Испытание веры

Глава 4

Давненько Кэсиди Махфуз не просыпалась с таким плохим настроением. В самом деле, повод позлиться на жизнь у нее появлялся крайне редко. Она никогда не страдала излишней стеснительностью, и поэтому проблем в общении с людьми у нее не появлялось. А если и появлялось, то виноваты в этом были, безусловно, другие люди. Но никак не она.
Кэсиди была достаточно талантлива, чтобы, не прикладывая особых усилий, учиться на отлично. Вообще, за что бы она не бралась, у нее все великолепно получалось. Она была рождена для успеха и прекрасно осознавала это.
Собственная внешность ей тоже практически никогда не устраивала неприятных сюрпризов. Даже обычных для подросткового периода ссор с родителями в ее жизни не случалось. То есть небольшие разногласия с ними у Кэсиди, конечно, возникали, но до грандиозных скандалов, на которые жаловались ее однокурсники, это не доходило. Она знала, что между собой ее родители ссорились, и довольно часто, но так как ее это не касалось, ей было все равно.
Словом, если бы в мире задумали провести конкурс на самую благополучную жизнь, Кэсиди бы наверняка получила главный приз. Впрочем, она не испытывала по этому поводу особого восторга. Просто Кэсиди не знала другой жизни, и воспринимала свое беспроблемное существование как должное.
Вообще, людей с какими-то проблемами, недостатками, изъянами она считала странными, ненормальными. Человек с избыточным весом, чересчур маленьким ростом, обилием прыщей, низкими умственными способностями или невысокими материальными средствами не мог вызвать в ней ничего, кроме раздражения. Лили считала это высокомерием, но Кэсиди, не привыкшая заниматься самоанализом, отмахивалась от подобных обвинений со стороны подруги. Ей казалось мягко говоря странным то, с каким сочувствием Лили относилась к подобным людям. И особенно Кэсиди удивляло стремление Эванс найти в каждом человеке хорошую сторону. Спрашивается: какое ей дело до положительных черт какой-либо персоны, если его отрицательные затмевают их?
Впрочем, Лили тоже была весьма необычной девушкой. Одно это выражение полубезумной мечтательности, оторванности от реальности, довольно часто появляющееся на ее лице… А эта ее манера – слушая собеседника, пристально смотреть ему в глаза, как будто намереваясь его загипнотизировать, прочесть его мысли или закадрить. Причем независимо от того, с кем она разговаривает – с любовью всей своей жизни Джеймсом Поттером, подругами, учителем или продавцом мороженого в Косом переулке. И улыбается еще при этом своей вечной задумчиво-мечтательной улыбкой… А когда сама начинает говорить, то обязательно смотрит куда-нибудь вдаль.
Но самое ненормальное наступает тогда, когда все молчат, и Лили получает возможность полностью погрузиться в свои мысли: иногда она начинает шевелить губами, как будто с кем-то разговаривая, что-то кому-то доказывая; ни с того с сего размахивать руками, отчаянно жестикулируя и что-то показывая; проявлять такие эмоции, которые ну абсолютно е свойственны данной ситуации: счастливо улыбаться, когда вся школа ждет объявления результатов экзаменов; удивленно таращиться в стакан с тыквенным соком, как будто она ожидала увидеть там что угодно, но только не это…
Да, Лили Эванс определенно очень странная девушка. К счастью, чрезмерная задумчивость не входила в список недостатков, не приемлемых для Кэсиди. Поэтому общество гриффиндорки не доставляло ей сильных неудобств.
В общем, особых причин у Кэсиди для плохого настроения не было. Но тем не менее, оно было просто отвратительное. Может, виной тому была внезапно испортившаяся погода или остывшая к ее приходу каша, или то, что ей не удалось выспаться даже в выходной день.
А может, - эта мысль напрочь отбила у Кэсиди ее и так весьма слабый аппетит – предстоящее занятие с Сотманом. И действительно, от такого не пришел бы в восторг даже заядлый мазохист. В прошлую пятницу, когда девушка решила подтянуть его по Нумерологии, он вел себя так, как будто это не он попросил ее об этом, а она ползала у него в коленях и буквально вынудила его прийти. А уж за его вихляющую походку, привычку цокать языком, обтягивающий свитер с глубоким вырезом и чуть что – сразу закатывать истерику, ей вообще хотелось его прибить. Причем предварительно хорошенько помучив. В конце концов, не выдержав, Кэсиди, улучив момент, когда мадам Пинс отошла, заглянула в Запретную секцию и тайком вынесла оттуда толстенный фолиант об обычаях маггловских инквизиторов в Средние века. Деннис, посмотрев на книгу, выразительно закатил глаза, но заткнулся.
К сожалению, вероятность того, что мадам Пинс снова куда-нибудь выйдет, была ничтожно мала. Поэтому придется обойтись подручными средствами.
«Но зато после этого кошмара я увижу Люциуса», - попыталась мысленно подбодрить себя Кэсиди.
Да, встреча с Люциусом действительно перечеркивала все прошедшие и только предстоящие несчастья и беды. Кэсиди пыталась устроить ее еще с прошлого года, когда ее наконец-то взяли в сборную факультета по квиддичу, и она впервые увидела Малфоя. Хотя она, вероятно, уже встречала Люциуса на светских приемах, званых обедах, но почему-то его не запомнила. Сейчас же, столкнувшись с ним лицо к лицу, она твердо решила, что именно в такого человека ей стоит влюбиться: богатый, благородного происхождения, умный, воспитанный, спокойный… И без каких-либо видимых проблем. О да, Люциус был действительно идеальным.
Их встреча должна быть случайной, но располагающей к длительному совместному времяпровождению. К сожалению, удобного случая Кэсиди все так и не предоставлялось: тренировки двух факультетов были всегда в разное время, гостиные находились далеко друг от друга… Ах, если бы они учились на одном курсе, насколько все было бы проще! Но и в этом Кэсиди не повезло: Люциус был старше ее на два года.
Все это ее не на шутку разозлило: она привыкла легко добиваться своего, а тут у нее не получается устроить их встречу! Что уж может быть легче? Но не выходит, как ни старайся… А тут еще Люциус перешел на седьмой курс, в этом году он закончит школу, и задача намного усложнится.
Ей помог нечаянно подслушанный в библиотеке разговор каких-то слизеринок – то ли с шестого, то ли с седьмого курса. Девчонки пытались выполнить задание по Зельям, но, видно, это показалось им чересчур скучным, и они, чтобы немного передохнуть, стали перемывать косточки всей школе.
-Этот Малфой какой-то странный, не находишь? – хихикая, спросила одна из подружек. – Весь прошлый год на выходных, когда разрешалось пойти в Хогсмид, он торчал в каком-то жутком баре… Не помню название… «Поросячья голова», что ли?
Значит, Люциус часто бывает в «Кабаньей голове». Да это же просто здорово! Что ж, ей всего-навсего нужно теперь дождаться первого в этом году похода в Хогсмид, и уговорить Лили и Элис встретиться в этом баре. Лучше бы, конечно, без них, но по-другому, скорее всего, не получится. Но это тоже очень даже неплохо.
Девушка, взглянув на остромодные наручные часики и тяжко вздохнула: похоже, дальше затягивать завтрак не получится. И ей все-таки придется пойти в библиотеку. Интересно, Сотман ее сильно заждался? Ну ничего, так ему и надо…