Глава 30или о черном, белом и оттенках
В жизни Рона Уизли все должно быть просто. Он терпеть не может сложности: они сбивают его с толку. Он с детства знает, что такое «хорошо», а что такое «плохо», и мир его делится на черное и белое. Никаких оттенков, никаких сложностей. Очень удобно, когда все можно объяснить парой слов, распределив под одну из двух категорий. Так он привык. Но с некоторого времени черное и белое пытаются смешаться в одну кучу, мешая Рону разобраться, что к чему.
Проблемы начались тогда, когда Гермиона Грейнджер обозлилась на него после победы Гриффиндора в матче по квиддичу, которую, несомненно, одержал Рон. Он, конечно, не дурак, и знал, в чем тут дело. А дело было в Лаванде Браун, девчушке-хохотушке, которая души в Роне не чаяла, была не прочь опробовать «любовь» на практике и была очень даже ничего. Он знал, что Гарри рад за него, потому что он хороший друг, а Гермиона злилась, потому что она подруга. Девушки всегда всех ревнуют, даже неосознанно.
Сам он, конечно, не собирался обращать на это ни малейшего внимания. Гермиона подуется-подуется, да поймет, что Рон ей ничего не должен и может встречаться, с кем хочет. Может, и сама себе парня найдет. Ну нет, это уж слишком, конечно...
Вот только тогда его понятия о черном и белом немного пошатнулись. Он же не делал ничего плохого! Однако чувствовал себя порой последним козлом, ну или, как минимум, болваном.
Рон ходил на уроки, улыбался Лаванде Браун, обнимал ее при удобном случае, болтал с Гарри, как и всегда, чувствуя себя невероятно крутым в кой-то веки. Не обращал внимания на Гермиону, бросал гневные взгляды в сторону парней Джинни, не упускал случая напомнить друзьям, что Малфой – распоследний придурок, ну, в общем, жил полной жизнью. Да только опять остался в стороне от главных событий.
Нет, он, конечно, подозревал, что вокруг него творится что-то не то: Гермиона стала какая-то скрытная, Гарри какой-то сам не свой. А потом и вовсе оказалось, что их подруга встречается с Драко Малфоем. Да-да, с тем самым хорьком, которого они дружно ненавидели! Сказать, что мир Рона Уизли перевернулся – ничего не сказать.
Он четко знал: Малфой – плохой, Гермиона – хорошая, но чтобы эти двое были вместе..? Как это вообще называется?
И все те дни, пока Гермиона гордо воротила от них с Гарри нос, Рон судорожно соображал, что же он сделал не так. Он, конечно, винил себя в этом. Ведь если б не вел он себя как дебил, Гермиона не связалась бы с Малфоем. Она была бы с ним, рядом, как и всегда. И так же, как он беспокоился за Джинни, которая меняла парней, как перчатки, Рон винил себя в том, что Гермиона явно сошла с ума.
По правде говоря, он все еще не мог до конца сложить детальки пазла, но оно и не понадобилось. Гермиона всегда была умной девочкой, и справилась сама и на этот раз, сообщив им, что с глупостями покончено. Зачем искать ответы, когда проблема разрешилась? Нужно жить дальше и делать все для того, чтобы ситуация не повторилась.
* * *
- Гермиона?
- Что, Рон?
- Ты, ты все еще злишься?
- По какому поводу?
- Ну... По всем...
- Нет... По крайней мере, не на тебя.
Показалось, или прозвучало как-то слишком безразлично? Но в любом случае, это хорошо. Хорошо, что не злится, а не то, что безразлично.
- Отлично. Может, тогда сходим в Хогсмид? Сто лет все вместе не ходили.
Он почесал затылок, невольно показывая этим, что смущается. Гермиона улыбнулась. Как же красиво она улыбается...
- Гарри на отработке у Снейпа. Всем вместе не получится.
- Ну, тогда пошли вдвоем?
Гермиона бросила на него цепкий, внимательный взгляд, в котором можно было прочитать все: удивление, легкую радость, старую обиду, бесчисленные мрачные воспоминания, мысли, которые жили только в ее голове, и мешали ей двигаться дальше и искорку надежды, что он поможет ей, спасет непонятно от чего.
- Пойдем, - снова улыбнулась она, засовывая подальше все, что могло помешать ей освободиться. – А Лаванда не будет против?
- Лав..? – Рон осекся, вспомнив про Лаванду, которая в последние дни страдала от недостатка внимания. Чувства вины не было. – Она все поймет, - пообещал он.
Гермиона с недоверием посмотрела на него, но не стала спорить.
- Я только за шарфом схожу.
Они нашли укромный уголок в «Трех Метлах», заказали по сливочному пиву, Рон совладал с собой и даже не пялился на мадам Розмерту.
Молчать было неловко, но никто не знал, что сказать, поэтому они продолжали пить пиво и думать о своем.
Гермионе с Роном было хорошо и уютно. Он не спросит, о чем она думала, зачем так сделала. Ему наплевать, если она уже осознала все сама. Он готов принять ее ошибку, потому что он не хотел терять ее.
Гермиона набирала воздуха в легкие, собираясь что-то сказать, но не решалась. Это так типично для утопающего – хвататься за первую попавшуюся соломинку. Нельзя упускать шанс выжить. Она была совсем не против, чтобы этой соломинкой стал Рон Уизли.
Очень даже «за».
