Глава 31: Весеннее солнцеРиза тихо играла в своей комнате. Ее оловянная армия заняла весь пол. Солдатики не могли говорить или шуметь, потому что Фюрер работал, и если они не будут очень-очень тихими, он накричит на них и отправит спать. Это была не самая веселая игра.
Риза не могла сидеть сложа руки и потому сердилась. Ей хотелось играть на улице, но у нее не было обуви. Она уже едва могла вспомнить, каково это – играть не в доме, где пришлось проторчать всю зиму. Помимо туфелек у нее не было еще и пальто – ее старое голубое стало слишком мало. Поэтому Ризе приходилось сидеть дома и играть очень тихо.
Это было нечестно. Рою разрешалось выходить на улицу. Он бегал на посылках почти постоянно. Первые несколько раз ему пришлось подолгу отсиживаться у камина, потому что у него тоже не было пальто. Но теперь погода становилась все лучше, и Рою нравилось бегать в город. А Риза не могла выйти даже в сад, потому что у нее не было обуви, и это очень нечестно! Нечестно!
Рассердившись, Риза пнула свою оловянную армию. Она решила, что Фюрер очень зол, потому что солдаты докучали ему, пока он пытался работать. Теперь им всем придется отправиться в постель! Риза сложила всех солдатиков в деревянную коробку и закрыла крышку.
— Ну-ка все заснули!
Солдатики, как хорошие мальчики, не стали спорить. Только вот теперь игра стала по-настоящему скучной. Решив, что продолжать не имеет смысла, Риза аккуратно положила коробку на полку. Забравшись на подоконник, она какое-то время боролась с окном, которое никак не хотело открываться. Но Риза налегла, и в конце концов оно распахнулось. Свежий весенний воздух ворвался в комнату.
Полевые травы ковром покрывали степь по ту сторону дороги. На деревьях уже зеленела листва. Риза высунулась дальше, чтобы разглядеть, что творится в городке. Улицы были полны людей: женщин с младенцами, радостно бегающих детей, мужчин, болтавших друг с другом на перекрестках. Ризу захлестнула зависть. Они все были на улице, а ей приходилось торчать в доме, потому что сапожник не приедет в город еще пару недель, а обувь из магазина слишком дорогая.
Вдруг в коридоре за дверью раздался скрип ступеньки. Не уверенная, что можно открывать окно, Риза спрыгнула с подоконника и поспешила отойти в другой конец комнаты. Может, никто и не заметит, если она не будет стоять прямо рядом с ним.
В комнату заглянул улыбающийся Рой.
— Мы идем сажать растения! — нетерпеливо сказал он. — Пошли!
— Я не могу. У меня нет обуви.
— Там тепло, тебе не нужна обувь.
«Он был счастлив», – с завистью подумала Риза. Ей гораздо больше нравилось, когда мамочка все еще жила с ними, и всегда было много еды, и это ей приходилось подбадривать Роя. А теперь он постоянно бегал на посылках, занимался уроками и мыл тарелки – и совсем ничего не боялся. Рой все еще был добр, иногда играл с ней и никогда не ругался, как папа, и всегда оставался, если Риза чего-то боялась или скучала, но он больше не нуждался в ней. От этого становилось грустно. Он теперь едва ли ее мальчик.
— Мне нужна обувь, или чулки запачкаются, — объяснила Риза. Рой никогда не мог понять, как противно быть грязным. Впрочем, и папа тоже.
Рой засмеялся – раньше он тоже почти не смеялся.
— Тебе нужно будет их снять, — он принялся стягивать чулок с ее левой ноги.
Риза отступила назад.
—Я могу сама. Я не маленькая. Мне четыре.
Она загнула большой палец и показала ему оставшиеся четыре. Рой кивнул.
— Я просто хотел помочь.
— Не надо, спасибо.
Риза села на пол и аккуратно стянула с себя чулки. Ее платье становилось все короче с каждым месяцем, и расстояние между верхом чулок и подлом платья увеличивалось. Она пошевелила пальцами ног.
— А ноги разве не запачкаются?
— Мы их потом помоем.
— Значит, они запачкаются, — сказала Риза. Ему ее не обмануть.
— Да, но там так хорошо, и сажать растения – это весело.
Пару мгновений Риза обдумывала его слова, а потом встала.
— Хорошо. Пойдем.
Рой кивнул и провел ее в сад.
Светило теплое солнце, которое так приятно согревало кожу. Риза оглядела двор так, как будто увидела старого друга впервые за много месяцев. Траву нужно было прополоть, а дорожка до мусорной кучи совсем растеклась. Вокруг дерева Дэвелла лежала куча осенних листьев, а столик-пень совсем запылился. Но несмотря на все это, вновь оказаться снаружи, в своем саду, было здорово!
Риза засмеялась и побежала вперед. Холодная трава щекотала ей пятки, а свежий ветерок трепал короткие волосы. Раскинув руки в стороны, она закружилась, а потом резко остановилась и упала на колени, смеясь. Рой с улыбкой наблюдал за ней.
— Идите сюда, вы двое. У нас куча работы, — сказал папа.
Он стоял у свежевскопанных грядок. В руках у него была мотыга, а еще одна стояла у забора. Видимо, они с Роем до этого уже работали в саду.
Папа оделся в старье, а на ногах у него были деревянные ботинки. Отросшие со времени отъезда мамы волосы он завязал в хвост. Папа выглядел бледным и усталым. Он кинул Рою коричневый бумажный сверток.
— Выбери, что будем сажать первым.
Рой поймал пакет и открыл его, устроившись за столиком-пнем. Внутри было несколько подписанных пакетиков поменьше.
— Морковка. Редис. Горох. Зеленые бобы. Желтые бобы. Укроп. Петрушка. Лук. Апт... Аптечь... — он вопросительно глянул на папу.
— Аптечная...
— Ромашка, — продолжил Рой. — Аптеч-ная. Аптечная ромашка.
— Что такое аптечная ромашка? — спросила Риза. — Ей лечатся?
— Нет, это для чая, —ответил папа. Риза понимала, почему отец так раздражен: у них не было чая уже очень, очень долго. Как обувь и колбаса, он слишком много стоил. — Выбирай быстрее. Я не хочу, чтобы это затянулось на весь день.
— Чего ты хочешь? — спросил Рой у Ризы. — Редис? Морковку? Горох?
— Редис. — Мысли о свежих овощах заставляли ее рот наполняться слюной. — Я хочу редис! Когда мне его дадут?
— Не сейчас. — Рой озадаченно взглянул на пакетик. — Думаю, сначала он должен вырасти.
— Несите сюда пакетик, — позвал папа. Он нарисовал палкой линию параллельно краю грядки, воткнул деревяшку в конце и присел на корточки рядом. — Откройте его и посмотрите, что внутри.
Рой разорвал конвертик и высыпал себе на ладонь несколько маленьких семечек. Он опустил руку так, чтобы Ризе тоже было видно. Папа взял одно из семян.
— Это семечко выглядит сухим и безжизненным. Оно ссохлось и стало маленьким и твердым. Кажется, будто его надо выкинуть, но внутри него прячется жизнь.
Риза присмотрелась к семечку, но ничего не увидела.
Папа сделал углубление в земле на линии, которую провел раньше.
— Если мы возьмем и положим его в ямку, накроем землей, чтобы ему было тепло, и станем поливать и заботиться, защищая от голодных птиц и сорняков, тогда жизнь внутри заставит его вырасти. Растение выберется из семечка, корни прорастут глубоко в землю и будут расти, пока не станут редиской, которую мы съедим, чтобы оставаться сильными. И все это потому, что мы дали жизни в этом семечке шанс добиться чего-то. Понимаете?
Риза кивнула, хотя и поняла, что этот урок был адресован не ей. Папа опять говорил с Роем.
— Но как узнать, что в нем есть жизнь?
— Верить. Мы знаем, что другие семечки выросли, и верим, что это тоже вырастет.
— Но кто решил посадить первое семечко? — нахмурился Рой. — И откуда этот человек узнал, что в семечке есть жизнь?
На лице папы появилась странная улыбка.
— Возможно, ему просто повезло, — он посадил семечко в землю и закопал его. — Посадите остальные в ряд близко друг к другу. Только не слишком глубоко.
Папа принялся сооружать подпорки для гороха и бобов из палок и проволоки. Рой и Риза посадили редис, а потом сделали рядом еще одну бороздку и рассыпали по ней семена морковки. В углу огорода аккуратными квадратами высадили травы, а бобы и горох – у подпорок. Затем, наполнив водой ведро, полили все грядки.
Папа достал нож и мешок старой картошки. Она была вся сморщенная и со страшными белыми щупальцами-корнями. Сидя на солнышке, Риза смотрела, как они с Роем сажают по кусочку картофеля в каждый из земляных холмиков, а потом поливают их водой. Когда все было закончено, папа убрал мотыги. Через несколько недель у них будут свежие овощи.
Папа присел рядом с Роем и положил ему руку на плечо.
— Ты отвечаешь за огород. Его нужно поливать и пропалывать каждый день. Когда взойдут ростки, я покажу, как их проредить. Это очень важное задание – все лето мы будем есть овощи, которые посадили сами. Понимаешь?
— Да, сэр.
— Хорошо. Не подведи.
Папа ушел в дом, а Рой так и стоял какое-то время, глядя на огород. У него было гордое и взволнованное выражение лица.
Риза не могла побороть зависть. Папа дал Рою очень важное задание. Почему же ей ничего не досталось?
Приглядывать за огородом оказалось не так-то просто. Рой проводил по три часа в день, поливая и пропалывая грядки, и постоянно волновался, как бы чего не случилось. Выдирать сорняки было хуже всего. Земля вновь затвердела, и стоять на коленях стало неудобно, а сама прополка оказалась невероятно скучным и выматывающим занятием. Иногда Риза выходила на улицу вместе с ним – видимо, считала грязные ноги не самой большой ценой за свежий воздух. Но подруга больше не была так разговорчива, как раньше, а потому мало чем помогала. Она только играла в свои тихие игры, погруженная в воображаемый мир, или возилась в песочнице. Порой Риза наблюдала за его работой, и Рой подозревал, что ей хотелось помочь, но не мог просить ее об этом. Наверняка ей казалось, что он занят чем-то веселым, но на деле это было медленно и скучно, а потом болела спина.
Сегодня Риза осталась внутри – наверное, играла со своим паззлом, а Рой пропалывал морковку. Это была очень нервная работа: приходилось следить за тем, чтобы не вырвать случайно росток вместо сорняка. Солнце нещадно палило, и Рой мечтал о шляпе Ризы – ну и пусть он будет выглядеть смешно в девчачьей соломенной шляпке с шифоновой ленточкой. Ноги болели, горло пересохло, а это была только середина грядки. Рой потер нос тыльной стороной ладони и вздохнул. Будет здорово, когда у них появятся овощи, а сейчас важно хорошо ухаживать за ними, но сколько же всего надо делать!
Ему срочно нужен был глоток воды. Поднявшись на ноги, Рой отряхнул штаны, заляпанные грязью и травяным соком, и отправился к корыту. Накачав воды, он помыл руки, а потом слил грязную и налил новой. Зачерпывая ее ладонью, Рой с наслаждением напился. Вода была холодной и невероятно вкусной. Он улыбнулся: так-то лучше. Теперь можно опять приниматься за работу.
Вытерев руки о рубашку Дэвелла, Рой вернулся к прополке. Это была трудная работа, но очень-очень важная. Когда овощи вырастут, у них будет вкусная свежая еда. Рой больше не мог есть консервированные бобы, соленую морковь из банки и сушеный горох. А уж если даже он устал от таких изысков, то каково было привередливой Ризе.
Откуда-то издали донеслось пение. Глубокий сильный бас раскатывался по окрестностям вместе со вторящим ему тенором.
— Чем мне намочить его, милая Лиза, милая Лиза? Чем мне намочить его, милая Лиза, чем?
— Водой, милый Генри, милый Генри, милый Генри! Водой, милый Генри, милый Генри, водой!
— Как мне достать воды, милая Лиза, милая Лиза? Как мне достать воды, милая Лиза, как?
— Ведром, милый Генри, милый Генри, милый Генри! Ведром, милый Генри, милый Генри, ведром!
К первому голосу присоединились и другие: еще один тенор, баритон, смеющийся бас и журчащий сопрано:
— Но в ведре дыра, милая Лиза, милая Лиза! Но в ведре дыра, милая Лиза, дыра!
Послышался скрип колес и стук копыт по дороге. «Лиза» ответила:
— Не волнуйся, милый Генри, милый Генри, милый Генри! Не волнуйся, милый Генри, черт дери, сама починю!
И чей-то пони громко заржал.
Лелея слабую надежду, Рой вскочил на ноги и подбежал к калитке. Его сердце пропустило удар, когда он увидел две красивые повозки, телегу и Тиафа Хьюза на гордо гарцующем между ними пони. Рой даже не открыл калитку – просто перемахнул через забор и побежал к веселой процессии.
— Маэс!
Трое возниц ласково остановили своих лошадей, и Маэс нетерпеливо замахал ему рукой.
— Рой! — Как только повозка остановилась, он соскочил со своего места и кинулся обнимать друга. Полный восторга, Маэс даже поднял Роя с земли. — Я так рад видеть тебя!
— Эй, Маэс, поставь меня обратно! — едва мог выдохнуть он, смеясь от радости. Его друг вернулся! Вернулся! — Поставь!
Наконец, Маэс подчинился.
— А ты вырос, — гордо и как-то сердито сказал он. — Тиа, он вырос же, как думаешь?
— Больше чем ты, коротышка.
Маэс возмущенно расправил плечи.
— Я не коротышка. У меня просто позднее развитие. Мальчики начинают активно расти только в четырнадцать или пятнадцать лет.
— Откуда ты этого понабрался? — засмеялся Тиаф.
—Из книжки Эли. — Маэс покраснел. — Той, где полно неприличных картинок.
— Ничего подобного! — перебил Эли. Он сидел на козлах у маленькой повозки вместе с другим братом Маэса, имени которого Рой не мог вспомнить. — Там точные научные изображения женских форм. Это учебник по анатомии!
Они все захохотали, кроме мужчины в квадратных очках, который держал поводья.
— Это правда! — воскликнул Эли. — Мне дала ее студентка-медик, еще когда я работал по найму. Ее звали Ханна, и у нее были самые изящные...
Маэс застонал, закрывая руками уши.
— ...хирургические щипцы, какие я только видел, — самодовольно договорил Эли, руками показывая пинцет.
— Ладно-ладно, хватит, — засмеялся лысеющий мужчина, рядом с которым сидел до этого Маэс. Во рту незнакомец держал трубку, а на носу у него сидели круглые очки. Наверное, это и был отец семейства. — Вы же не хотите, чтобы вас арестовали за непристойное поведение в первый же день?
— Все? — спросил Маэс Роя, а когда тот кивнул, со вздохом убрал руки от ушей и оглянулся через плечо. — Пап, я обязательно должен помогать обустраивать стоянку? Можно я немного поиграю с Роем?
Мистер Хьюз почесал покрытый щетиной подбородок.
— Почему бы и нет. Если мистер Хоукай, конечно, не возражает.
— Он разрешил Маэсу играть в саду, — нетерпеливо ответил Рой. — Он сказал, что если мы не будем никуда уходить со двора, то можем играть, сколько захотим. Сэр, — торопливо добавил он, чтобы не обидеть мистера Хьюза.
Тот улыбнулся.
— Можешь звать меня Абсалом. Все меня так зовут. Рад познакомиться, Рой Мустанг. Мы все много слышали о тебе с тех пор, как уехали отсюда.
На этот раз пришла очередь Эли стонать.
— Мы слышали слишком много про тебя! — Несмотря на свои слова, он дружелюбно подмигнул Рою. — Пап, Маэсу, может, и нравится сидеть в грязи, но я бы хотел понежиться в горячей ванной! Поехали, а?
— Ой, да ты не в горячей ванной хочешь понежиться! — поддразнил его брат, имени которого Рой не мог вспомнить.
— Нельзя чтобы одно без другого. Я потный, и от меня несет лошадьми.
— Думаю, у кузнеца тоже сыщется дочурка, — сказал Тиаф.
Абсалом засмеялся.
— Все, закончили. Никаких больше разговорчиков об этом, пока мы не доберемся до стоянки. Все поняли?
— Да, сэр, — хором ответили трое Хьюзов, состроив невинные лица.
— Но, Эйбл, но, Фолд! — Абсалом щелкнул поводьями, а когда повозка тронулась, погрозил пальцем Маэсу. — Вернешься в лагерь до ночи, понял? Мы будем на обычном месте.
— Конечно!
Маэс перепрыгнул забор и потащил Роя к дому. Когда повозки скрылись из виду, и облако пыли осело на дороге, он развернулся к другу и, потирая ладони, широко улыбнулся. Его глаза дьявольски сверкнули... хотя, может, это было просто солнце, отразившееся от очков.
— Ну что, — смакуя каждый звук, сказал Маэс, — Чем займемся?
