Resurgam

Глава 38

♣♣♣♣♣♥♥♥♦♦♦♠♠♠♣♣♣♣♣♥♥♥♦♦♦♠♠♠

Вымазались дегтем,
Извалялись в перьях.
Где теперь найдете
Тех, кто Вам поверит?

Сломанные крылья -
Грязных перьев ворох.
В гору крест тащили
Вы к столбу позора…

Посреди огромного директорского кабинета стоял домовой эльф, и обреченно опустив уши и втянув голову в плечи, пытался выстоять под ураганом высочайшего гнева. Он благоразумно безмолвствовал и даже, казалось, не дышал. Шевелиться он тоже опасался. Прежние директоры Хогвартса на портретах в большинстве своём, не скрывая любопытства, с интересом наблюдали за происходящим.
- И чтобы через полчаса и духу твоего здесь не было! – словно нанеся последний удар, Снейп выпрямился и грозно взглянул на Свинни. – Надеюсь, на этот раз мне не придется повторять дважды? – после продолжительного молчания угрожающе тихо и пугающе спокойно спросил он.
- …Но, Хозяин… - жалко пискнул домовик, стараясь еще больше скукожится.
- Не слышу ответа! – гаркнул Северус, снова сатанея.
- Хозяииин… - едва выдохнул несчастный, крепко-накрепко зажмурив глазки, - Пусть лучше добрый Хозяин Северус сам укокошит Свинни, чем этим займется Хозяйка Августа-а-а-а…. – дальнейшие звуки потонули в лавине хлынувших слез и соплей, а сам маленький страдалец с треском стукнулся коленками об пол. Снейп с брезгливым недоумением и раздражением глядя на коленопреклоненного эльфа, застыл в безмолвии, подавившись своим бешенством.
- Кхм! – раздался короткий и сварливый звук со стены, увешенной портретами, и директор резко крутанулся на каблуках, готовый обрушить свой гнев на новый объект. – К-хм! К-хе- ммм… - Прошу прощения, директор Снейп… - осторожно прозвучал вкрадчивый голос с одного из портретов. Выдержав некоторую паузу, голос продолжил, - Если позволите, я бы хотел кое-что Вам сказать…. – Северус, взяв себя в руки (нечасто удостаивали его своим вниманием чопорные надутые индюки и индюшки – прежние директора и директрисы), обернулся к говорившему, и выгнул дугой бровь, изображая внимание. – Если конечно я не помешал Вашим планам…. – уже более спокойно, даже слегка насмешливо уточнил портрет. Не услышав в ответ ни возражений, ни поощрений, говоривший едва слышно хмыкнул и заявил, - Только я бы … ммм… удалил посторонних…
- Мерлин и Моргана! – воскликнул скрипучий возмущенный женский голос, - Финеас!!!!, Вы даже доброе дело не можете сделать без издевки, несносный Вы человек! – бешено вращая глазами, воскликнула Дайлис Дервент. – Неужели так трудно, просто подсказать, если Вы уж собрались помочь?! - вознегодовала целительница и директриса.
- Финеас Найджелус Блэк – помощник? Что вы, дорогая коллега?? Это же форменный нонсенс! – фыркнул мощный старик с соседнего портрета.
- Бросьте, Декстер! – возмутилась ведьма. – Мы все тут помощники директора! – Или кто-то тут забыл наши обязанности и клятвы???? – сделав зловещее лицо, стала оглядывать портреты седовласая старуха. Кое-кто из волшебников на портретах зябко поежился под ее колючим взглядом. Только один представительный старик топтался и делал знаки, стараясь привлечь внимание полумертвого от страха домовика. Тот затравленно вращал невидящими глазами, пот градом струился по его несчастному личику. Ухищрения директора Диппета заметил Снейп, который не смотря на весьма некомфортное собственное состояние, нашел в себе сели перебороть гнев и раздражение. Он взмахом руки сделал знак Свинни покинуть кабинет и отрывисто бросил вслед, - Ждать в подземельях! – Домовик исчез. Директор Снейп снова обратил свой взор к портретам. Вид директор имел слегка вызывающий.
- Итак…? - Северус убедил себя, что это не слабость, а дань уважения к живописным сединам.
- Я собственно не имел в виду ничего спешного, из-за чего бы стоило прерывать Ваши разговоры, директор Снейп… - вальяжно раскинувшись в кресле, протянул Блэк.
- Нет! Я точно его сейчас прокляну, господа! – вскликнула седовласая ведьма, проворно выхватив палочку из складок своей мантии. Директор Блэк комично прикрыл голову руками, остальные обитатели портретов одновременно начали выражать свое мнение в поддержку, или в осуждение спорщиков.
- Коллеги! – многозначительно крякнув, возвестил Эдвард Эверард, тряхнув чёлкой. – Мы увлеклись! – строго сказал он. – Финеас, Вы можете продолжить и изложить директору Снейпу свои соображения. А вас, коллеги, я призываю без нужды не вмешиваться!
- И пусть перестанет фиглярствовать! – предостерегающе буркнула Дайлис Дервент, - А то….
- Я продолжу, если позволите?... Спасибо! – надменно ответствовал директор Блэк и обратился к Северусу, который, по правде говоря, чувствовал себя полным идиотом в этой тусовке. – Уважаемый коллега, - затянул Финеас Найджелус, но поймав неодобрительные взгляды с некоторых портретов, переменил тон. – Видите ли, Снейп, некоторые моменты общения с домовыми эльфами в силу ряда причин, - он сделал паузу, оглядевши директоров, - не доводились до сведения волшебников. А между тем, отношения с этими представителями магического мира весьма древние и очень специфичные. Из школьных программ в силу различных обстоятельств ушли не только многие поучительные разделы, но и целые пласты истории. Это дурно, но, видимо неизбежно. Таким же плачевным образом происходят изменения и в укладах семей волшебников. Увы, избежать этого нельзя, прогресс вещь неумолимая и неотвратимая. Другое дело, что при умелом и мудром руководстве…
- Не отвлекайтесь, Найджелус! – строго напомнил Диппет.
- Я и говорю, - не смутился Блэк, - Что даже при мудром руководстве школой, которое демонстрировали мои коллеги, - он усмехнулся, - мы не смогли вложить в умы студентов все необходимые знания и навыки. Поэтому, чувствуя свою, некоторым образом, вину, я и позволил себе вмешаться в Ваш разговор. – Финеас примолк на секунду и заговорил снова, поучительным тоном, - Насколько я понял, Ваш домовой эльф принадлежит дому Принцев. – удовлетворившись кивком Северуса, он продолжил. – Таким образом, Вы, являясь не прямым хозяином эльфа, не можете, как это ни печально, ожидать от него повиновения приказаниям, идущим вразрез распоряжениям миссис Принс. Но это обстоятельство, - подняв палец, сказал Блэк, предотвращая намерение Снейпа возразить, - при умелом подходе не может помешать Вам, отправить эльфа в Принс-лодж и быть при этом уверенным, что его не разорвет на части при попытке противоречить Хозяйке. Нужно только грамотно сформулировать указания. Я слышал – вы непревзойденный мастер изящных формулировок, директор Снейп. А обстоятельство, что Вы учились в достойнейшем доме Слизерин, коллега, вселяет уверенность в том, что Вы отыщите решение. – с пафосом закончил неугомонный позер.
Директор Снейп некоторое время постоял в нерешительности, а затем, бросив мимолетный взгляд на безмолвный портрет Дамблдора, сдержано кивнул всем директорам вообще и Блэку в частности. Бросив на ходу: «Благодарю, коллеги», он взмахнул мантией и вылетел за дверь директорского кабинета.
Едва за ним с треском захлопнулась дверь, портреты возбужденно загомонили.
******
Северус устало опустился в кресло возле камина, вытянув ноги к огню, и зябко потер замерзшие руки. Очередная экзекуция у Хозяина вымотала, раздосадовала директора Хогвартса. Снейп закрыл глаза.
Каждый день своего директорства он помнил от начала до конца. Девяносто два дня…Ежедневная пытка с утра до ночи, а ночами - с короткими перерывами на сон, похожий на горячечный бред. Пытка воспоминаниями о прожитом дне. И так – каждый день и каждую ночь. Редко удавалось директору Снейпу расслабившись, отвлечься от проблем школы чародейства и волшебства, но когда удавалось, на него тут же наваливались проблемы Северуса Снейпа …
*****
- Как Вы не понимаете, бабушка…! – в который раз затянул Северус, пытаясь убедить упрямую старуху не отсылать домовика обратно в Хогвартс. Августа, сидевшая напротив внука, скорбно поджав губы и сложив худые жилистые руки на коленях, смотрела в одну точку, ничем не выдавая заинтересованности. Имей он склонность к крепким выражениям – давно бы наговорил старой ведьме такого, отчего бы и у нее уши свернулись в трубочку, как у шпионившего за дверью домовика. В этом случае она вероятно бы выставила внука за дверь, но не факт, что она позволила бы остаться домовику. Северус нутром чуял, что разрыв с бабушкой Принс не решит проблему с эльфом. Вняв советам Финеаса, он долго ломал голову над формулировкой приказа, который мог бы вернуть эльфа домой. Результатом размышлений стала головная боль, визит в весёлый дом Хогсмита, бутылка огневиски и отрезвляющая серена охранных чар, которыми он опутал Принс-лодж. Пятая попытка проникновения за последний месяц. Первая могла быть случайной. Вторая заставила усилить защиту. После третьей он в первый раз отослал эльфа к бабушке. После четвертой – произошел памятный разговор и неожиданное вмешательство директора Блэка. Пятая убедила Снейпа в необходимости искать комплексное решение.
*****
Голова раскалывалась, и Северус вынужден был подняться и, шаркая ногами, добрести до спальни. Там в потайной нише возле кровати он хранил то, что ни при каких обстоятельствах не могло стать доступным постороннему глазу. Стараясь ни за что не зацепиться взглядом, директор на ощупь разыскал заветный флакон, и побрел в обратно в комнату. Отогнав по дороге подлую мыслишку хлопнуть разом весь флакончик и решить одним глотком все проблемы, Снейп с тщательностью настоящего садиста отмерил ровно две с половиной капли, используя заклинание собственного изобретения. Не глядя, плеснув в стакан воды, он залпом выпил его и уселся на диван. Главной задачей было не впасть в искушение и не начать вспоминать все то, о чем мог напомнить ему этот хрустальный флакончик. Короткие пять минут пока снадобье врачует уставшее тело и истерзанную душу, вновь возвращая ему надежды на лучшее, утраченные силы и веру в то, что все это не напрасно. И, что может быть…. На этой мысли обычно Северус заставлял себя подняться, и без сожалений возвратиться в реальную действительность своих забот и проблем. И на этот раз он резко встал, расправил плечи, и направился к рабочему столу. Груда пергаментов, нововведение в делопроизводстве, представляла собой весьма неприятную картину. Северус поморщился, садясь за стол. Всю эту макулатуру сюда по его приказу доставляли из кабинета директора, если он не успевал разобрать ее там. Снейпу казалось, что многочисленные докладные записки от семейства Кэрроу он может определить по запаху. Вот бы разворачивать их не надо было! «Да щасссс!» - зло подумал директор. Семейка новоявленных педагогов отличалась злобностью, занудностью и злопамятностью. А если ко всему этому прибавить еще и крайнее скудоумие и невежество… Но, не читать и не реагировать на их «сигналы» он просто не мог. «Себе дороже!» - констатировал директор и развернул верхний свиток. Это оказалось очередной дичью о методах обучения магглорожденных. Бегло оценив полет амикусовой мысли, Снейп коротким росчерком пера наложил резолюцию и отшвырнул список в сторону. «Как, как они не понимают…?» - начал закипать директор, отправляя свитки на пол один за другим. «Неужели им не достаточно меня и этих приматов? Или Минерва и весь ее прайд наивно полагают, что сами-знаете-кто, прознав про их благородное негодование, примчится сюда выслушивать их бредни? А потом, или раскается и перекуется, или вступит с ними в честный поединок. И они одолеют его, так как их цели праведны, помыслы чисты, а души - … Бред! Бред. Бред!». Северус отшвырнул перо и откинулся на спинку стула. «Не стоило так заводиться после зелья», - мрачно подумал он. Сделав глубокий вдох – выдох он снова потянулся к свиткам. «Так… Филиус…. Ну-те-с… Что там у Вас, дорогой чародей? Тоже недовольны? И чем это, позвольте полюбопытствовать? Ага…Студент Грэгори Гойл позволил себе недостойное высказывание в адрес… Таааак! Он позволил, видите ли! А Вы куда смотрели, коллега???». В бешенстве смяв пергамент, директор вскочил со стула. Потребность двигаться, уйти хоть ненадолго от этих гнусных бумажек, погнала его в спальню. Увидев с порога раскрытый тайник, Снейп ругнулся, кинулся обратно, схватил склянку и устремился назад. Запрятав флакон, директор бережно уложил подальше завернутую в бархат палочку Эйлин Принс, зачем-то передвинул шкатулку, в которой лежали фотографии, их с Лили переписка, которую она отослала ему совой сразу после свадьбы и обрывок ее письма, украденный с площади Гриммо. Задумавшись, Севрус не сразу сообразил, что осторожно поглаживает пальцами деревянную поверхность шкатулки. Горько улыбнувшись, он обозвал себя «Нюнеусом» и решительным движением загнал деревянный склеп совей романтической привязанности в самый дальний угол тайника. «Не ровен час у меня войдет в привычку - тихими ночами доставать эти жалкие обрывки и умиленно предаваться воспоминаниям, пуская скупую мужскую слезу над несбывшимися мечтами. Или того хуже – я полюблю лимонные дольки, стану разглагольствовать о всеобщей любви и морочить окружающих прогрессирующим маразмом. А кстати – неплохая идея! Добрый друг Альбус был поистине великим человеком! Вот только понял ты, друг- Нюнеус, поздновато, что это скорее образец для подражания, чем повод для доверия». На лбу директора залегла глубокая складка, губы сложились в скорбную усмешку. «Plato non amice, veritatem value Fraud»*, - пробормотал Снейп и собрался было закрыть тайник, но попавшийся на глаза мешочек с порошками от Августы вновь вернул его к воспоминаниям.
******
- Теперь Вы понимаете, почему мне так важно, чтобы Свинни находился здесь, в Принс-лодже, радом с Вами? – спросил Северус, медленно подняв глаза и встретившись взглядом с Августой. Старая леди внимательно смотрела на внука и не торопилась отвечать. Снейп давно уже отказался от попыток проникнуть в сознание своей бабушки, как, впрочем, и от попыток понять логику ее поступков и главное – ее отношения к нему.
Эта поразительная ведьма не раз проявлявшая о нем настоящую заботу, как родственную, так и дружескую, никогда не оценивала его поступков, не критиковала и не поощряла его интересов, никогда не пыталась убедить в чем-то. Она, как правило, вскользь бросала коротенькую фразу, а то и жест или взгляд, и Северусу этого было вполне довольно, чтобы или устыдиться самого себя, или непроизвольно расправить плечи и вздернуть подбородок, гордясь собой. В глубине души он уже почти не сомневался, что нашел-таки комплексное решение защиты Принс-лоджа. Он толком не мог объяснить, почему, но был уверен в том, что Августа оставит при себе Свинни. Его аргументация пребывания домовика рядом с бабушкой была неправдоподобно эгоистичной, попросту сомнительной и совершенно ему не свойственной. Однако, Северус был уверен, что это сработает. Он видел, что и Августа понимает всю условность и надуманность ситуации, но оба они видели также, что грубость и примитивность решения не оставляла никому из них иного алгоритма действий. И вправду отказать в просьбе, которую измыслил и сформулировал хитрый слизеринец было невозможно. Фактически, Северус поставил Августу перед фактом, что отказываясь держать при себе домовика, она тем саамы накидывает петлю на шею единственного внука, да еще и связывает его по рукам и ногами. Снейп цинично, без лишних велеречивых приемов сообщил бабушке, что он, будучи трезвым и здравомыслящим не может доверять, как прежним вынужденным соратникам, так и нынешним подельникам и сообщникам. Также, в свете его, в некотором роде, особого положения, ему приходится быть предельно сосредоточенным и осторожным. Следовательно, в сложившихся обстоятельствах, позволить себе быть уязвимым он просто не имеет возможности.
- Ты не оставил мне выбора, внук. – бесцветным голосом сказала Августа. Снейп вздрогнул от неожиданности этого заявления. Он был настроен на то, что она согласится. Он просто не мыслил другого исхода и достаточно подготовился, чтобы не изводить себя некоторой двусмысленностью своих доводов. И, тем не менее… Слова бабушки застали его врасплох. Так пакостно стало на душе, так мучительно захотелось топнуть ногой, размахивая руками наорать на старую ведьму…. – Но, учитывая то, что тебе сейчас, пожалуй, еще неприятнее, чем, допустим, мне… - миссис Принс взяла паузу, разглядывая внука. Затем губы ее чуть тронула бледная тень улыбки, она хлопнула в ладони и спокойно отдала распоряжение, влетевшему в комнату домовику, - Принеси-ка нам по чашке какао с кексами, директор Снейп торопится. - победно глянув на удивленного Северуса и сделав в сторону кресла приглашающий жест, она сказала, - Присядь-ка. Пятнадцать минут удовольствия не приведут к гибели магического мира, а Хогвартс уж как-нибудь перетерпит отсутствие директора на ужине.
******
Перебирая пальцами плотную холщевую ткань августиного мешочка, Северус вздохнул. После водворения Свинни в лодже, попытки проникновения почти прекратились. Пару раз срабатывало защитное оповещение, но он оба раза даже не успел добраться до директорского камина, который никем не контролировался. В первый раз Свинни встретил его у кабинета МакГонагалл, который он покинул, как только убедил всех там находящихся, что у него возникли внезапные срочные дела. Домовик заикаясь и торопясь сообщил ему, что переполох вызван каким-то маленьким лесным зверьком. Северус выслушал его, и нахмурился – ведь ставя защиту, он учитывал, что дом находится близко к лесу. К вечеру, прибыв в Принс-лодж, Снейп около часу нарезал круги вокруг дома и сада, бормоча заклинания. Закончив, директор злобно ухмыльнулся – пусть теперь соберутся хоть все анимаги Британии и все трансформеры вокруг маленького домишки – он не будет дергаться понапрасну. Второй раз озадачил его безмерно, так как в этот раз к нему обратилась сама Августа.
*******
Северус собирался в Малфой-менор, когда заморгал сигнальный глазок на его запонке.
Не удержавшись от бранного слова, директор метнулся в спальню и сгреб три дежурных пузырька с зельями. Едва вернувшись в гостиную, он увидел в камине голову бабушки. Она приветствовала его и сказала сдержано, что ему нет нужды менять свои планы и торопиться в лодж.
- Ничего страшного, Северус. Свинни даже не заметил бы этого пса, если бы не знал мою крайнюю нелюбовь к различным животным на моей лужайке.
- Пес на Вашей лужайке? – переспросил Снейп. – Не может быть.
- Северус, ты считаешь, я выжила из ума? – сердито спросила дама. – Огромный лохматый черный пес. Он так возмутительно нагло справлял свою нужду на мои кусты, что я просто не могла этого вытерпеть. Конечно, я выскочила с палкой его прогнать. Но это животное было чрезвычайно нахальным, и спокойно смотрело, как я его прогоняю. Я была вынуждена позвать Свинни для усиления эффекта, но когда и это не подействовало, я решила использовать палочку. Только после этого собака спокойно угомонилась и, виляя чудовищным хвостом, удалилась. Я была так возмущена, что ничего не смогла сделать. А наш безумный эльф заверещал, что нужно оповестить тебя. Я была категорически против! – Действительно Августа была вне себя. Даже по каминной связи, не богатой на передачу мимики, было видно, что старая леди негодует. Северус невольно хмыкнул, совершенно некстати. Хорошо еще, что бабушка стала не такой зоркой, как прежде. Ну как бы он объяснил ей, что у него вдруг возникла стойкая совершенно реальная ассоциация ее рассказа с историей, которую в лицах пересказывала ему в детстве Лили…
*****
«…И тогда она выбежала из дома, вооружившись палкой, и с криками «Дженнет, Дженнет! Ослы у нас на лужайке!», кинулась на несчастное животное…» Только спустя годы, Северус узнал, от Малфоя, кстати, что Лили пересказывала ему Дэвида Копперфильда….
Бабушка никогда не читала Диккенса и вряд ли оценила бы его ассоциативное мышление. Но эта ассоциация неожиданно натолкнула его на мысль, и Северус попрощавшись с Августой, продолжил свои сборы в Малфой-менор.
******
Белые павлины дефилировали по безупречной гравиевой дорожке Малфой-менора, волоча за собой нарядные богатые хвосты. Шорох мелких камешков под ногами человека отвлек птиц от моциона, но они быстро утратили интерес к незнакомцу, решив, что он не стоит их внимания. Две павы и их роскошный кавалер гордо вскинув безмозглые головенки, мерно покачивая плотными гузками, продолжили свое шествие. Мужчина, закутанный в добротную черную мантию, проводил их недобрым взглядом и направился прямиком к дому.
Оказавшись в просторном сумеречном холле, незнакомец расстегнул застежку на мантии и, не глядя, стряхнул ее с плеч на руки возникшему за спиной домовику. Не отвлекаясь, пришелец уверенно подошел к одному из портретов и, коснувшись рукой рамы, наклонился и исчез в открывшемся темном проходе.
******
Этот потайной ход вел в небольшую темную комнату, типа бельевой. Она служила общей гардеробной чете Малфоев. Это было, пожалуй, самое замечательное и самое странное помещение в Малфой–меноре. Полки, двери и дверцы шкафов и гардеробов с виду были самыми обычными и у рядового, случайного визитера могли вызвать разве только чувство зависти – так тут всего было много и так оно все было дорого, роскошно и добротно. Но, случайные посетители туда, к счастью, попасть не могли. Вот непрошенные гости - случались. Но, на то он и Малфой-менор, владение одной из самых известных фамилий в магической Британии. Хотя от случайных гостей, как и от случайностей вообще не застраховании никто, не случалось еще случая, чтобы случайный посетитель увидел что-нибудь, кроме гардеробной.
Северус Снейп не был в Малфой-меноре случайным посетителем. Беспрепятственно попав в это помещение, он остановился в нерешительности. Первоначальной его целью был кабинет Люциуса. Северус точно знал, что Лорд покинул гостеприимный дом своего слуги и отправился по своим личным делам, не взяв никого в сопровождающие. В последнее время его Лордство (вот ведь, тоже – чушь несусветная – Его Лордство!) взял моду отказываться от горячего желания своих сподвижников – сопровождать его всюду и везде. Отказывал он даже безумной Беллатрикс, что делало ее еще более невменяемой. Она попросту поселилась в Малфой-меноре, мотивируя это стремлением всегда быть готовой к услугам Господина. Осложнившиеся отношения с четой Малфоев, Северус как раз был склонен отнести на счет именно этого обстоятельства, хотя раньше считал первопричиной тревогу за Драко и явное нерасположение Лорда.
Голоса в общей гостиной, куда вела потайная дверь из той же гардеробной, стали слышны отчетливей и громче. В комнате явно шел непростой разговор между очень возбужденными собеседниками. Стараясь двигаться осторожно, Снейп переместился поближе к дверце, находившейся за резными створками платяного шкафа. Когда он вошел, за стеной слышались два женских голоса, и Северус замер поморщившись. Ему вообще не хотелось вести беседы с дамами, а с Беллатрикс Лестрэйндж особенно. О безумной Белл говорили много всякого, но Северус старался по возможности не строить свое мнение о людях по слухам и сплетням. Нет, он конечно не вставал в героическую позу, не выхватывал палочку, чтобы как благородный рыцарь вступиться за честь и доброе имя. Ничего этого он не делал. Чаще всего изображал брезгливое равнодушие, но всегда и все слушал и слушал очень внимательно. Пожалуй, мадам Лестрэйндж была исключением. Про нее он как раз напротив, старался слушать и знать как можно меньше. Был ли это страх, или брезгливость, и ли то и другое разом – этим вопросом Снейп себя не изводил. Просто он так чувствовал, вот только чувство это было основано на брошенной давным-давно фразе Люциуса: «… если отбросить аспекты морали, здравый смысл настоятельно рекомендует мне держаться подальше от моей свояченицы. Не заламывай бровей, мой друг!» – покровительственно сказал тогда Люц, - «Придет время, ты поймешь, что я имею в виду». Северус тогда скептически фыркнул, и Люциус снизошел до объяснений: «Я не стану вдаваться в подробности, я только задам тебе один вопрос: Северус, ты как для себя определяешь понятие «тварь» - голос высокородного представителя высшего света магической Британии неожиданно обрел какие-то фатально-брезгливые ноты. - Сев, я редко позволяю подобные вольности, но поверь мне, с некоторых пор это понятие, так скажем, приобрело реальное воплощение». Малфой скривил губы улыбкой и, кивнув приятелю, удалился. Много позже Северус вдруг вспомнил этот разговор, и его словно заклятием поразило – насколько прав был Люциус. Снейп собрался было покинуть тайную комнату, но услышал тихий и непривычно пугающий голос Малфоя и остался. Достав палочку, хогвартский директор направил ее на потайную дверь и едва слышно произнес заклинание «Audi».
******
- А что ты сделаешь, сестричка? – хохотнула Беллатрикс звонким, слегка инфантильным манером. – Нашлешь на меня страшное родовое заклятие? Или может быть отважишься на непростительное? Не отважишься, моя нежная птичка! Потому что мозги в твоей головенке пока еще не совсем превратились в мусор! Ты же понимаешь, что кроме тебя некому защитить твоего дорогого мальчика! Ах, Цисси! – возбужденный голос Белл стал громче и эмоциональнее. – Или ты надеешься на своего муженька?
- Я запрещаю тебе говорить подобным тоном о моем муже! - прошелестел голос Нарциссы.
- Неужели? Ты все еще живешь иллюзией, что в твоем доме… , твой сероглазый рыцарь….
- Замолчи, Белла! И изволь покинуть мои комнаты! – ледяным тоном сказала леди Малфой.
- Брось, сестричка! – вкрадчиво, почти нежно проворковала Белла, - Цисси, ты же моя милая девочка! Вспомни, когда умерла маман, кто стал тебе опорой и советчиком? Разве твой муженек? Опомнись, сестренка! Доверься мне, как прежде! - воодушевленно говорила Белл, - и я помогу тебе! И твоего муженька может быть простят, но он навсегда прикусит свой поганый язык и перестанет корчить из себя сверхъволшебника.
- Изволь удалиться, Беллатрикс! - зазвенел голос Нарциссы. Сестра залилась смехом в ответ и у леди Малфой видимо сдали нервы, потому что она звонко хлопнула дверью и ушла на свою половину.
- Нуууу….. – протянула Белл, мурлыча словно огромная кошка. – А отчего же молчит наш рыцарь? Или ты, свояк без палочки, можешь дурить голову своим рыцарством только таким безмозглым курицам, как моя сестричка?
Северус сжал палочку так крепко, что резьба поцарапала ладонь. Он словно пружина в любую секунду готов был сорваться с места и кинуться туда, где раздавались голоса. Послышался какой-то звук, будто в соседней комнате пронесся смерч, а затем Снейп услышал, сдавленные хриплые судорожные вздохи человека, которого не шутя схватили за горло.
- Еще раз ты посмеешь затеять свои мерзкие разговоры с моей женой, тебе не поможет никто и ничто. И мне для этого не потребуется палочка. Поверь мне, Беллатрикс. Я уверен, что ты сделаешь правильный вывод. Вон отсюда. – тихо и устало проговорил Люц, видимо ослабив хватку. – Не заставляй меня провожать тебя до двери, свояченица. Еще раз хлопнула дверь. Северус расслабился и опустил руку. В соседней комнате было тихо и Снейп стоял, соображая, сколько нужно выждать, прежде чем войти. Вдруг, глухой мощнейший удар сотряс стену и Северус инстинктивно отшатнулся. Камзолы, сюртуки и рубашки закачались на плечиках. Задребезжали запонки, булавки для галстуков, заколки в ящичке. Хогвартский директор представил Малфоя, стоящего около стены с перекошенным от злобы лицом, сжатыми кулаками и в кровь разбитыми костяшками пальцев. Осторожно, стараясь не задеть висящих одежд или мебели, Северус выбрался из комнаты и заспешил по проходу обратно в холл. Отойдя немного от потайной двери, он негромко хлопнул в ладоши и небрежным жестом указал появившемуся домовику известить хозяев о его визите. Старый эльф был достаточно вымуштрован, чтобы удивиться или выказать недоумение странным поведением частого гостя Малфой-менора и тут же исчез выполнять приказание. А директор Хогвартса неторопливо поднялся по парадной лестнице и направился к кабинету Люциуса теперь уже по главному коридору.
********
Северус случайно бросив взгляд на часы, досадливо нахмурился. Ничего себе – лекарство от головной боли! Выпить зелье и вместо того, чтобы забыться сном – сидеть, как старая перечница, перебирать сомнительные реликвии. Еще только всплакнуть не хватало! С треском захлопнув тайник, директор раздраженно пробубнил заклинания, и рывком освободившись от сюртука, направился в ванную комнату. Через несколько минут он уже лежал вытянувшись на своей кровати и закрыв глаза, дышал мерно и глубоко, старался заснуть.
*******
Директор даже не пытался делать вид, что ест. Он молча взирал на студентов, поглощающих овсянку. Общий гул в Большом зале создавался болтовней детей и звяканьем ложек. За преподавательским столом коллеги молча потребляли блюда a la carte. Раньше субботние и воскресные завтраки в Хогвартсе были не в пример оживленнее. Северус точно помнил, что и он в былые времена нередко кривил губы улыбкой на прямолинейные шуточки Хуч или особо нелепые озарения Трелони. Своеобразный юмор МакГонагалл заставлял его сначала хмуриться, или заламывать бровь в притворном недоумении, но в большинстве своем таким образом он отчаянно пытался не рассмеяться. Отменным впрочем чувством юмора обладал и Филиус, но в отличие от него, Минерва если и язвила, то не касалась, что называется, личных болевых точек. У него с МакГонагалл всегда были странные отношения. Но именно сейчас директор Снейп прилагал титанические усилия, чтобы поддерживать со своей заместительницей хотя бы такой хрупкий мир. Не смотря ни на что, Минерва всегда была по его мнению воплощением гриффиндорского бесстрашия и порядочности, ровенкловской мудрости и хаффлпаффской надежности. А вот в отношении своего почившего предшественника на посту директора…. Одним словом он был уверен, что на его родном факультете многим можно было бы кое-чему поучиться у Дамблдора.
Насытившиеся и потянувшиеся из зала студенты вырвали Снейпа из его размышлений о прошлой жизни, и он хмуро воззрился на профессора Спраут, которой предстояло совместно с Алекто сопровождать детей в Хогсмит. Не будь старая ботаничка так вызывающе враждебна, он, возможно, посочувствовал бы ей. Но Помона разве что не плевала ему под ноги. Хотя стоило бы ей задуматься, каким образом эта, в сущности, отара овец, именуемая Хаффлпафф, продолжает существовать и не один ее студент с сомнительной родословной пока серьезно не пострадал. За исключением тех, которые сами подались в бега, или того хуже, болтали о своем происхождении на всех углах и с кем попало. И ведь никто из его безмозглых коллег не озадачился вопросом, каким это образом личные дела учащихся стали находиться в личном ведении директора и никому, кроме МакГонагалл доступны не были. И из Министерства с этими вопросами никто не лез. Чего это стоило самому Снейпу….? Он никогда не стремился к разъяснениям по этому поводу. Но так, чтобы никому даже в голову не приходило, что в Хогвартсе, несмотря на «новые времена», ничего не происходит…. Изредка вспыхивало что-то в вечно подозрительных настороженных глазах его заместительницы. Она бросала на него косой взгляд и быстро отводила глаза, напряженно пожимая губы. Чего в таких взглядах было больше: понимании, или недоумения, Северус не знал, но порой все так некстати перемешивалось и стекалось в одну точку, что только чудо, удерживало его в рамках, продиктованных нынешними реалиями. И таких неудачных стечений становилось все больше, и происходили они все чаще. Вот, как накануне, например….

*********
День не задался, так как он был вызван к Хозяину. Не зная за собой никаких промахов, Северус однако поспешил явиться и … попал под раздачу. Уже потом, после мерзотной экзекуции с проштрафившимися, Малфой коротко шепнул ему, что Лорд усердствует в воспитании со вчерашнего дня. Северус отрицательно покачал головой на тревожно-ожидающий взгляд Нарциссы и она почти злобно пождала губы. Северуса неожиданно охватило непреодолимое желание бросить в лицо своей доброй подруге юности какую-нибудь ядовитую фразочу, чтобы стереть сердито-недовольное выражение с ее лица. Извольте видеть, нахальный хогвартский директор посмел не привезти никакой весточки о ее мальчике. И чем он только занимается, как ни этим! Его приняли в доме, осчастливили таким крестником, а он… А друг Люциус… Снейп тряхнул головой и густые пряди волос неопрятно взметнулись вокруг его сурового лица. Снейп не приучен был ждать благодарности и понимания в принципе, но Малфои, после того, как Люц вернулся домой, а особенно – лишился палочки, стали просто невыносимыми! Северус все понимал, особенно когда выдавалась возможность на короткое время расслабиться и побыть одному. Но, черт возьми, как же горько и невыносимо было сознавать, что он не ошибался, когда думал, что у него не может быть друзей!
Добравшись до своего кабинета, директор раздраженный, как дракон в зверинце, с ужасом обнаружил, что до обеда осталось каких-нибудь десять минут. В бешенстве швырнув мантию, Снейп заметался по своим комнатам, приводя себя в директорский вид. Так долго Хозяин не задерживал их с тех пор, как Поттер со товарищи устроил эскападу в Министерстве Магии. Снейп прекрасно помнил тот визит в Малфой-менор по поводу этого ЧП. Когда он стоял склонившись и выслушивал, как Лорд брызгая слюной от злости, отчитывая Яксли, у него вспотели ладони, пока из речи Хозяина не стало понятно, что мальчишка благополучно улизнул от погони. Только недобрая усмешка Малфоя удержала его от того, чтобы не осесть на пол, расслабленно выдохнув. Взяв себя в руки, он готов был съездить аристократу по физиономии, с виду – сдувшийся пофигист, а взглядом разъест, как жидким азотом.
Собравшись, как пожарник, Северус вылетел из своих комнат и буквально полетел в Большой зал. Столкнувшись на ходу с препятствием, он машинально прогремел «двадцать баллов с» и только тогда разглядел Драко. Изобразив ледяное спокойствие, директор выговорил название родного факультета и метнул полный ненависти взгляд на оказавшуюся так кстати МакГонаглл, расплывшуюся в змеиной улыбке леонардовской джоконды. Оставалось только удивляться, как он не подавился обедом и как никого не проклял за оставшийся день, разбирая немыслимые вопросы, бумаги дела. Обессилив, он сгреб в кучу оставшиеся документы, чтобы их доставили к нему в комнаты. Оставалось только запечатать кабинет директора. Снейп устало поднялся из за стола и тут на беду его взгляд зацепился за лучезарно глядящего на мир Дамблдора, который так и продолжал молчаливо взирать на снейпово директорство со сладкой полуулыбкой.
- Молчите? – заорал он, неожиданно разъярившись. – Вы молчите? – снова крикнул он. Портреты директоров зашевелились, зашуршали и повально впали в спячку. Только Дамблдор светло по-отечески улыбался ему застывшим лицом. Сметя все со стола одним взмахом руки, директор Снейп словно шарик, из которого выпустили воздух упал на стул, уткнув лицо в ладони. Просидев так около получаса, он тяжело поднялся и еле слышно хлопнул в ладоши. Перед ним тут же возник домовик и Снейп поднял на него взгляд, силясь припомнить, как его зовут.
- Юсси, сэр, господин директор. – тихонько, но внятно проговорил эльф. Севрус только кивнул, слабо шевельнув рукой вокруг учиненного беспорядка. – Юсси все приберет, господин директор, сэр. – пискнул домовик и Снейп скова кивнув, поплелся к двери.

*******
Снова оглядев оставшихся в Большом зале студентов, директор встал и зыркнув на коллег, покинул зал. Он уходил, почти физически ощущая, как мечут ему в спину презрительные взгляды коллеги и студенты. Представив свою спину, утыканную копьями мысленных проклятий, директор усмехнулся, становясь похожим на хищную птицу. Те, кому не посчастливилось увидеть ее, боязливо отворачивались и укреплялись во мнении, что хогвартский директор – второй, после того, кого нельзя называть, злодей.


* «Plato non amice, veritatem value Fraud» - и Платон мне не друг и Истина сомнительная.