34. Живем вместе, умираем поодиночкеЯ считаю пульс,
Но удары утопают в слезах,
Горящих в наших сердцах.
Прикоснись ко мне,
Дай понять, что мы живы еще,
Только мы и никого больше нет...
Что приготовил мне наш мир -
Быть может он спасет тебя
На моих глазах...
Amatory, "Дыши со мной"
Очутившись на территории Хогвартса, на самом берегу озера, и обнаружив, что ни Дамблдора, ни Добби с ними уже почему-то нет (очевидно, директор приказал домовику оставить троих друзей здесь), Гарри, Джейн и Гермиона, то и дело увязая в липкой глине, помчались по направлению к замку. Даже с такого большого расстояния были слышны крики, звуки борьбы и леденящий хохот. С незавидной частотой сверкали красные и зеленые лучи.
Жуткий, нечеловеческий вопль – и Джейн зажмурилась, словно ее ударили.
- Может, хотя бы скажешь, есть ли у нас хоть какие-то шансы? - выпалила Джейн, переводя дух.
- Есть. - Гарри вытащил из-за пазухи что-то вроде древнего медальона на цепочке: по центру тянулась глубокая сквозная трещина.
- И что это за штуковина? - фыркнула Джейн, в то время как Гермиона взволнованно поинтересовалась:
- И что, это поможет победить Волдеморта?
- Не только это. Если вкратце, то это называется крестраж, и Реддл заключил в него часть своей души...
- Хватит,- Джейн поднялась на ноги.- Ты переобщался с Дамблдором. Я иду искать Фреда с Джорджем.
- Подожди,- встрепенулся Гарри, - мы с то…
- Не стоит,- покачала головой Джейн. Решительно шагнув к нему, она легко коснулась его губ своими и, прошептав: «На удачу», добавила, уже ни к кому не обращаясь:
- Как говорится, живем вместе, умираем поодиночке,- после чего превратилась в пантеру и скрылась из виду – Джейн, у которой никогда не получались боевые заклинания, куда проще было сражаться в анимагической форме.
Гермиона до последнего момента не верила, что Джейни все же решится принять активное участие в битве: отвагой как таковой подруга никогда не обладала, но чувства к близнецам, видимо, все же оказались сильнее страха. Да и Распределяющая Шляпа редко ошибается – не зря же она отправила Джейн в Гриффиндор.
Не сговариваясь, Гарри и Гермиона бросились следом за подругой.
- Так что,- прокричала на бегу Гермиона,- от этой штуки толку не будет?
- Если никто из Пожирателей вдруг не проникнется глубочайшим раскаяньем, то вряд ли,- отозвался Гарри, уворачиваясь от пущенного кем-то Круциатуса.
Вот и все. Назад пути нет.
- Так вы этот артефакт так долго искали?
- Этот нашли почти сразу, но толку от него чуть, поэтому Дамблдор предложил попробовать дру…Петрификус Тоталус!
В следующую же секунду Гермиона поняла, что осталась совершенно одна: Гарри тоже куда-то загадочным образом испарился. Вокруг мелькали только незнакомые лица, и невозможно было распознать, кто друг, а кто враг.
Безысходность. Отчаянье. Невероятное желание зажмуриться, а открыв глаза, осознать, что все это – ночной кошмар, что Сириус рядом и…
- Авада Кедавра!
Гермиона зажмурилась. Интересно, а каково это – умирать? Больно?
Однако и за какую-то долю секунды все может круто измениться: неожиданно кто-то с силой оттолкнул девушку в сторону, тем самым подставившись под удар…
***
Когда в твой уютный мирок врывается война – пусть даже и не неожиданно, пусть ты и знал, что это обязательно случится – кажется, что мир раскололся напополам. Надежды забиваются в самый дальний уголок сознания, а остальное пространство заполняют страхи и сомнения наряду с воспоминаниями и стучащими в висках мыслями о том, что счастливой жизни может больше не быть в принципе. Война уносит множество жизней, рушит семьи. В глубине души ты четко осознаешь, что среди погибших могут оказаться и твои близкие, и даже ты сам. Так что волей-неволей приходится задуматься над вопросом: а что будет после смерти? Вечность? Пустота?
Многие придерживаются мнения, что все в их руках, и что только от них зависит, что будет дальше. Они готовы биться до последнего. Но что если у тебя нет ни стойкой уверенности, ни четкого плана действий? Что если ты просто хочешь отыскать дорогих тебе людей, убедиться, что они живы. И пусть это более чем неразумно – какая разница?
Джейн бежала куда глаза глядят, судорожно оглядываясь в поисках близнецов. Как назло, на глаза то и дело попадались раненые, большинства из которых она не знала, а иногда даже и трупы. Но сейчас ей было глубоко плевать на всех, кроме Фреда с Джорджем. Джейн знала, что совсем скоро будет корить себя за подобную эгоистичность и равнодушие, но ничего не могла поделать. Она не представляла, что будет делать после того, как найдет близнецов, да это и не имело значения. Только бы найти…
- Кис-кис-кис,- доносится откуда-то из-за спины хрипловатый бас. И почти сразу же: - Инкарцеро!
Пантера предприимчиво отпрыгнула в сторону, глухо зарычала и прыгнула на врага, чья палочка в следующий же миг отлетела в сторону.
«Вот теперь мы на равных…», - отрешенно подумала Джейн, выпуская когти.
***
Самые счастливые свои воспоминания Сириус всегда связывал с Хогвартсом. Мародерская юность, кажущаяся нерушимой дружба, первая любовь… Спустя пятнадцать лет - возвращение в школу, гуляния до утра – правда, теперь уже в другом составе, Гермиона… Мог ли он предполагать, что даже после Азкабана вкус счастья сможет быть таким ощутимым, а у Мародеров появятся достойные преемники, которых лично он будет возглавлять и даже учить анимагии?
Сознание того, что последующие поколения могут быть лишены и беззаботных посиделок в гостиной, и катаний на движущихся лестницах, и походов в Хогсмид, вызывало у Блэка желание сделать все, чтобы этого не допустить. А если уж погибать, то лучше уж в Хогвартсе - месте, принесшем столько счастья и радости.
Нет и тени страха – Сириус давно перестал бояться смерти. Только какой-то задор и готовность идти до конца. Об отступлении и речи быть не может.
Окруженные со всех сторон Пожирателями, стоящие вплотную друг к другу, спиной к спине, Сириус, Фред и Джордж переглянулись и одновременно подняли палочки.
Дежа вю…Помнится, когда-то, давным-давно, на месте близнецов были Джеймс и Ремус…
- Авада Кедавра!
- Круцио!
- Секо!
- Ступефай!
- Экспеллиармус!
Сириус ловко увернулся от очередного красного луча, пущенного в него, с вызовом глянул на врага: мол, это все, на что ты способен? Тот, словно стремясь доказать обратное, вновь вскинул руку с палочкой. Одновременно с этим один из близнецов прокричал:
- Бродяга, сзади!
Блэк инстинктивно бросился в сторону. За спиной тут же послышался тяжелый звук рухнувшего тела. Оглушив второго неприятеля, Сириус оглянулся на того, кто так вовремя пришел на помощь, ожидая увидеть Фреда, Джорджа или, на худой конец, Ремуса. Но…
- Гарри!
В душе мгновенно всколыхнулась волна облегчения и счастья с легкой примесью ярости. Неужели вернулся…Живой, целый, невредимый… Вот же он, стоит в нескольких шагах, улыбается…
Сириус крепко стиснул крестника в объятиях, хлопнул по спине…Для него всегда было проще выражать свои чувства поступками, а не словами, часто пустыми и бесполезными.
- Паршивец…
- Задушишь,- пробормотал Гарри, отстраняясь.- Сириус, я должен найти Волдеморта и помочь Дамблдору…
«Так они вместе? Поубивали бы друг друга, да дело с концом»,- промелькнула безумная мысль, которую Сириус поспешно отогнал. Не до личных противоречий сейчас…
- Я с тобой,- поспешно вызвался Блэк.
- Лучше Гермиону поищи…
- Что?- прорычал Сириус, до боли сжимая кулаки. – Она здесь?
Как она тут очутилась? Какого черта? Если с ней хоть что-нибудь случится, он ведь никогда в жизни себе этого не простит – что не предусмотрел такого варианта развития событий, что не уберег, не защитил…
- Да, они с Джейн…
Так вот в чем дело…Ох уж эта Джейн…
Сириус огляделся в поисках близнецов, но тех уже не было в радиусе видимости. Ну вот, снова придется вставать перед выбором между Гермионой и Гарри. И ведь в любом случае потом будет казаться, что решение принято неверное…
Но Гарри слишком хорошо знал Блэка, поэтому ему не составило труда догадаться, что тот сейчас чувствует. И помочь сделать этот столь трудный выбор.
- Я справлюсь.
Сириус благодарно сжал плечо крестника. Да, слишком рано повзрослел парнишка, и не по своей, кстати сказать, воле…Вновь расставаться с Гарри Блэку сейчас меньше всего хотелось, но стоило только представить, что его девочка, такая нежная и хрупкая, в данный момент корчится под чьим-то Круциатусом…
***
Джейни едва успевала уворачиваться от разбросанных там и тут заклинаний, а вот близнецов найти до сих пор не удалось. Она оббегала уже всю территорию Хогвартса, и теперь все надежды возлагались на то, что оба они в замке, или же что она с ними просто разминулась. От осознания собственного бессилия на глаза наворачивались предательские слезы. Да и непривычно было не чувствовать рядом с собой Фреда с Джорджем. Они ведь почти три года не расставались, если не считать дежурных ссор и размолвок. Джейни успела привыкнуть к тому, что всегда, когда ей было плохо или хотя бы тоскливо, близнецы каждый раз поддерживали, утешали, успокаивали. А теперь пришлось остаться наедине с болью и страхом на неопределенный срок.
Мерлин, почему все именно так? Почему все это выпало именно на их долю? А так хотелось беззаботной, счастливой жизни в их уютном домике…
Джейн взбежала по лестнице, завернула за угол и в сотый раз за последний час беспомощно огляделась. Поблизости, как ни странно, не было вообще никого. Ну почему Хогвартс такой большой? Сейчас бы пригодился Гарри с его Картой, да время как никогда дорого…
Пол скрипнул, и скрип этот как нельзя вовремя нарушил тяжелую, почти что мертвую, настораживающую тишину. Джейн вскинула голову и вдохнула носом воздух. Из глубины коридора на нее недоверчиво воззрились несколько студентов, которым на вид было не больше пятнадцати. Ребята храбрились изо всех сил, но было заметно, что им так же страшно, как и самой Джейн.
Пока Джейн задавалась вопросом, стоит ли ей принять свой настоящий облик и заговорить с ними, или же просто пробежать мимо, на улице вдруг что-то загрохотало, да так, что, кажется, даже стены замка задрожали.
- Что там такое?- зашептались ребята.
- Может, динозавр?- неуверенно предположил кто-то.
- Нет, не динозавр,- последовал ответ.
- Откуда ты знаешь?- заспорил длинноволосый паренек.- Отсюда же ничего не видно!
- Оттуда! Динозавры давно вымерли, идиот!- фыркнула девочка с длинной косой.
Тут, то ли в подтверждение, то ли в опровержение ее слов, грохот повторился снова, явно усилившись в несколько раз, а за ним последовал жуткий, нечеловеческий рев. Потолок заходил ходуном, стекла в окнах брызнули осколками, и секундой позже снаружи донесся чей-то полный ужаса крик: «Великаны!».
Джейни мгновенно превратилась обратно в человека, вскинула руку с палочкой и, прежде чем потолок обрушился, только и успела, что выставить над собой и студентами защитный купол, которого, впрочем, надолго не хватило: «В» по заклинаниям Джейн имела только потому, что ее действие ее слабеньких, недолговременных заклятий всегда заканчивалось аккурат после того, как Флитвик ставил оценку. Везение, черт побери. Вот только где оно теперь?
«Лучше уж так, чем от клыков оборотня…»,- подумала Джейн, и купол исчез…
***
Сириус метался, как раненый зверь. Найти человека в этой обезумевшей от страха или желания убивать толпе было сродни тому, чтобы найти иголку в стоге сена. На ум приходило только одно слово – безысходность. Да еще и судьба определенно была настроена против Блэка – большинство встреченных им Пожирателей сразу же торопились напасть. Сириус, которого сейчас занимали исключительно мысли о Гермионе, осознанно пропустил пару Ножевых заклятий, тешась надеждой, что боль физическая заглушит боль душевную. Увы, ожидания не оправдались.
Появление великанов поставило жирный крест на поисках. Сириус оказался в непосредственной близости от места сражения, и ему не оставалось ничего, кроме как вступить в бой. И, надо сказать, не ему одного – очень вовремя дали о себе знать кентавры. Лучниками они являлись отменными – пущенные стрелы попадали исключительно в цели, не задевая никого из сражавшихся против Волдеморта. Ни Ступефаи же, ни Петрификусы, ни Инкарцеро великанов не брали. Из всех применяемых заклинаний полезными оказались только пресловутое Ножевое и Конъюктивитус – заклинание слепоты, так что на кентавров возлагались основные надежды.
Вот уж чего не ожидал Сириус, так это того, что эти гордые создания придут на помощь людям, которых так презирают. Но, судя по всему, кентавры прекрасно поняли, что победа Волдеморта в этой битве не сулит ничего хорошего и им самим, поэтому приняли судьбоносное решение поступиться своими принципами.
Еще пара десятков стрел – и один из великанов с ревом падает, тем самым вызвав некое подобие землетрясения.
А потом – Сириус и сам не понял, что стало этому причиной – наступила темнота…
***
Гермиона глянула за окно – уже близился рассвет. Будь ее воля, она бы сейчас всенепременно рванула в самую гущу битвы. Однако сил на это элементарно не было, да и все ее попытки сбежать пресекались на корню, поэтому не оставалось ничего, кроме как смириться с положением вещей.
В Большой зал, воздух в котором словно пропитался запахом крови, теперь приносили всех раненых и убитых. В сторону последних Гермиона старалась не смотреть, но в конце концов набралась смелости и с облегчением вздохнула, не найдя среди них Сириуса. Зато там был ее спаситель – человек, пожертвовавший собой, чтобы спасти незнакомую девушку. За какое-то мгновение мужчина, которого она видела впервые в жизни, стал невероятно дорог Гермионе, и теперь ей казалось, что она потеряла кого-то безумно родного, незаменимого.
Тугая повязка на груди причиняла некоторый дискомфорт. Гермиона, поморщившись, села в наколдованной постели (коих теперь было великое множество) и украдкой посмотрела на Джорджа, сидящего у постели Джейн. Подруга пришла в себя совсем недавно. Когда ее принесли, Гермиона перепугалась не на шутку, хотя для человека, которого только что вытащили из завала, Джейни выглядела вполне сносно. Придя в себя, Джейн поначалу не желала разговаривать, есть, пить и никого к себе не подпускала, но появление Джорджа определенно придало ей сил. Наблюдая трогательную сцену их встречи, Гермиона и многие другие раненые не смогли сдержать тоскливо-понимающей улыбки. Тоска была вполне оправдана – все бы многое отдали, чтобы и дорогие им люди вернулись невредимыми – Джордж был перепачкан в крови, грязи и копоти, но на ногах держался уверенно и даже вымученно улыбался. В такой ситуации встреча с близким человеком, возможность вновь обнять его, вдохнуть его запах и разрыдаться в его объятиях приравнивается к исполнению самой заветной мечты. Да это, по сути, и становится самой заветной мечтой. При виде того, кого так долго ждал, о ком так долго думал и волновался, забываются все подобранные слова, всё накопившееся возмущение, а старые обиды кажутся бессмысленными. Повиснуть на шее, чуть слышно прошептать любимое имя и прижаться к наверняка разбитым губам. Целовать: жадно, исступленно, до тех пор, пока не закончится воздух в легких и не понадобится сделать глубокий, судорожный вдох.
Сириус…Он ведь всегда ищет приключений, рвется в бой. Если уж с ним ничего не случится, придется и впрямь признать то, что удача им явно благоволит.
«Пусть ругается,- молила про себя Гермиона,- пусть шатается неизвестно где ночами, пусть мотает мне нервы. Главное, чтобы он просто был, остальное - мелочи».
Странно было видеть парочку вместо троицы, но Гермионе и в голову не пришло спросить, где Фред. Что-то подсказывало, что и Джордж, и Джейн больше всего на свете желают услышать ответ на этот вопрос.
«А ведь сегодня суббота…»,- промелькнула невесть откуда взявшаяся мысль.
Суббота… Субботние вечера они чаще всего проводили дома, вместе. Запах кофе, задорный треск поленьев в камине и довольное урчание Теодора, свернувшегося клубочком в кресле – вот что ассоциировалось с этим днем недели у Гермионы. А что теперь?
Томительное ожидание конца…
***
Поднявшееся из-за горизонта солнце осветило развалины совятни, теплиц и руины Северной башни Хогвартса – обезумевшие от боли великаны, убегая, крушили все на своем пути. Уцелевшие Пожиратели и оборотни укрылись где-то в Запретном лесу – благодаря усилиям авроров антиаппарационный барьер был расширен.
Нечего и говорить о том, что обе стороны понесли грандиозные потери, но битва еще не окончилась: Гарри, Дамблдор и Волдеморт как сквозь землю провалились, да и не только они – пропавших без вести тоже было великое множество. Погибших – ненамного меньше. Луна Лавгуд, Майкл Корнер, Сандра Фосетт, профессор Вектор – всех их и Гермиона, и Джордж, и Джейн отлично знали. Не верилось, что эти люди погибли, что их больше нет и никогда не будет.
Почти у всех собравшихся в Большом Зале, независимо от их состояния, пола, возраста, в глазах читалось отчаянье, но наряду с ним все еще плескалась робкая надежда. Последняя, единственная надежда. Надежда на Гарри Поттера.
***
Внезапно всплывшее в голове Джейн воспоминание было необычайно ярким, как будто все произошло только вчера: они с Сириусом сидят в гостиной дома двенадцать и ведут задушевную беседу. И вдруг звучит вполне понятный вопрос:
- Сириус, как, по-твоему, мы умрем?- Джейн делает упор на слово «как» и выжидающе наклоняет голову вбок.
- Понятия не имею,- ровно отвечает Блэк, задумчиво глядя в окно. – Знаю одно: если от старости, в окружении рыдающих родственников, то никогда себе этого не простим,- прозвучавшая в ответ фраза, безусловно, достойна того, чтобы над ней задуматься.
Ощутив, что Джорджа рядом уже нет, Джейн вынырнула из своих мыслей и с трудом разлепила веки. Голова болела нестерпимо, всегда приятный, умиротворяющий дневной свет резал глаза. Сделав над собой усилие, Джейни села в постели, взглядом ища Джорджа и - с надеждой - Фреда.
Пусть им повезет…В последний раз. Ведь если кого-то – Сириуса или Фреда – не станет, остальные никогда не смогут себе этого простить. Жизнь уже не будет прежней, а они уже никогда не будут по-настоящему счастливы. Гермиона и Гарри – без Блэка, а Джейн и Джордж – без Фреда.
Взгляд остановился, и сердце тотчас болезненно сжалось: часть семьи Уизли стояла у дальней стены, Молли захлебывалась в рыданиях, по лицу Артура тоже текли слезы, лица же Билла, Чарли, Джинни и Джорджа искажала гримаса боли.
Кто-то из братьев погиб.
Джордж поднял голову и встретился с Джейн глазами. Поняв ее немой вопрос, он чуть заметно покачал головой.
Не Фред…
Вдруг и улица, и сам Хогвартс буквально взорвались криком и плачем.
Джейн не успела подняться с постели – ее опередила Гермиона, первой подлетев к окну и перегнувшись через подоконник.
Собравшаяся внизу толпа расступалась перед одинокой фигуркой.
- Гарри,- прошептала Гермиона чуть слышно, однако ее услышали абсолютно все – такая установилась тишина.
Превозмогая боль, девушка вылетела из зала, и точно так же поступило еще как минимум человек тридцать. Никто все еще не мог поверить, что все кончилось. Может, это сон? Тогда пусть он продолжится вечно, ибо если на самом деле все окажется с точностью до наоборот – нет смысла просыпаться.
На миг замерев напротив друга, Гермиона повисла у него на шее и наконец позволила себе разрыдаться. На языке вертелась целая сотня вопросов, но на десяток из них Гарри ответил одним простым жестом – разжав ладонь, на которой лежала старинная монетка, теперь вовсе не кажущаяся старой. Наоборот, она блестела, будто ловя лучи солнца, недоумевающего: с чего это столько народу толпится в полуразрушенном школьном дворике, и почему почти все рыдают.
И тут Гермиону осенило: дрожащими руками стащив с Гарри грязную толстовку (кто-то в толпе многозначительно присвистнул), она вытащила из внутреннего кармана помятую Карту Мародеров.
- Клянусь, что замышляю шалость и только шалость,- произнесенные на одном дыхании слова дались с трудом.
Точка, подписанная именем одного из создателей Карты, отыскалась на удивление быстро. Возможно, Гермионе это просто показалось, но заветные буквы начинали тускнеть.
Не сговариваясь, Гарри и Гермиона рванули в сторону Запретного леса.
***
- Сириус, - всхлипнула Гермиона, падая на траву рядом с телом Блэка. - Сириус!
Гарри приподнял голову крестного, убрал со лба слипшуюся от крови прядь волос.
- Нужно отнести его… - Гарри нахмурился, припоминая заклинание. - Дамблдор же недавно использовал…
- А где Дамблдор? - всполошилась Гермиона, взмахивая палочкой – даже в такой ситуации она сохраняла способность рационально мыслить. – Держись, Сириус, держись, пожалуйста…
- Жив твой Дамблдор, - отмахнулся Гарри.
- Ненадолго, - простонал Сириус, приоткрывая мутные глаза, и улыбнулся окровавленным ртом. – Да что вы тут трагедию развели? Куда я от вас…
