Гл. 30. О.В.Оливер был рад, что Дамблдор пришел. Настроение Джона не нравилось - он был таким мрачным и поникшим. Вряд ли Оливер смог бы сам его подбодрить.
- Если бы у меня было больше времени... Я бы смог уговорить Драко пойти со мной. Я виню себя, что вовремя не нашел правильных слов, чтобы его переубедить.
Оливер не стал говорить, что по его мнению, Драко Малфоя никак нельзя было переубедить.
- Наверное, я сам толкнул его к отцу. Как глупо! Моя вина. Мальчишка прав. Я виноват. Он сказал, что менять его поздно. Что я шатался неизвестно где, пока его можно было изменить...
- Ничего себе! - возмутился Оливер. - Как будто ты сам этого захотел!
- А я и захотел. - ответил Джон. - Если бы я захотел, я и раньше бы вспомнил, но я не хотел. Если бы я захотел, я приехал бы еще два года назад, когда точно узнал, что у меня есть младший брат, но я не захотел. Моя вина.
- Не казни себя, Джон. - мягко сказал Дамблдор. - Ты не мог все предусмотреть. Скажи мне лучше, ты абсолютно уверен, что Драко действительно выбрал сторону отца?
- Я не знаю. Но знаю только, что этот человек никогда его не отпустит. Никогда. Особенно теперь, когда знает про меня и Глори. Глупый, запутавшийся подросток. Люциус Малфой сломает его, как ломает все на своем пути.
Оливер поежился. Совсем недавно Глория сказала ему что-то в этом роде. В качестве обоснования убийства. Жуткое осталось ощущение.
- И ты был дома. - скорее утвердительно сказал Дамблдор.
- Да. Чувство Дома, так это называется? Оно у меня появилось. Люциус прав, я словно попал туда, куда всю жизнь стремился, но в то же время, мне хотелось бежать, бежать без оглядки. Это мой дом, но я не хочу этого.
Джон помолчал и продолжил:
- Я узнавал там все. Там ничего не изменилось с тех пор. И Драко был в моей комнате. Она такая же, как была. Те же коридоры, стены. Разве что... Той картины не было, я заметил.
- Какой картины?
- Портрет, с которым я говорил. Странный человек. Он был одет в черный плащ, завернут в него. И в руке его был меч, а не волшебная палочка, как у других. Он так и не сказал мне своего имени, оно не было подписано. Но это наверняка один из предков.
Дамблдор кивнул:
- Я, кажется, догадываюсь, кто это.
Оливер тоже догадался:
- Черный Инквизитор!
- Кто?
- Эрик Малфой, младший сын Ульрика Хромого, по прозвищу Черный Инквизитор. - ответил Дамблдор.
- Малфои уже много лет платят кому-только-можно, чтобы о нем не упоминали в учебниках и книгах, но родители мне рассказывали. - подхватил Оливер.
- Что рассказывали?
- Эрик Малфой был истово верующим католиком. - снова ответил Дамблдор. - А в те жестокие времена... Наверное, он действительно верил. Он отказался от магии...
- Не совсем. - перебил его Оливер. - Когда надо было придержать магов на костре, он магией пользовался.
- Да. - согласился директор. - Он был членом Инквизиции и во время аутодафе не давал волшебникам защищаться магией.
- Кончилось тем, что его отравили. - добавил Оливер.
- Как мило. - пробормотал Джон. - Что ж, это многое объясняет...
- Что именно? - удивился Оливер.
- То, например, что именно от него я услышал те самые слова.
- Мене, текел, Фарес?
- Да.
- А что они значат? Я так и не узнал.
- Это из Библии. Книга пророка Даниила. Валтасар был последним царем Вавилона, праздным, проводящим время лишь в пирах. Во время одного такого пира вдруг появился огненный перст и начертал на стене непонятные письмена. Никто не мог их объяснить, ни один мудрец, тогда позвали пророка Даниила, и он разъяснил их. Он сказал, что на стене написано: "Мене, текел, фарес", и это значит: "Исчислено, Взвешено, Разделено". Мене - исчислил Бог царство твое и положил конец ему; Текел - ты взвешен и признан слишком легким; Фарес - Разделил Бог царство твое и отдал его мидянам и персам. А потом Вавилон был завоеван Киром, царем Персии и Мидии. Но многие привыкли считать эти слова просто предсказанием скорого конца. За это и поплатились я и моя сестра.
- Ты помнишь, как вам удалось спастись? - спросил Дамблдор.
- Нет. Я помню, что нас отдали мантикоре...
Оливер вздрогнул, представив себе это.
- ...а потом, мы оказались на дороге, где нас нашел отец Марк.
- У Северуса есть догадка, как это могло произойти...
Коротко профессор рассказал о предположении Снейпа.
Джон грустно улыбнулся.
- Эрмина Лестрендж и еще четверо - вот еще кто умер из-за меня.
- Джон! - предостерегающе начал Дамблдор, но Джон его не слушал:
- Моих мертвецов стало больше. Еще на пять человек.
- Не надо так говорить! - воскликнул Оливер.
- Но это так и есть. И больше так не будет. Никогда. Никто больше не умрет ради меня. Никто не умрет вместо меня. Никто не умрет из-за меня. Никогда. Никогда. Я не позволю.
