая в сторону все свои чувства к нему. Сейчас Патрику явно нужен был друг.
- Я на пороге огромного поворота в своей жизни, - Патрик попытался улыбнуться, но впервые на памяти Клариссы ему это не удалось. – И я не знаю, правильно ли я поступаю.
Патрик открыл перед Клариссой дверь милого кафе на углу той улицы, где стояла их школа. Они уютно устроились у окна, и заказали у подошедшей официантки латте со сливками.
- Добавьте, пожалуйста, девушке карамельный сироп, - машинально попросил Патрик, и Кларисса почувствовала, что сейчас расплачется. – И принесите какой-нибудь шоколадный торт.
Патрик никогда не брал себе ничего к чаю или кофе. Но когда торт приносили Клариссе, он пробовал у неё кусочек, а потом, увлёкшись разговором, съедал куда больше половины. Кларисса не возражала.
- Так что там у тебя стряслось? – поторопила Кларисса, когда официантка ушла, бросив напоследок на Патрика заинтересованный взгляд.
- Ничего особенного не стряслось, - Патрик посмотрел на неё непривычно серьёзно. – Пока.
- Ты уже был дома? – поинтересовалась Кларисса, меняя тему и давая Патрику время собраться с мыслями.
- Нет, домой не заходил, - он отрицательно покачал головой. – Уилл и ребята встречали меня в аэропорту. Мы поболтали, я отдал Уиллу сумку и рванул к тебе.
- Ты хочешь о чём-то рассказать именно мне? – уточнила Кларисса, не зная, что думать. – Не Уиллу?
- Мы с ним уже всё обсудили, я писал ему, - Патрик начал рвать салфетку. – Это его касается, я не мог не посоветоваться.
Никогда раньше Клариссе не приходилось вытягивать что-то из Патрика. Наоборот, иногда приходилось просить его сделать паузу, дать переварить, прийти в себя. У Клариссы не было больше близких друзей, Патрика она не видела больше года и теперь пребывала в полной растерянности, не зная, как себя вести. Она редко видела Патрика расстроенным, и чаще всего речь шла о его родителях. Только один раз, когда Кевина увозили на скорой с аппендицитом, Патрик практически не мог себя контролировать. Он обвинял себя во всех смертных грехах, рвал на себе волосы, спрашивал, как он мог не заметить? Все уверения Уилла о том, что со стороны аппендицит никак не мог быть виден, а Кевин не жаловался, ничьей вины тут нет, проходили мимо Патрика. Сейчас, насколько знала Кларисса, с его братьями и сестрой всё было хорошо, но на Патрике лица не было.
- Ну что такое? – Кларисса непроизвольно потянулась через стол и погладила его по плечу. Она ненавидела видеть его грустным.
- Клэр, я… - Патрик осёкся, и Кларисса с трудом удержалась, чтобы не лягнуть так не вовремя подошедшую официантку.
- Это касается Линды, да? – с места в карьер спросила она, как только девушка удалилась.
- Линды? – искренне удивился Патрик, размешивая сахар. – Нет, это совсем другое. Линда осталась в Сакраменто, я буду ей писать, мы договорились поддерживать связь.
- Поддерживать связь? – Кларисса подняла брови. – То есть, и она…
- Да, тоже не моё, - Патрик махнул рукой. – Понимаешь, она хорошая, но она видела во мне наследника Брайтов. Ей было, по большому счёту, без разницы, какой я на самом деле.
Но всё равно Линда была хорошей. Кларисса уже давно отказалась от идеи открыть Патрику глаза на всех этих хороших девиц. Было жаль вытаскивать его из мира, в котором люди любили друг друга и желали друг другу только добра.
- Я получил диплом, - констатировал всем известный факт Патрик. – Я должен начать работать. А я не могу себя заставить.
- Ну и что? – не поняла проблемы Кларисса. – Отдохни немного, тебе же не нужно пока кормить семью, у тебя есть деньги.
Патрик получил наследство, рассчитался с родителями, которые, к огромному удивлению и возмущению Клариссы, деньги взяли. Хотя, как уверял Патрик, они просто не потрудились вникнуть в расчёты сына, было проще взять предложенные деньги, если это позволяло свести общение к минимуму.
- Нет, я не так выразился, - Патрик тяжело вздохнул. – Я не смогу работать с отцом. Я просто ненавижу его, Клэр. Правда.
Клариссу уже давно не шокировали подобные заявления Патрика. Он обожал весь мир, ему нравилось всё, что он видел, в каждом человеке он видел только хорошее, но весь негатив, всё то плохое, что должно было быть даже в его идеальном мире, Патрик сосредоточил на родителях. И в целом они подобного отношения со стороны старшего сына заслуживали.
- Что ты будешь делать? – только спросила Кларисса. – Ты хочешь отстранить отца от дел?
По праву фирма теперь принадлежала напополам Патрику и Уиллу, их отец по-прежнему возглавлял её, потому что у Патрика не было диплома, и он не пытался лезть в юриспруденцию без образования и опыта.
- Нет, - после долгой паузы ответил Патрик. – Я хотел, но Уилл против. Я должен учитывать и его желания тоже.
Уильям, которому Патрик предоставил право выбирать любой университет мира, настоял на том, что брат поедет учиться, куда ему вздумается, а самого его устроит и университет Лос-Анджелеса. Кларисса понимала, что Уилл остаётся приглядывать за близнецами, да тот и сам не скрывал этого. Он всегда говорил, что Патрик более деятельный, ему руководить фирмой, ему принимать решения, а Уилл намеревался спокойно работать где-нибудь в тени старшего брата. Кларисса с самого первого дня знакомства чувствовала себя комфортно в обществе Уилла. Он тоже был немного одиночкой по натуре.
- И к чему вы пришли? – мягко подтолкнула Патрика Кларисса.
- Мы уезжаем из Лос-Анджелеса, - выложил Патрик, поднимая на Клариссу подавленный взгляд. – Наверное, насовсем.
- И близнецов забираете? – Кларисса проявила чудеса самообладания, спокойно отпив глоток кофе и ничем не выдавая, что внутри у неё всё трясётся от ужаса.
- Близнецов нам никто не отдаст, - Патрик оттолкнул от себя пустую чашку. – Для родителей важно не потерять лицо, ты же знаешь. Если все дети уедут, они будут бледно выглядеть в глазах общественности. Они всё ещё пытаются создать иллюзию крепкой и дружной семьи.
- Куда вы хотите уехать? – Кларисса больше всего боялась выдать своё отчаяние. Патрик ведь не знает, что без него она превращалась в прежнюю нелюдимую девочку, которая не искала ни с кем ни дружбы, ни даже просто общения.
- Карлсбад, - Патрик смотрел в окно на проходивших по тротуару людей, и Кларисса могла беззастенчиво пялиться на его профиль. – Неплохое место, чтобы начать всё заново.
- Наверное, - пробормотала она, когда молчание совсем уж затянулось, и Патрик перевёл на неё взгляд.
- Ты поедешь со мной? – вдруг спросил он, и Кларисса просто приросла к своему стулу.
- Патрик… - беспомощно начала она, но он вдруг перегнулся через стол и схватил её за руку.
- Пожалуйста, Клэр, - лихорадочно зашептал он. – Ты так нужна мне.
Кларисса закрыла глаза, мысленно призывая на помощь здравый смысл. Она не могла с ним поехать, на то было множество причин.
- Не могу, прости, - голос прозвучал вежливо, но чуть прохладно. – У меня тут мама. У меня работа, которую ты мне дал. У меня нет денег. И я не вижу смысла…
- Кларисса, послушай меня, - Патрик вскочил со стула, обогнул стол и присел на корточки возле её ног. – Забудь обо всех этих причинах. Если ты хочешь поехать со мной, то я всё устрою.
- Патрик, что я буду там делать? – Кларисса закусила губу. Конечно, ей хотелось поехать. Ей хотелось видеть его. Всегда. Но она не могла себе этого позволить.
- Какая разница? – Патрик тряхнул головой. – Пожалуйста.
- Не могу, - Кларисса вырвала руку из его тёплых ладоней, и Патрик сразу же встал.
- Это из-за Колина, да? – отрывисто спросил он.
- Из-за… - Кларисса только удивлённо хлопала глазами. – Даже не думала о нём, Патрик. Я же назвала тебе причины, разве недостаточно того, что…
- Это не причины, это отговорки, - сердито ответил Патрик, усаживаясь на место.
- Мама моя отговорка? – Кларисса тоже начала выходить из себя. Ей и так было сложно, а он только в десять раз усугублял ситуацию.
- Я же сказал, я всё устрою, - повысил голос Патрик. – Перевезём твою маму, это даже не обсуждается.
- Ты ненормальный, - только и сказала Кларисса, у которой от напряжения начала болеть голова.
- Я как раз нормальный, а вот ты – странная, - Патрик обвиняюще ткнул в неё пальцем.
- Я странная? Я? И это говорит человек, который…
- Я зову тебя начать новую жизнь! В новом городе!
- Да как ты себе это представляешь? – не выдержала Кларисса, вскакивая на ноги и хватая свою сумочку. – В качестве кого я с тобой поеду? Хороша подруга! Приехала, села на шею и ножки свесила! А, нет, ещё и маму посадила!
- Стой! – Патрик встал у неё на пути, не давая пройти к выходу. – Конечно, ничего подобного я не предлагаю, я слишком хорошо тебя знаю. У меня была совсем другая идея, но я вижу, что я ошибся.
- Патрик, что с тобой произошло за этот год? – Кларисса чувствовала, что сейчас разревётся от обиды. – Ты стал совершенно другим человеком.
- Ты тоже, - он смотрел на неё, как будто видел впервые. – Наверное, этот Колин…
- Что ты прицепился к несчастному Колину? – прошипела доведённая до белого каления Кларисса. – Он для меня совершенно ничего не значит, забудь про него.
- Тогда почему ты отказываешься поехать со мной? – снова взялся за своё Патрик.
- Я тебе уже сказала… - Кларисса набрала в грудь побольше воздуха, но Патрик вдруг сделал такое, что она просто потеряла дар речи. Он опустился перед ней на одно колено и быстро достал из кармана коробочку, в которой оказалось красивое кольцо с крупным бриллиантом.
- Выходи за меня замуж, - быстро выпалил Патрик, бледнея как полотно. – Поехали со мной в качестве моей жены.
Кларисса отступила на несколько шагов назад и врезалась в стол.
- Ты с ума сошёл? – прошептала она, чувствуя, как от волнения холодеют ладони.
Патрик только головой помотал.
- Нам же хорошо вместе, - зачем-то сказал он. – Я лёгкий человек, тебе не будет со мной скучно. Ты привыкла ко мне. У тебя будет всё, чего ты только захочешь. Я сделаю тебя счастливой, обещаю.
- Патрик, что ты делаешь?
В мечтах Кларисса никогда не позволяла себе заходить так далеко. Но, даже если бы и позволила, этот момент должен был стать самым счастливым в её жизни, но в реальности больше всего ей хотелось оказаться дома, накрыть голову подушкой и рыдать без остановки.
- Слушай, ты ещё встретишь девушку… Вот увидишь. Тебе всего двадцать два, ты просто ещё не нашёл…
- Клэр, иногда любовь приходит в браке, так бывает, - Патрик смотрел на неё почти умоляюще. – Вдруг ты полюбишь меня?
Кларисса зажмурилась. Это была просто пытка.
- А как же ты? – прошептала она. – Подумай о себе. Ты тоже должен быть счастлив.
- Если ты согласишься, я буду счастлив, - Патрик взял её за руку, и Кларисса поняла, что она сейчас согласится, потому что мозг отказывался думать и реагировать на все весомые аргументы в пользу отрицательного ответа.
- Но если ты потом встретишь другую девушку, которую ты полюбишь, - совершила последнюю попытку Кларисса, и в глазах Патрика вдруг вспыхнуло изумление. – Что тогда?
- Клэр, но я люблю тебя, - растерянно возразил Патрик. – Я думал, это было очевидно.
- Ты меня любишь? – Кларисса даже не почувствовала радости, так велик был шок. – Любишь? Меня?
- Я понял это не так давно, всего год назад, - начал оправдываться Патрик. – До этого я думал, что мы просто дружим.
- Но Дженнифер? – Кларисса никак не могла поверить, что это правда. – Кара? Линда?
- А что мне оставалось? – жалобно спросил Патрик. – Ты всегда воспринимала меня только как друга.
И тут Кларисса всё-таки разревелась.
- Ой, нет, только не это, - испугался Патрик, вскакивая на ноги. – Всё, забудь, что я тут сейчас наговорил. Мы просто друзья, это на меня какое-то помутнение нашло. Всё, не плачь. Сейчас я уберу это кольцо с глаз долой, и больше ты его не увидишь.
- Нетушки! – выкрикнула Кларисса, размазывая слёзы по щекам, и рука Патрика замерла в воздухе. – Отдай мне моё кольцо сейчас же!
Он смотрел на неё с таким непониманием, что Кларисса расхохоталась, чем привела Патрика в состояние такой растерянности, в какой он, наверное, не был ни разу в жизни.
- Возьми, пожалуйста, - он почти с опаской протянул ей бархатную коробочку, и Кларисса снова засмеялась.
- Господи, Патрик, ты как будто слепой, - сквозь смех выдавила она. – Как ты мог не заметить, что я безумно в тебя влюблена?
- Правда? – после продолжительной паузы уточнил Патрик, а потом на его лице появилась его фирменная широкая улыбка, и Кларисса наконец-то прочувствовала всю грандиозность этого момента.
Она протянула ему левую руку, и Патрик медленно надел ей на безымянный палец идеально подошедшее кольцо. Внезапно раздались аплодисменты и поздравительные крики. Все посетители кафе во главе с обслуживавшей их официанткой собрались в кружок неподалёку и следили за развернувшейся на их глазах драмой, а теперь радовались счастливому финалу.
Кларисса ещё никогда не чувствовала такого расположения к незнакомым людям.
А потом Патрик её поцеловал.
