Глава 4Гарри аппарировал домой почти от порога Азкабана, так как мистер Браун был настолько любезен, что предупредил юношу о поджидавших его репортерах.
Оказавшись в доме крестного, Гарри устало опустился в кресло. С тихим шипением на стенах ожили старинные газовые рожки, разгоняя промозглый сумрак оккупированной Гарри комнаты. Дождь все еще шел, вселяя надежду, что сегодня Гарри не побеспокоят журналисты.
Юноша растопил камин, вспоминая, что ничего еще не ел с самого утра. Не успел он решить, что сделать в первую очередь - поужинать или просмотреть воспоминания Снейпа, - как со знакомым щелчком перед ним появился Добби.
Добрая физиономия эльфа излучала искреннее беспокойство.
- Гарри Поттер совсем ничего не ест, - проворчал эльф. – Я принес Гарри Поттеру угощение. Тут запеканка и вкусные теплые пирожки, сэр.
Последние слова Добби произнес с гордостью и уютно засуетился, раскладывая продукты на столе.
- Спасибо, Добби, - улыбнулся юноша. – Только я не уверен, что я смогу все это съесть.
Гарри с некоторым беспокойством стал наблюдать, как на столе растет гора еды.
- Гарри Поттер совсем худой. Мисс Уизли очень волнуется за вас, сэр. У меня есть от нее письмо для Гарри Поттера.
- Правда, Добби? Давай его скорее сюда.
- Вот оно, сэр. Она была очень грустная, когда писала.
Гарри взял письмо в руки, быстро развернул его и стал читать. Джинни писала, что у них все хорошо, что Рон переехал к Гермионе, и миссис Уизли очень скучает, что пришел мириться Перси, – его все простили, кроме Фреда и Джорджа, что сама Джинни тоже его простила…
Гарри отложил письмо, только сейчас обнаружив, что вновь остался один, если не считать Хедвиг, которая мирно дремала в клетке.
Значит, Уизли простили Перси. Что ж, он оступился, но не успел сделать ничего непоправимого. Но ведь судьба могла обойтись с ним менее благосклонно. Простили бы они его, если бы ему пришлось под давлением обстоятельств произнести смертельное заклятие? Дамблдор говорил, что человека определяет выбор, но может ли случиться так, что выбора нет? Был ли выбор у Гарри, когда там, в пещере, он поил директора странным зельем? Мог ли Снейп не давать Клятву?
Гарри поднялся на ноги и направился к пыльной полке, где стоял Думосбор. Чувствуя слабые угрызения совести при виде пыли, которую он уже вторую неделю обещал себе протереть, Гарри осторожно взял тяжелую каменную чашу и, очистив при помощи палочки для нее место, поставил ее на середину стола, решив, что поужинает потом.
Юноша достал из бутылочки первую серебристо-белую нить. Поместив ее в Думосбор, Гарри окунулся в одно из воспоминаний Снейпа.
***
Гарри стоял в маленькой комнатке с блеклыми зеленоватыми обоями. Ему бросился в глаза идеальный порядок бедно обставленного помещения, которое, впрочем, не производило впечатления жилища простого небогатого человека из-за огромного количества книг, под которыми ломились полки старомодных шкафов, несколько громоздких и сильно уменьшавших пространство.
Бросив на книги и убранство быстрый взгляд, Гарри впился глазами в юношу лет пятнадцати, который углубился в чтение одной из книг.
Волосы юного Снейпа, к Гарриному удивлению, были довольно чистые и красиво блестели в свете свечей, закрепленных в подсвечнике, изображавшем клубок из трех дерущихся змей. Судя по тому, что танцующие на деревянном столе блики становились все более блеклыми, было раннее утро.
Негромко скрипнув, открылась дверь, и в комнату вошла не старая еще женщина, некрасивая на первый взгляд, но Гарри не мог не заметить, что ее глаза: черные, огромные, с длинными ресницами - придавали всему ее облику странное очарование, которое становилось тем очевиднее, чем больше он на нее смотрел. Ее стройная гибкая фигура делала женщину явно моложе своих лет.
Снейп поднял голову, услышав легкие шаги матери. На его лице появилась такая хорошая улыбка, которую Гарри не мог представить на этом лице в принципе.
- Как тебе мой подарок? – нежно бархатным голосом поинтересовалась женщина.
- Очень понравился, мама. Это ты сама делала записи на полях? Тут есть несколько интересных заклинаний.
- Да. Только будь с ними осторожнее – они не все безопасны. Можешь продолжить традицию и записать что-нибудь свое.
- Да, у меня уже появилась одна интересная идея, - вполне невинно откликнулся Снейп, но Гарри узнал в юном голосе знакомые насмешливые нотки.
- Эйлин! – неожиданно прокричал чей-то грубый голос.
Женщина вздрогнула и, слабо улыбнувшись сыну, быстро вышла из комнаты.
Снейп захлопнул книгу, напряженно прислушиваясь к голосам родителей, нечетко раздававшимся из-за двери. Гарри показалось, что юноша нервничает.
Мужской голос стал громче, раздался женский крик. Снейп вскочил, подбежал к двери и стал ее дергать, но она не поддавалась.
У Снейпа было такое несчастное лицо, что Гарри невольно пожалел перепуганного подростка. Снейп стал произносить одно за другим заклинания, направив палочку на дверь. Гарри не знал, чего ему больше хочется, чтобы Снейпу удалось выбраться отсюда на помощь матери-ведьме, или чтобы мальчик, который сейчас казался таким уязвимым и странно… маленьким по сравнению с ним самим, остался здесь в безопасности.
Прошло несколько томительных минут, прерываемых шепотом Снейпа, и дверь, в конце концов, сдалась.
Снейп распахнул ее, бросившись на голоса родителей, которые стали глуше. Ему не повезло – дверь на кухню, где проходила «беседа» тоже оказалась закрыта.
Снейп грязно выругался, поразив Гарри знанием очень красочных выражений, что мало вязалось с обликом строгого мрачного профессора, которого он помнил. Впрочем, подумалось Гарри, в той безобразной сцене у озера Снейп тоже ругался…
Его размышления прервали сразу несколько событий.
Во-первых, открылась дверь, и Эйлин вышла к сыну, смерив его строгим взглядом, явно говорившем о том, что в его помощи она не нуждается.
Снейп хмуро отвел глаза в сторону, и в этот момент задергался колокольчик над дверью.
- Это, скорее всего, к тебе, - мягко заметила Эйлин.
Снейп недовольно посмотрел на мать и медленно направился к двери.
С сильно бьющимся сердцем Гарри увидел на пороге зеленоглазую юную девушку.
Наверное, уже просто рассвело, но Гарри решил, что столько света в мрачной прихожей стало после того, как она улыбнулась! Немного смущенно, но очень обаятельно. Ее щечки разрумянились, рыжие густые волосы выбивались из-под вязаной шапочки, придавая ее облику что-то бунтарское.
- Здравствуйте, миссис Снейп, - мелодичным голосом произнесла Лили.
- Здравствуй Лили. Проходи, - очень приветливо предложила Эйлин.
Тут с кухни раздалась грубая пьяная ругань. Эйлин слегка вздрогнула.
- Может, мы просто погуляем? Хочешь, Северус?
Северус, который даже не поздоровался с Лили, хмуро кивнул и тут же направился к выходу, накинув на ходу черное пальто. У него на ногах уже оказались ботинки. Гарри не заметил, как он их надел.
Они вышли на снежную улицу. Гарри чувствовал, как его лица касаются снежинки, но у него было такое ощущение, что они совсем не холодные. Маленькие вьюги кружились вокруг двух стройных фигурок, одна из которых постоянно торопилась, забегая вперед, а другая вышагивала медленной скользящей походкой.
Видимо, с Лили Снейп чувствовал себя очень уверенно, потому что Гарри не заметил тех судорожных движений, которые, как ему казалось, были свойственны Снейпу подростку.
Лили вела себя очень несерьезно. Иногда начинала идти вперед спиной и что-то, смеясь, говорила Снейпу. Тот сохранял невозмутимое выражение лица, только глаза его, тихо сияя, неотрывно смотрели на Лили. Все это очень не нравилось Гарри. А Лили продолжала смеяться и нести какую-то чушь не о чем.
Январский снег падал и падал, засыпая черные волосы долговязого мальчишки. Лили споткнулась, ахнув. Снейп улыбнулся, но совсем не злобно, а как-то… нежно, став на миг почти красивым, и Гарри с раздражением заметил, что Лили перестала смеяться, а залюбовалась снежинками, запутавшимися в его волосах.
Гарри напомнил себе, что эти двое брат и сестра, пусть и двоюродные, чтобы побороть недовольство их слишком беззаботным поведением, но тут Лили задала возмутительный вопрос:
- Северус, а ты уже целовался?
Снейп остановился и пронзительно посмотрел на Лили.
- Нет, а что, это обязательно надо было сделать? – после некоторой паузы спросил он шелковистым голосом.
- Ну, тебе сегодня исполнилось шестнадцать лет. Тебе не кажется, что в этом возрасте уже нужно уметь целоваться?
- Я не думал, что это так необходимо,- холодно заявил Снейп, но его голос прозвучал крайне неуверенно.
Гарри обнаружил, что его раздражение прошло. Ему стало смешно при виде явно растерянной физиономии Снейпа.
- А я тоже еще не целовалась, - сообщила вдруг Лили. – Давай попробуем?
От этого не вполне невинного предложения лицо у Снейпа стало очень злое.
- Ты решила на мне потренироваться, чтобы потом целоваться с этим придурком Поттером? – прошипел он в лучших традициях профессора зельеварения.
Лили вспыхнула, став, вдруг серьезной. Снейп резко развернулся, предварительно бросив на нее испепеляющий взгляд, и быстро зашагал обратно. Его походка теперь напоминала паучью.
Гарри почему-то стало грустно.
Тем временем, Лили побежала за Снейпом, поймала его за рукав и, что-то быстро и смущенно пробормотав ему в свое оправдание, заставила взять себя под руку.
Гарри с удивлением обнаружил, что успокоено улыбается.
В течение следующих нескольких часов Гарри побывал в дешевом кафе, где эта парочка съела такое количество мороженого, что ему показалось, что у него самого начало болеть горло. Потом Гарри был свидетелем того, как Лили уговаривает Снейпа зайти к фотографу.
- Назови мне хоть одну причину, зачем я должен это делать. У магглов такие скучные фотографии. Они на них неподвижны, как покойники.
- Не выдумывай, Северус. Потом, ты сможешь оставить эту фотографию себе на память.
Снейп закатывал глаза, хмурился и ворчал, но в итоге сдался.
Гарри с болью смотрел на мать, которая неподвижно замерла перед объективом.
В голове как-то неприятно пронеслось: «как покойники». На Снейпа у юноши не хватило духу поднять взгляд.
Возвращались они, когда уже начинало темнеть. По узким улочкам, кутаясь в шарфы и поднимая высокие воротники, шли по своим серьезным делам редкие прохожие, не замечая, что этот снежный зимний день особенный, по крайней мере, для двух юных волшебников. И еще одного молодого мага, который рядом с ними чувствовал себя безнадежно взрослым.
- Северус, тебе письмо от Малфоя, - напряженным голосом сообщила Эйлин, когда Снейп, сопровождаемый невидимым Гарри, вернулся домой.
Снейп кивнул, стягивая мокрое от таявшего снега пальто.
Спустя минуту Гарри вновь стоял в наполненной книгами комнате и, глядя Снейпу через плечо, читал:
«Мой дорогой кузен!
Поздравляю тебя с днем рождения и посылаю тебе с совой свой подарок. Надеюсь тебе пригодится, если ты еще не оставил свою детскую привычку грызть перья.
Я приглашаю тебя в Малфой Мэнор на два оставшихся дня каникул. Тебе будет полезно познакомиться с некоторыми магами, которые впоследствии могут оказать благоприятное влияние на твою судьбу.
Портключ в светлом свертке. Жду тебя завтра.
Вечно твой, Люциус.
P.S. Надеюсь, ты больше не общаешься с грязнокровкой Эванс? Мало ли, кто у нас по иронии судьбы оказывается в родственниках. Среди них всегда нужно стремиться тянуться к более достойным.
Я верю в твое благоразумие, мой мальчик».
Снейп, хмурясь, потянулся к одному из свертков. Там оказалось шикарное черное перо с позолотой и алмазной пылью, обсыпавшей его с одной из сторон.
Аккуратно закрепив подарок на медной подставке, Снейп полез в карман и достал оттуда маленькую изящную фигурку ловца, который, видимо, был его кумиром.
Гарри помнил, что это подарок Лили, и со странным удовлетворением отметил, что перо было позабыто значительно раньше, чем черные блестящие глаза оторвались от важно вышагивающей по столу игрушки.
