Глава 34. Уповая на невозможноеКогда зашел Гарри, О’Рахилли рассеянно улыбался, глядя на какой-то кусок пергамента; при виде наследника выражение лица ирландца моментально сменилось на неодобрительное, и вместо приветствия он бросил:
- Зачем явился?
Переняв его манеру обращения, вместо ответа Гарри протянул ему номер «Ежедневного пророка», который валялся у О’Рахилли на кровати наряду с множеством вещей разнообразнейшего назначения. Впившись в газету взглядом, профессор на ощупь опустился на кресло и, не дочитав даже первый абзац, воскликнул:
- Что это? – с таким видом, словно Гарри был лично ответственен за это произведение публицистического жанра.
- Это не я писал, честное слово, - меланхолично отозвался студент.
- Это я понял, но как...
Гарри выразил степень своей информированности красноречивым пожатием плеч и с мягкостью, за которой проглядывало скрытое злорадство, посоветовал:
- Ты дальше почитай, там еще интереснее.
На каком-то этапе знакомства со статьей О’Рахилли попросту выронил газету, по-видимому, отказываясь воспринимать дальнейшее. Пользуясь этим моментом затишья, за которым, как знал студент, неминуемо последует вспышка ярости, сопровождающаяся превышением допустимого шумового порога, порчей казенного имущества и членовредительством, Гарри положил руку ему на плечо и произнес, пытаясь придать своим словам как можно больше убедительности – он отдавал себе отчет, что в случае неудачи дела его приобретут совсем неважнецкий характер:
- Нам друг в друге может много чего не нравиться, в том числе и выбор спутницы жизни, и отношение к этому выбору – но разве это главное? Ты можешь как угодно что угодно думать о моем отце, но нельзя отрицать, что Азкабан был создан только благодаря тому, что вы держались вместе. Никто не знает, как Руадану О’Рахилли и Конари Рафферти удалось выжить среди дементоров – но мне кажется, я понял: потому что они оставались вместе. Никакие расхождения во взглядах их не разделили, хотя они были куда серьезнее, чем вопросы династического брака. Это не проклятие двух наших родов, а единственный способ уцелеть, когда это кажется невозможным. Сейчас не лучшие времена, а дальше будет еще хлеще – и порознь мы долго не протянем. Погорячились – и будет.
- А мне показалось, что для тебя семейные узы – пустой звук, - уязвленно отозвался О’Рахилли. – Раз считаешь, что меня не касается, на ком ты собираешься жениться.
- Ну, здесь я был неправ, - покривил душой в дипломатических целях Гарри. – Но мне вовсе не наплевать на семью, и то, что я выбрал именно Бастинду – прямое тому доказательство. – Увидев, как скривилось лицо названого отца, он добавил: - Не будем сейчас обсуждать вопросы виновности ее отца и родственных отношений с Сам-Знаешь-Кем – ведь она не является ни тем, ни другим, и это так же верно, как то, что ты не желаешь предать всю Англию выкрутасам бешеной почвы, а я ни на миллиграмм не обладаю ни пророческим даром своего деда, ни способностями отца. Ты же ведь ее совсем не знаешь, Бастинду.
- Я все-таки преподавал у нее полтора года, - пожал плечами О’Рахилли. – И...
Поскольку Гарри не был уверен, что продолжение ему понравится, он поспешил сменить тему:
- Кстати, у меня есть хорошая новость, касающаяся и твоей, гм, партии: я выучил ирландский, так что у меня с Эвин не будет языкового барьера, когда дело дойдет до свадьбы!
- Да ну? – недоверчиво нахмурился профессор. На секунду он задумался и произнес на родном языке: - Ты – на редкость нахальный юнец, ни во что не ставящий традиции!
- А как же иначе – я ведь О’Рахилли! – без запинки выдал Гарри.
Его названый отец невольно прыснул со смеху, парень к нему присоединился, но вскоре спохватился:
- Мне надо срочно поговорить с Дамблдором – он ведь в школе? Боюсь, у меня есть новости, которые его не порадуют.
В который раз Гарри очутился перед гаргульей у кабинета директора, не зная пароля.
- Дементор, - из вредности предположил он наименее вероятное. – Ну, два дементора. Три дементора. Четыре... – К его изумлению, статуя отодвинулась.
- Велено пропустить, - произнесла она скрипучим голосом, не выражавшим особого восторга.
Удовлетворившись этим, Гарри ступил на спиральную лестницу. Компанию Дамблдору составлял Келтхайр, причем, судя по его недовольному виду, разговор шел отнюдь не о погоде и даже не о новых веяниях в образовательной системе. Однако при виде Гарри и старый друид тут же поднялся с места со словами:
- Пожалуй, зайду позже.
Дамблдор, казалось, вовсе не был раздосадован тем, что их беседу прервали:
- Гарри, как же я рад тебя видеть после столь долгой разлуки!
- Но, профессор, мы с вами виделись не так давно в сравнении с остальными... – заметил Гарри.
- Ах, ты про ту беседу во сне? Признаться, в ней не было особой необходимости, как выяснилось в дальнейшем; но тогда я предпочел подстраховаться.
- Ну, особого вреда это не принесло, - рассудил Гарри, припомнив, что этот сеанс связи стоил какого-то месяца ярких переживаний для Снейпа, О’Рахилли, а также всех, связанных с ними учебными узами.
- Я слышал о том, что здесь творилось: сожалею, что ты лишился двух домов, но хоть с Лоэгайре все обошлось благополучно. Да, профессор Келтхайр рассказал мне об этой статье, - нахмурился Дамблдор. – Я приложу все усилия, чтобы выяснить, кто за этим стоит.
- Боюсь, что мне стало известно кое-что похуже, - без обиняков начал Гарри. – Вы ведь помните, как рассказывали мне о пророчестве? Профессор Снейп признался, что вы с ним с самого начала знали, что я не имею к нему никакого отношения. Я знаю, что у вас были на то причины, - предупредил он возможные возражения директора, - ведь Волдеморт проникал в мои мысли, а значит, чтобы ввести его в заблуждение, требовалось сделать это и со мной. Но также профессор сказал мне, что вы считаете настоящим героем пророчества Невилла – это так?
- Профессор Снейп сказал тебе правду, - отозвался директор.
- Но я узнал, что и это – заблуждение. Вы слышали о том, что кентавры трактуют пророчество малость по-другому – что избранный, которому предназначено победить Волдеморта или пасть от его руки – это не тот, чьи родители
трижды сокрушили врага, а
трое родителей которого бросили Волдеморту вызов?
- Да, Гарри, мне было об этом известно, - согласился Дамблдор. – Но, по счастью, не было известно профессору Снейпу – эту часть он расслышал неверно.
- В пророчестве говорилось о моем отце – ведь так? – тихо спросил Гарри. – Трое его родителей – отец, мать и приемный отец – погибли в один день от руки Волдеморта, потому что отказались выдать мою мать и меня; и день рождения у него был лишь днем раньше Невилла!
Старый волшебник лишь молча кивнул.
- А теперь, когда он погиб от руки Волдеморта, это значит... конец?
Гарри показалось, что в наступившей тишине секундная стрелка часов словно ножницами отхватывает утекающие мгновения.
- Теперь-то ты понимаешь, - наконец заговорил Дамблдор, - как важно было держать это в тайне... В противном случае Дэвида Уолтера не было бы в живых задолго до того прискорбного события. Несмотря на его опыт и несомненную гениальность, у него не было такой защиты, как у тебя... в чем мы, к своему сожалению, и убедились.
- Их встреча была не случайна? – Гарри прямо в глаза директора.
- У нас не было другого выхода, - просто ответил тот. – Когда начала всплывать история твоего происхождения, стало понятно, что вскоре станет известно и остальное. К тому же, Уолтер сам говорил... что ему пора завершать неоконченные дела.
- Я понимаю, - глухо отозвался Гарри.
- И также, надеюсь, ты понимаешь: еще важнее, чтобы это не выяснилось сейчас. Ведь одно дело, когда это известно нам, и совсем другое – если Волдеморт узнает, что ему больше ничего не угрожает...
- Но есть ли у нас хоть какой-нибудь шанс? – прямо спросил студент.
- Я больше не буду лгать тебе, Гарри, - помрачнел директор. – Все то время, пока меня не было в школе, я пытался найти ответ на этот вопрос. И пока что не преуспел. Но мы не имеем права сдаваться, даже если единственное, что в наших силах – это отвоевать краткую отсрочку.
А в это время в таверне «Пьяный сид» вновь появился Айлиль Крейде в крайне мрачном расположении духа.
- Удалось что-нибудь выяснить? – сразу спросила Бронах.
- Глупая курица, - выругался ирландец.
- Что? – сухо переспросила женщина, уперев руки в боки.
- Ребята, с которыми она связалась, шутить не любят, - хмуро пояснил Крейде. – Когда я добрался до дома Риты Скитер, то увидел над крышей живописную композицию из анатомического пособия и некой рептилии в зеленых тонах.
Бронах ахнула, прижав руку ко рту.
- Так ей и надо, - мстительно добавил Айлиль, шустро выхватывая бутылку у нее из-за спины. – Хотя, по правде, такого я бы никогда не пожелал даже этой старой грымзе.
