Глава 37или о самом сокровенном
Саундтрек к главе: John Legend - All of me
Спустя несколько секунд полета Драко и Гермиона совсем не мягко приземлились в каком-то мрачном помещении. Малфой тут же вскочил на ноги и зажег Люмос на кончике своей волшебной палочки. Гермиона смогла увидеть, что лежит на каких-то обломках, которые впивались ей в кожу. Через секунду она все осознала. Ее визг отразился от стен небольшой мрачной комнатки, и она вскочила на ноги.
Вокруг были серые каменные стены, а пол был плотно усыпан раздробленными человеческими костями, перемешанными с полусгнившими тряпками, настолько плотно, что не было видно, где же этот самый пол начинается.
Гермиона выхватила волшебную палочку, чтобы чувствовать себя хотя бы немного более защищенной в этом жутком месте.
- Где мы? - спросила она, хотя умом понимала, что Малфой не имеет об этом никакого представления.
- Ты просто притягиваешь приключения на свою задницу, Грейнджер, - заявил Драко, злобно поглядывая на нее. Он мог бы обвинить ее в том, что это она виновата в падении, потому что толкнула его на чертову статую. (Он явственно слышал, как что-то щелкнуло, а потом разверзлась тьма). Но не сделал этого, ведь это никак не могло помочь им выбраться.
Гермиона морщилась от боли. По всему телу были ушибы, а кое-где еще и кровоточащие царапины от острых обломков чьих-то костей. Повезло еще, что ничего не сломала. К горлу подступала тошнота. В голове зарождалось ощущение паники. В глазах почему-то жгли слезы.
- Надо как-то выбраться отсюда, - сказал Драко, замечая ее состояние и запрещая паниковать себе. Он оглянулся по сторонам, ища выход, но со всех сторон были только стены, а сверху темнел люк, через который они и попали сюда.
Гермиона стояла, не шевелясь, разум ее отказывался искать решение.
- Эрегуло!
В пустоту тоннеля полетели красные искры из палочки Малфоя, выступающие в роли своеобразного сигнала о помощи. Но тут положение вещей ухудшилось вдвое: послышался скрежет и обломки костей по периметру стен захрустели. Гермиона взмахнула палочкой, чтобы посмотреть, что происходит.
- Стены сближаются!
Стены действительно двигались, медленно, но верно уменьшая комнатку в размерах. Драко и Гермиона, не сговариваясь, встали в центр, почти прижавшись друг к другу. Но Гермиона все еще смотрела на него со злобой. Она все еще хотела причинить ему боль, чтобы он понял, как же она его терпеть не может.
- Редукто!
- Бомбарда!
Все впустую, стены не дрогнули. Гермиона понятия не имела, бывают ли чары, защищающие постройки от разрушения. Но факт оставался фактом: они продолжали сближаться.
- Я ненавижу тебя, Малфой! - в отчаянии крикнула она. - Мы умрем из-за тебя!
Комната уже уменьшилась вдвое. Она итак была небольшая, а теперь вообще от стены до стены было всего три шага. Они испробовали все заклинания, но ничего не помогало. Истерика охватывала Гермиону с головой, Малфой в бессилии опустил руки.
- Возьми себя в руки! Так мы не выберемся отсюда! - она злилась на него, потому что ей нужно было перенести на кого-то свою злость. Разочарование в себе съедало ее все это время. Она ненавидела себя за то, что произошло. И не могла себе простить.
Гермиона уперлась руками в стену, не надеясь на результат, но не желая умирать без борьбы.
- Сделай что-нибудь! - взмолилась она, глядя на Малфоя.
В глазах его читалось полнейшее отчаяние. Он сорвался с места, схватил Гермиону и поцеловал. Поцеловал так, как в последний раз, как еще не целовал во все разы до этого, крепко прижимая к себе и жадно впиваясь губами в ее губы.
- Ты больной? - спросила она, когда он отстранился.
На губах был соленый привкус, а в голове - штормовой ветер. Как же легко он умеет сводить ее с ума даже тогда, когда они вот-вот умрут. Гермиона ощущала все так, словно у нее по всему телу были оголенные нервные окончания. Как же она тосковала по этим поцелуя с тех пор, как стала пытаться его забыть.
- Перед тем, как мы умрем, я хочу, чтобы ты знала... - он замялся, неотрывно глядя ей в глаза. Слова явно давались ему нелегко. Он нервничал, боялся, что не сможет сказать то, что давно волновало его, то, что давно грызло его изнутри и мучило по ночам. - Я люблю тебя.
Внутри все перевернулось. Она ждала этого так долго. И вот он сказал это. Но почему же так больно? Не потому ли, что их сейчас расплющит, и она не сможет никогда больше вспомнить об этих его словах? А может, потому, что время уже прошло, и не нужны больше эти слова, которые только заново вскроют зажившие раны?
Горло сжалось не в силах пропустить несуществующих комок из слез и страданий, мешающий Гермионе дышать.
Почему они не могут быть просто счастливы? Почему они обязательно должны умереть? Гермиона не заметила, как слезы, обжигая глаза, сорвались с ресниц и, скользнув по щекам, потерялись где-то внизу.
Она уже упиралась ногой в стену впереди нее, при этом на спину давила стена сзади. Драко стоял в таком же положении напротив нее. Им оставалось совсем немного, а шанса на спасение не было. Гермиона впервые в жизни осознавала, что никто ей не поможет, что чуда не произойдет. И в первые в жизни она так отчаянно хотела выжить. Руки дрожали, наружу рвались рыдания.
- Я не хочу умирать, - голос, прорвавшийся сквозь слезы, звучат звонко и надрывно. - Я ведь тоже люблю тебя! Я хочу жить! Я хочу быть с тобой!
- Ты будешь, - он обнимал ее за талию под натиском неумолимо приближающихся стен. Он был удивительно спокоен, хотя в глазах отражалась бесконечная печаль и скорбь, будто они уже были мертвы. Бессилие сжирало его изнутри. - Мы теперь всегда будем вместе.
Это звучало ужасно зловеще. Многообещающе и страшно до безумия.
- Прости меня! - ее возглас был последним криком умирающей птицы. Теперь уже это было все, что ей нужно, перед тем, как эти стены раздробят их кости. Прощение - все, чего она хотела. Плевать на все. Она все это время любила его. Любила его любым, как бы ни пыталась себя разубедить.
- Ты меня прости, - сказал Драко. По его щекам тоже струились слезы. - Прости за все. Ты не представляешь, как я жалею о том, что вступил в
его ряды. Если бы я мог все вернуть, то я бы сделал это.
Роковые слова. Они оба знали, что это именно то, что встало у них на пути, мешая им быть вместе. Его выбор. Гермиона не знала, был ли он вынужденный или настоящий, не знала, был ли альтернативный вариант. Но сейчас он сказал то, чего она так ждала: он бы хотел все вернуть.
Внезапно стены остановились. Между ними оставалось совсем немного места для Драко и Гермионы, которые были прижаты друг к другу, но могли еще дышать. Они смотрела друг на друга, не понимая, что это: дарованное свыше спасение или просто минутная заминка. Но стены больше не двигались, позволяя им верить в лучшее будущее.
- М-мы... мы будем жить? - прошептала Гермиона, глотая слезы. Ей казалось, что она ощущает стук его сердца слишком отчетливо. Настолько, будто оно было в ее груди, совсем рядом с ее сердцем. Будто у них было одно сердце на двоих...
