Сиреневое пламяКогда-то давно в комментариях меня просили дать чуть более подробное описание кланов. Итак.
Когда окончательно сформировались и оформились кланы сказать трудно. Характерные черты, не только в смысле способностей, но и внешности, являются результатом как долгого и кропотливого евгенического отбора, так и откровенной игры с генотипом. Что представляла собой раса, ныне называющая титанами, доподлинно неизвестно, да и врятли когда-нибудь выяснится.
Всего кланов четыре.
Пантеры - чем-то похожи на лукасовских ситхов. Их стихии - тьма и огонь. Они не отрицают ни одну из страстей, считая их вечными источниками энергии. Ярость, ненависть, гнев, похоть - Пантеры, в отличие от Соколов, не испытывают страха даже перед самыми отвратительными и разрушающими эмоциями, не пытаясь их отринуть, они учатся управлять ими в себе и других. Пантеры, в отличие от Фениксов, никогда не дерутся за такие абстрактные вещи как справедливость. Пожалуй, единственное, что может втянуть их в схватку - угроза кому-то, кого они считают другом. И если, по мнению Пантер, дело того стоит - смело идут в бой и стоят до последнего. Образцом характера, схожего с типичным характером клана пантеры можно считать, например, Беллатрикс Лестранж.
Змеи - тьма и холод. Самый печально известный из всех кланов, иногда называемый кланом вечной ночи. Сильные телепаты, традиционно много сил уделяющие умению обучиться искусству проникать в чужой разум. Поэтому мрак чужих помыслов, известен им, пожалуй, лучше, чем другим кланам. Коварны, непредсказуемы, непостоянны. Врятли существует что-то, перед чем остановится настоящий Змей на пути к своей цели. Манипуляторы, склонны играть наиболее темными и низменными побуждениями объекта, потому что считают это оптимальным путем для достижения цели. Крайне эгоистичны, но только до тех пор, пока это не затрагивает вопрос силы клана. Правда, существует мнение, что подобное единодушие не являлось изначальной чертой, а было искусственно выработано главой клана, госпожой Глеомирес, планомерно уничтожавшей всех, чьи интриги так или иначе ставили под удар репутацию и влияние всего клана и вносили видимую разобщенность в его ряды. Единственный, кстати, клан, управляемый женщиной. Теплые отношения между родственниками в семействе - скорее исключение, чем правило, но это не значит, что Змеи не способны на верность или любовь. Образцами характеров, близких к идеалу клана могут быть Воландеморт и Дамблдор.
Фениксы. Свет и огонь - и этим все сказано. Пылкие, горячие, непостоянные. Не склонны связывать себя никакими обязательствами. В любви - мгновенно загораются, но не менее быстро остывают к предмету своей страсти, и мало кто может похвастаться тем, что удерживал внимание Феникса дольше, чем несколько лет. Прирожденные бойцы, склонные зачастую сначала атаковать неизвестное, а потом думать. Одной из отличительных черт клана являются сильные внутрисемейные связи. Одобрение и поддержка семейства для Феникса - все. И потеря ее - худшее из всех возможных наказаний. Вечные идеалисты, способные идти в бой во имя абстрактной справедливости. Часто говорят, что Фениксам не достает Змеиной проницательности, но не следует забывать, что дети огненного клана - прекрасные эмпаты, обмануть которых практически невозможно.
Соколы - Их стихии - свет и холод. Говорят, что Соколы не способны испытывать эмоции кроме любопытства экспериментатора. Умны, педантичны, хладнокровны. Помешаны на собственной чести, однако клятвы соблюдают, только если они были даны равному. Пожалуй, единственным объединяющим клан соображением является необходимость воспитания потомства в более-менее безопасном месте. Мертвенно-холодное "должен" - слово, которое управляет жизнью каждого из Соколов практически с самого рождения. Ни любви, ни привязанности, ни нежности - только долг - сыновий, супружеский или родительский. Телепаты, хотя этот свой дар используют сравнительно редко, буря чужих мыслей и эмоций вызывает у них отвращение.
И не бойся, и не плачь, я ненадолго умру.
Ибо дух мой много старше, чем сознанье и плоть.
Я — сиреневое пламя, я — струна на ветру.
Я — Господень скоморох, и меня любит Господь.
Башня Rowan, "Сиреневое пламя".
На улице было по-зимнему холодно и падал снег. Из-под защиты галереи Сандра кинула тоскливый взгляд на медленно кружащиеся снежные хлопья.
- Не люблю снег.
- А по-моему, очень красиво. Смотри.
Белла ловко стянула перчатку и вытянула руку, ловя снежинки. Они падали на узкую ладонь, но не таяли, оставаясь лежать на коже причудливыми серебряными звездами.
- Ого… - Сандра восхищенно присвистнула, от ее недовольства не осталось и следа – Что за заклинание?
- Я просто не хочу, чтобы они таяли и все.
- Просто хочешь?
Девочка, как будто не веря, коснулась руки подружки. Кожа была, как ей и положено, теплой. И все же снег не таял.
Белла смущенно улыбнулась и нахмурила брови. Снежинки мгновенно превратились в прозрачные капельки воды.
- Началось после того случая... - Изабелла на мгновение замолчала. - Когда я болела на каникулах.
- А что-нибудь еще получается?
- Пока что нет.
Изабелла вдруг резко развернулась, пристально рассматривая стену.
- Что случилось? – Сандра проследила направление взгляда подруги, но не обнаружила там ничего странного или сколь нибудь подозрительного.
- Не знаю. Честно. Показалось, что за нами кто-то наблюдает.
Лиарол, надежно скрытый невидимостью от смертных глаз, поежился. На долю секунды ему показалось, что еще чуть-чуть и пелена наведенного морока рассеется под пристальным взглядом Изабеллы-Иссет.
Титан еще несколько минут наблюдал за шепчущимися девочками, разочарованно выдохнул, резко крутанулся на каблуках и направился обратно в гостиную факультета.
И ради этого ребенка его сестра пожертвовала жизнью?
Сидя в своем кабинете, Дамблдор сосредоточенно крутил в руках перо и искоса рассматривал думосбор. Директор Хогвартс пребывал в самом мрачном состоянии духа.
Первой причиной было то, что его воспитанник, и, по совместительству, последняя надежда магической Британии, оказался слишком восприимчив к силе Темного Лорда. Ситуация определенно выходила из-под контроля. Начала выходить, как только Поттер признался, что видел все произошедшее в Министерстве глазами змеи. Никогда раньше связь не была столь сильной. Похоже, Северус был прав, и талантов к окклюменции у мальчишки все же не было. Но, по иронии судьбы, наличие или отсутствие способностей на этот раз значения не имело. Защита была вопросом выживания.
Второй – недавно переданное ему Снейпом воспоминание о разговоре с мисс О'Танни. Ответ на вопрос, как же ей удалось спасти жизнь племянницы и свою собственную, оказался на удивление простым и, одновременно, совершенно нетривиальным. Попытка шантажировать Воландеморта была чистой воды безумием. Не меньшим – выдавать, почти открыто, информацию, которая является залогом твоего существования, человеку, в верности которого делу Света сомневается вся магическая Англия. А кое-кто так просто уверен в его всемерной преданности темным силам. Риск? Волнующая кровь игра ва-банк? Или же очень тонкий расчет? Непонятно, кстати, на чем основанный.
Мисс О'Танни, судя по ее биографии, весьма путанной и местами противоречивой, была женщиной нестандартной, но отнюдь не склонной рисковать без веской причины. Маггловские источники по поводу дня ее рождения расходились почти на два года. Знаменитая Хогвартская книга его не зафиксировала вовсе. Дочь военного атташе Великобритании в Советском Союзе, грязнокровка, окончила Дурмштанг, самую зацикленную на чистоте крови магическую школу. И самую известную богатыми темномагическими традициями. Занимается коллекционированием маггловских древностей, и вроде бы имеет какую-то маггловскую ученую степень. Светские сплетни называли ее любовницей Игоря Каркарова. Среди прочего числилось подчеркнутое пренебрежение к приказам Министерства, тесное взаимодействие с магглами, неоднократные обвинения аврората в применении черной магии и хранении опасных артефактов. Ни одно из обвинений доказано не было. Хотя лично у профессора Дамблдора не было причин сомневаться в существовании веских оснований для подозрений.
Итак – умная, расчетливая, талантливая колдунья. Сумевшая не только в кратчайшие сроки найти слабое место Темного Лорда, но и эффективно им воспользоваться. Эта женщина могла бы быть ценным союзником, если бы не была так независима. Но что ее связывает с Северусом? Только ли интересы зельеварения, как убеждал его Снейп?
А в уравнении появился новый объект – крестражи. Настолько значимый для Воландеморта, что он позволил грязнокровке уйти в целости и сохранности, лишь бы информация не попала в чужие руки. Конечно, была вероятность, что все показанное Северусу лишь постановка, обман, затеянный Темным Лордом, чтобы пустить всех по ложному пути. Но к мысли о крестражах Дамблдор пришел и сам, после случая с дневником. Мог ли Лорд знать об этом? Догадываться – мог вполне. Знать наверняка – нет. Своими соображениями директор еще ни с кем не делился. Но - ловушка это или нет - проверить не мешает. И лучше будет, если займется этим пока что Северус - возможно, за домом мисс О'Танни присматривают. Не за чем кому-то еще из Ордена Феникса мелькать там лишний раз.
Они вываливаются на галечный берег одним клубком из развевающихся нижних юбок, и портал мгновенно закрывается за их спинами с неприятным чавканьем потревоженной трясины.
- Похоже, мне стоит сказать спасибо? – светловолосая женщина с усталыми зелеными глазами неуклюже садится, стараясь лишний раз не тревожить правый бок, запрокидывает голову, глядя на пустое небо; голос у нее хриплый и не по-женски низкий.
- Возможно, – ее темноволосая товарка поднимается, отряхивая пышное платье. – а возможно, говорить «спасибо» следует мне. В конце концов, я обязана тебе жизнью.
- Какие счеты между подругами? – последнее слово светловолосая произносит с непередаваемым сарказмом. – Куш, как я понимаю, был не маленький?
- Ничего важного по сравнению с вечностью. И я не знала, что ты одна и нас. Но, во имя Вышних, как ты сумела так замаскироваться?
- Жить захочешь, не так извернешься, – в голосе слышится равнодушие усталости.
- Кем тебе приходится лорд Кайларен?
- Мы принадлежим к одному семейству. Принадлежали, – короткий и злой смешок.
Темноволосая почти безразлично кивает и опускается на землю, зябко поджимая под себя ноги в тонких шелковых чулках. Туфельки потерялись где-то в процессе перелета и желания возвращаться за ними нет никакого - разнесенный в дребезги и наверняка охваченный пламенем дом был последним местом, куда хотелось телепортировать.
- Не вмешайся ты в схватку, ее итог был бы более, чем плачевен, – она ежится и добавляет неожиданно твердо. – Мой клан всегда платит подобные долги.
Светловолосая устало опускает голову, погружаясь в свои размышления, и некоторое время тишину нарушают только далекие, пронзительные крики чаек и шорох набегающих волн. Наконец она решается, и, как будто подводя черту под душевными терзаниями, резким движением откидывает с лица спутанные волосы, открывая уродливую, налитую багровой кровью паутину шрамов на виске.
- Не хочу оставлять недоговоренностей. Я изгнанница. Догадываешься, почему?
Темноволосая напряженно сглатывает и молча кивает, стараясь скрыть невольно проступившие на лице страх и отвращение.
- Ты все еще хочешь стать мне посестрой? – резковатая саркастичность тона говорит о том, что скрыть замешательство не удалось. – Я ведь спасала себя, Даринарес. Мы можем сделать вид, что квиты и разойтись в разные стороны.
- Я буду иметь в виду, – спокойный кивок. – У тебя хватит сил сотворить вино? То, что осталось от моих четок, погибло вместе с домом. А без них…
- После драки? – ироничная усмешка в голосе, и промелькнувшие в глазах теплые искры. – Придется обойтись подручными средствами…
Изабелла МакКормак проснулась, разбуженная шевелением кота, уютно устроившегося на подушке рядом с хозяйкой. Наглый рыжий зверь, ничуть не чувствующий себя виноватым за то, что разбудил хозяйку, надменно мяукнул, сверкнул желтыми глазищами и отправился куда-то по своим делам.
Девочка сморщилась: прерванный сон никогда не удавалось толком досмотреть до конца, и особой надежды, что в эту же ночь приснится еще что-нибудь интересное, не было.
В окно, явно любопытствуя, заглядывала лимонно-желтая, полная луна.
Она взобралась на подоконник в спальне и уютно обняла колени руками. Сны перестали быть мрачно-пугающими, какими были в начале года, и все больше напоминали ей детали из рассыпанной и очень старой мозаики. Из тех, что показывала тетушка, рассказывая о раскопках где-то в Северной Африке. Какие-то кусочки безвозвратно утеряны, часть потеряла цвет, остальные свалены в хаотичную пеструю кучу, которой только предстоит стать завершенным и изящным рисунком. Похоже было, что центром узора была загадочная седоволосая женщина. Точнее, она была главной героиней большинства снов. Вторым персонажем был рыжеволосый мужчина, близкий друг или любовник, или и то и другое – не разберешь. А еще мужчина этот странным образом напоминал друга тетушки, так и не ставшего легендарным - программиста Роберта Скотта. Может – ехидной усмешкой, может – ярчайшей, почти огненной рыжиной волос, спорить с которой по цвету могли разве что шевелюры братьев-близнецов Уизли. Вот теперь появился и третий персонаж. Пока еще непонятная темноволосая женщина с холодными серыми глазами.
Изабелла поежилась - все же сидеть на холодном камне было холодно, и, пожалуй, сыро. Но именно эта холодная сырость давала ощущение почти уюта и странной защищенности, мысли прояснялись и уходила тупая боль под сердцем, которая иногда проявлялась после того случая, когда она упала в обморок прямо на улице.
