Глава 4– Поттер… Гарри… ты должен понимать. Возьми я сейчас тебя в Аврорат, ты не пройдешь ближайшую медкомиссию и снова вылетишь отсюда.
– А Грюм? – глупо спросил я.
Я уже понимал, что ничего не получилось. Легранда не интересуют результаты моих спаррингов с Роном Уизли, который в патруле ни дня не проработал. Его не интересует, что я уже бегаю по лестнице вверх-вниз. И вообще, Гарри Поттер перестал быть товарной маркой, и поэтому он мало кого волнует.
– Что Грюм? Гарри, если бы дело было в одном твоем колене, я бы наплевал на все рекомендации, забыл бы даже, что ты собирался уходить еще до травмы, и взял тебя обратно. Ты был очень хорошим аврором.
Это «был», и нарочито сочувственный тон бывшего начальника – с самого начала беседы, и расслабленная поза все для себя решившего человека: нога на ногу, руки на подлокотниках кресла, – изначально говорило о том, что меня не возьмут в авроры.
Мерлин, как обидно, как стыдно! Зачем я вообще пришел сюда просить? Но я был уверен, что меня возьмут, стоит мне продемонстрировать, какими стремительными темпами я восстанавливаюсь!
– Ты должен понимать, что твои головные боли и обмороки – букет, нехарактерный для… действующего аврора.
От стыда мне стало жарко; думаю, я покраснел, как вареный рак. Затем на память пришел пятый курс и полностью уверенный в моей ненормальности Фадж. Невесело повторяется моя история. Пусть шрам уже год как не болит, на смену ему пришли последствия падения с метлы.
– У меня нет никаких «болей»! У всех нормальных людей время от времени болит голова. – Предпринял последнюю попытку я. – Что касается обмороков, то это вообще чушь. Не падал я ни в какие обмороки! Я вообще падал, только когда начал разрабатывать сустав.
Мистер Легранд посмотрел на меня с убийственной смесью сочувствия и тоски: очевидно, наша получасовая беседа уже изрядно утомила его.
– Гарри, я уже сказал тебе. Ты не сможешь работать в Аврорате. А Грюм с деревянной ногой, которого ты приводил мне в пример, был не патрульным, а оперативником. Причем блестящим и на тот момент уже заслуженным оперативником.
Я замолчал. На это мне сказать было уже нечего.
– В оперативники тебя тоже не возьмут. Я могу порекомендовать тебя на курсы аналитиков, но ты же не этого хочешь?
В аналитики я не хотел. Аналитика в районном отделении Аврората – это уже позор.
– У тебя есть ко мне еще какие-нибудь вопросы?
О, никаких вопросов больше не было. Куда как просто было мистеру Легранду сказать, что ничего не может поделать, и оставить меня барахтаться в этой ситуации в одиночку. Конечно, он не обязан помогать какому-то Гарри Поттеру… как же иначе.
– Нет, сэр.
– И не стоит называть меня «сэр». Я надеюсь, ты все понял и не обижаешься на меня, Гарри?
Нет, конечно, нет… Не на что. Не на что?
– Гарри?
Я вышел из здания Аврората и побрел, куда глаза глядят. На душе было тоскливо и пусто.
Что же мне теперь делать? Я действительно собирался уходить из Аврората, даже написал заявление. Но куда мне идти? В «Ежедневный пророк»? Наверняка за то время, что я был в больнице, на то место, что предлагали мне, нашелся другой кандидат. Да и работать в газете мне совсем не хотелось: что может быть интересного в тупом сидении за письменным столом?! Попроситься преподавателем в Хогвартс? Лето только началось, нынешний преподаватель ЗОТИ вот-вот уйдет, а на место нового попрошусь я… Вот только нужен ли я там, на этой должности? И что со мной случится через год?.. Нового преподавателя магловедения уже нашли к этому году.
Солнце припекало, я стянул мантию и засунул ее в рюкзак. Теперь любой желающий мог полюбоваться на мои пыльные джинсы, грязные кеды и заношенную футболку (кажется, ее еще Дадли носил).
Я бродил по улицам, загребая ногами уличную пыль. В глаза светило солнце, было жарко и душно. Наконец я вошел в небольшой и очень уютный магловский парк. Его посетителями были несколько женщин различных возрастов с колясками да дети от нуля до пяти лет. Чтобы не так сильно выделяться из этой толпы, я плюхнулся на скамейку.
Чего ты разнылся, Поттер?! Ты что, лишился важнейшего дела твоей жизни?
Та-ак, беседа с самим собой. Только этого мне для полного счастья (и безумия), в придачу к «головным болям и обморокам» не хватало.
Тем более что работа аврора действительно была самым важным делом моей жизни. С тех пор, как притворяющийся Грозным Глазом Крауч-младший сказал мне подумать о подобной карьере.
Это было в четырнадцать лет, придурок! А теперь тебе почти девятнадцать. Конечно, тебе была приятна похвала взрослого человека, учителя. У тебя практически никого и не было на тот момент. Вот ты и вообразил себе, что хочешь быть аврором. А теперь подумай и ответь, только честно: нравилось ли тебе хоть день в патруле? Честно!
На самом деле мне очень даже нравилось. Ребята в Аврорате работали просто замечательные. Одни Джуд с Весной чего стоили. Или Драко Малфой, который тоже подался в Аврорат, нарабатывать себе «трудовой стаж»…
Нет, ты скажи про работу. Случайно ты, что ли, в «Ежедневный пророк» уходить собирался? Между прочим, место там освободили специально для тебя, так что наверняка по сю пору для тебя и держат.
Интересная там работа была. А если и неинтересная, то в драках с пожирателями хорошо было спускать пар. Что же касается места в «Пророке»…
Я хлопнул себя по затылку. Не вовремя прорезавшийся внутренний голос был прав. Место в литературном отделе наверняка все это время было не занято. Даже если это не самая интересная работа, это хоть какая-то работа.
Я пошарил руками в джинсах. Именно в них я обычно патрулировал магловские улицы, поэтому немного денег в правом кармане всегда можно было найти. Обнаруженной суммы, правда, хватило бы либо проезд в метро, либо на банку кока-колы. Я выбрал второе.
Почти летний, во всяком случае, по-летнему теплый день, яркое солнце, ледяная кола и близость обещанной работы подняли мне настроение. Я вернулся на свою скамейку и закрыл глаза. Солнечные лучи проходили сквозь веки и, кажется, согревали все тело. Я как будто выплыл из ледяной глубины озера возле Хогвартса и обнаружил, что ближе к поверхности вода ласковая и теплая, а воздух совсем уже прогрет летним солнцем.
– Ох, Господи Иисусе! А напился-то как, негодник! Шел бы работать, чем на лавочке пиво распивать!
Я неторопливо встал со скамейки, улыбнулся чопорной магле лет семидесяти и явил на всеобщее обозрение красную с белым банку. Я был так благодарен ей за слова о работе и за то, что она считает меня молодым и здоровым (пусть даже и бездельником), что пропустил мимо ушей слова о пиве и пьянстве. В конце концов, не может же меня полюбить первая попавшаяся старуха.
Примерно на половине пути я начал жалеть, что не купил билет на метро. Ближе к редакции нога, а вслед за ней и затылок противно заныли. Собрав половину скамеек по дороге, я выяснил целых две неутешительных вещи. Во-первых, на «молодого здорового бездельника» я не тяну, во-вторых, Площадь Гримо осталась в другом конце Лондона, время перевалило за два часа, денег у меня нет, и как я буду возвращаться домой, вообще не ясно.
Возле редакции «Ежедневного пророка» я появился далеко не в том приподнятом настроении, в котором выходил из парка. Впрочем, причина этого явно была в усталости. Я уселся на очередную скамейку, откинулся на спинку и решил отдохнуть хотя бы минут пять.
На соседнюю половину скамейки уселась женщина лет сорока. Я глянул на нее мельком, отметив только коричневую мантию и очки, и снова отвернулся. Однако женщина меня тоже оглядела и явно составила исчерпывающее мнение.
– Гуляете, мистер Поттер?
– Да, удивительно хорошая погода, вам не кажется?
Какого ж Мерлина меня на улицах по-прежнему узнают, подумал я с ненавистью. И это несмотря на то, что я отрастил длинную неряшливую челку, полностью скрывающую шрам!
– Вы правы, очень теплая, совсем как летом. Вам не стоит носить челку: она закрывает глаза, а никак не шрам.
– О… – не нашелся что ответить я.
По-хорошему, нужно было встать и уйти. Женщина меня порядком разозлила, но ее возраст (она была по крайней мере в два раза старше меня) мешал мне высказать все, что я думаю, вслух. Я и собирался это сделать, как вдруг она переменила тему.
– Вы слышали про Очистительный Орден в Северной Ирландии?
– Очередная пропожирательская организация. Как я слышал, довольно сильная.
Северную Ирландию я был готов обсуждать гораздо активнее, нежели собственную челку.
– Гораздо сильнее, чем все, с чем Аврорат сталкивался прежде. – Довольным голосом отозвалась она. – Ядро – бывшие лондонские пожиратели, сторонники Вольдеморта.
Я посмотрел на нее повнимательнее. Самая обычная женщина, темноволосая, смуглая, в коричневой мантии и в очках, чем-то похожих на очки Риты Скитер. Совершенно бесцеремонная, до отвращения. Но, судя по всему, весьма смелая. Несмотря на то, что называть Вольдеморта по имени уже год как было совершенно безопасно, люди по-прежнему опасались это делать.
– Местный Аврорат справляется?
Я спросил больше из вежливости. Ее ответ явно был рассчитан на мое любопытство.
– Объявлен набор добровольцев. Не считая тех отрядов, которые идут от английских, шотландских и уэльских Авроратов.
– Эээ… добровольцев? – оживился я.
Женщина улыбнулась странной улыбкой. Не годись она мне в матери, я бы решил, что она кокетничает.
– Простите, мистер Поттер, мой обеденный перерыв заканчивается. Если вы захотите поговорить со мной, меня зовут Энн Ловуд, и я работаю в этой редакции.
Черта с два, подумал я с несвойственной мне злобой. Такую простую информацию я мог выяснить и сам, не прибегая к помощи навязчивой редакционной сплетницы.
