Глава 2. О Вер и Вирте
За 3 года до описываемых событий.
Ver: товарищи, внимание, вопрос. Как НА САМОМ ДЕЛЕ выглядит Снейп?
Снейпоманка: Загляни в канон. Хочешь, ссылку кину?
Ver: опять двадцать пять! Я все книги перерыла, фильмы пересмотрела, все фики перечитала, все «ви»-фики…
Последний Герой-Малфой : И что?
Ver: он везде РАЗНЫЙ!!!
Снейпоманка: Он красавчик.
Твой_Медленный_Яд: У него длинный нос, тощая задница и желтые зубы.
Тот самый: И жирные волосы.
Альфа777: Мне до ужаса надоели эти глупые штампы!
Ver: взаимно. Но почти во всех «ви» он такой. Только в старых фильмах нормальный.
Снейпоманка: Нормальный? Красавчик! Прелесть! Зайчонок! Люблю!!!
Твой_Медленный_Яд: Насколько я помню, вопрос касался настоящего Снейпа. Посмотри в «ви»-интервью у Ро.
Ver: спасибо! А то я не смотрела! Нет его там! Только в текстовых, из самых ранних.
Твой_Медленный_Яд: Можно подумать, ты действительно их ВСЕ пересмотрела? ;-)
Ver: А-а, потёкшая тушь Мерлина Мэнсона! Вот это я затупила… Но он там, наверное, такой же, как в книге?
Твой_Медленный_Яд: А ты рискни, посмотри. Там было кое-что интересное. Сейчас ссылку брошу.
Снейпоманка: И мне-е-е!!!
Сын Поттера: Счастье для всех, даром, и пусть никто не будет забанен.
Последний Герой-Малфой : Админ, ты третий в очереди))))
Ver: тогда как всегда последняя?
Твой_Медленный_Яд: Зато ведь ради тебя стараемся.
:) :) :)
Для начала профессора Снейпа всё же отвязали от кресла. Правда, в глубине души он подозревал, что делается это только лишь затем, чтобы не запачкать кровью симпатичную зелёную обивку. Оптимизм всегда был слабой стороной зельевара.
Впрочем, пока его не спешили убивать. Он тоже кое-как держался и не лез душить «Марфу» - но очень, очень хотел! До чесотки в пятках!
- Пошли, кофейку выпьем, поговорим в атмосфере тепла и уюта?
- Да вы вообще в своём уме?! – возопил профессор, вскакивая на ноги. От длительного сидения ноги затекли так, что он не устоял и снова оказался в кресле.
- Не знаю. Должно быть, в чужом. *
Девушка схватила Снейпа за запястье, и они аппартировали в небольшую, светлую комнату, полную воздуха и солнечных лучей. Это показалось Снейпу странным, потому что, насколько он помнил, совсем недавно, около часа или чуть больше, над Великобританией ещё царила ночь. А теперь здесь было позднее утро.
«Если это, конечно, всё ещё Великобритания, - подумал Северус. – Возможно, что мы сейчас в Пекине или во Владивостоке». Снейп не знал точно, в какой части света должно быть утро, когда в Англии глубокая ночь – не потому, что был дураком, конечно, просто он никогда этим не интересовался.
Впрочем, было кое-что ещё, что показалось профессору во сто крат более удивительным.
- С территории Хогвартса нельзя аппартировать! – сказал он.
Снейп был возмущён, потому что этим своим поступком «Марфа» уже не в первый раз за вечер нанесла серьёзный урон снейповым представлениям о нормальности, во-первых, и, во-вторых, о приделах человеческих возможностей. Каковые, хоть и являются до конца невыясненными, но всё же не могут быть бесконечными.
- Мне всё можно, - просто ответила девушка.
Она отпустила руку Снейпа, и тот неуклюже повалился на жесткий диван. Он на нём был похож на чернильную кляксу, кусок чёрной материи на белой обивке.
- Кто вы? - повторил профессор. Он устал ждать ответа на такой простой и сложный вопрос.
- Давайте начнём сначала, - предложила девушка. – Меня зовут Вер.
Она протянула Снейпу руку – длинные пальцы, у основания которых, словно тонкие кольца, причудливо вились цветные узоры татуировки. Профессор пожал протянутую руку.
- Снейп.
- Очень приятно. Можете не пытаться ответить взаимностью.
- Вер – это тоже не настоящее имя?
- Настоящее. Почти настоящее, но единственное, это точно. – Девушка скривилась. – Тима Вер. Программист.
- Зельевар. А что значит «программист»?
- Вот об этом, собственно, мы и будем говорить, - призналась девушка. – Но сначала кофе.
Она сняла бесформенный балахон, аккуратно свернула и положила на стул с высоченной резной спинкой. Оказалось, что под мантией надет комбинезон из блестящей фиолетовой ткани, плотно облегающий тело, перехваченный на талии толстым чёрным поясом с круглой пряжкой в виде герба, Снейпу незнакомого.
Затем Вер закатала рукава. Запястья её были туго обмотаны двумя серебристыми лентами, поверх которых болтались простенькие разноцветные браслетики из бисера и крашеного дерева. И вообще, вся она была настолько невероятной, блестящей, цветной, что у Снейпа в глазах зарябило.
Комната оказалась ей под стать: вся уставлена разнокалиберной мебелью разного цвета и стиля. Одних стульев насчиталось пять штук, и среди них не нашлось и двух отдалённо похожих. На белых стенах были в художественном беспорядке развешаны картинки, вырезки из журналов, какие-то плакаты с глупыми лозунгами, вроде: «Виртуальной наркомании – бой!», «Мир стоит войны», «Содружество – твоя большая семья» и дальше в таком духе.
Снейп решил, что его новая знакомая любит красивые лица и идиотскую агитацию. Ещё он подумал, что давно не интересовался делами маглов – а в том, что Вер маглорожденная, сомнений у него больше не было. О Содружестве, виртуальной наркомании и прочих забавных вещах он ещё не слышал, ровно как и не видел таких странных костюмов, как носила его новая знакомая.
Девушка тем временем принесла клетчатую скатерть, розово – зелёную, небрежно бросила на столик, придавила блестящим кофейником, двумя чашками: белой в цветочек и детской, в форме слоника. Потом взлохматила волосы, задумалась, и на столе возникли: вазочка с печеньем и вазочка с орехами.
- Люблю орехи, – сказала она.
- Сначала о деле, потом об орехах, - взмолился Снейп.
Он разлил кофе по чашкам. Вопреки опасениям, оно оказалось крепким, вкусным и сладким. Хотя особым ценителем кофе Северус никогда не был.
- В общем, вот так вот, - сказала Вер и принялась теребить свои многочисленные браслетики.
Снейп понял, что она смущена, но как ей помочь, он не знал. Тем более что желание задушить эту девицу до сих пор было мучительным, и справляться с ним оказалось непросто. Требовалось всё шпионское мужество для того, чтобы держать себя в руках, не скрипеть зубами и не демонстрировать яростные гримасы.
- Пожалуйста, переходите уже к объяснениям, – попросил Снейп.
- Видите ли, мы с вами сейчас находимся в Вирте… ** - И, видя непонимающий взгляд зельевара, пояснила: - В виртуальной реальности.
- Это невозможно, - сказал Снейп. – Я, конечно, читал кое-что о магловских компьютерных технологиях – давно, но сейчас, насколько я понял, они находятся в зачаточном состоянии, и построить виртуальную реальность в ближайшие десятилетия не сможет никто.
- О, хорошо, что вы хоть что-то об этом знаете, - восхитилась Вер. – Тогда ответьте мне на один вопрос. Какой сейчас год?
Снейп пожал плечами. Странный вопрос. И странно, что девушка вдруг заинтересовалась датами. Конечно, он мог представить, что с помощью хроноворота Вер попала в прошлое, но и в таком случае, во-первых, год оставался прежним, девяносто пятым, а во-вторых, от этого реальность виртуальной не становится.
Также он мог предположить, что в далёком будущем будет изобретён хроноворот, способный перемещать вперёд во времени, но это всё равно не объясняло того, как там, впереди, мог оказаться Снейп.
- Тысяча девятьсот девяносто пятый, - наконец ответил профессор с таким видом, будто объяснял состав зелья для излечения фурункулов шестикурснику.
- Прекрасный год, - восхитилась Вер, - просто прекрасный. Долорес Амбридж на посту преподавателя ЗОТС, но ещё не на посту директора. Гарри Поттер ещё не создал Отряд Дамблдора, но к тому всё идёт. Сириус Блэк ещё жив, а Волан-де-Морт ещё не попал в Отдел Тайн, и Корнелиус Фадж продолжает утверждать, что никакого Волан-де-Морта нет, а звёзды приколочены к небу гвоздями из титано-вольфрамового сплава… - Вер заулыбалась ещё радостнее, словно фокусник, вытаскивающий из шляпы крокодила вместо кролика. - А вот и нет, Снейп, вы не угадали! Две тысячи семьдесят первый!
Снейп расплескал кофе по белой диванной обивке, но даже это не помогло ему остаться в трезвом уме и здравой памяти.
- Но…
- Если вас интересует моя справка из сумасшедшего дома, то они таки скажут вам, что я уже месяц, как выписана…
- Меньше всего теперь меня волнует ваше душевное состояние!
- Это напрасно, находиться с буйнопомешанным в замкнутом пространстве опасно для здоровья. Наши учёные, между прочим, уже больше двадцати лет назад установили, что психические заболевания заразны. Не как грипп, конечно, но длительное пребывание с психически больным может привести к ненужным последствиям. Кстати, с точки зрения религии это более чем легко объяснить…
Снейп яростно застонал, и Вер заткнулась.
- Вы всегда так много говорите? – спросил он.
- Нет, только в «ви», - огрызнулась она.
- В чём?
- Рваная шляпа Индианы Джонса! Я же вам только что объяснила! В Вирте, сокращенно – «ви».
- Я вам не верю, - упрямо сказал Снейп. - Мне нужны… доказательства.
- Давайте я вам всё расскажу по порядку, - предложила Вер, - а там вы уже сами решайте, ок?
***
Мой профессор в шоке?
А мне стыдно, очень-очень стыдно. Клянусь! Я сгораю со стыда… Наверное, со стороны это очень заметно, странно, что он ещё не начал надо мной хохотать.
Наверное, у Снейпа много вопросов. Например, откуда я знаю, что должно произойти в девяносто пятом, как я попала в прошлое, почему свалилась ему на голову? Вряд ли он понимает, что мы уже не в прошлом. Впрочем, мы и не в настоящем.
Это там, у меня, сейчас семьдесят первый, а здесь, в «ви», действительно его время, Амбридж ведёт ЗОТС, Гарри Поттер учится на пятом курсе, вечерами выписывая собственной кровью «Я не должен лгать», Пожиратели смерти ещё в Азкабане… И я знаю всё, что будет. Потому что случайностей не бывает, мы в игре, и каждая случайность детально и красиво прописана. Автором книг и автором «ви» - мною.
Мне невероятно трудно рассказывать, потому что я не представляю, как объяснить всё это человеку, видевшему компьютер только в страшном сне.
- Видите ли, я – программист, - начинаю я. Кажется, я это уже говорила?
Ещё две тысячи слов трачу на то, чтобы объяснить, что это такое. Получается очень эмоционально, особенно под конец, когда я совсем выдохлась. Но, хвала Магистрам ***, Снейп всё-таки понял, о чём речь, и я могу продолжать.
Или не могу, потому что выстроить связную нить повествования сложно. Очень.
- Однажды, в двадцатых годах двадцать первого века, к самому богатому человеку на планете Земля пришел никому не известный молодой учёный, Жюльен де Марго, и сказал: «Люди грезили космосом, но даже вы, американцы, не смогли высадиться на Луне по-настоящему. Люди верили в Интернет, а получили огромную порно-галерею и сборище малолетних необразованных…» Извините, но повторить
это дословно не могу даже я. В общем, де Марго всегда был человеком эмоциональным. Охрана прибегала в кабинет три раза, в четвёртый им уже принесли кофе, и так началась эпоха Вирта.
Я отхлебнула кофе. Волки зелёные, ужас какой! Даже в «вия не могу научиться его варить! Впрочем, у меня всегда была беда с программированием своей собственной личности, что да, то да – это ведь самая сложная часть, её можно освоить только в Университете, а проектирование Вирты в Содружестве запрещено.
- Де Марго совместно с корпорацией Microsoft сумел реализовать свой смелый замысел, потратив на это почти десятилетие. Ещё столько же времени потребовалось Вирте для того, чтобы расползтись по планете. Японские компании быстро сменили скучные лозунги «4D-кино в каждый дом», быстро сменили свою направленность, и «ви» - кино прочно вошло в нашу жизнь. А потом и все остальные милые сердцу штуки с приставкой «ви». Впрочем, родилась я только в пятидесятом, так что сами понимаете, всё это я знаю исключительно из учебников и автобиографии де Марго. Кстати, он всё ещё жив, правда, ему около восьмидесяти лет…
И я очень хочу встретиться с ним и спросить: «Какого чёрта ваш первый закон не сработал?» А он скажет: «А с чего ты, девочка, взяла, что он не сработал?!»
- Потом, когда восторженные вопли схлынули, обнажилось грязное, заиленное дно, полное скрытых скелетов и гнилых банок из-под колы.… Это я образно выражаюсь. Выяснилось, что не всё так гладко, потому, что все фантастические ужастики начали сбываться, люди бросали реальность и массово эмигрировали в Вирту.
- Это можно было спрогнозировать, - заметил Снейп. - Жизнь не всегда такая увлекательная, как наши фантазии. А тем более жизнь маглов.
- Именно. Не в каждой стране есть Волан-де-Морт, не на каждой улице – и хвала небесам! – взрываются автомобили, ведутся перестрелки и приземляются летающие тарелки. Не каждый может купить путёвку в космос или даже на Черноморский курорт.
- Чёрное море? Разве это не в восточной Европе? – удивился Снейп. – Разве это популярное место отдыха?
- В Содружестве – да, - вздохнула я. – Когда распался Европейский Союз…
- Девушка, насколько мне известно, он пока и не создавался, - мягко сказал профессор.
- Да? Вечно у меня проблема с историей… Точные науки даются мне куда легче.
Снейп поглядел на меня понимающе. Конечно, он преподаватель и знает, как такое бывает. Я ничем, пожалуй, не выделяюсь из толпы бездарей, посещающих его уроки. Впрочем, если зельеварение – это хоть сколько-нибудь точная наука, то и у меня должно получиться сварить какую-нибудь мерзкую гадость…
- Продолжайте, пожалуйста.
- Точно. После распада Евросоюза СНГ, то есть Содружество Независимых Государств, объединилось в единую империю с централизованным правительством, единой денежной системой, законодательством и всем остальным. На то время Российская Федерация уже прочно закрепила за собой репутацию сверхдержавы, и после того, как страны бывшего СНГ стали единым государством, фактически объединившись вокруг России, Содружество стало самой влиятельной страной, заткнув за пояс даже Америку.
Политика, почему даже в моей собственной «ви» я не могу забыть о политике? Почему она нависает над всеми нами, как гриб ядерного взрыва?!
- «Мы будем жить всегда на сайте ФСБ», **** - пропела я.
- Что это? – удивился профессор.
- Песня эпохи Ретро, гимн ОВБ. Знаете, вот он, кошмар эпохи Вирты: все эти «ви»-фильмы, игры и прочее насилие над мозгом – это круто. Но та музыка, которую пишут сейчас – полный отстой по сравнению даже с музыкой конца двадцатого века, ей сто лет, этой музыке, всем этим СПЛИНам, Аквариумам, Ночным Снайперам… А мы всё равно их слушаем, потому что то, что делается сейчас, этот виртуальный яд, он убивает. Он делает идиотом. «Ви»-попса. Не смотрите на меня так, на самом дела это было страшное ругательство.
Это правда. То, что делали до эпохи Вирты, было простым, двухмерным, но таким… душевным, трогательным. Настоящим. Читая книгу, можно было почувствовать автора. Из колонок вместе с музыкой текла жизнь музыкантов, тонкой струйкой вливаясь в вены. Стихи, какие у них были стихи!..
А теперь? «Ещё я буду писать стихи. Меня научат писать стихи, у меня хороший почерк». ***** Просто стыдно и смешно. Смех сквозь слёзы. Вот что с нами случилось.
- Так что не зря в Содружестве запретили все виды Вирты, кроме обучающих программ. Объединение Виртуальной Борьбы – ОВБ, активным членом которого я являюсь, что-то вроде подпольного общества «ви»-программистов, прячась от следователей Комитета по Повышению Нравственности, незаконно создаёт свои собственные виртуальные реальности.
- Слишком много аббревиатур. Очень напоминает пережитки вашего советского прошлого. Что такое ФСБ?
- Спецслужбы. Контрразведка. Комитет – их специализированные отдел. Цензура, борьба с хакерством и подпольными обществами несогласных с их деятельностью. Позор нашей антидемократической политики. Каждый, желающий свободы слова, однажды просыпается и обнаруживает, что эту самую свободу запихнули ему в глотку по самое не могу…
Да, я бунтарка. Скорее всего, однажды мне это вылезет боком, и небо моё будет в клеточку долгие годы. Или меня депортируют в США. Я сама давно могла бы уехать туда, им молодые специалисты по Вирте нужны, как нам… Хотя нам давно уже ничего не нужно - у Содружества и так есть всё, и даже больше – результат политики «меры».
Я и сама могла бы уехать в любую страну – прямо сейчас - где Вирта до сих пор разрешена и пользуется успехом, с каждым годом всё больше и больше, как ЛСД у профессиональных наркоманов. Но любовь к родине перевешивает здравый смысл. «Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме». ****** В Содружестве я герой, подпольщик, гений. В Штатах я стану одной из. Одной из многих сумасшедших, сто лет назад подсевших на «ви» и не додумавшихся обратиться к врачу.
Нет, я не виртуальный наркоман, у меня это хобби, а не зависимость. Мне нравится играться с законом, ходить по лезвию бритвы, опасно балансируя между свободой и тюрьмой, свободой и зависимостью. Но пока я сильнее. Я не знаю, что интереснее, программировать «ви» или играть в бунтаря?
- На создание «ви» по мотивам «Гарри Поттера и остальных» я потратила три года, половину из которых только собирала информацию, чтобы соблюсти все нюансы. Воссоздавала интерьер Хогвартса, внешности героев, разрабатывала план игры и возможности ходов с широкими вероятностями отклонений от сюжета.
Наверное, за эти годы я привлекла к своей персоне внимание Комитиета, и в лучшем случае оно посчитало меня упрямой эксцентричной дурочкой. Дело в том, что книги Роулинг Комитетом тоже запрещены, и на территории Содружества их не достать. Мои остались у меня ещё с тех времён, когда бумажные издания были в каждом доме – бабушка собрала огромную библиотеку.
Сейчас, в связи с проблемами экологии, достать бумажную книгу так же сложно, как в средневековье. А все, поспешившие избавить книжные полки от громоздкой макулатуры, теперь кусают локти – каждая брошюрка скоро станет на вес золота, не иначе.
- Уже упомянутый мною господин де Марго сформулировал Три закона Вирты. Первый из них гласит: «Знания создания абсолютно равны знаниям создателя, однако его IQ может быть повышено либо понижено искусственным образом».
Снейп, кажется, всё ещё не очень понимал, к чему я веду. Он смотрел на меня с некоторым интересом, как врач на пациента, пришедшего рассказать о том, как встретил зелёных человечков на своей кухне.
Мне вообще это всё напоминало разговор между физиком-ядерщиком и художником. Вроде бы и язык они оба знают, а о чём им поговорить?! Уж точно не о работе!
- Ваши знания о мире в корне отличаются от моих. Вы можете сварить зелье?
- Могу, - удивился Снейп. – А какое вам нужно?
- Неважно сейчас. Дело в том, что я-то этого не могу! Зато я знаю, что такое Вирта, Содружество и всё остальное, о чём я только что растолковывала.
Снейп пожал плечами.
- Выходит, первый закон неправильный. Или из любого правила бывают исключения.
- Сначала я тоже так думала… Слушайте дальше. Второй закон звучит так: «Создатель помнит, кем является в реальном мире, создание знает о том, что является программой».
- Видите ли, я не считаю себя программной, - возразил Снейп. – И более того, я не считаю себя… созданием!
- Вот о чём и речь! Вот в этом-то и проблема.
_____________________
* Все права на знаменитую цитату принадлежат Льюису Кэрроллу. А я так, просто мимо проходила.
примеч. альфы.
** Название «Вирта» дано в честь Никлауса Вирта, специалиста в области информатики, профессора компьютерных наук, разработавшего язык программирования Паскаль.
*** Ругательное восклицание из великого, величайшего Макса Фрая. Что-то вроде нашего «чёрт!» или «блин!»
примеч. альфы.
**** Глеб Самойлов & The Matrixx, песня «Мы будем жить всегда».
***** Стругацкие, роман «Улитка на склоне».
****** Юлий Цезарь.
