Глава 29: Вопрос необходимостиЯнварь принес с собой обычные тяготы: грипп, круп, пневмонию и дизентерию, и это не считая обморожений и первых беременностей. Белла – единственный доктор на восемьдесят километров вокруг – была завалена работой по горло и проводила почти все время в своих санях, которые Милли тянула от фермы к ферме. У врача едва находилось время на сон, пока зима не взяла свое, и все окрестности не поглотила метель.
Когда четырехдневное ненастье, наконец, прекратилось, Белла надела тяжелую шубу с капюшоном, толстые кожаные перчатки и отправилась по холоду к дому Хоукаев, чтобы навестить их впервые за много дней.
Белла волновалась за Мордреда, заточенного в пустом доме с двумя детьми. Хотя она безмерно уважала его как человека и ученого, родителем он был слишком невнимательным. Обычно местные мужчины весьма слабо понимали, как следует заправлять хозяйством. Всю свою жизнь они полагались на матерей, жен и дочерей – а если тех не было, то на сестер, невесток, теть и кузин. Мордред, по крайней мере, был на шаг впереди. Он немного умел готовить и знал, как сохранить огонь в печи («И еще пару вещей про огонь», – весело подумалось Белле). И все равно, даже больная, за домом наверняка ухаживала Лиэн.
Пока снег не принес первую волну сезонных болезней, Белла старалась заглядывать всякий раз, когда как была возможность. Раз в неделю она приносила горячий ужин, иногда варила суп. Дети обожали выпечку, но как бы хорошо Мордреду ни удавались бекон и картошка, он не был готов браться за печенье и другие сладости.
Ещё эти визиты позволяли следить за Роем и Мордредом. За сиротой – чтобы исправно шел на поправку, а за другом детства – чтобы переживания не привели к проблемам.
Когда Белла заглядывала на день рождения к Рою, её поразили изменения в его внешности. Это можно было считать чудом. Лицо приобрело здоровые мягкие очертания. Худощавое телосложение вместе с темными миндалевидными глазами и иссиня-черными волосами все еще выдавали в нем синскую кровь, но теперь он был лишен болезненной бледности анемии или нездорового оттенка желтизны от цинги. Все еще худой, Рой определенно набирал вес и вырос сантиметров на пять с весны. Он был вымыт и одет. Разве что по-прежнему не носил ботинок, но – многие мальчишки его возраста бегают без обуви дома. Посторонний ни за что бы не узнал грязного дикого ребенка семимесячной давности в этом абсолютно нормальном маленьком мальчике.
Но самые заметные изменения произошли в выражении лица и манере держаться. Его взгляд больше не был полон страха, а плечи не сутулились. Рой все еще оставался угрюмым, но теперь в нем была толика уверенности в себе, которая есть у всех детей, знающих свое место в мире и довольных им.
Теперь, три месяца спустя – неужели и правда столько времени прошло? — Белла пробиралась по заснеженным улицам, держась лыжни, проделанной санями Бориса. Дорожка к дому Хоукаев была вся в снегу, но Беллу это не удивило: Мордред никогда не был особенно гостеприимным. Она преодолела сугробы и постучалась в дверь.
Ей открыл Рой, и Белла удивилась и обрадовалась, когда он встретил ее улыбкой и вежливым приглашением:
— Доктор Белла! Проходите.
Она закрыла за собой дверь, стряхнула снег с сапог и посмотрела на мальчика.
Он был немыт и выглядел нездорово. Нечесаные волосы сильно отросли и падали на глаза. Одежда Дэвелла была нестирана: на рубашке виднелись масляные пятна, а штаны посерели от пыли. Обуви дома Рой не носил, и сквозь дырку в левом носке виднелся большой палец ноги. К тому же, он похудел с их последней встречи, а под его глазами залегли фиолетовые тени.
— Доктор? — тихо сказал Рой. — Вы хотите увидеть мистера Хоукая? Он работает в кабинете.
— Да, сейчас. Просто хочу убедиться, что все в порядке. После такого-то ледяного шторма.
— Да, вот это была метель. — Рой слегка вздрогнул. На мгновение его лицо переменилось, а потом он снова попытался улыбнуться. — Риза хотела выйти на улицу, но я сказал ей, что там слишком холодно.
— О, там не очень холодно, особенно если тепло одеться. — Белла все еще разглядывала его, пытаясь понять, почему он выглядел так неухожено. — Когда я поговорю с мистером Хоукаем, мы можем пойти погулять на улице немножко.
Рой не выказал особого энтузиазма, но у Беллы были и другие заботы. Только сняв перчатки и капюшон, она поняла, как холодно в коридоре. Не снимая шубы, Белла прошла к кабинету и толкнула дверь.
Комната была душной, как будто ее не проветривали несколько дней. Мордред сидел за столом, согнувшись над чем-то. Вокруг его стула стопками лежали книги, а забракованные наброски замусорили пол. Сам Мордред давно не брился, и светлая щетина покрывала его подбородок. Поверх обычной рубашки он надел закопченную куртку, и стоило Белле подойти поближе, как стало ясно, что частично мускусный запах исходит именно от него.
— Мордред? — мягко позвала она. Сзади послышался щелчок закрывшейся двери – видимо, Рой вошел следом.
Мордред даже не поднял глаз от своих бумаг.
— Белла, — холодно поприветствовал он ее. — Ну и метель.
Краем глаза уловив движение, Белла повернула голову в ту сторону. Вошедший Рой прошел к камину, где тлели остатки трех поленьев. Рядом, на ковре, сидела завернутая в одеяло Риза. Ее милое личико исхудало, к ужасу Беллы, а некогда лоснящиеся волосы были спутаны. Кто-то пытался расчесать их и заплести в две косички, но получилось неопрятно.
Рой присел рядом с Ризой, скрестив ноги, и натянул на них старое серое покрывало. Одной рукой обняв подругу, он склонил голову. Перед ними лежала грифельная доска и карандаш – видимо, Рой выполнял какое-то задание.
— Да, жуткая, — ответила Белла. — Мордред, что за ужас здесь творится?
— Я работаю.
— Это я вижу, но похоже, что ты только этим и занимаешься, — она шагнула к камину, но в ящике рядом с ним не оказалось дров. Тогда Белла присела рядом с детьми. Риза подняла на нее глаза, но не улыбнулась. — Милая? Ты в порядке?
— Мне холодно, — покачала головой та. — Мне холодно и скучно.
Рой осторожно глянул на Мордреда. Видимо, Риза жаловалась уже не в первый раз.
— Конечно, тебе холодно – тут такой дубак стоит. — Белла расстегнула свою шубу и пересадила Ризу на колени, прямо вместе с одеялом. Малышка прижалась к ней, и доктор обняла ее. — Рой, где-нибудь в доме есть дрова?
— На кухне. Но...
— Беги принеси несколько. Угли хороши для готовки, но они не смогут хорошо прогреть комнату.
Рой кивнул и бросился в коридор.
— Мордред, положи чертову ручку и иди сюда, — строго приказала Белла.
До нее начал потихоньку долетать запах грязной одежды и немытого тела, исходящий от Ризы.
— Минутку.
— Нет, Мордред, сейчас!
Мордред повернулся и взглянул на нее.
— Что? — раздраженно спросил он.
— Почему ты не удосужился прогреть дом? Уж ты-то, должен знать пару вещей об огне!
Мордреду такая колкость явно не понравилась. Конечно, она ведь посмела упрекнуть его, что он не использует свою священную алхимию для такой обычной, банальной цели, как согревание собственной дочери. Белла знала, что он был человеком гордым, да еще и с невероятным самомнением, но иногда его спесь достигала невообразимых высот.
— И почему вы все немыты? — продолжила она. — От тебя воняет, как от свинарника, а дети грязные, словно шахтеры. И волосы Ризы... да она выглядит, как дочка старьевщика!
— Это все мальчишка, не я, — вспыльчиво ответил Мордред.
— И почему, скажи на милость, восьмилетний мальчик должен заниматься волосами Ризы? — воскликнула Белла, а потом закрыла глаза и вдохнула, чтобы успокоиться. Если она выйдет из себя, это делу не поможет. Конечно, Мордреду приходилось нелегко, и нужно оставаться дипломатичной. К тому же крики только перепугают детей. — Мордред, если что-то не так, ты можешь мне рассказать.
— Все в порядке, — проворчал он. — Кроме проклятой погоды.
— То есть это погода виновата, что вы все сидите тут в непрогретом доме, одетые в грязное? — скептически отозвалась Белла. Она всегда очень ценила Мордреда, но порой он невероятно ее раздражал.
— Корыто на улице. Если ты думаешь, что я буду часами стоять на коленях в снегу...
— Что мешает тебе стирать в доме? Ты, может, и не возражаешь против вещей, которые стали домом для новой цивилизации, но я полагаю, что Ризе хотелось бы надеть чистое платье, ведь так, милая?
— Я полагаю, — сердито поддакнула Риза. — И мой передничек весь в пятнах.
— Вода из-под крана слишком жесткая для стирки, ты должна это знать, — пробормотал Мордред.
— Так принеси в дом ведро снега и дай ему растаять! — едва не засмеялась Белла. — Любая женщина тебе скажет. Для великого ученого ты не слишком-то хорошо справляешься с проблемами, а?
Она почти сразу сообразила, что смеяться не стоило. Раздражение Мордреда переросло в злость, и он нахмурился.
— Я не позволю тебе врываться сюда и критиковать то, как я веду хозяйство.
Белла поджала губы.
— «Веду» – это слишком громко сказано, — дерзко ответила она. — А банный день вы почему отменили? Вода из-под крана и для этого слишком жесткая?
— В чем смысл мыться, если потом все равно наденешь те же грязные вещи? К тому же, тут слишком холодно, чтобы ходить с мокрой головой.
— Тут было бы теплее, если бы везде горел огонь, — возразила Белла, как раз когда в комнату зашел Рой с полными руками дров. Она улыбнулась ему. — Умница. Поставь одно полено в камин, вертикально как подпорку для тента.
Рой явно нервничал, боясь соваться в камин, но подчинился, как можно быстрее отдернув руки прочь от огня. Белла подождала пару мгновений, но жара углей было недостаточно, чтобы зажечь новое полено.
— Мордред, иди сюда и зажги огонь заново.
Мордред потянулся за кремнем – тем самым, на котором была начертана одна из его секретных формул. Вместо того чтобы встать и подойти, он вытянул руку к камину, и Белла неодобрительно нахмурилась.
— Только посмей. Не в доме.
Мордред пальцем крутанул железное колесико, высекшее искру. Тут же огненная стрела дугой пролетела сквозь воздух и с треском вонзилась в полено, оставив после себя шлейф озона. Рой, стоявший совсем рядом с камином, вскрикнул и спрятался за Беллой. В его темных глазах плескался суеверный ужас. Белла прижала к себе Ризу и постаралась успокоиться сама. Она ненавидела, когда Мордред так делал.
Тот засмеялся.
— Не доверяешь мне, Изабелла?
— Ты как мальчишка, — холодно ответила она. — Лишь бы поразить нас, вместо того, чтобы как нормальный человек подойти к камину. Иди зажги кухонную печь – полагаю, ты и про нее забыл.
— Не нужно ее зажигать, я и здесь могу приготовить обед.
— Да что ты говоришь? И что же за ужин ты приготовишь на открытом огне?
— Кашу, — печально ответила Риза. — А молока не осталось.
— Не смотри на меня так, — прорычал Мордред. — Если ты не заметила, последние несколько дней бушевала метель. Запасы подходят к концу.
Белла осталась равнодушна.
— Борис уже ездил раздавать молоко сегодня.
— Новые бутылки молока теперь приносят не каждый день, — сказала Риза. — Только по вторникам и пятницам.
— Почему? — Белла хмуро взглянула на Мордреда. — Не хватает денег?
— Хватает. Но я не могу выставлять чертовы бутылки каждое утро. Да и Борис только рад приезжать сюда всего два раза в неделю, а не каждый день.
Интересно, правда ли это. Позиция незамужней подруги мешала продолжать расспрашивать, а вот то, что она врач, давало право проследить за другими вещами. Например, за гигиеной.
— Иди зажги печь, — сурово повторила Белла. — И подогреватель в ванной. Я постираю вещи детей, а ты проследишь, чтобы они вымылись, и я не уйду отсюда, пока они не будут чистыми. Рой, будь добр, собери все, что нужно заштопать. Я заберу эти вещи с собой. Мордред, — она вновь хмуро взглянула на Мордреда, — иди зажги печь.
На секунду ей показалось, что он начнет возражать, но потом Мордред вышел из комнаты. Белла погладила Ризу по макушке, путаясь пальцами в нечесаных волосах.
— Вот, милая, мы и устроим тебе чистое платье, — пообещала она.
— И чистый передничек?
Белла грустно улыбнулась.
Завернутая в свой плед, Риза сидела на стуле рядом с раскаленной докрасна кухонной печью. Мордред сурово смотрел перед собой, скупясь на дерево, которое пожирал огонь. Проклятая Белла, сующая свой нос, куда не надо! У них все было в порядке, и она зря пришла и принялась поучать их. Это же зима, черт подери! Никто все равно не увидит и не станет возмущаться, если от них немного пахнет или они носят грязную одежду.
Платьице, передник и вещи Роя сохли на спинках стульев, согреваемые жаром огня. Остальные вещи дочки плавали в кастрюле, которая стояла на печи и радостно бурлила.
Рой сидел рядом с Ризой, тоже нагой и тоже завернутый в покрывало. Мордред боялся, что Белла и его заставит раздеться, но похоже, она решила пощадить мужское чувство собственного достоинства. Объяснила Белла это так:
— Если ты хочешь вонять, как помойка, я тебе мешать не буду. Теперь, когда тебе известен страшный секрет зимней стирки, ты в состоянии и сам постирать свои вещи!
Белла держала в руках старенький гребешок и ножницы. На столе лежала газета, и срезанные темные локоны, слипшиеся от влаги, складывались туда. Белла стригла Роя – еще одна вещь, которую, очевидно, безмолвно делала Лиэн. Заодно доктор распекала Мордреда.
— Отныне ты должен мыть детей хотя бы раз в неделю, — говорила она. — Но вообще хорошо бы каждый день. И стирай их вещи! Что ты делаешь с собой – твое дело, но о них-то позаботься. Серьезно, Мордред, никогда бы не подумала, что придется объяснять тебе это!
— Я уже говорил, вода...
— Ты можешь сделать лед, но не талую воду? — огрызнулась Белла. — Прекрати придумывать оправдания. Тебе было просто лень, ты лучше посидел бы еще над своим исследованием. Что же, придется обдумать свои приоритеты. У тебя теперь на руках все хозяйство, и тут нет Лиэн, чтобы позаботиться обо всем. Нужно понять, что ты несешь ответственность за Роя и Ризу, они не просто случайные гости в твоей жизни. Они всего лишь дети, за которыми требуется уход, — она положила ножницы и протерла шею Роя полотенцем. — Вот так, милый. Готово. Так гораздо лучше, да?
Рой кивнул, и впервые за несколько недель челка не упала ему на глаза. Мордреду пришлось признать, что так он выглядел гораздо лучше.
— А теперь насчет Ризы, — начала Белла.
— Да, я знаю, она маленькая девочка, и я не могу ожидать, что она смирится с грязным передником и дырявыми колготками, — проворчал Мордред. — Но я не собираюсь носиться с ней, словно с принцессой, и...
— Я подстригу ее, — коротко прервала его она.
У Мордреда отвисла челюсть.
— Ты не можешь, — возразил он. — У тебя нет права...
— Нельзя ожидать от Роя, что он сумеет как следует ухаживать за ее волосами, а ты не можешь или не хочешь. Да и у меня точно не найдется времени приходить сюда каждое утро, чтобы расчесывать ее и плести косички – придется подстричь.
Мордред глянул на длинные золотистые волосы дочери, теперь слипшиеся и влажные от воды. Белла не может отрезать их, Риза же всего лишь девочка! Так просто не делают!
— Но она же девочка!
— Девочка без матери, — жестоко ответила Белла, а потом ее лицо немного смягчилось. — Подумай сам, Мордред. Бедняжка не должна страдать от спутанных волос и неумелых причесок. Их нужно отрезать. Ей самой будет удобнее, станет проще за ними ухаживать, и она прекратит выглядеть так, словно носит воронье гнездо на голове.
— Но...
— Вы хотите отрезать мне волосы? — спросила Риза. — Я буду лысая?
— Нет, — ответила Белла. — Они просто станут короткими, как у Роя.
— Короткие волосы приятнее, — согласился Рой.
Припомнив, какие патлы состриг с головы мальчишки в их первый день знакомства, Мордред подумал, что тот знает, о чем говорит.
— Как у Роя... — задумчиво повторила Риза. — И их не надо будет расчесывать?
— Нет, надо, но ты сможешь делать это сама, и они не будут больше путаться.
Риза буквально расцвела, услышав эти слова.
— Совсем?
— Совсем.
И прежде чем Мордред успел возразить, Белла отстригла первый локон.
— Сиди смирно, Риза, милая. Я быстро.
Стрижка не заняла много времени. Несколько щелчков ножницами, пара движений гребнем, и прекрасные локоны, которые Риза носила с самого детства – и которые так любила Лиэн – исчезли. Теперь на голове дочки красовалась короткая стрижка под мальчика. Белла вытерла ей шею и отступила, чтобы осмотреть результат.
— Прекрасно, — улыбнулась она. — Ты великолепно выглядишь, Риза. А если тебе захочется длинные волосы опять, когда повзрослеешь и сможешь заботиться о них сама, тебе всего лишь надо будет не стричься.
Риза повернулась к Рою. Короткие пряди всколыхнулись, гладя ей щеки.
— Я красивая?
— Очень, —кивнул Рой.
«Наверное, чувствует облегчение, что ему больше не придется возиться с ее волосами», – кисло подумалось Мордреду.
— Это необходимо, — твердо сказала Белла. — Так ей будет гораздо удобнее.
Мордред взглянул на маленькую светловолосую незнакомку, сидящую у печи.
— Она теперь совсем не похожа на мою девочку, — сказал он и вышел из кухни, оставив Беллу разбираться с детьми.
