Глава 38Гарри лежал на кровати и совершенно не хотел вставать. Шторы были плотно задернуты, и слабый серый утренний свет не мог сквозь них пробиться. Поттер вспоминал тот день, когда они просыпались здесь вместе с Лавандой… то, казалось, была другая жизнь. Не его, чужая. Украденная на несколько недель, которую теперь пришлось вернуть владельцу. Теперь Гарри лежал один, закутавшись в одеяло, отвернувшись лицом к стене, в надежде на то, что Гермиона подумает, что он спит и не станет его будить. И он сможет проваляться в кровати еще несколько часов, не напрягаясь и не притворяясь живым, не пытаясь запихнуть в себя безвкусную еду, не делая вид, что ему интересны эти книги и эти домашние задания… на самом деле он считал себя фактически трупом. Во всех смыслах, кроме буквального, и не совсем понимал, что удерживает его от того, чтобы разорвать эту последнюю ниточку, связывающую его с жестоким глупым миром, в который он пришел как раз с этой целью – умереть.
Гарри ненавидел себя за это проклятье, поселившееся в нем много лет назад, но еще больше ненавидел себя за слабость – за то, что не мог заставить себя встать с кровати, посмотреть в глаза друзьям, рассказать им все, как на духу… разве не доказывали Рон и Гермиона сотни раз, что достойны его доверия? Но Поттер боялся их реакции – страха и отвращения на их лицах, или, того хуже – жалости и сочувствия. И вообще – они искали крестражи с целью их уничтожить… и вот один из них совсем рядом – протяни руку и убей, и цель станет ближе. Нет, нельзя им рассказывать.
Гарри и сам не понимал, на что он до сих пор надеется. На Снейпа? Похоже на бред. Просто Поттер, потерявший веру в себя и надежду на спасение, был готов ухватиться за соломинку, пусть даже за ту, которую в течение долгих лет ненавидел и презирал. Снейп велел дождаться его. Он сказал, что им есть что обсудить. И в те редкие минуты, когда разум Поттера немного отвлекался от страха и отчаянья, он начинал думать – откуда профессору известно про крестражи, а главное – про то, что сам Гарри является воплощением темнейшей магии? Вариантов ответа не так много – либо сам каким-то образом узнал, либо от Волдеморта, либо от Дамблдора. Пытаясь выбрать наиболее вероятный правильный ответ, Гарри залезал в такие дебри, что вновь погружался в пучину кошмарной реальности.
Ему было страшно, потому что он не смог объяснить Рону и Гермионе, что произошло, и они могли догадаться сами. Теперь, когда Поттеру стала известна правда, он удивлялся, как и сам раньше не догадывался – ведь все эти странные пугающие вещи, которые окружали его с самого начала его магической жизни – все свидетельствовало о родстве с Волдемортом. Попытка шляпы распределить его в Слизерин, потом парселтанг, потом сны о Темном Лорде и множество других мелочей, свидетельствующих только об одном… и Рон и Гермиона вполне могли догадаться. Но Гарри все равно не торопился говорить им. Он избегал их, сколько мог, но Гермиона была слишком настойчива: заставляла Поттера подниматься с кровати чуть ли не под
Империо, упрашивала поесть и даже выходить на прогулки. Когда она и Рон работали в библиотеке поместья Блеков, Гарри апатично сидел рядом и смотрел в окно. Миллион раз друзья пытались вытянуть что-то из Поттера, и столько же раз он отмалчивался.
Встреч с Верноном легко удавалось избежать. Дадли же и близнецы почти каждый день являлись к Гарри в надежде вытащить его в Лондон или вместе поразвлечься вечером. Один раз наведался Люпин, до которого дошел слух о депрессивном состоянии его младшего друга. И всех их Гарри мысленно посылал в одно место – подальше от него, хотя внешне и старался быть приветливым и спокойным.
- Поттер, а ну подъем!
Гарри досадливо уткнулся носом в подушку, когда кто-то раздвинул шторы и впустил в комнату серый тусклый свет. Но на этом «доброжелатель» не остановился – с жутким треском открылась форточка, и в комнате сразу стало холодно. Поттер подумал, что при таком раскладе вполне имеет право не вылезать из-под одеяла.
- Давай, вставай, хватит бока отлеживать!
Открыв один глаз, Гарри понял, что это Джинни. Он немного удивился, но не настолько, чтобы сразу подчиниться приказу.
- Откуда ты тут взялась? - спросил он, сильнее закутываясь в одеяло, не позволяя холодному воздуху лизать его плечи.
- Я тоже рада тебя видеть, Гарри. Сегодня, между прочим, начались рождественские каникулы. Впрочем, для некоторых они начались намного раньше, так что неудивительно, что ты потерялся во времени.
Гарри тяжело вздохнул. Придется вставать.
- Джин, выйди, пожалуйста, я оденусь.
Девушка надменно хмыкнула, словно выражая отношение к его стыдливости, но все же направилась к двери.
- Учти, если ты через две минуты не спустишься – сюда явится Полумна.
И, даже не насладившись шоком на лице приятеля, Джинни выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь. Гарри нехотя поднялся с кровати, разыскал разбросанные по комнате вещи и нацепил на себя, лишь немногим тщательнее обычного приводя себя в порядок. Судя по всему, сегодня в доме народу чуть больше обычного. Нельзя сказать, что Гарри этому обрадовался, но подавленность была не такой сильной.
- Привет, - мрачно сказал он и впервые пожалел, что куда-то подевал свои очки. Все эти дни он знал, кого может встретить в доме и по общим чертам узнавал своих друзей и родственников. Но теперь за кухонным столом сидел кто-то еще, и Поттеру пришлось поднапрячься, чтобы узнать. – Невилл, Полумна, какими судьбами?
- Привет, Гарри, подумали, что тебе тут, наверное, скучно было всю неделю торчать. Принесли новости из школы.
Юноша изобразил благодарную улыбку и уселся напротив, где домовой эльф как раз накрыл для него завтрак.
Они не знают.
Не знают. И только поэтому так добры к нему. А он не заслуживает теплых слов и «новостей из школы». В любой момент темная сущность может захватить власть и натворить бед… Крестраж должен быть уничтожен. И все же не хочется умирать. Трудно сказать почему. Просто не хочется.
Раздался дробный стук и все одновременно повернулись к окну. Там, отряхиваясь от снежинок, настойчиво рвалась внутрь огромная серая сова. Гермиона вскочила, впустила птицу и хотела уже забрать записку, которую та принесла, но сова увернулась и устремилась к Гарри. Тот лишь закусил губу и нахмурился. Он совершенно не был уверен, что хочет знать суть послания. Но все же развернул записку.
«Я буду на площади Гриммо в полдень. Позаботьтесь о том, чтобы не было посторонних»
Гарри вздохнул и посмотрел на часы – у него есть тридцать минут. Кого Снейп считал посторонними, сомневаться не приходилось. Его друзья, которые проявили заботу и внимание, теперь должны уйти. Возможно, это и к лучшему.
- Все в порядке? – поинтересовалась Джинни.
- Да, разумеется, - криво усмехнулся Гарри и запихнул послание в карман джинсов, избегая смотреть на Рона и Гермиону. Интересно, а что профессор сказал им? Не будет ли для них неожиданностью его появление? Не важно.
- Кстати, Гарри, - сказал Невилл, отпивая чай из чашки в зеленый горошек. – Хагрид просил передать тебе, чтобы ты не обижался. Он жалеет о том, что произошло, и хотел бы увидеться с тобой.
Поттер хмыкнул и ничего на это не ответил. Может, еще и Лаванда явится извиняться? Возможно, неделю назад это бы и исправило ситуацию. Но теперь… зачем мертвецу друзья? Нет смысла отвечать Хагриду.
- Зайду к нему при случае, - сказал Гарри, чтобы не вызвать подозрений.
- Ты не говорил нам, что поссорился с ним, - осторожно заметил Рон. Они впервые за всю неделю, проведенную в этом доме, сидели и разговаривали. Прежде Гарри лишний раз рта не открывал, в основном слушал, о чем треплются его друзья, а то и вовсе уходил в себя и не обращал внимания на происходящее вокруг.
- Это не так уж важно, - пожал плечами Гарри, по-прежнему избегая смотреть на кого-либо и с особой тщательностью занимаясь едой в своей тарелке. Действительно… поссориться с человеком, который был его проводником в мир магии – очень символично в сложившейся ситуации. Эта самая магия его теперь и убивает. Да и вообще, Хагрид был его первым в жизни другом. Это потом появились Рон, Гермиона и другие… а великан спас его от Дурслей, провел в Косой переулок, сделал первый в жизни подарок на день рождения. В их дружбе поставлена слишком жирная точка. К этому лучше не возвращаться.
Гарри повел Снейпа в библиотеку и сильно занервничал, когда увидел, что Рон и Гермиона следуют за ними. Он не собирался говорить друзьям о своей очередной проблеме. Не важно, что они думают по этому поводу, главное – чтобы не узнали правды.
- Мистер Уизли, мисс Грейнджер, вам лучше подождать в другом месте.
Ребята опешили и растерянно посмотрели на Поттера, который не знал, что сказать и лишь пожал плечами.
- Гарри, но мы ведь и так… - начал Рон. Глупо было надеяться, что они не будут спорить.
- Может быть, у мистера Поттера и нет от вас секретов, - перебил его Снейп. – Но у меня есть.
Гарри поглядел вслед своим друзьям и сел на стул у окна, наблюдая, как профессор накладывает защитные чары и заглушает все возможные прослушивающие устройства.
- Пришло время говорить прямо и откровенно, Поттер, - начал зельевар, расположившись за столом напротив Гарри и глядя юноше в глаза настолько пристально, словно пытался сделать какое-то ментальное внушение.
- Да, сэр, - отозвался Поттер. Впервые за долгие дни в душе появилось что-то кроме апатии и отчаянья, но это было немногим лучше – тревога. Должно быть, это у Снейпа такой талант – даже обреченного на смерть он мог заставить почувствовать себя напакостившим школьником. Гарри сидел на стуле, сложив руки на коленях и смотрел в пространство справа от головы Снейпа, не позволяя себе опустить взгляд, но в то же время боясь встретиться с черными недобрыми глазами.
- Поттер, где ваши очки? – холодным, презрительным тоном спросил профессор.
Парень провел пальцами по переносице, словно убеждаясь, что очков нет. Попытавшись вспомнить, когда он в последний раз одевал их, Гарри потерпел поражение и пожал плечами.
- Я не знаю, сэр, они где-то подевались…
- Ну, так призовите их, я не намерен беседовать со слепым, как крот, безмозглым мальчишкой!
Гарри поежился от этой резкости. Ну конечно, как он мог забыть – это же Снейп. Этой слизеринской сволочи плевать, что там за темная магия живет у него в голове, единственное, что для него важно – это дело, с которым он явился в дом к «безмозглому мальчишке»! И все же Поттер не стал реагировать на этот выпад.
- Дайте мне минуту, сэр, - сказал Гарри, поднялся и направился к двери.
- Вы разучились пользоваться манящими чарами? – высокомерно осведомился профессор.
Гарри побоялся признаться, что палочки у него тоже нет. И где она, он понятия не имеет.
- Я спрошу у Гермионы… она должна знать…
И не став дожидаться, когда презрительная усмешка сформируется в еще одну едкую фразу, он выскользнул из библиотеки и направился в свою спальню. Он не помнил, чтобы хоть одна из его вещей была здесь, но где же еще? Гарри пошарил на тумбочке, столе и даже на подоконнике, но ничего не нашел. Ему действительно ничего не оставалось, кроме как спуститься на кухню, где, как он надеялся, ждали его друзья.
- Гермиона, ты не знаешь, где мои очки и палочка? – спросил он с порога. Гарри очень не хотел заставлять Снейпа ждать, потому что знал – степень его раздраженности прямо пропорциональна потраченному впустую времени.
Гарри с удивлением наблюдал, как Гермиона достает из внутреннего кармана мантии требуемые предметы. Как они там оказались Поттер решил выяснить позже. Он бегло поблагодарил подругу и заспешил обратно вверх по лестнице.
Снейп за эти несколько минут не сдвинулся с места. Гарри, осторожно усевшись напротив него, пожалел, что надел очки. Профессор зельеварения был из того типа людей, к которым лучше не присматриваться ради сохранения душевного равновесия. Профессор вновь наложил защитные чары и пристально поглядел на парня.
- Вы слабак, Поттер, - изрек он, искривив губы в презрительной усмешке. – Те, кто говорит, что вы похожи на отца, самым наглым образом лгут. При всех недостатках и пороках Джеймса Поттера, единственное, в чем я не могу его упрекнуть – слабохарактерность. Что сделал ваш отец, когда понял, что обречен на смерть, что ему остаются считанные секунды? Он стоял до конца, и боролся, и защищал тех, кого…
- Откуда вы знаете, сэр? – резко, неожиданно для себя, спросил Гарри. Эта небольшая речь подействовала на него как удар хлыста, словно ведро ледяной воды, мгновенно приведя его в чувство. Впервые в жизни он был согласен со Снейпом, который его оскорблял. Он просто слабак, и шляпа предлагала ему Слизерин не потому, что в нем есть часть Тома Риддла, а потому что он трус, ищущий простого решения.
- Ваши уроки окклюменции не прошли для меня впустую, - еще шире осклабившись, сказал Снейп и глаза его как-то странно блеснули. – Я слышал все то, что слышали вы в присутствии дементоров. Да, Джеймс Поттер был в отчаянии… никто и никогда не слышал от него таких интонаций, как он кричал тогда: «Лили, хватай Гарри и беги!»…
Снейп настолько похоже скопировал интонацию уже давно врезавшуюся в сердце Гарри, что парню стало не по себе. Даже когда он сам вспоминал крики, которые слышал при встрече с дементорами, они не вызывали такого ужаса как сейчас. В интерпретации Снейпа они звучали как-то… особенно ярко. Поттер мгновенно представил перекошенное ужасом лицо своего отца, сломанную палочку из красного дерева – и монстра-убийцу направившего на его сердце волшебную палочку.
- Зачем вы говорите об этом?! – сердито перебил Гарри, вновь сдергивая с глаз очки.
«Я задержу его!»
Каким образом и насколько долго – не так уж важно. Главное – хватай Гарри и беги. Я обречен, а вы – спасайтесь…
- Я понял, о чем вы говорите, сэр, - негромко сказал Поттер. Его била крупная дрожь, и он опустил голову, не смея смотреть на профессора. Он обречен, но все еще может помочь тем, у кого есть шанс выжить.
Гермиона и Рон. Двое преданных друзей, которые пойдут за ним и в огонь и в воду, помогут в любой ситуации, постараются защитить от любой напасти... но только теперь в этом мало смысла. Теперь его черед защитить их от смерти, как когда-то его родители защитили его. И продать свою проклятую жизнь как можно дороже.
- Я рад, Поттер, - ровным, негромким голосом, сказал Снейп. Он откинулся на спинке стула, наблюдая за парнем и слегка поджав губы. – Но это еще не все, что я хотел сказать.
Он вновь замолчал, словно ожидая чего-то. Гарри, справившись с потоком эмоций и решительного настроя, протер очки и вновь нацепил их на нос.
- Я слушаю, сэр, - сказал он, по-прежнему не желая смотреть профессору в глаза и рассматривая левый рукав его мантии.
- Дамблдор рассказал мне о вашей… проблеме незадолго до своей смерти, - произнес Снейп. – О крестражах я узнал чуть раньше, но директор не торопился посвящать меня в проблему, поэтому я ею не интересовался. Но когда я узнал, что часть души Волдеморта находится в вашей голове, я занялся этим вопросом. У меня была пара дней, чтобы изучить нужную литературу – Дамблдор попросил меня передать книги мисс Грейнджер после его смерти. Я тянул до последнего, чтобы получить максимум информации, потому что не был уверен, что у меня будет второй шанс незаметно добраться до этих книг.
- Зачем вам это нужно? – хрипло спросил Гарри, с опаской гадая, успеют ли друзья прийти ему на помощь, если Снейп решит прикончить его здесь и сейчас. – Разве Дамблдор поручил вам искать и уничтожать крестражи? Я думал, что он только меня посвятил в это дело…
- Глупый мальчишка! – рявкнул Снейп, стукнув кулаком по столу. – Я здесь не для того, чтобы вас убить, будь вы хоть миллион раз крестражем! Вечно вы все перекручиваете в угоду своему высокомерию – стоит вас пару раз задеть, как вы уже видите в человеке смертельного врага!...
- Но вы же сами сказали… - начал Гарри незаметно вытаскивая из внутреннего кармана палочку.
- Вы никогда не умели слушать, Поттер! Вы слышите слова, но не понимаете смысла, вы никогда не пытаетесь понять, что вам говорят! С того самого момента, как я узнал, что живет в вашей голове, я искал способ уничтожить крестраж, не задевая при этом его носитель, то есть вас. И у моей работы есть кое-какие результаты, хотя испытывать на практике их пока рано.
Гарри ошарашено замер и против воли поглядел в глаза Снейпу. Черные зрачки метали молнии, нахмуренные брови и искривленный рот выражали презрение, но впервые парень осознал, что сидящий перед ним злобный, язвительный и неприятный профессор на самом деле пытается его спасти. Почему и зачем – не совсем ясно, но Гарри четко понял только одно: все эти годы он ошибался насчет профессора зельеварения. Отвратительный характер и невыносимая манера общения мешали увидеть главное: Снейп – союзник.
- Простите, сэр, - удивленно, сам не веря в собственную догадку, произнес Гарри, незаметно пряча палочку.
- Извинения бессмысленны, Поттер, потому что другого отношения я от вас не ожидал и не ожидаю. И ничего не изменится после сегодняшнего нашего разговора. Я вас по-прежнему ненавижу, презираю и считаю слабаком, недостойным всеобщего восхищения, выживающим по чистой случайности. Я не верю в вашу «Избранность» и не думаю, что у вас есть шанс против Темного Лорда. И все вышеперечисленное лишь укрепилось сегодня, поскольку я увидел, до какого состояния вас довела жалость к самому себе, поскольку мне пришлось вытаскивать вас из болота вашего же отчаянья. И, тем не менее, я здесь, убеждаю вас в том, что есть шанс найти средство от этого небольшого изъяна в вашем организме. Несмотря на все это, мне не безразлична ваша безопасность, и я хочу, чтобы вы выжили, потому что по нелепой случайности весь магический мир верит в вас, и в том числе… Темный Лорд. И до тех пор, пока от вас что-то зависит, пока на вас кто-то смотрит, борьбу прекращать нельзя. И если ради этого я должен вытирать сопли глупым гриффиндорцам… что ж, видит Мерлин, как я стараюсь!
Гарри был изумлен и оскорблен. Он не понимал, как можно помогать тому, кого так страшно ненавидишь, как его ненавидит Снейп. Эта правда была не из приятных, но она убедила Поттера в том, что этот неприятный тип, сидящий напротив, ему действительно поможет. Другой вопрос – нужна ли ему помощь вкупе с таким потоком оскорблений… впрочем, какая разница, когда речь идет о жизни и смерти.
- Вы думаете, что сможете изъять из меня эту гадость? – спросил Гарри как можно спокойнее. Сейчас ему не следует сердить профессора и отплачивать ему той же монетой за хамство. Возможность спастись стоит того, чтобы потерпеть.
- Я работаю над этим, - повторил Снейп. – Я проверил множество заклинаний, зелий, ритуалов и проклятий на комплексное воздействие и совместимость. У меня уже есть ряд формул, которые могут помочь, но все они нуждаются в проверке и доработке. Сами понимаете, в литературе такие ситуации не описаны, проверить на практике действенность я не могу, поэтому дело идет медленно…
- Вы можете проверять на мне, - осторожно заметил Гарри.
Выражение лица Снейпа дублировало то, что он сказал незадолго до этого – что за идиот передо мной сидит. Но сказал он весьма спокойно, сочтя, видимо, что на сегодня оскорблений достаточно:
- Это может быть еще более опасным, чем крестраж. Я располагаю большим количеством информации, но мне нужно больше. Я ставлю эксперименты на животных, и как только хоть одна мышь выживет после того, как я проведу над ней предположительно подходящие манипуляции – я испытаю это на вас.
- Это может занять много времени… - с кислым видом заметил Гарри, но тут же себя одернул: он не должен жаловаться на то, что это будет долго, он должен радоваться, что у него вообще есть шанс.
- У вас время есть, - сказал профессор. – Ваш крестраж не активизируется, пока Темный Лорд жив и пока существуют другие крестражи. Чтобы «сработать», ему придется побороть вашу собственную душу в борьбе за тело. В общем, у нас есть время, и мы его контролируем.
Гарри кивнул, понимая, к чему ведет профессор. Горечь вновь поднялась к горлу, и он понял, что если не возьмет себя в руки, то Снейп станет свидетелем его очередной истерики, что даст профессору повод для насмешек и издевательств.
- То есть сейчас в моих интересах, чтобы Том Риддл был жив и здоров, так получается? – уточнил Гарри. – А в это время будут гибнуть люди, война-то продолжается… я не могу этого допустить. Из-за меня и так слишком много…
- И это подводит нас к следующему вопросу, который я намеревался сегодня с вами обсудить, - жестко перебил Поттера Снейп, вновь презрительно хмурясь. – Темный Лорд не заинтересован в войне.
