Глава 4— Ну, сколько можно повторять? — Фред картинно вздохнул, всплеснул руками и закинул ноги на стол. Мы уже, наверно, часа три сидели в Выручай-комнате. Сегодня она, специально по нашему заказу, походила на класс, в котором было очень мало парт, всего пять, и очень много шкафов, сколько точно не скажу. Все шкафы были до отказа набиты различными магическими штуковинами.
Я облюбовал один из шкафов, в нем находились «смертельные липучки», такое название они получили не за то, что приносили «смерть» человеку, отведавшему их, а за то, что приклеивались к какому-либо предмету насмерть. Год назад мы даже предлагали их Поттеру, а то он на второму курсе умудрился упасть с метлы на Квиддиче, что, между прочим, чуть было не стоило нам победы. Но Гарри почему-то нашим советом не воспользовался. От воспоминаний меня отвлек Фред.
— Джо-ордж, иди сюда, ну, я совсем не могу, — прокричал он мне с другого конца комнаты. Я обернулся, на меня смотрели три восторженных лица и одно усталое. Последнее, без сомнений, принадлежало Фреду, первые три — первокурсникам-гриффиндорцам, которых мы выбрали среди всех оставшихся учеников. Оставшихся, в смысле, еще не уехавших на каникулы, естественно. Почему-то моя гениальная идея обучить первокурсников шалостям уже не казалась мне такой гениальной.
* * *
— Но мы-то на первом курсе такими не были! — сказал я Фреду. Сейчас мы сидели в Выручай-комнате уже вдвоем, наши новобранцы были отправлены на спецзадание. Просто мы для проверки попросили их сотворить какую-нибудь шалость, самую невинную и безобидную, естественно. В общем, на что нашим ребятам фантазии хватит. Вот, к примеру, мы, близнецы Уизли, великие Фред и Джордж, все придумывали сами, и никто нам никогда не помогал. Так-то!
— Конечно, мы были другие… умнее, задорнее что ли, — отозвался Фред, — где же эти малявки пропадают?! — он нетерпеливо взглянул на большие часы на стене. Если верить им, то первокурсники ушли от нас уже полтора часа назад.
— Не знаю, что могло их там задержать, — пожал плечами я, — полчаса, может, еще подождем и пойдем их искать.
— Хорошо, — ответил Фред, и через секунду мы уже стояли на ногах.
Как только мы вышли из Выручай-комнаты, сразу же наткнулись на Ли, он ходил туда-сюда мимо двери.
— Привет, чего здесь делаешь? — обратился я к нашему другу.
— К вам хотел попасть, — отозвался он, — у меня для вас новость тут.
— Что случилось? — спросил Фред.
— Ваши младшекурсники сейчас в кабинете МакГонагалл готовятся к отработкам, — выпалил он.
— Что?! — не прошло и секунды, как мы с Фредом кинулись в кабинет профессора МакГонагалл, на ходу придумывая, как отмазать «наших младшекурсников». В кабинет декана мы ворвались без стука, МакГонагалл выразительно посмотрела на нас, и пришлось без слов выйти за двери и постучать.
— Войдите, — строго сказала она и, увидев нас, нахмурилась. «Еще бы, даже если около двух недель мы ничего не вытворяли, наша слава бузотеров Хогвартса никуда не делалась, и мы еще числились в рядах хулиганов», — почему-то с радостью подумал я. Наше внимание сразу привлекли виноватые лица трех первокурсников, они потупили глаза и сейчас были похожи на Рона, когда тот разбил любимую мамину вазу, подаренную тетушкой Мюриэль.
— Что-то случилось? — поинтересовалась профессор МакГонагалл.
И я выпалил первое, что пришло в голову:
— Пивз снял со стены гостиной Гриффиндора портрет Грегориана Красивого и сейчас носится с ним по всему этажу.
МакГонагалл охнула и выбежала за дверь. Минут тридцать мы выиграли, примерно столько хватит нашему декану, чтобы добежать до гостиной, во всем разобраться и вернуться обратно, чтобы надрать нам уши за преднамеренную ложь. Мы обратились к нашим ученикам-неудачникам.
— Ну, что такое произошло?
Дети переглянулись. Иначе, чем детьми, их и назвать было нельзя. Особенно сейчас, когда они выглядели какими-то жалкими. Измученные лица, испуганные глаза, виноватые позы.
— Ну же? — подогнал детей я.
— Это он сказал… — начал один из мальчиков, указывая пальцем на второго.
— Нет, я говорил, что…
— Это я говорил…
— А я вообще здесь не при чем! — вскинула голову девочка.
— А ты… а как же…
Младшекурсники не стали рассказывать нам о своем плане и его осуществлении, как мы их попросили, они стали попросту ругаться, чтобы выгородить каждый себя среди других. Мы с недоумением смотрели на наших новобранцев, сейчас вины и испуга на их лицах не было, ребята готовы были подраться.
— Может, пойдем, — тихо спросил я брата. Младшекурсники даже не обратили на нас внимания. Мы вышли из кабинета МакГонагалл немного озадаченными. Не дети, а монстры какие-то. Как преподаватели с такими справляются?!
— Но мы-то такими не были?
— Не были, не были, конечно, не были.
— Знаешь, мы с тобой хотя бы друзья, — прочитал мои мысли Фред. — А иначе даже самого плевого дела не совершишь.
— Ага, — кивнул я.
На лестнице нам встретилась МакГонагалл.
— Пивз в гостиной ничего не трогал! — строго сказала она. — А портрета Грегориана Красивого у нас в гостиной вообще отродясь не было.
— А, да? Извините, — устало произнес я, — наверное, что-то перепутал.
Профессор МакГонагалл раньше, видимо, никогда не видела нас такими тихими и воспитанными, мое «извините» пришлось как нельзя кстати. И вместо того, чтобы снять с нас баллы за внесенную неразбериху, сказала:
— А, ну ладно, идите. У меня тоже дела…
