Глава 3 Плач малышки. Джинни настолько привыкла к тому, что девочка находилась у неё на руках, что не ощутив привычной тяжести, испугалась. Прошло несколько мгновений, прежде чем глаза привыкли к темноте, а бешеный стук в груди успокоился. Она лежала в кровати, накрытая полотняным покрывалом. Тело утонуло в мягком матрасе. Она никогда не любила спать на мягком.
Девочка всё ещё плакала и Джинни, откинув одеяло, поспешила к колыбельке, стоявшей рядом с кроватью. Племянница была там.
«Она голодна» - промелькнуло в голове у девушки, когда она брала кроху на руки. Естественно, она прекрасно знала чем кормят новорождённых детей ответственные мамочки. Но она-то не из их числа, хоть и назвалась родительницей.
Джинни услышала за спиной быстрые шаги и обернулась. Приподняв одеяло, закрывавшее вход, в комнату вошла пожилая некрасивая женщина внушительных размеров. Джинн сразу отметила, что у неё было хоть и усталое, но очень доброе лицо.
Целительница (А Джинни почему-то сразу поняла, что это она и есть) нахмурилась и не говоря ни слова забрала ребёнка из рук девушки.
- Ложись, девчушка, тебе нужен отдых. – с этими словами волшебница проводила Джинни к кровати и уложив её и присев на край ложа, принялась кормить малышку из бутылочки.
Джинни вздохнула с облегчением. Никто не ждёт от неё того, что она станет кормить «дочку» грудью.
- Конечно нет. – женщина пожала полными покатыми плечами. – Не похоже на то, что бы ты рожала на днях.
- Она… она моя племянница.
Сразу вспомнились другие дети. Девушку словно ударило током. Она оставила их.
- Я должна вернуться! – она судорожно вдохнула тёплый, наполненный запахом яблок, воздух. – Палочка… Мне нужна палочка! Моя разломилась… напополам… напополам
Она тихо осела на пол, но тут же вскочила. Нельзя позволять себе слабость! Она уже однажды проявила малодушие и что теперь? Она не сдержала слова, не защитила их…
- Тише ты… - женщина встала и подойдя к колыбели, положила спящую девочку на животик. – Зачем тебе палочка?
Джинни всхлипнула.
- Мне нужно вернуться домой… В Нору.
Конечно она могла и ошибаться, зрение подводило её в последнее время, но губ целительницы действительно коснулась усмешка. Злая, тут же сделавшая её лицо не таким приятным. Совсем неприятным.
- А вот это вряд ли, милочка… - она подошла к высокому шкафу, стоявшему у стены рядом с кроватью и, открыв дверцу, достала оттуда небольшую бутылочку тёмного стекла. Внутри едва различимо плескалась жидкость.
- Выпей. – она откупорила сосуд и подала его Джинни. Девушка не сопротивлялась.
После пары глотков её зрачки расширились. Зелье обжигало горло, но она выпила его до дна.
Тут же младшая Уизли почувствовала, как конечности наливаются тяжестью, а веки слипаются. И почему она стала такой размазнёй? Она должна спасти детей. Вот только приляжет, а потом тут же вновь начнёт требовать палочку.
«Палочку… спасти их… я только прилягу и…» - мысли оборвались и она погрузилась в темноту.
Солнечный лучик скользнул по её лицу, заставив зажмурить закрытые веки. Поднимать их совсем не хотелось. В комнате пахло пирогом с черникой. Странно, мама ведь обычно печёт пироги с малиной…
И опять этот прилипчивый луч!
Джинни со стоном перевернулась на другой бок и с головой залезла под одеяло, так и не открыв глаз. Она не тешила себя надеждой снова уснуть. Пара минут и в комнату ворвётся ранняя пташка Рон, с разбегу завалится на её кровать, ворча и сетуя на то, что сестра никак не поменяет матрас на более мягкий. Мягкий…
- Мягкий? – Джинни резко села, одеяло соскользнуло с головы. В эту же секунду захотелось кричать. Она была вовсе не дома.
Странно, но глаза не наполнились слезами как это обычно бывало в последнее время. Девушка огляделась. Вот она, колыбелька, большой деревянный шкаф, дверной проём, задёрнутый грубо сотканным одеялом. В утреннем свете комната показалась ей очень уютной и милой.
- Уютной и милой? – вслух, повышая голос на каждом слоге, с злостью и горечью спросила она себя. – Какого чёрта я всё ещё тут делаю?
Она соскочила с кровати и, подхватив спящего ребёнка на руки, выбежала из комнаты, сразу оказавшись на улице. Босые ноги обожгли горячие камни вымощенной дорожки, находившейся на самом солнцепёке. Было невообразимо жарко, неприлично жарко для лестной местности. Деревья были повсюду, насколько хватало глаз. Большие, с широкими стволами, они резко контрастировали с маленькими , практически кукольными домиками, тесно «прижатыми» друг к другу.
- А вот и наша незнакомка! - откуда-то сбоку раздался весёлый голос.
