Глава 4Хвала Мерлину, я никогда не была большим специалистом по боевым заклятиям. Да и вообще привыкла больше полагаться на собственные ноги и крики, чем на магию. Так что по Школе разнесся мой оглушительный визг, а прикорнувший на ковре около кровати человек остался цел и невредим. Хотя, по большому счеты, визжать тоже особой причины не было: кто, кроме этого рыжего недоразумения, полез бы с утра пораньше ко мне в спальню?
- Я тоже рад тебя видеть, - сладко потянулся Альбус.
- С Днем Рождения, братишка, - ответила я, треснув его по голове подушкой.
То ли потому, что мы – одногодки, то ли еще по какой причине, но мы сдружились еще в раннем детстве, и с возрастом, не смотря на разные интересы и круг общения, наша близость не уменьшилась. Я давно подозревала, что от меня тут мало что зависело: Альбус попросту сам выбрал себе друга из многочисленной родни. Наверное, даже в колыбели он самостоятельно решал, с кем общаться и насколько тесно. В список «желательных», а уж тем более «особо приближенных» попадали немногие. С годами я всё больше убеждалась, что каждый человек относился к нему именно так, как того хотел Альбус. Странный талант. Думаю, тут замешана магия имен, а для своего младшего сына дядя Гарри приготовил такой коктейль, что мало не покажется. Только третьего имени – Том – не хватало. Хотя Геллерт бы тоже подошел.
- Марш из моей комнаты. Мне надо переодеться, - пояснила я, не решаясь вылезать из-под одеяла в ночной рубашке.
Усмешка на лице Альбуса, заставила меня тяжко вздохнуть, откинуть одеяло и, собрав в кучу сваленные в кресле вещи, отправиться приводить себя в порядок в ванную. Сам он не испытывал ни малейшего смущения, шляясь в моем присутствии в одних трусах (а то и без них). Может быть, он прав, и глупо стесняться того, с кем тебя купали в одной ванне и сажали на соседние горшки.
Заболтавшись, мы пропустили завтрак и опомнились лишь с приходои тети Джинни.
- Так я и думала, - с торжеством в голосе констатировала она. – Вы собираетесь обедать, или раньше ужина вас не ждать?
Мгновенно ощутив жуткий голод, мы наперегонки рванули в столовую. На лестнице я чуть не сбила с ног застывшего на месте Барти и только тогда сбавила темп, вспомнив, что преподавателю не пристало носиться по лестницам, сломя голову.
- Добрый день, профессор, - спокойно поздоровался он и с интересом посмотрел вслед пронесшемуся дальше Альбусу. – Семья Директора в полном сборе?
- Да, вы правы, - кивнула я и быстро пошла за братом, не надеясь, впрочем, его догнать. Добравшись до столовой, мы застали Альбуса уже с аппетитом уплетающим рагу в большой компании. О том, что застали именно «мы», я поняла по быстрому взгляду, который он метнул поверх моей головы. Увы, взгляд не предвещал ничего хорошего. Похоже, братишка вознамерился завести очередного врага. Окончательно пав духом, я обернулась и, как и ожидала, увидела стоящего позади меня с непроницаемым лицом Лестрейнджа. Не было печали.
- Приятного аппетита, - бросил Барти мне вслед и вышел из столовой.
- И чем он тебе не понравился?.. - подкладывая в свою тарелку салата, спросила я.
- Кто? – Альбус невинно взмахнул ресницами.
- Это мой ученик, между прочим. Очень способный мальчик.
- Не сомневаюсь. Интересно только — на что?
Я махнула рукой и принялась за еду. Тем более, продолжать этот разговор на глазах окружающих - особенно вездесущей и обожающей подслушивать Лили – не стоило.
Ближе к вечеру камин в кабинете Директора штурмовала дюжина родственников, в том числе мои родители. Последовало вручение очередных подарков. После Рождества от этой процедуры все уже устали – мне всегда было немного жаль Альбуса: мало хорошего в том, чтобы родиться двадцать седьмого декабря, когда застолья и поздравления уже и так успели утомить. Как всегда, не хватало сил и времени на то, чтобы толком пообщаться с каждым. Обидно, конечно, ведь мы не так часто видимся, но я привычно сделала выбор в пользу мамы. Надеюсь, братишка не надумает никуда удрать хотя бы до понедельника и за три дня нам хватит времени наговориться.
К полуночи мне очень хотелось спать, и я удалилась, тихонько попрощавшись с родителями. Ничего невежливого тут не было: им и без меня весело. А Альбуса все равно нипочем не отпустят, да он и сам не захочет уходить так рано — даже для того, чтобы еще часа три не давать мне заснуть своей болтовней. И вообще, пусть спит в той комнате, которую приготовил для него дядя Гарри (я уже заново освоилась с необходимостью мгновенно перескакивать с домашнего обращения на официальное в зависимости от ситуации). Мне удалось незаметно ускользнуть и без приключений добраться до спальни. Вот и ладушки. Хватит и того, что профессор Уизли бегает по Школе, пугая учеников. К чему им видеть своего преподавателя, вприпрыжку возвращающегося к себе и напевающего под нос маггловскую песенку с сомнительной мелодией и еще более сомнительным текстом?
Как только я улеглась в кровать, сонливость как рукой сняло. Ну что за напасть? Взмахнув палочкой, я шепнула «Люмос» и взяла книжку. Новые учебные пособия нашего Министерства — лучшее снотворное. Поговаривали, что весной должна нагрянуть очередная комиссия. Что ж, буду радостно доказывать, что я квалифицированный специалист по тому бреду министерских методистов, который они гордо называют «Рекомендациями по преподаванию дисциплины «маггловедение» в группах, выбравших этот предмет своей специализацией». Кто кого выбрал? И какая, к драклам, специализация по маггловедению в Хогвартсе? Пытаясь найти на страницах почти четырехсот страничного талмуда ответы на эти и многие другие вопросы, я снова заклевала носом и, едва успев убрать свет, задремала. О том, что надо бы поговорить с Альбусом насчет Барти, я подумала уже во сне. Разве это дело — так зыркать на ребенка? Он даже обедать не пошел с перепугу. В ответ на эти мои сбивчивые укоры неизвестно откуда появившийся Барти улыбался и щурился, словно сытый кот на солнышке.
«И ничего я не испугался», — словно хотел он ответить. Просто принял к сведению. Врагов надо знать в лицо, профессор Уизли. «У меня их много, я в этом разбираюсь, Рози, дорогая», — шепнул он и превратился в радостно приплясывающего слизеринского декана. Я открыла глаза, с полминуты бестолково таращилась в темноту, и снова заснула. Приснится же такая чушь.
