Переговоры.Совершенное знание реалий маггловского мира открывало гораздо больший простор для выбора места встречи, нежели классическое балансирование между Дырявым котлом, заведением мадам Розмерты и Башкой борова. И все же Тайнирен так и не смог понять, зачем было выбирать сомнительную даже по его меркам дыру в пригородах Эдинбурга. И, попутно, чем же таким важным была занята Найета, что не смогла прибыть лично. И не захотела передать информацию с совой. Или, если уж на то пошло, по электронной почте.
«… мой старый знакомый. Роберт Скотт, хороший программист, кроме всего прочего». Соколица привычно улыбалась и смотрела в глаза, а любая попытка извлечь из ее памяти еще хоть какую-нибудь информацию наталкивалась на сложные конструкции ментальных щитов, со времени последней встречи обросших, похоже, не одним слоем брони. Скоттов в Эдинбурге не меньше, чем Браунов – в Лондоне. Очень, очень хорошо и грамотно выбранный псевдоним. Не подкопаешься и не угадаешь, что же за игрушку собралась подсунуть ему Светлая.
Он до сих пор так и не смог понять, какая же часть информации о Воландеморте была нужна Даринарес, а какая – Иссет. И что собиралась делать с информацией о крестражах его сестра. На этой встрече он надеялся выбить из Найеты обещание нейтралитета. Соколица сейчас была единственной силой, способной удержать непредвиденный фактор в лице одного представителя огненного клана от решительных действий. Гвендолин и Гавейн в относительной безопасности отдыхали где-то в Греции, но никакой уверенности в том, что обезумевший от горя Лиарол не решится вдруг начать кровную месть, ударив по самому уязвимому месту, у Змея не было. В конце концов, в тот злосчастный вечер он сам проверял сознание малолетней соплячки в поисках малейших признаков чужого разума. Его сестра была мертва.
Официантка принесла против ожидания вполне приличное пиво и завлекающе-многозначительно сверкнула глазами. Тайнирен обязательно подыграл бы девушке, если бы его взгляд не был прикован в это мгновение к темному силуэту входящего мужчины. Собранные в небрежный и недлинный хвост волосы, черная зимняя куртка, черные брюки, сумка для ноутбука через плечо. Программист или менеджер младшего звена, судя по выбору забегаловки и отсутствию строгого костюма, пришедший отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Вот только двигался он неправильно. Слишком плавно, слишком сглажено, слишком напряженно для человека, пришедшего в бар развеяться. Так двигаются обычно очень, очень тренированные люди.
Мужчина остановился у его столика, игнорируя слабый морок, призванный оградить титана от чужого назойливого внимания и чуть склонил голову в формальном приветствии. Огненно-рыжим отблеском вспыхнула выбившаяся из хвоста прядь. Не знай Змей совершенно точно, к какому клану относится Лиарол, он предположил бы, что встретил кого-то из своих. Видимо, столетия тесного общения с темной аристократкой не прошли даром: идеальная осанка, надменная улыбка и полное отсутствие какого-либо выражения лица.
- Я рад видеть тебя, Ульрих, – Феникс вежливо улыбнулся, приподнимая уголки губ точно на положенный по этикету градус, взгляд его оставался безразлично-холодным.
Вооруженно-настороженный нейтралитет в этой ситуации был, пожалуй, лучшим, на что мог надеяться Тайнирен. Строго говоря, убийство названной сестры, кем бы она ни была, являлось достаточной причиной для начала кровной мести, и Змей ощутимо нервничал. Но надо было как-то налаживать отношения. Титан глубоко вздохнул и сделал свой ход.
- Я не хотел смерти Иссетирес.
Похоже, он угадал. На мгновение на лице Феникса отразилась тяжелая борьба здравого смысла против гордости и ярости, закончившаяся в пользу здравого смысла.
- Даринарес попросила меня передать тебе связанные с Каркаровым материалы.
- Значит, она все же нашла его? – Ульрих напряженно разглядывал лицо собеседника, в надежде угадать, что же тот думает на самом деле. Раньше, он, пожалуй, предпочитал стычки с воинами огненного клана всем остальным. И в бою, и в словесной пикировке они были так порывисто-пылки, так яростны, так открыты для телепатии. Лиарол оказался нетипично змеиным Фениксом, намертво закрытым для любого проникновения извне.
- Не думал, что тебя интересует процесс, – интонация оставалась издевательски вежливой.
- Нет, – Змей улыбнулся, поднимая руки и демонстрируя собеседнику пустые ладони.
- Так в чем тогда проблема? – с холодной вежливостью поинтересовался Феникс, распаковывая ноутбук и отодвигая в сторону бокалы с пивом. Извлек пачку дискет. – Можешь проверить, здесь вся необходимая для отключения защиты информация.
Тайнирен кивнул, не торопясь, впрочем, заняться проверкой. Он вдруг неожиданно для себя заметил, что глаза у Феникса просто светло-карие, без привычного солнечно-золотого сияния.
- Как Изабелла? – вопрос был сродни шагу в пропасть, по крайней мере, сердце точно так же ухнуло вниз, когда Лиарол небрежно встряхнул запястьем с четками.
- Жива.
Змей бросил осторожный взгляд на своего собеседника. Правильным сейчас было бы проверить переданные материалы и исчезнуть. Но, удивляясь собственной наглости, он перегнулся через стол, перехватывая запястье Феникса. Тот удивленно вскинул бровь движением, явно позаимствованным у Иссет, но выдернуть руку не попытался.
- Лиарол, - Тайнирен почти запнулся на личном имени, – я не верю, что Исс могла просить меня убить ее.
- Ты был там.
- Был. Она хотела жить. Феникс, неужели ты не чувствовал, как сильно она хотела жить?
- Только ее боль.
- Если бы она хотела смерти, она бы попросила тебя нанести удар.
Идеальная защита рухнула, выпуская наружу растерянность, чувство потери и ноющую тоску.
-Чего ты хочешь, Тайнирен?
Капитуляция или отход на заранее укрепленные рубежи?
- Понять, что же произошло, – в кои-то веки – святая правда без умолчаний и недоговоренностей. – Если она сумела вывернуться, я очень хочу знать, как.
- Полагаю, не ты один, – в глазах титана мелькнули уже знакомые огненные искорки. Воин, он умел быстро просчитывать вероятности.
Змей кивнул, подтверждая догадку.
- Ты не сможешь защитить смертную девочку от всего клана Змеи одновременно. Даже с помощью Дарины, которая никогда хорошим бойцом не была.
-И?
- У меня достаточно влияния, чтобы прикрыть вас от излишнего внимания.
- Цена?
- Сведения, если сумеешь что-нибудь выяснить, – Змей на секунду запнулся. – И твой нейтралитет. В обмен на мою помощь в случае неожиданных гостей и мой нейтралитет.
Феникс коротко фыркнул и небрежно стряхнул с запястья четки.
- Сведения, если мне удастся что-нибудь понять. И мой нейтралитет. В обмен на твою помощь и твой нейтралитет. Я согласен и даю слово.
- Я согласен и даю слово, – почти одновременно с ним проговорил Тайнирен, скрывая свое удовлетворение столь благополучным исходом. Обещание нейтралитета от Даринарес было бы не столь значимым. Соколица, в конце концов, всегда умела обойти клятву, не нарушая ее.
Снейп принял пиалу, постаравшись не вздрогнуть, когда его руки будто невзначай коснулись тонкие, холодные пальцы. Наверное, этого ненужного прикосновения вполне можно было бы избежать, но он чуть поспешил, Найета чуть опоздала. Пальцы соприкоснулись. Случайность. По крайней мере, он хотел в это верить.
В лакированной шкатулке, на крышке которой извивались в причудливом танце золотые и алые драконы, лежали бесценные свитки, описывавшие китайские ритуалы создания крестражей. Ценность подарка переоценить было трудно.
Вечер был чем-то похож на романтическое свидание. Зеленый чай в полупрозрачных пиалах, терракотовый чайничек, нарочито восточная вышивка на мантии Найеты – кажется, гроздья пурпурной сирени по светлому шелку – создавали странную иллюзию почти тепла и почти доверия. Можно беспечно болтать о пустяках, не взвешивая каждое слово, не гадая, не придется ли кому-нибудь расплатиться жизнью за твою ошибку. И даже, наверное, быть откровенным и надеяться на откровенность в ответ.
- И все же, как получилось что ты, стопроцентная англичанка, не училась в Хогвартс?
- Я училась в Дурмштанге, – женщина спрятала улыбку за пиалой. – Мой отец был атташе при посольстве в СССР. Это была ближайшая школа.
- И это не создало неприятностей для твоего отца? Русские – странный народ.
- Народ как народ, – она пожала плечами. – Я лично им благодарна. У меня первый всплеск стихийной магии случился на приеме в посольстве. Не помню, чего же я так сильно испугалась, что расколотила все стекла в зале, но представление было впечатляющим. Их представители, наш посол, пол усыпан осколками, охрана бегает кругами и ищет диверсантов, и посреди всего этого – очаровательная девочка лет пяти в белом платьице с оборочками. Представляешь, какой мог бы быть скандал, если бы все открылось?
Найета озорно усмехнулась, явно наслаждаясь воспоминаниями.
- Тебя прикрыл их аврорат?
- Баронесса Черкасская тогда была на приеме.
Снейп понимающе кивнул. Фамилия был ему хорошо знакома еще по историям о войне с Гриндевальдом. Сильная волшебница имела репутацию безжалостного и хладнокровного бойца.
- Достойная дама вошла в положение и поднажала на свои связи. Британский МИД закрыл глаза и на Дурмштанг, и на мою подготовку у баронессы. Советские спецслужбы были счастливы не мешать, Ирина Федоровна славилась тяжелым характером. Акцио альбом!
На столе материализовался массивный фолиант, оформленный в лучших традициях средневековых мастеров. С первой же фотографии Северусу бодро помахала ладонью сухощавая дама неопределенного возраста, чем-то неуловимо похожая на профессора МакГонагалл. Правда, профессор трансфигурации никогда не имела привычки ходить в маггловских платьях начала века и с тростью.
Порыв неощутимого ветра всколыхнул ленты на шляпе, русская колдунья недовольно фыркнула, придерживая шляпку рукой.
Снейп лениво пролистывал страницы, замечая для себя неожиданно много фотографий баронессы. Некоторые относились к периоду, который Найета, в силу очевидной молодости, застать не могла. Странный подарок наставницы или плоды поисков по архивам?
- Ее не стало два года назад. Фрейлина последней императрицы, две войны за плечами, Сибирь в промежутке. По сравнению с тамошними местами Азкабан – курорт с пятизвездочным отелем, – в глазах женщины на секунду мелькнула горькая тень, обрывок воспоминания.
Скорее всего, думосбор, решил для себя зельевар. Наверно, баронесса действительно доверяла своей воспитаннице.
- А полученные на восточном фронте ранения, в конце концов, окончательно подкосили ее здоровье.
На последних фотографиях была сидящая в инвалидном кресле высохшая старуха. Впрочем, лицо ее, узкое, с тяжелым орлиным носом, не растеряло своеобразной аристократической красоты. А вот в лице стоявшего за креслом парня определенно было что-то знакомое.
- Игорь Каркаров. Племянник баронессы, если ты не знал, – Найета заметила промелькнувшую на лице зельевара заинтересованность. – Ирина так и не сумела простить его, когда он вдруг встал на сторону Воландеморта. Идиотский юношеский демарш перечеркнул все ее планы. Место директора Дурмштанга было в некотором роде прощальным подарком.
О своих родственниках и связях бывший соратник распространяться не любил. Снейп не без напряжения вспомнил, что Люциус как-то пару раз упоминал о родне Игоря. Кажется, Малфой не то завидовал древним артефактам, не то заранее пытался подобрать невесту наследнику. Зельевар подумал, что никогда толком и не интересовался своими темными соратниками. Светлыми, впрочем, тоже. Ну а Найета… Ей ведь положено знать биографию своего старого друга? Или не только друга?
- Так почему же он не попытался вернуться в свою школу тогда, после турнира? Его место никто не оспаривал.
- Игорь никогда не умел выбирать правильную сторону, – женщина лукаво улыбнулась, и, переворачивая страницу альбома, снова, будто невзначай, коснулась руки Северуса. – Когда стало понятно, что Ирина долго не протянет, он поставил не на ту партию. А ведь я предупреждала. Проживи баронесса чуть подольше, или не начнись заваруха с возрождением Воландеморта, все может, и обошлось бы. А так…
На следующей странице была вполне современная фотография хитро улыбавшегося рыжеволосого мужчины. Следующий любовник?
- Боюсь, Игорь уже мертв, – в ее голосе не было даже намека на сожаление.
- Вы были друзьями, – сумел выдавить из себя зельевар.
- Союзниками, Северус. Всего лишь союзниками, – она усмехнулась. – К тому же, это было давно. Нет смысла постоянно оглядываться назад.
Теперь в ее взгляде не было сентиментальной нежности, скорее раздражение. Конечно, она не имела никакого намерения жить прошлым. И у нее наверняка не было ни невыплаченных долгов, ни невыполненных обязательств. Он вдруг испытал приступ острой зависти к этой благополучной, самоуверенной женщине, так легко умеющей избавляться от всего, оказавшегося вдруг бесполезным.
Это все: томительно-томное чаепитие, приглушенный свет, и сама хозяйка дома, теперь уже не казавшаяся Снейпу льдисто-хрупкой, лукавая и лживая, менявшая любовников как перчатки – было оскорблением памяти Лили. Гриффиндорки до мозга костей. Светлой и чистой, как весенний солнечный луч. Он со щемящей нежностью вспомнил ее улыбку, всплеск рыжих волос на осеннем ветру, нежную зелень глаз.
Северус ощутил почти непреодолимое желание вымыть руки и отряхнуть тот тягучий дурман, которым окутывал его серо-стальной взгляд. Взгляд женщины, осмелившейся шантажировать Воландеморта, обошедшей условия Нерушимого Обета, для которой, по-видимому, не было ничего святого.
- Тебя что-то беспокоит, Северус? – голос, очень мягкий и участливый, в противовес обычным холодным интонациям.
- Ничего.
- Твоим «ничего» можно кипяток в секунду заморозить, – она улыбнулась с неожиданной нежностью.
… Византийская принцесса. Коварна и непредсказуема…
Пальцы вдруг сомкнувшиеся на его запястье были неожиданно теплыми. Мимолетное внимание, почти осязаемо корыстное, было невозможно оттолкнуть. Практически невозможно. Но воспоминания о Лили ограждали его так же надежно, как серебристая лань от дементоров.
- Что тебе надо от меня, Найета?
- Ничего, – она мягко пожала плечами, все еще улыбаясь нежно и чуть лукаво. – Почему ты спросил?
Он выпрямился в кресле, от этого простого движения получая необходимую уверенность. Аккуратно сбросил со своего запястья ее руку.
- Ты никогда ничего не делаешь без выгоды для себя. А у меня нет никакого желания быть марионеткой. Итак, чего ты хочешь?
Наверное, он был слишком занят борьбой с собственными эмоциями, чтобы заметить, как смертельно побледнело ее лицо, а в глазах мелькнуло обиженно-недоуменное выражение, будто от нежданной и незаслуженной пощечины. Но на губах уже заиграла странная, жесткая улыбка, чем-то напоминающая подрагивание хвостика разъяренного скорпиона.
И на мгновение, всего на один миг недопустимой слабости ему вновь захотелось чувствовать на себе ее взгляд, каким он был в начале вечера. Забыть о Дамблдоре, Поттере и Воландеморте и бездумно стать игрушкой в ее руках. Игрушки ведь не чувствуют боли, правда же? Им не знаком постоянный страх ошибки, расплачиваться за которую придется не только тебе.
- Отомстить и ничего больше, – она сделала многозначительную паузу и закончила. – Пока что.
- Чего ты хочешь от меня?
- Ничего из того, что ты не мог бы мне дать, Северус. Сейчас – связь с Дамблдором. Вопрос крестражей я буду обсуждать только с директором Хогвартс.
- Что-нибудь еще?
- Нет. Но предай директору – увижу под своими окнами кого-нибудь из того сброда, коий гордо именует себя Орденом Феникса – и наше сотрудничество закончено.
- Боишься испачкаться?
- Не люблю копаться в отбросах без необходимости, – она презрительно скривила губы. - Не смею больше задерживать.
- Я пришлю сову с ответом директора.
Ей еще хватило сил и выдержки проводить гостя через камин и даже холодно и высокомерно улыбаться. Но как только фигура зельевара исчезла в зеленоватом пламени, она небрежным движением руки заблокировала камин, и устало осела на ковер. Разум захлестывала оглушающая, тяжелая волна боли. Мир перед глазами начал расплываться, теряя четкость очертаний, превращаясь в нагромождение темных, размазанных пятен, как акварельный рисунок, на который выплеснули стакан грязной воды. Титанида почти автоматически потянулась к Линиям, почти надеясь, что это происки кого-то из старых врагов. Увы, рисунок был совершенно четким, без малейших следов чужого вмешательства.
Это просто... Просто... Просто слезы...
Только женщины клана Сокола не плачут, не так ли?
Сжать зубы. Глубоко вздохнуть. Поправить макияж. Светлым аристократкам не пристало показывать, что у них есть эмоции. Им вообще не положено их иметь.
- Дарина, что с тобой? - она слишком поздно почувствовала нежданного гостя, бесцеремонно взломавшего охранные купола.
- Вон. Убью.
Перейти в боевую форму получилось как-то очень быстро и естественно. Она даже успела атаковать, прежде чем первая же оплеуха приблизившегося на критическое расстояние Феникса отшвырнула ее к стене. Жесткие пальцы впились в плечи, прижимая к стене. Воля столкнулась с волей, а сила с силой. Насмешливый взгляд пронзительно-огненных золотых глаз - с испуганным и растерянным - серо-серебрянных.
- Что ты чувствуешь, Соколица? Что?
Наверное, Лиарол кричал. Или нет? Он обычно срывался на приглушенное, почти змеиное шипение, когда бывал по настоящему зол или испуган. Только Найета не слышала ничего. Мир затопила мутная, грязно-серая пелена липкого, холодного тумана. Остались только глаза напротив, и слепая сила, безжалостной, тупой волной продавливающая изящные преплетения щитов-ловушек, настороженных на незаметное проникновение. И еще - вопрос. Вопрос, задавать который вслух, да что там вслух, даже телепатически, строжайше запрещает кодекс вежливости. Потому что это - вторжение в чужую жизнь. Это табу - требовать чужой откровенности. Это невозможно и отвратительно, почти так же отвратительно, как снимать собственную маску, показывая окружающим необузданную стихийную сущность.
Вот только Лиарол никогда не любил играть по правилам.
- Что ты чувствуешь, Соколица? - и - ударом по обнаженным нервам, по напряженным защитным куполам. - Что?
- Я.. - Даринарес почти не слышала собственного голоса, - я...
Темным, обжигающе горячим клубком в груди кипела ярость, минуту назад казавшаяся давно прогоревшей.
Даринарес сползла по стенке и горько, отчаянно зарыдала.
Рядом зазвенели чашки, в воздухе разлился аромат свежезаваренного кофе.
- Дара, Дара… Ну и вляпалась же ты…
- Он будет моим, – Дарина толком не узнавала свой голос, с удивлением замечая в нем холодно-хрипловатые нотки, свойственные больше для Иссет, – его мнение по этому поводу не имеет значения. Кофе, кстати, я не хочу.
- И как ты собираешься этого добиться? – Феникс аккуратно переместил на столик причудливой формы бутылку с изумрудно-зеленой жидкостью.
- У меня есть то, что очень нужно профессору Дамблдору, – улыбка титаниды была откровенно издевательской, – а у него есть безграничное влияние на Снейпа.
Звонкий щелчок пальцами и на столике появился набор рюмок для абсента, необходимые лопаточки и прочая утварь.
- Ты так жаждешь заполучить себе куклу в постель?
- Выбирай выражения, Феникс.
- Да куда уж точнее.
- Ладно, – она прикрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, усилием воли успокаиваясь. - Как прошли переговоры с Тайниреном?
Лиарол был, пожалуй, рад переключить внимание сестры на менее щекотливую тему. Северус Снейп обещал быть той еще головной болью, но лучше, если она слегка остынет. То, что женщина из рассудочно-холодного клана позволила себе такой накал страстей, не могло не настораживать.
- Не совсем так, как предполагалось. Он заявил, что не верит в окончательную смерть Исс.
- Он сам все видел! – Найета раздраженно фыркнула. – Что еще ему надо?
- Нейтралитет в обмен на помощь в случае появления здесь его родственников.
- Нейтралитет Исс, твой нейтралитет… - Соколица недобро прищурилась. – Намеренно выводит из игры сильных бойцов.
- Вот и я удивился. Он и сам боец не из последних, и не в наших интересах затевать драку с неопределенным исходом. Раз уж я не убил его в тех подземельях…
- Жалеешь? – она сочувственно пожала запястье побратима, пытаясь словить его взгляд.
- Нет, пожалуй. Это ничего бы не изменило.
- Он боится, Лиар, – титанида вздохнула, – не за себя. Иссет никогда не нападала первой. Он это прекрасно знал. Обезопаситься от тебя можно было, просто уйдя на другую Грань. Ты связан по рукам и ногам Изабеллой. Я – вообще не боец.
- Итого?
- Есть кто-то, кого он не может оставить. Кто-то, кого он готов защищать до последнего.
- Сомневаюсь, что он решился растить своего ребенка в этом мире.
- Вот и я сомневаюсь. Но всегда ведь можно навести справки.
Даринарес хищно улыбнулась, и Лиарол едва сдержал вздох облегчения. Разгадка странного поведения Тайнирена, да будут благосклонны к нему Вышние за столь своевременную интригу, займет ее достаточно, чтобы отвлечь от Снейпа.
Ну вот так.
Заранее отвечаю - нет, Найета горы свернет (она может), но от своего не откажется.
Как всегда, жду отзывов и комментариев.
