Глава 31На следующий день после совершеннолетия Гарри, Гермиона с самого утра отправила его в министерство магии, чтобы он сдал тест на аппарацию и получил лицензию. Она с Роном в это время отправилась в Косой переулок, чтобы купить кое-какое оборудование для их исследований. В полдень они должны были встретиться у ворот в Хогвартс, где их встретит профессор МакГонагалл.
- Все благополучно? – спросила у Гарри Гермиона. Они аппарировали к огромным чугунным воротам почти одновременно.
Поттер кивнул, подозрительно покосившись на огромный пакет, который Рон удерживал подмышкой.
- Не было времени забросить все это домой, - суетливо махнула рукой Грейнджер в ответ на вопросительный взгляд друга. – Библиотека будет в нашем распоряжении до трех часов, потом прибудет комиссия из министерства, чтобы проверить, пригодна ли школа к приему учеников в будущем году. Профессор МакГонагалл сказала, что будет лучше, если нас к тому моменту уже не будет на территории школы, иначе начнутся вопросы. – Как раз в этот момент на аллее, ведущей в замок, появилась высокая строгая фигура их декана. Гермиона затараторила в два раза быстрее: – На сегодня наши задачи таковы: ты, Рон, займешься поиском чар, способных блокировать Люмос и чары левитации. Гарри, твоя задача разобраться с наведением мороков и способами их развеять. Я покажу вам, с каких отделов библиотеки начать поиски. Нам нужно знать не только текст заклинания и движение палочкой, но вообще все об этих видах магии. Условия наложения, возможные осложнения, история изобретения, опыт других волшебников…
- А ты что будешь искать? – кисло поинтересовался Рон.
Но Гермиона не ответила. Как раз в этот момент приблизилась профессор МакГонагалл и все трое с ней вежливо поздоровались и последовали по дорожке к главному входу.
- Значит, школа все же будет открыта в следующем году, профессор? – спросил Гарри, который не мог представить себе Хогвартс без Дамблдора. Он чувствовал, что ему будет во стократ сложнее вновь приехать сюда и учиться, общаться и просто жить, зная, что человека, внешний вид и имя которого ассоциировалось с самой сутью волшебной школы, больше нет и никогда не будет среди живых.
- Да, мистер Поттер, - сухо сказала женщина, вышагивая чуть впереди них. – Сегодня приезжает комиссия с целью постановить, какие именно защитные чары нужно подновить, какие меры безопасности надлежит ввести. Раньше профессор Дамблдор делал все это сам, и ни у кого не возникало сомнений, что его мер будет достаточно. Но теперь…
- Кто будет директором? – спросил Рон. – Вы, профессор МакГонагалл?
Это было бы самым очевидным решением. Но так же как на месте Дамблдора Гарри не мог вообразить другого человека, он не мог себе представить никого, кто мог бы быть их деканом вместо МакГонагалл.
- Этот вопрос все еще рассматривается в министерстве. Естественно, лично я бы предпочла остаться на своей прежней должности, но… не можем же мы подпускать к руководству школой постороннего человека, особенно в такие времена.
- Спасибо, что разрешили нам поработать в библиотеке, профессор, - сказал Гарри, искоса поглядывая на реакцию МакГонагалл. Он опасался, что она будет выпытывать их о целях поисков, а по лицу пытался понять, не собирается ли она проследить за ними.
- Пожалуйста, мистер Поттер, - она неожиданно остановилась, огляделась по сторонам и стала так, чтобы видеть всех троих. Понизив голос, она заговорила скороговоркой: - Все члены Ордена Феникса получили от профессора Дамблдора четкое указание: по мере возможностей содействовать вам и не задавать лишних вопросов. Но после смерти Альбуса многое изменилось, - она перевела дыхание и вновь огляделась по сторонам, словно пытаясь убедиться, что их не подслушивают, - мало кто в Ордене готов слепо следовать за школьниками, сколь бы выдающимися ни были их достижения.
- То есть вы считаете, что даже бывшим соратникам Дамблдора мы не можем доверять? – угрюмо уточнил Гарри.
- Смотря что вы подразумеваете под доверием, мистер Поттер, - строго посмотрела на него декан. – Я предупреждаю вас лишь о том, что, скорее всего, каждый ваш шаг будет строго контролироваться. А если вы попытаетесь этого избежать – Грюм основательно пропесочит вам мозги. Никто не сдаст вас Волдеморту, просто… Не знаю насчет остальных, но мне Дамблдор ясно дал понять: вы трое будете заниматься делом, в которое больше никому лезть не следует. И я бы на вашем месте придумала достойную отговорку для Аластора, если вы не хотите, чтобы за вами велось круглосуточное наблюдение под видом «охраны».
- Спасибо, профессор, - задумчиво сказал Гарри и возобновил движение в сторону замка. – Кстати, мой дом находится по адресу: площадь Гриммо, двенадцать.
Мадам Пинс была в отпуске, и МакГонагалл очень просила ребят соблюдать порядок в библиотеке. Работать в отсутствие старой пронырливой библиотекарши было легче и приятнее, и, получив в свое распоряжение два огромных зала с бесчисленным количеством талмудов, Гермиона сперва немного ошалела от полученных возможностей, но быстро взяла себя в руки и указала друзьям на полки, с которых им следует начать.
Гарри подумал, что ему очень повезло с темой, которую ему выбрала подруга. Никогда ни один преподаватель по защите от темных искусств не упоминал о мороках, и когда он вспоминал первую их вылазку в пещеру, он удивлялся, откуда о них узнала Гермиона. Как бы то ни было, это ее знание, возможно, спасло им жизни, и Гарри был благодарен судьбе за то, что она послала ему такую разумную подругу. Мысль о том, что он собирался вовсе обойтись без помощи Грейнджер, немного мучила его, потому что без нее он бы точно не справился. Но и сейчас Гарри предпочел бы действовать в одиночку и не рисковать здоровьем Рона и Гермионы…
Они приходили в Хогвартс почти каждый день и проводили в библиотеке долгие часы. В последний раз Гарри так засаживался за книги еще на четвертом курсе, когда готовился к Турниру. Когда он собрал и законспектировал всю возможную информацию о мороках, Гермиона поручила ему заняться инферналами, в то время как Рон изучал чары, поставленные на входе в пещеру и принимающие кровавую жертву. Сама же Гренджер пыталась разобраться со всеми возможными методами выявления волшебства: ловушек, порталов, ядов, барьеров, да и обнаружения скрытых предметов – никто из них до сих пор не знал, как Дамблдору удалось найти ту самую цепь, за которую теперь можно было вытащить из озера лодочку. Гарри был уверен, что цепь была невидима, но теперь, каждый раз, когда они приходили в пещеру, она призывно выглядывала из воды.
Лаванде все это не нравилось, она не хотела целыми днями торчать одна на площади Гриммо, а под вечер наблюдать валящегося с ног от усталости Гарри и не рассчитывать даже на ласковую беседу, не говоря уже о большем. Поттер ужинал и сразу ложился спать. Все, на что его хватало – нежно поцеловать Лаванду и заснуть, обнимая ее за талию. И он не стал упрекать девушку, когда она заявила, что еще некоторое время поживет у родителей, а приедет, когда Гарри немного освободится. Поттер сказал ей, что хочет, чтобы она сопровождала его на свадьбе Билла и Флер. Лаванда пообещала, что так и будет, и уехала.
За два дня до свадьбы Гермиона решила, что информации им пока достаточно, теперь надо суметь применить ее на практике. Они расположились на кухне дома Сириуса, чтобы поделиться добытыми знаниями и подумать, что делать с ними в пещере.
Рон утверждал, что чары со входа можно снять только вместе с самой стеной. Гарри сказал, что инферналы, скорее всего, очень чутко реагируют на изменение температуры воды, когда к ней прикасается теплокровное существо. Гермиона высказала предположение, что угасание люмоса происходит вследствие поглощения магической энергии в пользу «проходов» и мороков. Гарри и Рон согласились с ее предположением. Поттер также отметил, что есть заклинание, способное развеять морок, на что Грейнджер сказала, что в стены пещеры, вероятно, встроено некое волшебство, генерирующее мороков при появлении нежелательных посетителей, и развеивать их бесполезно.
Настроение Гарри поднялось, когда он понял, что Гермиона все придумала правильно. Углубление в тайны магии, которые использовал Волдеморт для защиты своего крестража, понимание самой сути происходящего в пещере, превращало непреодолимый кошмар в непростую, но вполне решаемую задачу. Гарри чувствовал, как его всеобъемлющий, суеверный страх перед неизвестной темной магией уступает место разуму, который твердит: это преодолимо!
Все трое работали с воодушевлением и азартом, они чувствовали, как с каждой новой разгаданной загадкой их шансы на победу увеличивались. Медальон они так и не нашли, но это уже не казалось Поттеру большой трагедией, потому что он был уверен: найдут. Скоро или не очень, в пещере или за ее пределами, но крестраж от них не укроется. Коллективный разум творил чудеса. Ребята заражали друг друга оптимизмом и уверенностью и Гарри каждый день, каждый час мысленно благодарил Гермиону за то, что она так прекрасно все организовала. Потому что он больше других нуждался в сохранении этой… надежды. А надежда сияла ярко, как никогда.
Накануне свадьбы состоялось совещание Ордена, на которое впервые был приглашен Гарри Поттер.
- На повестке дня следующее, - начал Грозный Глаз с порога, не дожидаясь, пока смолкнут разговоры и все желающие поприветствуют Гарри, который шел сразу следом за ним. – Охрана Хогвартса в течение будущего учебного года. Участие Ордена Феникса в облаве на поместье Эйвери в Глазго, Робардсу стало известно, что там в будущие выходные соберется интересная компания. И, наконец - договор о взаимопомощи с ирландским министерством магии. Мы не знаем, что там темнит Скримджер и почему он медлит, но нам пригодится их поддержка.
Гарри занял свободное место между Роном и Люпином и приуныл. Из первых слов, что он услышал на собрании Ордена, ему стало ясно, что Грюм увлекся политикой. Нет ничего плохого в том, что Орден Феникса стал сотрудничать с управлением мракоборцев, вот только… не слишком ли сильное влияние окажет министерство на организацию, созданную Дамблдором – известным молчаливым оппозиционером? Гарри вздохнул и прислушался к тому, о чем начал толковать Грюм: в прошлом году защита Хогвартса была плохо организована из-за того, что Орден и мракоборцы работали порознь. Теперь, когда они смогут скоординировать действия друг друга, дело пойдет более рационально. Гарри вновь вздохнул: без присмотра нельзя будет и шагу ступить.
Поттер подумал, не поднять ли вопрос о доверии Снейпу, но решил, что лучше не стоит. Он был уверен, что Дамблдор бы этого хотел, однако у Грюма всегда были другие представления о шпионе: старый мракоборец считал, что Упивающийся Смертью – это навсегда. Но приводить Ордену информацию доказывающую его, Снейпа, невиновность, означало скомпрометировать себя, как человека имеющего «канал прямой связи» с Волдемортом, а также Драко Малфоя, который очень не хотел становиться убийцей, несмотря на темную метку на левой руке, и даже самого Дамблдора, который не просто покрывал двух упивающихся, но и позволил им находиться в школе.
Гарри видел, что его друзья также чувствуют себя не в своей тарелке. И многие другие члены Ордена имели какой-то потерянный вид, и этому было простое объяснение: без Дамблдора Орден Феникса стал совсем другим. Политизированная стратегия Грюма, сухая, деловая, атмосфера, лидер-диктатор… и, тем не менее, со всеми этими изменениями, Орден остался тем, чем он являлся и раньше – обществом для противостояния Волдеморту, так почему же Гарри недоволен?
Раньше ему было до смерти любопытно, какие же шаги предпринимаются для борьбы с врагом. Он хотел присоединиться к Ордену и помогать по мере сил, а сейчас едва ли услышал половину из того, что говорили Грюм и Кингсли. У него появился свой фронт борьбы, на который он не мог позвать никого, кроме самых близких друзей, и этот фронт отнимал все силы и время, чтобы пытаться заняться еще чем-то. Возможно, теперь Грюм и рассчитывает на какое-то содействие Гарри, Рона и Гермионы, но им придется объяснить, что у них есть своя работа, в то же время не вдаваясь в подробности…
О, вот, кстати и оно…
- Теперь, когда мы покончили с основными вопросами, я хочу обратить ваше внимание на некоторые вещи, происходящие внутри Ордена. Поттер, Уизли, Грейнджер, я знаю, что вам есть что сказать. У вас были какие-то дела с Дамблдором в последние месяцы, а сейчас вы усиленно чем-то занимаетесь целыми днями. Профессор МакГонагалл сказала, что вы много времени проводите в библиотеке Хогвартса, - Гарри не удержался и покосился в сторону своего декана. Та ответила колючим решительным взглядом. Все правильно, она и не могла скрыть их присутствия в замке, спасибо хоть министерские остались в неведении. Хотя с Грюмом ни в чем быть уверенными нельзя. – Так что же вы там выискиваете?
Ребята мрачно переглянулись. О том, чтобы сказать правду, даже речи быть не могло.
- Мы готовимся сражаться, - сквозь зубы процедил Поттер, и, судя по одобрительному легкому кивку Гермионы, ложь прозвучала достаточно убедительно, - мы изучаем боевые заклятья и щиты, и…
- Что «и»? – вполне ожидаемо, подхватил Грюм.
Гарри сделал вид, что оговорился с этим «и», отвел взгляд, прокашлялся, потом пристально поглядел на Грозного Глаза и добавил:
- …И практикуемся в подвале на Площади Гриммо.
К счастью, мракоборец проглотил наживку и не отступался:
- Поттер, что-то ты темнишь, - сказал он, буравя Поттера тяжелым взглядом. Гарри даже подумал, не пытается ли он применить легилименцию и на всякий случай укрепил свою защиту. – Если у тебя даже от своих секреты, как ты собираешься победить?
В голосе звучало ехидство и явная провокация. Гарри тяжело вздохнул, поглядел на друзей в поисках поддержки и промолчал. Но Грозный Глаз продолжал наседать:
- Слишком многое стоит на кону, парень, чтобы мы могли себе позволить бродить вслепую как те новорожденные котята. Слишком многим мы рискуем, храня друг от друга секреты… вспомни того же Дамблдора – как долго он молчал о своем проклятье, пока не стало поздно…
Гарри хотел было уже ответить и тем самым признать, что он действительно что-то затевает и вовсе не собирается ни с кем делиться информацией, как вдруг голос подала Гермиона.
- Нет ничего такого, чем следовало бы делиться, - сказала она, виноватым взглядом обводя всех присутствующих, и Гарри понял, что она приступила к плану «Б». – Но и ничего такого, чем мы хотим похвастаться. Дело в том, что… все дело в заклятьях, которые мы изучаем. Они не все… как бы это сказать, - Гарри даже вообразить не мог, как ей удалось стыдливо покраснеть в этой ситуации, причем как раз в нужный момент. – Не все из них… относятся к светлой магии.
В комнате повисла гробовая тишина. Пока все переваривали услышанное, ребята усиленно делали вид, что смущены тем, что их «заставили признаться». Гарри вызывающе исподлобья смотрел то на Грюма, то на Ремуса. Мракоборец нахмурился и о чем-то размышлял, Люпин выглядел расстроенным. Рон тщательно избегал смотреть на своих родителей. Гермиона дождалась момента, когда Грозный Глаз будет готов что-то сказать и буквально за мгновение до этого произнесла:
- Мы просто подумали, что надо быть знакомыми с оружием противника. Никто из нас не собирается становиться темным магом, просто… когда знаешь, с чем придется иметь дело… тогда не так страшно.
Ее слова и интонация произвели нужный эффект: все присутствующие сразу же смягчились, и вместо возмущения доминирующим чувством стало понимание. Но Грейнджер на этом не остановилась:
- Мы не дураки, чтобы хвататься за все подряд. Мы тщательно выбираем заклятья и приемы, которые можно безопасно изучить и которые нам могут быть полезными. Мы анализируем бывшие сражения и находим контрзаклятья к той магии, от которой раньше приходилось уворачиваться. Но… вы ведь понимаете, почему мы не хотели говорить никому. И… по той же причине было бы здорово, если бы впредь никто об этом больше не вспоминал.
Гарри старался наблюдать за реакцией членов Ордена Феникса так, чтобы никто не заподозрил его в наблюдении, тогда бы их ложь вычислили в два счета. Мистер и миссис Уизли выглядели шокированными. Гарри почему-то казалось, что с этого момента они возненавидят его и Гермиону за то, что они втянули их драгоценного младшего сына в опасное дело. Люпин сидел, нахмурившись и глядя в одну точку. По его лицу ничего нельзя было сказать и Гарри почему-то показалось, что он специально делает вид, что ему все равно, лишь бы эту тему закрыли быстрее. И лишь двое показали недоверие: Грюм, для которого, собственно, эта сказка и была приготовлена, и Чарли, который смотрел на Гермиону настолько пристально, будто мог просверлить дырку в ее голове и прочесть все мысли.
- Чья это была идея? – резко обернулся Грозный Глаз к Гарри.
Поттер невесело усмехнулся и откинулся на спинку стула.
- Использовать темную магию? – уточнил он. – Волдеморта…
- Изучать темную магию, мальчишка! Ты хоть понимаешь, какой будет реакция общественности, если кто-либо узнает о том, что
Избранный балуется темной магией?!
- И откуда же они узнают? – язвительно, но очень тихо уточнил Рон. Гарри никогда прежде не видел у друга такого пристального, испытующего взгляда.
Определенно, они на хорошем уровне сыграли этот спектакль…
Свадьба Билла и Флер имела куда больший размах, чем Ремуса и Тонкс. Если у последних все прошло в очень узком кругу самых близких людей – кроме Гарри были только родители Тонкс и мистер Уизли – то на торжество Билла и Флер собралась едва ли не сотня разномастных гостей: целая толпа французских друзей и родственников Флер, почти все члены Ордена Феникса, рыжая родня Уизли…
Все действо произвело на Гарри сильное впечатление: начиная от роскошного ритуала венчания под открытым небом и заканчивая танцем вейл на заходе солнца. Еще никогда Поттер не видел таких светлых и ярких праздников – ни в магическом мире, ни в мире маглов. На этот поистине волшебный день «Нора» преобразилась: из деревенского домика с гномами в саду, она стала достойным пристанищем для торжества: большая часть сада была оборудована для приема гостей и проведения банкета, днем все было украшено белыми цветами, которые с наступлением темноты начали превращаться в яркие разноцветные фонарики. В воздухе витал легкий сладковатый аромат. Шум и веселье не утихали, но Гарри, обычно предпочитавший тишину, на сей раз не возражал: он видел, что Лаванда в восторге от всего происходящего, да и сам он должен был признать, что такого количества позитивных впечатлений в его жизни не было давно.
Далеко за полночь, когда сил танцевать уже не было, но праздник и не думал завершаться, Гарри утащил свою любимую в укромный уголок сада, где сгрудились обиженные, изгнанные из своих законных нор гномы и о чем-то негромко шушукались.
Здесь было тихо, как будто музыка разбивалась о некий барьер на расстоянии двадцати метров от танцплощадки и дальше не распространялась. Лаванда раскраснелась, и глаза ее блестели в свете волшебных фонариков, один легкий золотистый локон выбился из элегантной прически и защекотал Гарри щеку, когда он поцеловал любимую. Поттер нежно убрал локон назад и положил ладонь на шею Лаванды, а другой обнял за талию. Ему было приятно чувствовать под руками ее нежную кожу, стройное тело… он сходил с ума, глядя в эти блестящие голубые глаза, слушая ее теплый мелодичный голос.
- Лаванда… любимая, - начал Гарри, обрывая поцелуй, но не отпуская от себя девушку. Эта мысль, которую он собирался высказать вслух, приходила ему в голову уже давно, но лишь сейчас он стал абсолютно уверен, что в этом есть смысл. – Лаванда… ты выйдешь за меня замуж?
Она лишь слегка вздохнула, то ли от неожиданности, то ли от волнения, но не отстранилась. Несколько секунд она словно испытующе смотрела юноше в глаза, потом осторожно, неуверенно, как будто в первый раз, поцеловала его и негромко шепнула:
- Да, Гарри, любимый… я выйду за тебя замуж.
Гарри проснулся с первыми лучами солнца, которые нахально пробрались в комнату сквозь щели в задернутых шторах. Он чувствовал себя бодрым и выспавшимся, а главное – по-настоящему счастливым. Рядом, уткнувшись носом в его плечо, тихонько посапывала Лаванда. Золотые волосы разметались по подушке и блестели в свете нежного утреннего лучика.
Гарри с трудом удержался от того, чтобы поцеловать спящую красавицу – он не хотел ее разбудить. Было безумно приятно чувствовать ее рядом, осознавать, что их соединяет теперь нечто большее, чем просто чувства – они дали друг другу
обещание. Да, придется подождать год, прежде чем узаконить отношения – сейчас они пока еще школьники, пусть и совершеннолетние, и было бы неправильно становиться семьей до получения аттестатов. С другой стороны, сам факт того, что их свадьба теперь - вопрос решенный, делал Поттера счастливым. Он думал о том, что у него будет семья. Он больше не будет одинок. Тесть и теща, скорее всего, хорошо отнесутся к нему, во всяком случае, он намеревался произвести хорошее впечатление. После школы они некоторое время поработают, может, вместе, может, порознь, но скоро – как надеялся Гарри – у них появятся дети. И эти дети будут счастливы, с обоими живыми родителями, окруженные любовью, заботой и лаской, ни в чем не будут нуждаться…
«О, нет, - мысленно застонал Гарри. За всеми своими счастливыми мечтаниями он едва не забыл. – Нет, у нас не будет детей. Во всяком случае, до того момента, пока Волдеморт не будет побежден».
Гарри не хотел своим детям такого же младенчества, какое было у него. Словно камень на сердце, крутилась мысль: я не имею права давать жизнь ребенку до окончания войны. Пусть лучше его вообще не будет, чем он будет сиротой…
И тут же Гарри сам себя одернул – но ведь эту проблему можно решить! Нечего хандрить и жалеть себя, надо заняться делом! Вот уже несколько дней он не виделся с Роном и Гермионой, полностью увлеченный своим новым счастьем, которое, кроме всего прочего, надо было защитить от Волдеморта! Не время расслабляться, надо действовать! Гарри тяжело, но решительно, вздохнул, и уже собирался встать, как вдруг заметил, что Лаванда проснулась.
- Ты чего такой мрачный? – промурлыкала она, проводя пальцами по щеке любимого, словно упрашивая не уходить, побыть рядом еще совсем немного.
Гарри опустился обратно на подушку и повернулся к девушке лицом, глядя в любимые голубые глаза.
- Я должен сказать тебе кое-что, - ему показалось, что сейчас очень даже подходящий момент. Во всяком случае, нет смысла откладывать разговор. Время играет против них.
- Говори, - серьезно сказала Лаванда, явно догадываясь о сути информации, которую предстояло услышать.
- Я люблю тебя, - напомнил Гарри. Ему казалось, что это будет подходящим объяснением тому, что он собирался сказать дальше.
- Я тоже тебя люблю, - заверила его Лаванда, принимая это объяснение.
- И поэтому я должен сделать все, чтобы эта любовь была безопасной для нас обоих, - продолжил он, едва удерживаясь от тяжелого вздоха. – Ты ведь понимаешь, Лав, идет война. И ни я, ни кто другой из моего окружения не может чувствовать себя в безопасности. Особенно из близкого окружения.
Лаванда удрученно вздохнула, опустила взгляд и немного отстранилась. Казалось, она ждала этого разговора и все равно расстроена словами Гарри.
- Я не хочу отказываться от твоего общества, Лаванда. И я намерен сделать все, от меня зависящее, чтобы тебе ничто не угрожало.
- Я знаю, Гарри…
- Любимая, ты должна верить, что все, что я делаю – это для нас. Поверь, я не могу рассказать тебе всего. Во-первых, это знание – неоправданный риск для тебя, во-вторых, я не хочу, чтобы ты принимала в этом участие. Я хочу возвращаться к тебе после всех тех кошмаров, что я имел несчастье наблюдать, и знать, что ты – далека от войны, от боли и опасности.
- Я понимаю, Гарри, - кивнула Лаванда и вновь поглядела ему в глаза. В них плескалось тепло и… страх. – Я не буду задавать тебе лишних вопросов, если ты об этом. Делай, что должен и будь уверен, что я всегда буду тебя ждать… домой.
- Спасибо, Лав, - облегченно выдохнул Поттер. Он боялся, что девушка упрекнет его в недоверии или захочет также участвовать в войне – она все-таки гриффиндорка – но этого не случилось. Она приняла слова Гарри спокойно. – Эти несколько дней, что мы провели вместе, были самыми прекрасными в моей жизни. Я буду счастлив, если они когда-нибудь повторятся и займут всю нашу жизнь. Но теперь мне пора возвращаться к делу. Еще многие вопросы надо решить до возвращения в Хогвартс…
- Я понимаю, - со вздохом повторила Лаванда. – Мне тоже было приятно провести с тобой время, Гарри. Я буду рада, если ты дашь мне знать, если у тебя появится свободное время.
- Конечно, Лав, и я сделаю все возможное, чтобы это время было. Ты будешь у родителей?
- Да, - грустно сказала Браун.
- Ты ничего им не говорила? – на всякий случай уточнил Поттер.
- Пока нет. Не думаю, что они будут против, просто… давай дождемся выпускного, прежде чем афишировать наше решение, ладно?
- Конечно, - Гарри нежно поцеловал Лаванду, прежде чем подняться, нацепить на себя одежду и отправиться на кухню, чтобы послать друзьям сообщение. Он надеялся, что они отреагируют достаточно быстро и уже сегодня они еще на пару миллиметров приблизятся к победе.
