Бинты для дерева.Протяжный жалобный стон, который разбудил Поппи, оказался завыванием ветра, заблудившегося в каминной трубе. Было так холодно, что пальцы на руках и ногах словно заиндевели и не сгибались. Аккуратно высунув ногу из-под одеяла, Поппи, потянув носок, коснулась пола только большим пальцем, как купальщики пробуют воду при первом погружении в неё. Пол был ледяной, и она тут же одернула ступню, пряча её обратно в нутро нагретой постели. Вытянув руку, она потянулась к тумбе, где лежала стопка её одежды и зацепив за край шерстяной ткани, притянула чулки к себе. Спешно надела их под одеялом и лишь тогда бодро выскочила из постели, чтобы быстренько сбегать в ванную комнату. Как ни манило её обратно в кровать воспоминание о теплом одеяле и мягкой подушке, Поппи лишь схватив из шкафа вязаную шаль и обувшись, пошла проведать ученика в лазарет.
В больничной палате было неожиданно тепло, хотя ни печи, ни каких-то других нагревательных устройств не наблюдалось. Подивившись, Поппи на всякий случай укрыла спящего ребёнка ещё одним одеялом и на цыпочках ушла в свою спальню.
За окном была предрассветная темень, когда ещё так темно, что и сказать про раннее утро язык не поворачивается, скорее это время - апогей ночи. Будить Тинки ей было совестно, как бы не хотелось выпить чего-нибудь согревающего. Поппи бросала на холодный камин грустные и раздражённые взгляды. Ни дров, ни спичек. Не камин, а ерунда какая-то. Ещё и из окна сквозило.
— Скоро зима, придётся конопатить и заклеивать окна. Нужно где-то раздобыть газет. Хотя, какие газеты, если у них и бумаги нормальной нет, на свертках каких-то пишут, — размышляла вслух Поппи, расхаживая кругами по комнате, ёжась и кутая плотнее плечи в шаль.
"А что, если позвать его вполголоса, так тихо-тихо, на удачу, вдруг не спит?" — мысленно уговаривала себя она, совсем замерзнув.
— Тинки, — прошептала тихо и очень обрадовалась, услышав в ответ привычный хлопок и писклявое:
— Мадам Помфри звала Тинки. Тинки пришёл!
— Тинки! Как я рада, Тинки! Я тебя не разбудила?!
— Тинки не спать! Тинки ждать завтра почаёвничать с Мадам Помфри!
— Да-да, Тинки! Горячий чай это было бы великолепно! Только мне чур самую большую чашку!
Понятливый эльф исчез и сию же минуту вернулся с подносом. Поппи взяла чай, проигнорировав тарелку с различной сдобой и сластями и, скинув башмаки, с ногами устроилась в большом кресле. Она долго просто держала чашку, грея о её пузатые бока озябшие пальцы и вдыхая ароматный пар. Эльф сидел напротив прямо на полу, не выказывая никакого неудобства или признаков замерзания. Он держал в своих ладошках чашку и тоже не пил, с блаженным выражением на смешной мордашке наблюдая за Поппи.
— Спасибо, Тинки. Ты не представляешь, как я замерзла, — тихо сказала Поппи и благодарно улыбнулась ему.
— Мадам Помфри замерзла? Мадам Помфри не поставила климатических чар? — изумленно застыл домовик.
Почувствовав в вопросе какой-то подвох, Поппи попыталась увести разговор в сторону:
— Что-то я рассеянная нынче. Тинки такой молодец, что напоминает и помогает мне. Не знаю, как бы я без тебя справлялась.
— Тинки счастливый помогать Мадам Помфри! Тинки наведёт хорошие чары, чтобы в комнате всегда было тепло!
— Спасибо, Тинки, это чудесно! — нарочито восторженно согласилась Поппи и улыбнулась в чашку, отпивая глоток чая.
Уютную тишину разорвал звон колокольчика. Не ожидавшая услышать тут звук, схожий с дверным звонком, телефоном или будильником, Поппи дернулась.
— Сигнальные чары зовут Мадам Помфри к пациенту! — всполошился Тинки, резво вскакивая с пола. В ту же секунду чашка с недопитым чаем исчезла прямо из рук Поппи. Она поднялась, накинув поверх своей длинной викторианской ночной рубашки безразмерной халат, более походящий на пальто, и поспешила в палату. Тинки посеменил следом с ней, забавно перебирая тощими ножками и чудом не запинаясь о собственные массивные ступни.
Раскрасневшееся от тепла лицо ребёнка, выглядывающего из-под одеял, встретило их застенчивой улыбкой.
— Доброе утро! Как Вы себя чувствуете, молодой человек? — ласковым тоном поинтересовалась Поппи, положив ладонь на лоб ученика.
— Здравствуйте. Хорошо себя чувствую, а когда мне уже можно будет вернуться на свой факультет?
— Температура в норме, значит позавтракаешь и можешь идти. Но больше никаких подозрительных сладостей, и если почувствуешь недомогание - сразу ко мне.
— Спасибо, мэм. Если что - я сразу в Больничное крыло! — бодро согласился ребёнок.
— Ты уж постарайся навещать меня пореже, — тепло улыбнулась ему Поппи. — Тинки, мы ведь не можем отпустить молодого человека без завтрака, — обратилась она к эльфу.
Домовик с горящими восторгом глазами согласно закивал:
— Тинки принесёт завтрак! — как всегда, эффектно растворился в воздухе эльф.
— Мадам Помфри, — раздался за её спиной приятный голос, окрашенный мурлыкающими нотками. Сладостные мурашки пробежались вдоль позвоночника Поппи, вспыхнув жаром смущения, она обернулась к говорившему:
— Доброе утро, профессор Локхарт.
— Категорически Вас приветствую, Мадам Помфри. Я к Вам пришёл за неоценимой помощью. Смею предположить, я отвлекаю Вас от важного занятия, — кивком головы указал он на притихшего и любопытно следящего за ними ученика. Ребёнок смущённо порозовел, за что был вознагражден ослепительной улыбкой Локхарта. — Уж мне-то доподлинно известно, как трудно ежеминутно спасать страждущих. Мне многое приходилось делать за долгое время моих опасных путешествий.
— Вы нисколько не отвлекаете меня, профессор, может, нам удобнее было бы поговорить в кабинете, — робко предложила Поппи и мысленно очень захотела ущипнуть себя за то, как это прозвучало и за то, что реагирует на близость этого мужчины как несмышленый подросток.
— Конечно, если я не отвлекаю Вас, и могу похитить немного Вашего драгоценного времени...
"Рябинки-бусинки! Да! Ты можешь похитить всё моё время!" — не вслушиваясь в его дальнейшие слова, мысленно вскричала Поппи и с радостью приняла предложенный ей локоть, под ручку уводя Локхарта в свой кабинет.
Небольшое помещение казалось ещё меньше из-за присутствия в нём одетого в яркие бирюзовые одежды мужчины. Он занял кресло за столом, и Поппи устроилась на таком же кресле по другую сторону стола, спиной к двери. В окружении бесчисленных книг, пылившихся на высоких во все стены полках, Локхарт смотрелся как прекрасная картина с неудачным обрамлением, то есть совершенно нелепо.
"Ему бы снять с себя эти странные клоунские тряпки и на экран телевизора диктором или певцом", — подумала она, рассматривая мужчину. Несомненно, он был столь щедро одарён природой, как никто из ранее встречаемых Машей. А с каким изяществом взмахивал кистью во время разговора, как грациозно он держался, с какой уверенностью и лёгкостью говорил.
— Мадам Помфри, судьба привела меня к Вам, увы, не по самому радостному поводу. Как человек широкой души, я не мог пройти мимо страданий Мадам профессора Стебель. Дело в том, что двое учеников магловской машиной покалечили Гремучую иву. Профессор Травологии в совершенном расстройстве и я любезно предложил ей свою помощь, поскольку я имею значительный опыт по уходу за различными экзотическими деревьями и растениями. Я даже в своей книге об этом написал.
Поппи понимающе покивала:
— Но что я могу сделать для вас?
— Уверен, Вам не составит труда предоставить мне что-нибудь для перевязок, да побольше, — небрежно заметил Локонс, сопроводив слова очаровательной улыбкой.
— Конечно - конечно, — поспешно вскочила Поппи, но мысленно одёрнув себя за схожесть своих реакций с Тинки, уже нарочито неспешно вышла из кабинета. В палате ученик спешно уплетал завтрак под надзором домового эльфа, стойким оловянным солдатиком стоящего рядом с ним. Поппи тихонько прошмыгнула в кладовку, где суматошно набрала целый ворох марлевых бинтов и гипсовых повязок, и уже со всей этой охапкой вернулась в кабинет.
Локхарт поднялся ей навстречу. Принимая из её рук поклажу, он словно нечаянно коснулся её руки и задержал прикосновение на секунды, показавшиеся Поппи очень долгими. Она успела пронаблюдать у себя тахикардию и всю симптоматику аритмии.
Он, улыбнувшись на прощанье, вышел, и Поппи, обессиленная, опустилась в кресло.
***
Из размышлений Поппи вырвал перезвон сигнальных чар. В дверях мялся насупленный первокурсник.
— Здравствуйте, молодой человек, чем я могу помочь? — сдерживая улыбку, серьезно спросила Поппи у забавного решительно сжавшего губы и нахмурившегося ребёнка.
— Здравствуйте. Отправьте меня, пожалуйста, к родителям! Я сильно ушибся и в той, обычной, — замолчал на миг, вспоминая слово, — магловской начальной школе, больных детей медсестра всегда отпускала домой.
— А ты, значит, больной?
— Да! — решительно заявил ребёнок. — Я сильно упал и пострадал, — сказав, он закатал рукав робы и продемонстрировал небольшую ссадину на локте и предусмотрительно уже подвернутый рукав рубашки.
"Готовился", — усмехнулась про себя Поппи и деланно сердито сказала:
— Ребёнок, ты что, издеваешься надо мной? Ты бежал через всю школу, чтобы помазать локоть зелёнкой? Поступим так: либо ты топаешь вон в тот лесочек, − она махнула рукой в сторону окна, − ищешь и прикладываешь к ссадине подорожник и больше по мелочам меня не беспокоишь, либо я тебе сейчас вот такущий большой укол поставлю.
По мере её отповеди глаза ребёнка наполнялись слезами. Маше стало стыдно и она, присев перед ним, тихо спросила:
— Тебе не нравится в этой школе?
— Да, — сердито ответил первокурсник.
— Наверное, все твои друзья остались в той прежней школе?
— Угу, — согласился он, шмыгая носом.
— Но тут у тебя обязательно появятся новые. Наверняка, кто-то уже подходил познакомиться с тобой?
— Но она же девчонка! А я не дружу с девчонками.
— Совсем-совсем? А может ты попробуешь?
— Ладно, — насупившись, согласился ребёнок.
— Тогда иди, только аккуратно и больше не падай.
— Хорошо! — просиял счастливой улыбкой мальчишка и пулей вылетел в коридор.
Поппи поднялась, похрустев суставами и позвала Тинки. Понятливый эльф, смекнув, что время обеденное, появился с подносом еды. Поппи, поблагодарив, с удовольствием уплела горячий кремовый суп с мягкой лепёшкой. Несмотря на приятный климат, наведенный в помещении эльфийской магией, согреться горячим очень хотелось. Стоило взглянуть на мрачное серое небо за окном или присушатся к тихому завыванию ветра, как внутри появлялось ощущение колючего холода. Съев все до последней крошки, ещё раз поблагодарив Тинки, она, уже традиционно, предложила ему почаёвничать.
— Тинки счастлив! Мадам Помфри хочет пирожное эклеры к чаю?
— Хочу, но не такое. Хочу пироги с яйцом и луком, — вздохнула Поппи.
Эльф шокировано застыл и жалобно, чуть не плача, пропищал:
— Тинки не знать такой пирожное. Это магловское? Тинки не знать!
"Матрёшки-куколки! Да что за маглы такие? Как бы разузнать", — с досадой подумала Маша и поспешила успокоить домовика, соглашаясь на эклеры.
***
Дальше день проходил столь тоскливо, что Поппи появлению Снейпа была почти рада.
— Профессор Снейп, вы тоже намерены лечить какое-либо дерево?
— Если вы о мозгах некоторых из моих учеников, то боюсь, это бесполезно. А если вы о причинах моего прихода, то я уже ухожу.
Поппи, как могла, мимикой изобразила молчаливый вопрос.
— Заходил поинтересоваться вашим самочувствием, а судя по вашей язвительности, оно прекрасно как никогда прежде не бывало, − пояснил он.
Поппи, испугавшись проколоться на не типичном для нее поведении, тут же исправилась:
— Ох, простите, что-то я действительно не слишком гостеприимна. Тяжелый день.
— Много пациентов? − удивился Снейп.
— Нет, за день только один ушиб и одно покалеченное дерево.
— Кстати об ушибе. Я хотел поблагодарить Вас, вам удалось как-то убедить ребёнка попробовать прижиться в Хогвартсе. А на моём факультете ему, как полукровке, выросшему среди маглов, это очень нелегко. Не представлял, как подступиться к беседе с ним, а сейчас смотрю, он уже бегает с младшей Уоррингтон.
— Вы так следите за своими учениками. Должно быть, Вы очень любите детей?
— Поппи, с Вами точно всё в порядке? Вот Вы сказали и я засомневался, — сыронизировал Снейп, но как-то совсем не зло.
Поппи, не зная, что ответить, постаралась достать из прежнего арсенала Маши ту улыбку "на особый случай", такую пластмассовую, что её можно истолковать как кому угодно.
***
Прослонявшись без дела по больничному крылу, Поппи поужинала и легла спать, чтобы утром традиционно начать свой день с завтрака с домовым эльфом.
— Каким чудом это учреждение не закрыли, если тут детей подвергают такому риску, что даже на поезде добираются без взрослых сопровождающих? — сердито озвучила свои грустные мысли себе под нос Поппи.
— Мадам Помфри не думать так! Школа Хогвартс - самое безопасное место! У учеников есть старосты, директор великий волшебник, он позаботился! Сюда никто не проникнет посторонний! Магглы даже не видят Хогвартс! —разволновался домовик, вцепившись в свои уши.
— Тинки, а что ты думаешь о магглах? — уцепилась за интересующий её вопрос Поппи.
— Никто никогда не спрашивал мнение Тинки! — чуть ли не плача от переизбытка эмоций пропищал он. — Тинки так благодарен Мадам Помфри, — растроганно причитал эльф.
Поняв, что дальнейшая беседа с ним осмысленных ответов не подразумевает, Поппи почесала эльфа за ухом и махнув рукой на заливающегося восторгом домовика, ушла нежиться в ванной.
***
День проходил ещё более уныло, чем вчерашний.
Лишь под вечер зашла одна простуженная ученица. Прослушав её раритетным стетоскопом, не обнаружив ничего страшного, Поппи пошла искать что-либо от температуры и насморка.
Не найдя в запасниках ни грамма парацетамола, Поппи сверилась с записями, сделанными во время инвентаризации зелий с Тинки, и уверенно подошла к серванту с микстурами от простудных заболеваний. Поппи открыла флакон с наклейкой "Бодроперцовое зелье", принюхалась и несмело сделала глоток.
— Бодрит, аж прожигает, — заключила она.
— Вы приболели, Мадам Помфри? — раздался голос Снейпа.
— Что? — Поппи обернулась. — А, вы про зелье. Нет, просто пробую, не испортилось ли, прежде чем дать ребёнку.
Снейп хмыкнул.
— Зелье я варил самолично и оно свежее. Вы ведь не сомневаетесь в моей компетенции?
— Нисколько. Я же пробую его на себе, — безапелляционно заявила Поппи. — А вы опять подкрадываетесь ко мне со спины?
— И в мыслях не было покуситься на Вашу спину, — усмехнулся Снейп.
— О, я не буду отвечать, иначе эта беседа становится отвратительно похожа на флирт.
— Согласен. Только с этим есть одна сложность - Вы уже отвечаете мне.
Маша скривилась. Лицо Снейпа передавало те же эмоции, что и она сейчас испытывала. Недоумение с оттенком брезгливости. Нет, решительно они оба сейчас были не в своём амплуа. И словно, одновременно прочитав по лицам друг друга эти эмоции, они обменялись бесхитростными короткими улыбками.
— Профессор Снейп, Вы по делу или просто пофлиртовать?
Снейп проигнорировав её неуклюжую шутку, и вполне миролюбиво попросил одолжить какое-то зелье, ибо его запасы закончились, а варить вот прямо сейчас ему некогда. Милостиво позволив распоряжаться зельями тут на своё усмотрение, Поппи пошла лечить ученицу.
"Бодроперцовое - это вещь! Почему у нас такого нет? Вылечило на раз. В моём мире по неделе простуду терпеть приходится", — Маша мысленно повосторгалась и посокрушалась о житейской несправедливости.
