Интерлюдия 8.- Простите меня, святой отец, ибо я согрешил.
- Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Что тревожит твою душу, Джон? Что вновь гнетет тебя, сын мой?
- То, в чем я не признавался Вам ранее, святой отец. Да, отец Себастьян, я скрывал от Вас свои мысли, скрывал на исповеди... Но я не находил в себе сил признаться в них даже себе. Простите меня, святой отец.
- Богу ведомо, что ты не хотел зла, позволяя остаться своим мыслям при тебе.
- Но зло могло бы свершиться, пусть и против моей воли. То, что я скрывал - серьезно, святой отец. Святой отец, я рассказывал вам многое о мире, в котором живу, говорил ли я о буккартах?
- О буккартах? Нет, сын мой. Ты говорил о многих странных вещах, но об этом - нет.
- Это магические существа. Они неопасны. Но при встрече с человеком, они превращаются в самые страшные страхи этих людей. Однажды я встретил это существо. Я открыл шкаф, и увидел там... себя. Это был я, но не такой, как я есть. Передо мной стоял тот, кем я мог стать. Это был я, без шрамов, в одежде, такой, как носят они все, маги-аристократы. Это был я, каким я мог стать, если бы остался в своей семье. Я смотрел в свои собственные глаза, и я испытал ужас, когда увидел в них Тьму и Зло. Я увидел того, кем мог стать, и кем могу еще стать. Это он, Джулиан Малфой. Он все еще внутри меня. Я всегда знал, что во мне есть червоточина. На дне своего сердца я всегда чувствовал Зло. Мне всегда стоило больших трудов бороться с ним, и я не мог дать себе ни минуты отдыха. Иногда мне казалось, что дьявол рядом со мной, что он готов меня схватить, как только я на секунду отвлекусь. Имя этому дьяволу - Джулиан Малфой. Он не ушел и все еще меня караулит.
Я много лет по капле выдавливал его из себя. Его, как и все, что дали мне мои родители. Я забыл свою жизнь, но Джулиан находил способы напомнить мне что-нибудь. Я отверг все, что было во мне от моего рода. Я отказался от имени, которое ОНИ мне дали. Я никогда не буду его носить. Я отверг внешность, которой они меня наделили. Каждый раз, бросаясь в бой, я получал рану, и я не давал ей заживать, чтобы она закрыла собой лицо Джулиана.
Я молился каждую минуту своей жизни, умоляя Господа дать мне силы выдержать битву с Джулианом.
Я умолял Господа помочь мне соответствовать тому прекрасному миру, в котором мы живем.
Я должен был изгнать из себя это чудовище.
Я должен, ДОЛЖЕН, я в долгу перед всеми, я это знаю! Я не знал, как я успел человечеству так много задолжать... теперь знаю.
Я должен миру за того монстра, которого не могу изгнать из себя. Я должен миру за свой обман, я обманывал всех, когда они считали меня хорошим человеком, а монстр сидел у меня в голове, и мне удавалось его ослабить, но не уничтожить.
Я должен миру, за свою кровь, зов которой приведет меня во Тьму, если я ему поддамся.
Я должен миру за тридцать поколений Темных Магов, что стояли в роду Малфоев передо мной. Тридцать поколений, творивших лишь Зло и внимавших ненависти.
Этот мир мог бы быть лучше, если бы не они, если бы они не травили мир своей злобой, и Джулиан - всего лишь их наследник.
У старых грехов длинные тени...
Я должен расплатиться по старым счетам. Не я брал, но мне суждено заплатить. Я это знаю... Всегда знал.
Я должен не только победить Джулиана. Я должен восполнить миру частицу того потерянного, потерянного из-за Темных Магов Рода Малфой.
- Не ошибаешься ли ты, сын мой? Не впадаешь ли в грех гордыни, возомнив себя избранным, ангцем на заклание?
- Вы не поняли, святой отец. Я не счел себя избранным. Господь не избирал меня. Я сам принял на себя этот крест. Иначе мне не спастись.
- Господь любит тебя, сын мой.
- Да. Он любит все свои создания. Но я должен быть достоин его любви.
- Господь в милости своей прощает каждого, и каждого считает достойным любви своей.
- Да, святой отец. Но я хочу предстать перед Господом чистым душой, без отравы Джулиана.
- Вот уже почти год ты приходишь ко мне на исповедь. Я слышал много людей, и я могу сказать, что не было людей более чистых душой, чем ты...
- Не говорите так, святой отец. Это не так. Сегодня я совершил еще одну ошибку. Я упустил своего брата. Я не смог наставить его на правильный путь. Он выбралл путь своего отца. Но он... Он достоин другого. Он не такой плохой, как кажется. Когда я увидел его впервые, я испугался. Он похож на меня. На того, прежнего. Когда я смотрю на него - как будто мне снова восемнадцать, и я смотрюсь в зеркало. Он похож на того меня, что я увидел в буккарте. Но в нем нет того чистого, без примесей, Зла. Он еще не конченый человек. И я не смог его уберечь. Я, наверное, наоборот, подтолкнул его на ту дорогу. Я неправильно повел себя с отцом, и теперь... Теперь не знаю, смогу ли его спасти.
- Не переставай надеяться, сын мой. Еще не все потеряно, пока живет Надежда. Не оставляй его в своих молитвах, продолжай верить в него и любить, и тебе удастся его спасти.
- Я надеюсь на это, святой отец. Я всей душой надеюсь.
Еще меня волнует моя... мать. Мне говорят и говорят, что ей плохо, что она хочет меня видеть, что она не виновата... Но я никак не могу ее простить. Бог велел нам прощать, я знаю, а я... Я не могу. Не могу.
Она ушла из дома, от своего мужа. Сейчас она живет в Лондоне, и ждет меня. Какой-то магический дом, ненахождаемый. Гриммаулд Плейс, 12. Этот адрес впечатался мне в память, но пойти туда я никак не могу.
- Ты ожесточил свое сердце. Обращая свое сердце в камень, ты обращаешь свою душу в пепел.
- И я знаю, что в этом моя вина. Я каюсь, святой отец, но не знаю, хватит ли мне сил, обратить мое раскаяние в прощение...
- Молись, сын мой. Молись. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, отпускаю тебе твои грехи. Ступай с миром.
