Глава 4Дамблдор постучал в единственную дверь на самом верхнем этаже, но ответа не последовало. Тогда директор Хогвартса взмахнул палочкой, убирая препятствие, и сделал шаг внутрь.
Гарри Поттер стоял у окна, прислонившись лбом к холодному стеклу. Глаза его были закрыты, губы беззвучно шевелились, ладони скрещенных на груди рук с силой сжимали плечи – так, что костяшки побелели.
- Гарри? – негромко окликнул мальчика директор.
Поттер подскочил от неожиданности и резко развернулся. Растерянным взглядом уставился на Дамблдора, а потом на приоткрытую дверь комнаты, и резким движением поднял руки к вискам, словно ожидая приступа боли. Но его, по всей видимости, не последовало, и Гарри неуверенно опустил руки, еще раз недоверчиво покосился на дверь и произнес сиплым голосом:
- Здравствуйте, профессор.
Судорожно вздохнув, он зачем-то вновь окинул взглядом комнату, потом внимательно присмотрелся к Дамблдору.
- Как ты себя чувствуешь, Гарри? – спросил директор, садясь на кровать Рона и жестом веля молодому волшебнику поступить так же.
- Нормально, сэр, - без особой уверенности в голосе произнес Гарри, усаживаясь напротив. – Который из них были вы?
Дамблдор понял, что речь идет о самозванце, с которым Гарри столкнулся три дня назад.
- Второй, - спокойно сказал он, потому что сейчас не считал это таким уж важным. Куда больше тревожил его странный блуждающий взгляд Поттера.
- Я так и подумал, - облегченно сказал Гарри. – Как вы выбрались? Без проблем, я надеюсь? – он окинул взглядом Дамблдора на предмет физических повреждений и других последствий схватки с Волдемортом. – Что с вашей рукой?! – в ужасе воскликнул он, заметив увечье.
- Это произошло задолго до того, как я пришел за тобой, - успокоил Поттера Дамблдор. – Но как я это получил – узнаешь в другой раз. Сейчас расскажи мне, что тебя беспокоит. Аластор говорит, ты странно себя вел, да и Молли успела уже кое-что заметить.
Гарри опустил голову и задумался. Было видно, что он подбирает слова, то ли чтобы не показаться жалким со своей проблемой, то ли наоборот, не обеспокоить слишком директора.
- Говори как есть, Гарри, - подбодрил его Дамблдор. – Ты ведь знаешь, что можешь мне доверять, я сделаю для тебя все, что смогу.
Поттер кивнул, но в глазах его не было уверенности в правдивости этих слов. Профессор и сам видел несколько недостатков в этом заверении. Не всегда его решения и действия шли парню на благо.
- Как я ни стараюсь, я не могу закрыться от Вы-Знаете-Кого, - начал Гарри и нервно мотнул головой. – Он все это время с начала каникул досаждал мне. Постоянно напоминал о себе и о моей уязвимости. Он не давал мне спать, не давал ни одного спокойного дня. Я очень старался защититься. Я упражнялся в окклюменции почти все лето, и в последнее время даже начал преуспевать: после вечерних тренировок мне спалось спокойнее, лишь под утро Вы-Знаете-Кому становилось легче насылать на меня видения.
- Почему ты не написал мне, Гарри? – перебил мальчика Дамблдор, но не потому что не понимал, а потому что хотел, чтобы Поттер знал, что всегда может обратиться за помощью.
Но Гарри отмахнулся от этого вопроса, как если бы и так все было ясно. Он продолжил:
- Но после этого происшествия… когда мы с Дадли улизнули… Вы-Знаете-Кто решил взяться за меня основательно. Я чувствовал, какие усилия он прилагает, чтоб добраться до моего мозга… я сопротивлялся, как мог. Я пробовал поочередно все техники, о которых узнал из книг Гермионы, но он не отступал… а потом… в какой-то момент… он как будто разорвал меня в клочья. Он исчез, но успел что-то сделать. Что-то с моей головой. Я не знаю, как это объяснить. Галлюцинации… голоса…
Дамблдор пристально посмотрел на мальчика, словно ожидая увидеть следы заклятья. Но потом спросил:
- Гарри, а почему ты не называешь Вол… Ты-Знаешь-Кого по имени? – директор решил, что если у этой неожиданной перемены есть причины, надо быть осторожным и тоже не называть имени Волдеморта.
- Любое упоминание о нем вызывает боль. На самом деле не имеет значения, как его называть, но… Вы-Знаете-Кто… звучит как-то более нейтрально.
Юноша поморщился и заморгал, отгоняя боль. Через несколько секунд ему это удалось.
- Хочешь сказать, что когда ты вспоминаешь о нем – прости, Гарри, но мы должны это обсудить – его связь с тобой обостряется, так?
- Да, примерно так, - с нарастающим раздражением кивнул Поттер.
Дамблдор помолчал немного, давая возможность молодому волшебнику применить окклюменцию, а сам оглядел комнату. Она пестрела оранжевым, оранжевое же закатное солнце заглядывало в окно, но юношу эта яркость, казалось, не беспокоила. Что-то другое раздражало его куда сильнее, чем цвета вокруг. В распахнутую форточку врывался свежий ветер, обдувал все уголки комнаты, ерошил волосы на голове Избранного.
Гарри сел на кровати, скрестив ноги, словно йог, и закрыл глаза. Он дышал глубоко и ровно, и директору очень захотелось узнать, какую картинку он воображает для создания модели сознания. Но он не посмел проверить – любое ментальное вмешательство могло навредить.
А еще директор подумал – а не заговорить ли с Гарри на какую-нибудь отвлеченную тему, чтобы он забыл о Волдеморте, может, тогда ему будет легче закрыться? Но о чем его спросить так, чтобы это выглядело естественно? Например – почему он отказался уехать от Дурслей месяц назад? Но ведь это очевидно, Дамблдор и сам бы не захотел встречаться с теми, кого едва не обрек на погибель, да еще жить с половиной из них в одном доме больше месяца…
- Кстати, почему мы здесь, а не на площади Гриммо? – неожиданно спросил Гарри, и это «кстати» прозвучало очень странно. Но директор быстро придумал этому объяснение – парень, видимо, и сам искал нейтральную тему для беседы. Однако не нашел и спросил первое, что пришло в голову.
- Сириуса больше нет, и мы не знаем точно, кому принадлежит дом, - грустно пояснил Дамблдор, разводя руками. – Хоть ты и назван его наследником, мы не уверены, позволит ли магия древней чистокровной семьи вступить в право наследования человеку, не соответствующему представлениям Блэков о… хм… достойном владеть имением.
Гарри понимающе кивнул и не стал развивать тему, явно жалея о том, что вообще ее поднял. Дамблдор не стал настаивать. Он видел, что его общество становится Поттеру в тягость, ему хочется остаться наедине с собой и, возможно, помедитировать еще.
- Гарри, насчет твоей… болезни, - тяжело вздохнув, продолжил Дамблдор. – Я посоветуюсь с мадам Помфри, но не думаю, что она сможет помочь – она не специалист в области ментальной магии. Сам я тоже весьма озадачен, поэтому хочу спросить тебя… не будешь ли ты возражать, если я приглашу профессора Снейпа? Возможно, он сможет нам помочь.
После недолгой паузы, во время которой директор подбирал наиболее подходящие аргументы на случай, если последуют возражения, Гарри сказал:
- Если вы думаете, что он сможет чем-то помочь, я буду рад с ним пообщаться.
Эта фраза как ничто другое убедила старого волшебника в том, насколько Гарри плохо. Приглядевшись к бледному лицу, он заметил тени под глазами, покусанные губы и другие незначительные симптомы, свидетельствовавшие о том, что долго Избранный в таком состоянии не протянет.
Директор покинул спальню и заставил свои мысли переключиться на другое – еще одно дело было у него в «Норе».
- Здравствуй, Дадли, - поприветствовал Дамблдор юношу, меланхолично развалившегося на кровати поверх покрывала в бывшей спальне близнецов. - Вижу, ты благополучно поладил со всеми жильцами этого милого дома.
- Да уж, но боюсь, когда Гарри придет в себя, все изменится, - кисло улыбнулся Дурсль, неохотно принимая сидячее положение. - Сейчас они терпимы ко мне, но только потому, что я был с Гарри, когда он… заболел. И они все время спрашивают, что он говорил, когда приходил в себя, и о симптомах, и всякое такое. А когда Поттер выздоровеет… какая им будет от меня польза?
- Я так не думаю, - мягко покачал головой глава Ордена Феникса. - Если я правильно понимаю, ваши с Гарри отношения наладились этим летом... а друзьям в этом доме всегда рады.
Дамблдор засомневался на миг, удачно ли он подобрал формулировку, не подумает ли этот юноша, что его упрекают в том, что Поттеру большую часть его жизни не были рады в доме Дурслей. Но никаких угрызений совести на лице Дадли не отразилось. Тогда старый волшебник осторожно продолжил:
- Я вынужден сообщить тебе печальную новость, - при этих словах Дадли помрачнел еще сильнее. - Мы нашли тело Петуньи Дурсль. Ее убили, потому что она отказалась предать тебя и Гарри. Ее поездка к Вернону Дурслю была спланирована упивающимися смертью, слугами Волдеморта. Мне очень жаль, Дадли.
Парень шмыгнул носом, закусил губу, но не заплакал. Его взгляд остановился на обуглившемся уголке ковра возле камина. Дамблдор осторожно продолжил:
- Твоему отцу сообщили о произошедшем. Он хочет, чтобы ты приехал к нему. Наши люди охраняют его на случай, если враги попытаются напасть на него, чтобы шантажировать Гарри...
- Глупости! - воскликнул неожиданно зло Дадли. - Ему плевать, что будет с нашей семьей! - хотя еще две минуты назад он верил в то, что авторитет Гарри защищает его от происков близнецов, теперь он был настроен враждебно по отношению к кузену. – Он всегда ненавидел нас, и… и у него были на то причины! Поэтому не стоит убеждать меня сейчас, что смерть моей матери была затеяна как попытка досадить ему!
Дамблдор удержался от тяжелого вздоха и пристально поглядел на Дурсля, который сейчас плохо понимал, что говорит.
- «Досадить»? – с максимально возможным спокойствием переспросил он. – По-моему, не очень удачное слово… ну да ладно. Ты знаешь Гарри не хуже, чем я. Неужели ты думаешь, что если бы он мог, он не спас бы твою мать, независимо от того, что было между вами раньше? Неужели ты думаешь, что он позволил бы ей погибнуть, если бы знал, что происходит?
- Да мне плевать на то, что сделал бы Поттер! Факт в том, что из-за него погибла моя мать! Если бы он не прятался от этого вашего маньяка в нашем доме, он не навлек бы на нас эти беды! Кто, если не он, виноват во всем?!
Директор вновь вынужден был подавить вздох и удержаться от того, чтобы не нахмуриться. Он был готов к этому разговору, но одно дело – знать, что и как говорить, и совсем другое – видеть чувства парня – уже не ребенка, но еще и не взрослого - оставшегося без матери, столкнуться с его болью.
- Я виноват, - слегка склонив голову, произнес негромко Дамблдор. – Я заставил Гарри вернуться в ваш дом, хотя он этого не хотел. Я запретил его друзьям предоставить ему убежище, хотя многие из них предлагали. Я был уверен, что лучшей защиты, чем в доме его родственников, мы обеспечить не сможем…
- Вот оно что, - негромко, но угрожающе начал Дадли, но директор продолжил:
- И это место было бы безопасным как для него, так и для вас, если бы вся ваша семья продолжала жить в одном доме, доме, защищенном магией любви и смерти Лили Поттер… Но когда твой отец нашел другой дом, он стал уязвим для влияния врагов… а мы вовремя не узнали о распаде вашей семьи…
- То есть теперь вы говорите, что это я во всем виноват, так? – с горечью и отчаяньем уточнил Дадли и опустил голову на ладони, зарывшись пальцами в волосы. – Из-за меня разошлись родители, из-за меня погибла мама…
- Это не так, Дадли, - как можно более мягко и убедительно произнес Дамблдор. – Так сложились обстоятельства. Ужасные, несправедливые, трагичные обстоятельства, но виноватых здесь нет, кроме одного – Волдеморта. Ты можешь упрекнуть меня – в том, что я все же навязал Гарри вашей семье, хотя ни вы, ни он, этого не хотели… ты можешь упрекнуть некоторых членов Ордена Феникса в том, что они были недостаточно внимательны к вашей семье, когда наблюдали за Гарри и не заметили, что твой отец покинул дом. Если бы мы вовремя узнали об этом, то смогли бы предотвратить катастрофу… но что случилось – того не воротишь. Прости меня, Дадли. Я сделаю все возможное, чтобы впредь защитить тебя и твоего отца, но никакие раскаянья, обвинения или самобичевания не смогут вернуть к жизни Петунью Дурсль.
В комнате повисло долгое гнетущее молчание. Дадли слегка качал головой из стороны в сторону, словно отрицая мысли, которые приходят на ум. Дамблдор спокойно наблюдал за ним, выжидая удобного момента, чтобы продолжить разговор и как можно более ловко сменить тему.
Однако Дадли, казалось, с головой погрузился в свое горе и не был готов к продолжению беседы. И действительно, через некоторое время Дурсль произнес:
- Не могли бы вы оставить меня одного? Мне надо подумать… - это был вопрос лишь отчасти, словно желание соблюсти вежливость. Директор почувствовал, что если не уйдет сейчас, то сделает только хуже, и потому счел правильным сказать:
- Конечно, Дадли. Я хотел бы обсудить с тобой кое-что еще, но оставим это на другой раз.
***
Судя по тому, что успел рассказать Дамблдор, Снейп сделал вывод о родстве проблем Гарри Поттера и Темного Лорда. Теперь ключевой задачей было понять, что же именно не дает им покоя. Судя по всему, оба провалялись два дня в обмороке, оба не могут контролировать свои ментальные потоки… И один Мерлин знает, чем обернется это для паршивца Поттера, если Волдеморт совладает со своим разумом раньше.
Северус не стал раньше времени делиться с директором своими догадками, а решил сначала лично посмотреть на Поттера. Он был удивлен тем, что мальчишка согласился принять его помощь, хотя не сомневался, что Дамблдор перед этим прочел ему увлекательнейшую лекцию на тему «почему надо слушать профессора Снейпа».
В общем, приближаясь к «Норе», Северус был преисполнен неприятными предчувствиями. Он-то надеялся, что не встретится с Поттером раньше, чем в сентябре, когда тот явится на урок защиты от темных искусств.
Совершенно случайно, приближаясь к дому, он взглянул наверх. Там, на подоконнике окна самого верхнего этажа, сидел
Герой и мрачно рассматривал происходящее внизу. Если он и заметил Снейпа, то не подал вида.
- Здравствуй, Молли, - резко поздоровался Северус, едва переступив порог кухни. Других девушек – вездесущую Грейнджер, младшую Уизли и будущую Уизли, Делакур – помогавших по хозяйству, он проигнорировал. – Дамблдор уже пришел?
- Да, он в гостиной, проходи, Северус, - ответила миссис Уизли. – Сделать тебе чаю?
- Нет, благодарю, - процедил сквозь зубы Снейп и шагнул в указанном направлении.
Едва войдя в гостиную, он плотно прикрыл за собой дверь и наложил заглушающие чары.
- Итак, какие новости, Альбус? – сразу приступил он к делу. Ему не хотелось тянуть. Раньше начнем – быстрее справимся с неприятной работой.
- Я говорил с Гарри вчера, а сегодня его еще не видел. Молли говорит, он все еще сильно раздражен и никого не впускает в комнату. Утром хотел «пойти прогуляться в более уединенном месте» и сильно расстроился, когда ему не позволили. И ест очень мало…
- Вот аппетит его меня уж точно не должен волновать, - перебил директора Снейп. – Вы проверяли, как у него с окклюменцией?
- Нет, я боялся растревожить кровоточащую рану, - деликатно заметил директор, на что Северус лишь презрительно фыркнул. – Мы ведь не знаем – вдруг это легилименция на него так влияет? Ведь в тот день и я, и Том пытались заглянуть в его мысли. И если я старался сделать это аккуратно и безболезненно, то можно ли того же ждать от Волдеморта?
Через две минуты они оба поднялись по узкой лестнице. Дамблдор осторожно постучал, на что из комнаты раздался оклик: «Войдите!»
- Здравствуй, Гарри, - приветливо произнес директор, проходя в комнату. Мальчишка спрыгнул с подоконника ему навстречу и остановился нерешительно в двух шагах от окна. Его испуганный взгляд пробежал по пришельцам, руки непроизвольно потянулись к голове, но через миг опустились. – Закройте дверь! – резче, чем позволяла вежливость, сказал парень, но, одумавшись, добавил: - Пожалуйста.
Снейп плотно закрыл дверь и замер, наблюдая, как Дамблдор и мелкий пакостник садятся на кровать и выжидающе глядят на него. Он опустился на стул у двери и скрестил руки на груди.
- Ну что, Гарри, есть какие-то изменения? – мягко поинтересовался директор.
Поттер отрицательно потряс головой.
- Может, попробуешь более подробно описать, что с тобой происходит? Нам надо с чего-то начать, от чего-то оттолкнуться.
- Я уже начинаю сомневаться, что это Волдеморт виноват в том, что происходит с моей головой, - оба взрослых заметили, что имя Темного Лорда было сказано с огромной злостью и даже вызовом: мол, вот так, Том, не думай, что я тебя боюсь! – Да, толчок к этому дал именно он, - продолжил Поттер, - но сейчас я не чувствую его постоянного влияния. Только когда я вспоминаю о нем – появляется боль.
- А когда ты не думаешь о нем – что ты чувствуешь? – спросил Дамблдор. - Что тебя беспокоит?
Мальчик задумался ненадолго, потом поднял удивленный взгляд на Снейпа.
- Перестаньте, пожалуйста, - спокойно сказал ненавистный вражеский отпрыск, но лицо его было каменной маской, то ли от злости, то ли от страха. Зельевар убрал палочку, которую перед этим тайком достал, чтобы применить невербальную легилименцию. – К чему это сейчас?
Снейп вовсе не собирался грубо врываться в мысли Поттера и вообще доставлять ему какие-либо неудобства. Если бы все пошло по плану, парень бы и вовсе не заметил легкого вмешательства – просто мысли потекли бы в нужном направлении. Но он, по всей видимости, каким-то невероятным образом преуспел в окклюменции – теперь в его мозг так просто не заглянуть.
- Мне хотелось бы оказаться в каком-нибудь уединенном месте, - сказал, наконец Поттер, вновь опустив взгляд на покрывало. – Меня достала эта толпа людей, каждый день бродящая по дому. Я постоянно слышу их, чувствую их присутствие, меня так раздражает эта их жалость, вечное внимание к моей персоне…
- Успокоительное пробовали? – язвительно поинтересовался Снейп. – Очень похоже на обычную подростковую раздражительность.
- Пробовали, - тем же тоном ответил Гарри. – В первый же день. Да, на душе становится спокойнее, как-то… безразличнее. Но от головы-то никуда не деться. Да, мне досаждает моя голова, какой бы пустой она ни была, - злобно буркнул парень, не поднимая взгляд, как будто отвечая на очередное едкое замечание Снейпа. – Ладно, я не буду шуметь, - сам же и примирительно сказал Гарри, - мне действительно нужна… помощь.
Дамблдор и Снейп мрачно переглянулись.
- Какую именно технику вы использовали, когда защищались от Темного Лорда? – спросил Северус.
- Моделирование разума, - нехотя ответил Гарри. – Самая простая. Я не переоценивал своих способностей к этой науке.
- И как же выглядит ваша модель? – спокойно и даже как-то вкрадчиво поинтересовался Снейп, игнорируя последнее замечание Поттера.
Поттер смущенно поджал губы, но решил не таиться.
- Крепость, окруженная каменной стеной. Вокруг нее лес, а дальше – высокие горы. Волдеморт сейчас бродит где-то в лесу, ближе к горам, чем ко мне.
Снейп и Дамблдор вновь переглянулись, и после недолгой паузы директор спросил:
- Как сейчас выглядит твоя «крепость»?
Гарри, по всей видимости, действительно довольно долго работал с этой моделью, а это значит, что теперь медитативный образ зависит не только от его воображения, но и от реального состояния защиты разума.
- Много обломков и разрушений, - грустно сказал парень. – Но главные башни выстояли. Остальные на ремонте…
- Сколько времени может понадобиться на их восстановление? – с небывалой серьезностью спросил Снейп.
- Я не знаю, - еще более грустно покачал головой Поттер. – Мне тяжело ремонтировать. Я… я не вижу в этом смысла. Но работа идет. Медленно, но идет…
