Глава 4ГЛАВА 4. ДЕМЕНТОРЫ И ДРУГИЕ ПОПУТЧИКИ
Сквозь вечер, выкрашенный
В темно-синюю пастель,
Несёт плацкартную постель
Вагон, как колыбель.
Сиреневый клубится дым
С плывущих мимо крыш…
Давай с тобой поговорим!
Да ты, приятель, спишь…
(О. Митяев)
Ненавижу сидеть в корзинке! Ненавижу, ненавижу! Если бы меня внесли в машину на руках, я бы ещё понял, но когда тебя мотает туда-сюда в корзине, то поневоле замутит. Эй! Э-эй! – я периодически царапал когтями своё узилище. Да-а, всё-таки этому Блэку повезло – его не мотало из стороны в сторону в своём Азкабане. А тут… Интересно, у котов бывает клаустрофобия? Если нет, то я буду первым котом, её подхватившим. Господи! Это невыносимо! Гермиона, выпусти же меня! Мря-мря-мря-у-у-у! Я протестую! Я пожалуюсь блондинистой магле Бриджит Бардо на плохое обращение с магическими животными! И мне плевать, что ей придётся стирать память!
– Крукшанс, не сердись, – услышал я ласковый голос хозяйки. – В поезде я тебя выпущу.
– Не выпустишь, - зашипел в ответ Рон. – А как же бедный Скабберс?! – он ткнул себя в грудь. Выпуклость под мантией зашевелилась. Ага! Значит, трусливый крыс снова прячется там? Приму к сведению.
***
Проход через барьер не занял много времени. Я, успокоившись, свернулся клубком в корзине и решил убить время подглядыванием и подслушиванием. Но хозяйку я всё равно поцарапаю!
Ничего интересного я так и не увидел, не говоря уж о том, чтобы услышать. Разве что, с удивлением обнаружил, что у зануды Перси есть подружка, которую зовут Пенелопа. И как она с ним водится? Он не из тех, кто почешет за ушком и угостит рыбкой, я уж не говорю о рыбьей головке! Ха! Жмот с тремя «т» на конце.
***
С ума сойти! Этой троице приспичило посекретничать! Пфе! Тысяча дохлых крыс! Если бы вы знали, какое сомнительное удовольствие я получил, когда меня несли по тряскому вагону, пока они искали свободное купе! Наконец, удача улыбнулась им – широко, как Чеширский Кот. Хотя… один пассажир всё-таки обнаружился. Он дремал возле окна. Насколько я смог разглядеть сквозь прутья корзины, выглядел незнакомец довольно потрёпанным. Болезненный, с сединой в волосах, но далеко не старый, одетый в поношенную серо-зелёную мантию.
Раздался стук закрываемой двери, затем ребята сели – как можно дальше от окна – и Гермиона поставила мою корзинку к себе на колени.
– Кто это такой? – услышал я шёпот Рона. Речь, по всей видимости, зашла о нашем попутчике.
– Профессор Р.Дж. Люпин, – это хозяйка.
– Откуда ты знаешь?
– Посмотри на чемодан! – она указала куда-то вверх.
– Интересно, что он преподаёт? – это снова Рон.
– Защиту от Тёмных Искусств. Только по ней нет преподавателя.
– А потянет ли он? – похоже, нашего веснушчатого друга мучили сомнения. – Он выглядит так, словно сам находится под заклятием… – И всё-таки, что в этом человеке не так? Я с трудом разглядел его, но нечто, исходящее от него, окончательно сбило меня с толку. – Ну, выкладывай! – обратился он к Гарри.
– Короче – твой отец считает, что Сириус Блэк сбежал из Азкабана из-за меня. Он взял с меня довольно странное обещание: я не должен искать его.
Мдя! Что-то тут не то, клянусь своим хвостом! Зачем бы ему искать кого-то, кто хочет его убить?
– Значит, Сириус Блэк из-за тебя убежал из тюрьмы, Гарри… Ты должен быть очень… очень осторожен. Не ищи на свою голову неприятностей! – Определённо, моя хозяйка не лишена здравого смысла.
– Я их не ищу, – проворчал парень. – Они сами меня находят.
– Надеюсь, что у нашего Гарри хватит ума не выслеживать этого маньяка, - судя по тону, наш друг Уизли ещё не пришёл в себя. Видно, он сильно боится этого Блэка. – И как же он умудрился сбежать? При такой-то охране? Ведь он находился в камере строгого режима!
Нет, определённо в этом Блэке что-то есть! Нечто, что заставляет людей сходить с ума, будто мышей, застигнутых врасплох котом. По словам хозяйки, на ноги подняли даже полицию маглов. Это что, дар такой – наводить панику и сеять ужас?!
Тишину нарушил слабый, но резкий свист. Откуда это? Чертова мышь сошла с ума?! Неужели, моя царственная персона внушает ей столь сильный страх? Ну что ж! Лев – царь зверей, а значит, кот тоже является царствующей особой. Я мордой грозен и ужасен! Я безумно крут!
– Что это? – настороженно спросил Рон.
Ага! Услышали, голубчики!
– Гарри, это в твоём чемодане, – рыжий встал и потянулся к багажной полке. Да! Обзор у меня не ахти, что явно мешает удовлетворить моё неуёмное любопытство, которое, как известно, воскресило не одну кошку.
– Вредноскоп! Как интересно! – Гермиона поставила мою корзинку на стол и поднялась.
– Это самый дешёвый, – снова голос молодого Уизли. – По-моему, он сильно барахлит. Когда я привязывал его к лапе Эррола, он стал вертеться. Это мой подарок Гарри на день рождения.
– Может, в этот момент ты делал что-то плохое? – строго спросила умница мисс Грейнджер.
– Да нет! Хотя, если честно, не стоило посылать Эррола… Ну, ты же знаешь, что он уже не так лёгок на подъём, длинные перелёты ему не под силу. Но у меня не было выбора!
Свист не умолкал.
– Убери его в чемодан, – вступил в беседу Гарри. Интересно, мальчик всегда такой тихоня, или он просто задумался? – Ещё разбудит нашего соседа. – Достойный юноша заботится о ближних? Мрр! Мне это явно нравится.
Через несколько минут воцарилась благословенная тишина. Далее последовала продолжительная беседа о визитах в Хогсмид, из которой я почерпнул, что Гермиона является строгим ментором компании, а юный Уизли – большой лакомка и редкостный шалопай. И как они ладят между собой?
– Как это прекрасно! Будем хоть изредка уходить из замка. В Хогсмиде есть что изучать! – Кажется, юная леди полна энтузиазма.
– Да, – грустно вздохнул Гарри. – А вернувшись, расскажете мне, что там и как.
– А ты? – спросил Рон.
– Я не пойду. Ни Дурсли, ни Фадж не подписали мне разрешение.
– Как так? – ужаснулся владелец вожделенной мной крысы. – Но ведь можно попросить профессора Макгонагалл или кого-нибудь ещё, – он явно искал выход из неприятной ситуации. – А, ладно! Найдём, кому подписать.
– Ты шутишь, Рон! Профессор Макгонагалл очень строгая – она никогда не нарушает правил.
– В случае чего, спросим Фреда с Джорджем, они знают все потайные ходы из замка…
– Рон! Гарри нельзя покидать замок, пока Блэк на свободе. – Ого! Кажется, юная леди рассердилась не на шутку! Будь она кошкой, у неё встала бы шерсть дыбом.
Я не выдержал и снова начал царапать свое узилище, требуя выпустить мою весьма важную персону. Ха! Какой-то маньяк и то сбежал, а я не могу! У этих людей всегда есть преимущества.
– Гарри, но с тобой будем мы! И никакой Блэк не посмеет…
Гермиона-Гермиона, выпусти же меня! Ты меня слышишь?!
– Не говори глупостей, Рон, – возразила она, расстёгивая ремни на моей корзинке. Она ангел! Скоро я буду на свободе! Свободу котам! Сво-бо-ду ко-там!!! – Блэк днём, на людной улице столько человек убил! Неужели он, увидев нас, испугается и оставит Гарри в покое?
Свобода!
– Не выпускай! – возмутился наш рыжий друг.
Вот и я! Не ждали?! Вы скучали по мне? – Потянувшись, я легко прыгнул ему на колени. Скучал по мне, мой облезлый друг?! Поиграем?! – Словно в ответ на мои слова, карман затрясся, и несносный мальчишка сбросил меня с колен:
– Пошёл вон!
Ш-ш-ш! Противный мальчишка! Знаешь, как больно?!
– Как не стыдно, Рон! – вступилась за меня благородная Гермиона. Видал, рыжий! Моя хозяйка защищает меня! Ну, погоди!
Думаю, наглец огрёб бы по полной программе, если бы наш попутчик не зашевелился. Все трое моментально застыли, но профессор повернул голову в другую сторону и, слегка приоткрыв рот, продолжал спать. Минутку! А спит ли он вообще? Меня терзают смутные сомнения! Подбежав к нему, я слегка потёрся о его ноги, попутно заметив, что ботинки на нём не новые, но весьма чистые. Я снова повторил свой эксперимент, выгнув при этом спину и замурлыкав. Никакой реакции! Та-а-к! Дыхание ровное, размеренное, как у спящего. В чём подвох? Я прошёлся ещё раз, оставив на его серых, с тщательно отглаженными стрелками брюках, несколько своих шерстинок. Эй, парень! Проснись! Эй, парень, великий Крукшанс требует твоего внимания! Хм. Я готов заложить свои усы, что в этом Люпине есть нечто необъяснимо странное. Что-то, чего не должно быть у людей. Ладно, пёс с ним! Обосновавшись на свободном месте, я повернул физиомордию к Рону и уставился на его карман. Стоит этой крысе высунуть нос, как я…
Таинственного профессора не разбудила даже ведьма-разносчица, прикатившая в купе свою тележку со всякими вкусностями.
После её ухода Рон переполошился.
– Он и вправду спит? – прошептал он. Сомневаюсь! Но моего мнения тут явно не собирались спрашивать.
– Я имею в виду – он вообще живой?!
– Нет-нет, он дышит, – заверила его гениальная хозяйка не менее гениального кота.
Должен признаться, меня не радуют люди, которые не обращают внимания на мою блистательную кошачью персону. Именно поэтому я пришёл к выводу, что нам не очень повезло с попутчиком. Зарядивший после полудня дождь, и проплывающий за окном унылый пейзаж навевали тоску. Неудивительно, что нас всех начало клонить ко сну.
В коридоре раздавались чьи-то шаги, дверь открылась, и сон моментально слетел с моих юных попутчиков. Я поднял голову – кошачье любопытство взяло верх.
В дверях стояли трое парней явно не старше Гермионы и её товарищей. Стоящий в центре парнишка просто не мог не обращать на себя внимания: аристократическая бледность кожи, платиновые волосы, подстриженные под каре, светло-серые глаза, узкое удлинённое и заострённое лицо, вкупе с изяществом движений выдавало в нём потомка вейл и высших эльфов (также именуемых альвами и сидами) – последнее было заметно лишь внимательному наблюдателю, каким являюсь я! Двое других выглядели более заурядно: один – высокий (для своих лет), стриженный «под горшок», с толстой шеей и физиономией, лишённой зачатков интеллекта и выдающей дальнее родство с гориллами (особенно, по разуму!), другой – пониже, с жесткими, короткими кудряшками и длинными руками, довершающими его сходство с орангутангом.
– Кого я вижу! – лениво протянул блондинчик, открыв дверь пошире. – Ласка и Малявка!
Хм. Сам-то, кто такой будешь? И чего сюда припёр стаю диких обезьян?! Ибо, две особи из обезьяньего племени – уже стая! Уж больно много от них проблем! Обезьяны дружно засмеялись.
– Я слышал, твой отец разжился кучей золота, Уизли, – продолжал красавчик. – А что, твоя мамаша? Померла от радости?!
Покрасневший Рон вскочил со своего сидения, уронив мою корзину. Очень жаль! Спящий в углу Люпин всхрапнул. Нарочно, что ли? Да ничего он не спит!
Блондин-агрессор попятился:
– А это ещё кто такой?
– Новый учитель. – Гарри тоже вскочил: по всей видимости, с целью оказания помощи товарищу, буде таковая потребуется. – Так, что ты сказал, Малфой?
Светло-серые глаза прищурились. «Драться перед носом профессора? Нашли дурака!» – читалось на лице поименованного Малфоя.
– Идём, - бросил он своей свите обезьян. И крайне огорчённая – не дали подраться! – троица удалилась.
Парни вернулись на место. Рон захрустел суставами пальцев:
– Я больше не намерен терпеть Малфоя! Ещё слово о моей семье, и его поганая башка… - Далее последовал всем понятный и интернациональный жест – рыжий провёл по горлу ребром ладони.
– Пожалуйста, потише, – прошептала моя благоразумная хозяйка, кинув быстрый, но весьма красноречивый взгляд на спящего Люпина. Но тот продолжал спать, как ни в чём не бывало.
Странно! И подозрительно! Я свернулся клубком, прикрыв нос, и периодически поглядывал (читай: беспрерывно буравил взглядом!) на нашего странного попутчика.
Дождь барабанил в окна с большей силой, Хогвартс-Экспресс продолжал свой путь на север… Сгустился туман. Стемнело, и по всему вагону загорелись многочисленные яркие лампы, похожие на полупрозрачные золотые шары. Удивительный человек этот профессор, – подумал я, тихо мурлыча, - его не способно разбудить ничто: ни стук колёс, ни барабанная дробь дождя (Хотя некоторые наоборот хорошо засыпают и под то, и под другое. Может, он из таких?), ни пронзительный вой ветра, который слышен даже здесь, в купе, за плотно закрытым окном. Странно это, странно это…
Я бы даже сказал, что обстановка зловещая. Рыжий друг моей хозяйки что-то пытался разглядеть в темном окне. Хотя что можно увидеть за плотной завесой дождя и пеленой тумана!
– Скоро должны быть на месте, - печально изрёк он, продолжая пялиться в окно. Видно, не одного меня эта собачья погода доконала. Как там говорят люди? Хороший хозяин собаку на улицу не выгонит?
Через пару мгновений поезд замедлил ход.
– Замечательно! – снова подал голос Уизли и, обойдя спящий объект моих наблюдений, уставился в окно. Мря! Даже я, кот, с моим идеальным зрением, не вижу там ни зги! – Умираю с голоду, скорее бы за праздничный стол.
Хо-хо! Ты читаешь мои мысли, парень! Гусиная печёнка, свежая рыба, блюдце молока, кусок сыра… Душу бы продал!
Гермиона посмотрела на часы. В её глазах читалось удивление:
– Но нам ещё ехать и ехать! Странно…
– Тогда чего мы останавливаемся?
Мдя. Хотел бы я это знать. Но – увы! – понять это не под силу даже моему светлому, почти гениальному, кошачьему уму.
Погода явно не желала улучшаться: дождь и ветер вели лишь им понятный спор, туман усиливался. А двигатель поезда стал стихать. Я насторожился. Клянусь своим хвостом, тут что-то не то!
Краем глаза я заметил, как Гарри подошёл к двери и выглянул в коридор. Поезд дёрнулся и остановился. С полок посыпались вещи. Чемодан Гермионы упал рядом, чуть не раздавив моё высочество, благо я вовремя отпрыгнул. Погасли лампы, поезд погрузился во тьму.
Я почувствовал, как шерсть на мне стала дыбом.
– В чём дело? – раздался знакомый голос.
– Ай! Рон, ты отдавил мне ногу! – это Гермиона.
– Может, авария? – тихо спросил Гарри.
– Не знаю, но можно посмотреть. – Раздался резкий звук – это Рон пытался протереть внезапно запотевшее стекло. – Что-то движется. По-моему, сюда спешат какие-то люди.
Дверь заскрипела и юный тихоня Поттер еле слышно ойкнул – видимо, кто-то наступил ему на ногу.
– Извините! Вы не знаете, что произошло?!
***
Вошедший оказался другом Гарри по имени Невилл. Похоже, он испугался не на шутку. Ах-х-ш-ш-ш! Этот молодой слон сел на меня! Ну погоди! Я моментально выпустил когти, вонзившиеся недалеко от его седалища. Тот взвыл и подпрыгнул.
Ничего! Будет знать, как садиться на честных котов. Крысу повезло – он спокойно сидит себе в хозяйском кармане и в ус не дует. А мне вот досталось от чужой задницы, пардон за мой французский!
– Пойду схожу к машинисту – узнаю, что случилось.
Эге! да моя хозяйка обеспокоена! Будешь тут обеспокоенным, когда вся шерсть стала дыбом. Итак, как я оцениваю своё состояние? Мерзко, противно, тоскливо, но терпимо. Но всё равно, не есть хорошо. Был бы псом, взвыл бы, клянусь Баст!
Послышался шорох в углу. Галдёж умолк. Вспыхнувший внезапно свет озарил уставшее лицо только что проснувшегося Люпина. Наконец-то проснулся! Впрочем, я готов заложить свои усы, что он не больно-то крепко спал – его глаза были ясными, без малейшего намёка на сонливость, а ещё в них наблюдалась некая настороженность, которая не свойственна только что проснувшимся. Голос его, однако, был сиплым, как после сна. Пёс его разберёт!
- Оставайтесь на месте, - медленно встав и всё ещё держа в руках пламя он направился к двери, которая в это же время открылась, как от сильного порыва ветра.
О небо! Нет, я больше не буду воровать сливки! И не буду трогать чужую еду! И-и… драться с собаками я тоже не буду! Честное кошачье! Мя-мя-мяу-у-у! Ой! Правда-правда, вот возьму и подружусь с какой-нибудь собакой! Обещаю! Только не надо меня пугать!
Спокойно, Крукшанс. Спокойно. Давай всё-таки, посмотрим, кто это к нам пожаловал. Если, конечно, к нашему гостю применимо слово «кто»…
Что же это за жуть собачья?
Внушительного роста фигура, закутанная в плащ. Лица не видно – оно полностью скрыто плащом, по сравнению с которым старая мантия Люпина просто новомодная модель из салона мадам Малкин. И что этот бомж здесь делает?
Эй, бродяга, убери ручки! Ты когда мыл их в последний раз?
Кажется, наш очкастый друг сдрейфил. Его можно понять, потому что… Мра-у-у-у-у! Ничего себе… ручки!
Всё-таки, какое счастье, что я – кот. Коты не бледнеют и не… падают в обморок. Ручки что надо: серые, лоснящиеся, все в струпьях, как у прокажённого, в какой-то мерзкой слизи, как у только что вытащенного из болота утопленника. Бррр!
Встретившись взглядом с юным Гарри, существо решило внять моей просьбе и руки спрятало. Но, это были ещё цветочки! То, что находилось у твари под капюшоном, издало странный звук: нечто среднее между вздохом и воем, будто захотело вытянуть весь воздух из купе.
Что-то стало холодать! Но вполне в меру, чтобы меня спасла моя пушистая шкура. А вот нос… Это уже сложнее. Думаю, он у меня стал не просто розовым, а ярко-алым. Но что я! Мне ещё ничего! А вот бедняжка Поттер упал в обморок.
Рон побледнел. Гермиона сжалась в комочек…
Однако наш таинственный профессор меня удивил. Направив на него палочку, он сказал что-то странное о Сириусе Блэке и мантии. Видимо, чудищу было фиолетово. Люпин тихо произнёс какую-то странную фразу, и из палочки вырвался фонтан серебряных искр. Монстр решил, что пора сматываться – развернулся и исчез.
