Глава 3 Существует множество вещей, которые человек никогда не впишет в список «Обязательно хочу попробовать». Среди них несомненно найдутся пункты «засунуть голову в террариум с пауками» и «явится голым на важную деловую встречу». У Драко Малфоя где-то между двумя этими пунктами был свой особенный, о существовании которого он прежде и не подозревал. Как оказалось, этим пунктом было «попасть на допрос в Аврорат с меланхоличным адвокатом и пьяным частным сыщиком».
Но все же ироничная — а в случае молодого человека злобно-саркастичная — судьба распорядилась иначе. Так и вышло, что с мыслями о злом роке и превратностях судьбы во всё ещё ноющей голове Малфой сидел в довольно мрачной комнате для допросов между томно вздыхающим Забини и по-прежнему насвистывавшим раздражительно веселую мелодию Коди.
Разговаривать не хотелось. Стоило Драко войти в комнату для допросов и увидеть Коди, как ситуация резко прояснилась. Очевидно, методы частного детектива, которыми он воспользовался, чтобы выйти на связь с мисс Грейнджер, не устраивали ни закон, ни самого Драко.
Аврор Виллистон оставил троицу наедине почти полчаса назад. Возможно, он ждал, что сообщники начнут обсуждать свой феерический провал, или же просто отлучился выпить чашечку-другую кофе. Однако, чем бы ни занимался этот представитель власти, Драко не ждал от его возращения ничего хорошего.
Ожидание было прервано внезапно и вероломно. Дверь в комнату для допросов резко отворилась и в неё вошли двое. Сперва Драко не узнал спутника Виллистона, но затем, когда сознание сопоставило воспоминания семилетней давности и картинку
действительности, Малфой признал в сопровождавшем аврора человеке мисс Грейнджер собственной персоной. Самодовольная ухмылка растеклась по морщинистому лицу Коди.
— Присаживайтесь, мисс Грейнджер, — галантно предложил даме аврор, — мы надолго Вас не задержим.
— Благодарю, — сухо, но вежливо отозвалась Гермиона.
Девушка очень робко прошла к столу, за которым уже сидели трое. Компания, надо сказать, очень разнобойно отреагировала на её появление. Забини, как и положено уважающему себя Дон Жуану, оценивающе осмотрел её внешнее состояние и, судя по реакции, остался весьма доволен. Коди нагловато хмыкнул, словно появление девушки здесь было всецело его заслугой, которой он непременно гордится. И Драко, который почувствовал, что во рту стало как-то совсем сухо. И дело не в том, что он чувствовал вину перед Гермионой за произошедшее несколькими часами ранее, нет, тут он целиком и полностью считал виноватым Коди, даже толком не зная, что произошло у дома Гермионы. Скорее, дело было в том, что он уже привык каждый день лицезреть Грейнджер. Он привык к ней — милой, чуточку смущенной, смотрящей на него с колдографий газетных страниц, на которых она непременно была в его, Драко Малфоя, объятьях.
Гермиона Грейнджер, сидящая сейчас перед Драко, всё же разительно отличалась от своей газетной копии. В ней не было того изящного кокетства, которое потоками лилось со страниц «Ежедневного Пророка», она не смотрела на Драко огромными влюблёнными глазами и не пыталась нежно его приласкать. Девушка перед Малфоем вела себя с точностью наоборот: она не то что не пожирала Драко страстным взглядом, она просто старалась на него не смотреть. Робость Гермионы чувствовалась и передавалась Драко. Девушка старательно отводила взгляд от своего названного возлюбленного, а если случайно и сталкивалась с его пристально наблюдавшими за ней серыми глазами, то тут же слегка краснела и прятала свои за пушистой, кудрявой прядью волос.
Малфой не придал значения подобному поведению девушки, обвиняющей его в разбойном нападении на её дом. В конце концов, Грейнджер тоже читает газеты, и, должно быть, ей страшно неловко видеть там себя в таком фривольном качестве с чужим мужчиной. Однако, сам Драко не мог заставить себя отвести взгляд от девушки. Живая и настоящая, а не сфотографированная на магическую колдокамеру, она казалась молодому человеку похожей на напуганного зверька с очень мягкой, пушистой шерсткой. Поймав себя на мысли, что нестерпимо желает дотронуться до прядей волос девушки, Драко тоже смутился и через силу заставил себя вслушаться в слова аврора, который тем временем вводил в курс дела адвоката Малфоя.
— Ровно в 16.42 по адресу проживания мисс Грейнджер был зарегистрирован сигнал защитных чар, — рассказывал Виллистон, — через две минуты на место прибыл отряд авроров и обнаружил на месте проникновение в жилище пострадавшей мистером Коди.
— Вы набросились на меня как псы на индейку! — перебил служителя закона Коди.
— Мистер Коди, прошу вас, не перебивайте, — раздраженно осек дебошира Виллистон, при этом морщась от запаха перегара, которым его обильно обдал яростно протестующий арестант.
— Вы были задержаны с волшебной палочкой в руках у самых дверей дома пострадавшей. Проведённая на месте экспертиза показала, что последнее применяемое Вами заклятие являлось заклятием подрыва, которое вы направили на входные двери мисс Грейнджер. Это доказывает ваши преступные намерения, мистер Коди.
— Я собирался всего лишь попасть в дом, я не собирался ничего взрывать! — упрямо протестовал частный детектив. — Кто ж знал, что двери этой дамочки так запечатаны, словно она там сокровища Морганы хранит!
От подобного заявления Гермиона нервно дернулась и очень пристально посмотрела прямо на Коди. Под её испепеляющим взглядом съёжился бы даже самый стойкий боец, однако Коди, находясь под воздействием алкоголя, который очевидно придавал ему не только сил, но еще и смелости, даже не изменился в лице.
— Я Вас понимаю, аврор Виллистон, — вступил в разговор Забини, — Ваши действия вполне укладываются в рамки закона, но всё-таки попробуйте объяснить мне, при чём здесь мой клиент?
Драко мысленно пожал Забини руку и даже подарил одну из бутылок вина из своего бара. Вопрос «при чём здесь он?» не выходил из его головы с самого начала всего действия и даже раньше — с момента, когда он увидел первую статью о своём счастливом романе в «Пророке».
— Всё просто. Задержанный мистер Коди, — начал объяснять Виллистон, — назвал имя вашего клиента, мистера Малфоя, как заказчика своего проникновения в жилище мисс Грейнджер.
Гневный взгляд Гермионы на секунду перешел с Коди на Малфоя, но тут же словно от постыдных воспоминаний переметнулся обратно, однако этого оказалось достаточно, чтобы по спине Малфоя побежали мерзкие мурашки, подгоняемые тяжёлыми детскими воспоминаниями о травмпункте на третьем курсе и сломанном носе.
— Коди, чтоб тебя, — не смог удержаться от реплики Драко, но был тут же остановлен властно опустившейся на его плечо рукой Забини. Этот жест мог означать только одно — «ты встрял, парень».
— Напомните мне, аврор Виллистон, что ожидает моего клиента за подобный проступок, — продолжил деловую беседу Забини.
— Заказ на ограбление, взлом или вредительство лица, находящегося под личной охраной Министра Магии, карается лишением свободы, сэр.
Драко нервно сглотнул, а Коди присвистнул, только в этот раз ноты были абсолютно не радостными.
— Личной охраной Министра Магии? — недоверчиво переспросил Забини.
— Именно так. Это связано со службой мисс Грейнджер.
— Не забывайтесь, аврор Виллистон, — вступила в разговор Гермиона. Её голос слегка охрип, очевидно от долгого молчания, а возможно и от того, что она не ожидала, что Виллистон начнёт углубляться в подробности её деятельности, — Вы хоть и при исполнении, но некоторые данные рассекречивать Вам не положено.
— Простите, мисс Грейнджер, — сконфуженно проговорил Виллистон, — стараюсь придерживаться протокола.
— Хорошо, продолжайте.
— Итак, — снова вступил Забини, который не привык сдаваться, — если не вдаваться в нюансы и подробности, как мне известно, на совершивших подобный проступок накладывается штраф в виде значительной суммы галлеонов, но так как мой клиент, очевидно, по не знанию, скажем так, ворвался не туда, куда следовало, он подвергается более серьёзному наказанию, верно?
— Верно, сэр.
— А распространяется ли на этот случай особая поправка, согласно которой, если заявитель отказывается от своих жалоб, то и обвинения снимаются и конфликт разрешается мирным путем?
— Боюсь, сэр, случай особый, — сомневающимся тоном ответил аврор.
Наступила неловкая пауза. Драко в уме пересчитывал кости Коди, Коди пересчитывал количество заготовленных на сегодня фляжек, а Забини пересчитывал галлеоны, которые получит от Малфоя, если сможет вытащить его из тюрьмы. Молчал даже аврор Виллистон, доподлинно не известно, что он пересчитывал у себя в голове, но возможно, он просто сверялся с протоколом. Молчание неожиданно нарушила Гермиона, которая очевидно в своей голове всё просчитала гораздо быстрее:
— Значит такая поправка существует, мистер Забини? — начала девушка.
— Несомненно, но видимо случай особый, — отвлекшись от своих мыслей, ответил Блейз.
— Но особый он только согласно тайной информации, которую мистеру Виллистону не следовало обнародовать, не так ли, мистер Виллистон?
— Именно так, мисс Грейнджер, но ведь я следую протоколу, — начал было оправдываться Виллистон.
— Я Вас прекрасно поняла, мистер Виллистон, — продолжала девушка, — но понимаете ли, — Гермиона сделала паузу, за которую успела быстро взглянуть на Драко и, тут же покраснев, отвести от него взгляд, — случилось недоразумение.
Взоры четырёх мужчин устремились на единственную девушку в помещении. Её лицо, жесты и сам голос невероятным образом преобразились. Из строгой и серьёзной Гермиона резко превратилась в свою полную противоположность. Слегка порозовевшие скулы придавали ей вид небесного агнца, круглые глаза визуально словно стали больше. А весь её вид словно выражал её кристальную невинность и смущение.
— Я Вас не понимаю, мисс Грейнджер, — ошарашенный такими переменами ответил Виллистон.
— Дело в том, — также невинно продолжила Гермиона, — что сегодня особенная дата.
— Простите, но я по-прежнему Вас не понимаю, мисс.
Гермиона смущенно повела плечами, словно то, что она собирается сказать, никак не хочет срываться с языка. Девушка вновь бросила быстрый взгляд на Малфоя, и в этот момент ему показалось, что только что картинки с газетных полос в точности сошлись с оригиналом, ведь именно такой на всех колдографиях предстает Гермиона Грейнджер в обществе с ним.
— Сегодня ровно полгода с момента начала наших с Драко отношений, — на одном дыхании выпалила Гермиона и тут же залилась пунцовой краской. Все находящиеся в помещении, включая, похоже, саму Гермиону, пребывали в состоянии лёгкого шока или даже смятения. Никто не решался заговорить первым. Но очевидно понимая, что отступать некуда, девушка продолжила. — Вы же знаете, как последнее время нас одолели репортёры, мистер Виллистон? — кокетливоо продолжала Гермиона. — А Драко, очевидно, хотел мне сделать сюрприз с помощью его сотрудника. Откуда ему было знать, что мой дом находится под такой серьезной охраной. Вы же можете понять нас, мистер Виллистон?
Молчание продолжалось. Драко уже минуту сидел с открытым ртом, но так не произнёс ничего из того, что было в его голове. То ли внутренняя цензура запрещала ему высказываться подобным образом, то ли язык просто решил не подчиняться своему прямому хозяину, но Драко молчал. Тем временем ситуация набирала большие обороты.
— Но, мисс Грейджер, если я спущу всё с рук мистеру Малфою и его сотруднику, это будет должностным преступлением.
— Я очень, очень сожалею, мистер Виллистон, — продолжала Гермиона, — но прошу Вас, позвольте мне провести этот важный день со своим возлюбленным, — на последнем слове голос девушки слегка дрогнул, — это так важно для меня. К тому же Вы вовсе не нарушите закон и не совершите должностного преступления, ведь согласно поправке, о которой упомянул мистер Забини, преступления и вовсе нет, если заявитель, то есть я, отказывается выдвигать обвинения.
— Но минуточку, мисс Грейнджер…
— Мистер Виллистон, прошу вас сжальтесь! — неожиданно подал голос Забини. — Вы знаете, мой друг законченный романтик, он так влюблен в мисс Грейнджер, что даже не задумался о последствиях. Неужели Вы — доблестный офицер Аврората — позволите такой несправедливой глупости помешать настоящим чувствам?!
— Мистер Забини, сэр, — совсем уже растерялся аврор.
— А я-то всего лишь цветочки занести хотел, — вдруг встрял Коди, — где ж тут преступление-то, а?
Малфой мысленно треснул Коди по голове, припоминая, что никаких цветов детектив с собой к Грейнджер точно не брал, и сейчас, спроси Виллистон, где эти цветы, весь спектакль накроется.
— Ну раз так, — начал сдаваться служитель закона, — я, наверное, не вправе вас всех задерживать?
— Ох, спасибо вам огромное, мистер Виллистон, — облегчённо вздохнула Гермиона.
–Эм, да, наверное, не за что, мисс.
Вновь повисла неловкая пауза. Все присутствующие начали подниматься со своих мест. Сидящим остался только Драко. Он чувствовал, что начал терять связь с реальностью, и серьёзно задумался над тем, чтобы заказать обследование в Мунго. Парень бы так и продолжил сидеть на своём стуле, горестно размышляя о своём утраченном рассудке, если бы не весьма болезненный удар локтем в бок, пришедший откуда-то справа, где Забини что-то старательно поднимал с пола.
— Что? — нервно спросил его Драко.
— Не сиди как идиот, иди обними Грейнджер! Видишь, как этот аврор на вас смотрит? — яростно зашипел на него Блейз откуда-то из-под стола.
— Что? — еще раз переспросил Драко.
— Вставай уже, — Блейз снова пихнул Драко в бок.
Виллистон же действительно внимательно наблюдал за так называемыми влюбленными, то ли история показалась ему надуманной, то ли он просто не привык верить таблоидам, то ли наоборот — верил им настолько, что, увидев воочию героев первых полос вместе, он просто растерялся и по привычке пялился на них, как на газетные страницы.
Драко на ватных ногах подошел к Гермионе и осторожно приобнял её за талию, сам толком не понимая, зачем это делает. Ощущения были странными, словно он снова попал на четвертый курс и вынужден танцевать вальс с девчонкой — непонятным, неопознанным объектом с загадочными мыслями и абсурдным поведением. Вроде бы и понятно, что происходит, но что с этим делать — абсолютно не ясно.
В ответ же Грейнджер неожиданно приникла к парню, да так легко, словно это само собой разумеющееся. Её руки моментально обвили шею молодого человека, а тело буквально вжалось в его торс. И если бы не чуть заметная дрожь во всем теле девушки, Малфой бы точно решил, что свихнулся.
— Я так рада тебя видеть, милый, — куда-то в плечо проворковала девушка.
Аврорат молодые люди и Коди покинули вместе. К частному сыщику вновь вернулось хорошее расположение духа, которое он тут же поддержал смачным глотком из своей неизменной спутницы — фляжки. Забини тоже вернулся к прежнему унылому настрою и теперь плёлся следом за Драко и Гермионой, время от времени томно и грустно вздыхая на такой звуковой волне, чтобы его несомненно слышали и парень, и девушка.
Но старания Блейза были тщетными, единственное, что сейчас слышал Малфой, — это шум крови в ушах, который напоминал морской бриз, разве, что криков чаек в голове не хватало, но даже если бы они и появились, волшебник едва ли удивился бы такому повороту событий, потому что он окончательно и бесповоротно решил, что свихнулся.
Гермиона продолжала держать Драко за руку. Так, словно это было их привычное занятие, и если бы сейчас у отделения Аврората собралась толпа репортеров, то завтра, а может быть — уже сегодня к вечеру, на развороте «Пророка» красовалась бы их новая самая настоящая совместная колдография. Однако, к великому счастью Драко Малфоя и огромному несчастью всей редакции светской хроники, репортеров поблизости от Аврората совсем не оказалось.
Двери лифта захлопнулись за спинами необычной компании. Громкий, лязгающий звук словно вывел всех четверых из оцепенения. Главный холл Министерства Магии был битком набит волшебниками самого разного статуса и положения. Все торопились по своим делам и совершенно не обращали внимания на чудом избежавших тюремного заключения волшебников.
— Можешь уже отпустить мою руку, Малфой, — где-то рядом с Драко послышался голос Гермионы.
— Что? — в очередной раз отозвался молодой человек.
— Ты другие слова совсем забыл? — волшебница скептически подняла бровь, при этом пытаясь высвободить свою уже порядком онемевшую руку из хватки Малфоя, который очевидно совсем не обращал на это внимания. — Пусти говорю.
— Ой, — словно только сейчас осознав, что вцепился в хрупкую ладошку девушки, Малфой резко отпустил её руку так, будто она могла его ошпарить. — Что это сейчас было?
— наконец смог точно и правильно сформулировать и закончить свой вопрос Драко.
Строгий взгляд Гермионы изменился, теперь её лицо выражало смятение. Внутренняя борьба волшебницы с собой длилась еще несколько секунд, а потом, что-то окончательно для себя решив, она сказала:
— Здесь не самое удачное место для разговора, пойдемте ко мне домой, там безопасно.
Возражать никому не хотелось. Малфой понимал, что день не может стать еще более странным, а вот найти ответы на свои вопросы ему очень хотелось. Все произошедшее за последние сутки казалось ему чем-то ненастоящим, однако, всё же это была реальность, с которой было просто необходимо разобраться.
Один из министерских каминов быстро доставил четырех волшебников в гостиную Грейнджер. Однако её камин оказался в разы меньше, чем министерский, и магам пришлось сильно потрудиться, чтобы выбраться из него без жертв. Перепачканные пеплом с ног до головы незадачливые участники событий оказались в небольшой уютной комнате, которая скорее напоминала магловский дом, чем жилище волшебника. Но всё же мелкие детали выдавали в гостиной присутствие магии. Так с рамок на книжной полке и на стенах улыбались и задорно махали руками Гарри Поттер и многочисленное рыжее семейство Уизли. Цветы на подоконнике излучали едва различимое в вечернем свете сияние, а журнальный столик был завален книгами, которые сами переворачивали страницы.
— Присаживайтесь, — распорядилась девушка, очищая волшебной палочкой перепачканный пол и мантии свои спутников, — я пока заварю чай.
Мужчины в полном молчании последовали совету девушки и заняли удобные кресла рядом с камином. Коди со вздохом наслаждения — как ему казалось, на деле же со старческим кряхтением — устроился поудобнее среди мягких диванных подушек. Малфой осторожно присел на край дивана, словно боясь, что тот может исчезнуть или, чего доброго, укусить его.
Кроме того с этого места ему было лучше видно книги, которые так непринужденно вели собственную жизнь и листали сами себя. Забини же выбрал второе кресло напротив Коди и вальяжно расположился в нем. Казалось, что Блейза вовсе не волнует вся ситуация и он не видит ничего необычного в том, что день, который начинался с рутиной работы над разводом, какими-то неведомыми тропами привёл его в гостиную девушки, с которой он не поддерживал никакого общения вот уже семь лет.
Книги оказались Драко знакомыми. Зельеварение с уклоном в волшебные свойства трансфигурации. Он сам изучал подобную литературу, когда готовил новый проект своей фармацевтической фирмы, но всё же что-то в этих фолиантах было необычное. Малфой не мог уловить общего смысла, но понимал, что этот книжный набор направлений выглядит весьма странно. Казалось совсем нелогичным совмещать магию иллюзии и реальной трансформации, да еще и на основе зелий, но все эти работы на журнальном столике рассказывали именно об этих магических науках. Возможно, конечно, что книжки просто остались на столе после прочтения и вовсе не имели между собой никакой связи, но Драко привык полагаться на собственное чутье, которое сейчас подсказывало ему, что между всеми этими исследованиями была какая-то связь.
За этими рассуждениями Малфой не заметил, как вернулась Гермиона с подносом в руках. Она уже успела отдать чашки ароматного чая Коди и Забини и теперь держала кружку для Малфоя прямо перед его лицом.
— Может быть, ты уже обратишь на меня внимание, Малфой, — вырвала молодого человека из размышлений Грейнджер.
Драко взял предложенную ему чашку и тихо поблагодарил хозяйку дома, видимо так тихо, что девушка этого даже не расслышала и поэтому молча села рядом на диван.
— Вы все, наверное, были очень удивлены моим поведением в Аврорате, не так ли? — начала Гермиона.
— Не то слово, — отозвался Малфой. Чувство того, что он скоро получит ответы на интересующие его вопросы, добавило молодому человеку энергии.
Гермиона немного помолчала, явно раздумывая над тем, с чего лучше начать свой рассказ. В этот короткий промежуток тишины из кресла, которое занимал Коди, послышалось громкое прихлебвание.
— Прости, хозяюшка, уж больно чай вкусный, — ответил на немой вопрос всех присутствующих Коди, — я туда, с твоего позволения, ещё своего добавлю, ладно? — старик указал на фляжку, которая каким-то волшебным образом оказалась у него в руке. Сбитая с толку и мыслей Гермиона только кивнула в ответ волшебнику.
— Дело в том, — продолжила Гермиона, — что между мной и Малфоем в действительности нет никакого романа.
— По-моему, этот факт мы уже установили, — продолжал вмешиваться Драко.
— Не перебивай девушку, — вступился за рассказчицу Блейз, — твою версию происходящего мы уже выслушали.
— На снимках в газете ненастоящие Малфой и я. Да вы и сами прекрасно это поняли. Когда я впервые увидела свое фото в «Пророке», я тоже очень разозлилась на эту откровенную ложь и хотела было уже писать редактору с требованием опровержения. Но вскоре со мной связался Гарри. Он был удивлен, не знал, как реагировать, а когда я стала рассказывать ему, что все эти статьи вымышлены, он мне не поверил.
— Типичный Поттер, — не унимался Драко. Гермиона строго посмотрела на него, и Малфой решил, что единственно верным решением в данной ситуации будет занять свой рот ароматным напитком вместо хоть и уместных, но отвлекающих ремарок.
— Гарри не поверил мне, потому что первым делом отправился в издательство «Пророка» с требованием не печатать ложную информацию, на что ему ответили, что вся информация правдива, а колдографии подлинны. Он лично проверил оригиналы снимков и убедился в этом. В этот раз я сама не хотела этому верить. Кому может понадобиться перевоплощаться в нас, чтобы создать видимость романа? И когда я начала разбираться в этом, мне стало понятно, что все гораздо серьёзнее.
— В каком смысле серьёзнее? — озабочено спросил Блейз.
— Сложно будет объяснить. Так, чтобы не попасть в Азкабан за измену государству.
— Так это связано с твоей секретной работой, о которой говорил Виллистон в Аврорате? — Малфой задумчиво вновь посмотрел на книги, разложенные на столе.
— Виллистон не знает, чем именно я занимаюсь. Впрочем, очень ограниченный круг людей посвящен в это дело. Это секретные научные разработки в области трансфигурации и зельяварения. В двух словах я работаю над зельем, которое способно воссоздавать копию человека с нуля, используя только его иллюзорный образ в воображении. Это очень сложная магия, которая еще пару лет назад была за гранью фантастики. Сейчас же эти исследования могут далеко раздвинуть горизонты магических наук и медицины. Я не могу просто так отказаться от этой работы.
— Хорошо, но причем здесь газетчики и этот непонятный роман?
— Кто-то проник в мою лабараторию и похитил образцы зелья, причем сделал это так, что никто не заметил. И этот кто-то почему-то воспользовался зельем с целью раскрутки этого нелепого романа.
— Это мог сделать только кто-то из своих, — начал рассуждать Блейз, — твой дом и наверняка лаборатория находятся под серьезной охраной.
— Да, я тоже об этом подумала. Мне необходимо самостоятельно разоблачить преступника, пока он не продал образцы зелья заграницу и Министерство не уволило меня за оплошность. Нельзя раскрывать факта кражи, пока преступник не найден, иначе меня арестуют, или того хуже — уволят!
— У тебя явно что-то не так с приоритетами, — саркастично подметил Малфой.
— Подожди, но как тебе стало известно, что использовали именно образец секретного зелья? — Блейз не обратил внимания на колкую реплику Малфоя, вернув разговор в серьёзное русло.
— После применения этого зелья остается след волшебства. Его просто выявить, он кардинально отличается от магии обычного уровня.
— Так вот что я там в парке заметил, — вспомнил Коди.
— Да, скорее всего, — согласилась Гермиона, — в лаборатории не хватает образца, рассчитанного на одного человека. Я думаю, что одна из копий меня или Малфоя является результатом простого оборотного зелья, но кто именно из них принимал секретное зелье, я сказать не могу.
— У тебя есть подозрения, кто бы мог похитить зелье? — спросил Малфой.
— Со мной в лаборатории работает еще одна девушка, я подлила ей сыворотку правды в чай вчера вечером и спросила о случившемся. Она точно ничего не знает. У других людей доступа в лабораторию нет.
— Думаю, нам тоже стоит с ней поговорить, — ещё раз смачно пригубив чай, рассудил Коди.
— Я устрою вам встречу завтра, — согласилась Гермиона, — вы все равно вмешаны в эту историю, и нет смысла больше скрывать правду.
— Ты поэтому не отвечала на мои запросы, Грейнджер, — догадался Малфой.
Девушка слегка покраснела и начала очень внимательно рассматривать свои руки.
— Да, и все мои знакомые считают, что статья правдива. Я побоялась рассказать им правду.
— Но ты же понимаешь, что мы не сможем это скрывать дальше. С этим нужно разобраться, пока не поздно. Я же с ума сойду, если эти типы продолжат разгуливать в наших обликах по Лондону и светиться перед всеми колдографами города!
— Ты прав, — тихо и грустно согласилась Гермиона, — глупо было надеяться всё скрыть. Мне в любом случае придется рассказать правду Министру. Да и фривольность статей в «Пророке» переходит всякие границы. Была бы рада их прищучить.
— Значит, суду всё-таки быть? — оживился Забини.
— Да, друг мой, — Драко поднялся с дивана, — пора разобраться с этой паршивой газетенкой и моей неудачной копией.
— Раз уж и меня это касается, я согласна. Но сначала необходимо переговорить с Министром. Попрошу его о встрече завтра утром.
— Тогда мы с тобой, Забини, начнем готовить дело, — решил Малфой.
— Получаются, ваши двойники на мне, — сварливо согласился Коди.
— Ну, а ты видишь здесь другого частного детектива? — ухмыльнулся Малфой. В эту минуту он был готов поклясться, что его ухмылка получилась ничуть не хуже, чем у Коди. — С завтрашнего дня начинаем действовать.
