Глава 36- Нужно отнести его в больничное крыло! – дрожащим голосом скомандовала профессор МакГонагалл.
Рон, стоящий неподалеку взмахнул палочкой, наколдовывая носилки, вызвав тем самым удивленный и восхищенный взгляд Гермионы и МакГонагалл. Он аккуратно отлеветировал безжизненное тело брата и положил на носилки, взволнованно наблюдая за лицом Билла, на котором ничего не отражалось. Гермиона подошла к Рону и обняла за плечи, заставляя его вздрогнуть.
- Римус, с тобой все нормально? – Тонкс подлетела к Лунатику как только успела связать последнего пленного Пожирателя.
- Да, радость моя, все хорошо, - устало заверил ее Римус, не отрывая взгляда от лежащего на носилках Билла.
- Быстрее, мистер Уизли, это же, в конце концов, Ваш брат! – нервно воскликнула МакГонагалл и повела всех в больничное крыло: первым шел Рон, а перед ним летели носилки, дальше, опираясь на Римуса, ковылял едва соображающий Невилл, с другой стороны его поддерживала Гермиона, а в самом конце шагала Тонкс:
- Джинни, останься, пожалуйста, скоро должен прибежать Гарри! – попросила она девушку.
Та в ответ удивленно подняла брови, а Тонкс бросила на нее многозначительный взгляд. Джинни, почему-то, показалось, что Тонкс догадывается об их с Гарри отношениях.
Мадам Помфри очень взволновалась, увидев такое большое количество раненых: к Невиллу и Биллу с более серьезными проблемами прибавлялась Тонкс с глубоким порезом на правом предплечье, которое оставил ей Роули, и Гермиона: у нее была сломана левая рука.
Мадам Помфри засуетилась. Она укладывала Билла и Невилла, потом давала им какие-то необходимые зелья, залечивала (ну, или пыталась залечить) раны, делала непонятные примочки Биллу, потом быстро срастила кости Гермионе и затянула длинный порез у Тонкс, заявив, что шрама все равно не избежать. Римус сочувственно уставился на руку девушки.
Через пару минут дверь с грохотом отворилась, заставляя всех присутствующих вздрогнуть. В проем ввалился грязный злой Гарри. Гермиона моментально подлетела к нему, облегченно выдохнув, и порывисто обняла за плечи, Гарри тоже успокоился, заметив, что с его друзьями все нормально.
Римус медленно шагнул к нему навстречу, и Поттер обеспокоенно глянул на постель Билла, было очевидно, что он и в этот раз чувствует себя виноватым, хотя, казалось бы, в чем теперь? Но Римус был просто обязан удостовериться, что с ним все хорошо.
- С тобой все в порядке Гарри? – встревожено спросил Римус, с интересом заглядывая в глаза Лили.
- Да, все… Как Билл? – он не заметил этого изучающего взгляда.
Римус, которому был задан вопрос, не мог ответить, он, конечно, догадывался, а скорее, даже был уверен, в том, что знает, что происходит с Биллом, но говорить это он был пока не готов. Чего и следовало ожидать, за него никто тоже не ответил: кому хотелось высказывать плохие новости. Гарри обернулся на старшего Уизли. Римус последовал его примеру.
Он увидел на подушке совершенно неузнаваемое лицо Билла, рассеченное и разодранное так страшно, что казалось оно гротескной маской. Мадам Помфри наносила на раны какую-то остро пахнущую зеленую мазь. А ведь Римус видел это лицо буквально минуту назад, но тогда оно почему-то не вызывало такого отвращения. Лунатик тряхнул головой, отгоняя гадкие мысли, вечно лезущие в голову.
- Разве нельзя исцелить Билла какими-нибудь чарами? – спросил Гарри у целительницы.
Ну, конечно, Гарри всегда останется умным, в любой ситуации, но он же не знает, что никакая, черт побери, магия не поможет Биллу в этот момент.
- Чары тут не помогут. Я перепробовала все, что знаю, но от укусов оборотня лекарства не существует, - мадам Помфри словно прочитала мысли Лунатика.
- Но его же искусали не при полной луне, Сивый не преобразился, так что Билл не станет… настоящим… - неуверенно высказал свою догадку Рон, исподтишка наблюдая за Римусом.
- Нет, думаю, настоящим оборотнем Билл не станет, - ответил Лунатик. – Но отсюда не следует, что в кровь его не попала никакая зараза. Это зачарованные раны. Они вряд ли исцелятся полностью, и… и в Билле будет, возможно, проступать временами нечто волчье.
Римус говорил слова из его первой книги про оборотней. Они давным-давно на всю жизнь пропечатались в его мозгах, не желая хоть на секунду покидать насиженного места. Лунатику сложно было говорить это Рону, которого он так любил и уважал, глаза Уизли при этом потускнели, и он притих.
- Дамблдору наверняка известно, как можно помочь, - сказал Рон. – Где он? Билл сражался с этим маньяком по его приказу, Дамблдор в долгу перед ним, не может же он оставить его в таком состоянии…
Мерлин, как повзрослел этот парень с тех пор, как Римус преподавал Защиту. Тогда он был глупеньким, совсем еще маленьким, а теперь… Война испортила детство не только поколения Лунатика, эти дети тоже растут в страхе перед завтрашним днем.
- Рон… Дамблдор мертв, - мягко произнесла Джинни.
- Нет! – Римус быстро взглянул на Гарри, но он никак не реагировал, а в глазах его была пустота, значащая, что великого Дамблдора действительно больше нет.
Римус рухнул на стоящий у постели Билла стул и спрятал лицо в ладонях. Тонкс нежно взглянула на Лунатика, хотя и сама еще не готова была осознать до конца весь ужас ситуации.
- Как он умер? Что случилось? – тихонько прошептала Тонкс, легко поглаживая Лунатика по руке.
- Его убил Снегг! – зло прошипел Гарри, прищурившись. – Я был там и все видел. Мы прилетели на Астрономическую башню, потому что Метка висела именно над ней… Дамблдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, понял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, - Гарри беспомощно помотал головой, - я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка.. и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его… Потом появились Пожиратели смерти… а за ними Снегг… и Снегг убил его. Авада Кедавра… - Гарри зажмурился.
Мадам Помфри зарыдала в голос. Но никто этого не услышал, все прислушались к удивительным звукам, раздававшимся снаружи.
- Чш-ш! Слушайте! – прошептала Джинни, и Тонкс увидела, как она сжала руку Гарри.
И все замолчали, каждый пытался запомнить этот поразительный звук, который издавал плачущий Феникс, на всю оставшуюся жизнь. Это был потрясающей красоты горестный плач, но тут вдруг дверь снова распахнулась, и в палату влетела вихрем МакГонагалл.
- Молли и Артур уже летят сюда, - взволнованно воскликнула она, выводя всех из оцепенения. – Что произошло, Гарри? По словам Хагрида, ты был с профессором Дамблдором, когда… когда это случилось. И он говорит, что профессор Снегг как-то причастен…
- Снегг убил Дамблдора! – перебил Гарри.
МакГонагалл, казалось, никак не отреагировала на эту новость, но потом покачнулась, и мадам Помфри чудом успела выхватить из воздуха кресло и подтолкнуть его под женщину.
- Снегг? – спросила она, опадая в кресло. – Мы все удивлялись… но он, - голос ее дрогнул, - он так доверял… всегда… Снегг… не могу поверить...
- Снегг как никто владел окклюменцией, - произнес Римус, вспоминая моменты, когда они с Мародерами освоили легиллименцию, чтобы еще больше досадить Нюнчику.
- Но Дамблдор клялся, что он на нашей стороне! – крепнущим голосом прошептала Тонкс, продолжая сжимать руку Римуса. – Я всегда думала, что Дамблдору известно о Снеге такое, чего не знаем мы…
«Да что такого может скрывать этот поганый Нюнчик! Все его тайны на лице написаны! Нет, здесь дело не чисто! Снегг как-то помог Дамблдору, причем очень неплохо помог, поэтому Дамблдор согласился держать это чудовище в школе возле детей! Но вот что мог Нюнчик сделать, чтобы Дамблдор ему настолько доверился?!» - зло думал Римус.
- Он намекал, что у него есть веские причины доверять Снеггу, - вспомнила МакГонагалл, - я ничего не хочу сказать… при таком прошлом Снега… конечно, многих поражало… но Дамблдор недвусмысленно заявил мне, что раскаяние Снега абсолютно искренне… и даже слова против него слышать не желал!
- Хотела бы я знать, что наговорил ему Снегг, чтобы убедить его в этом, - нахмурилась Тонкс.
- Могу вам сказать, - произнес Гарри таким голосом, что все невольно обернулись, - Снегг снабдил Волан-де-Морта сведениями, которые заставили его начать охоту на моих маму и папу. А потом Снегг уверил Дамблдора, будто не поинимал, что делает, сказал, что сожалеет об этом, сожалеет об их смерти.
- И Дамблдор поверил ему?! – удивленно спросил Римус. – Поверил, что Снегг сожалеет о смерти Джеймса?!! Да Снегг ненавидел Джеймса…
- Он мою маму ни в грош не ставил, - сказал Гарри, - она же была их маглов… «грязнокровка», - Гарри поморщился, - так он ее называл…
«Снегг назвал Лили грязнокровкой лишь единожды, тогда, у дуба, и этот момент видели только мы вшестером… Хвоста Гарри видеть не мог… Я не рассказывал… Похоже, дорогой Нюнчик спалился…», - злорадно подумал Римус.
