Глава 4- Гарри, что с тобой? Ты побледнел! – Альбус Дамблдор пытливо взглянул на Избранного.
После обеда на улице поднялся сильный ветер, и, несмотря на субботу, большинство студентов предпочли остаться в замке. Рон и Гарри поначалу расстроились - сорвался поход в Хогсмитт, но «Гермиона» тут же обрадовала чудной возможностью написания эссе по чарам. В итоге, с удобством разлегшись перед камином, парни стали играть в волшебные шахматы. Альбус взял в руки чистый пергамент, орлиное перо и первый раз прочитал тему эссе. «Действие чар уровня А1 на представителей магических рас». Что еще за «А1»? Какая-то новая классификация. Когда Дамблдор был студентом, такого не изучали. Без учебника не обойтись, а подниматься в спальню лень. К тому же рядом с магом происходит такое сражение! Пешка Рона обошла защиту противника и мощным движением алебарды разрубила надвое коня; трусливый черный король сжался в комок.
- Давай, ешь ее, это же только пешка! Чего трясешься, глупый? – Гарри понукал короля.
Пока Рон размышлял над следующим ходом, Поттер резко прижал руку ко лбу. Лицо исказилось как от зубной боли. Этот маневр не остался незамеченным Дамблдором.
- Гарри, это Вольдеморт, ведь так? – теперь и Рон обратил внимание на друга. – Ты его увидел?
- Нет, ребята, просто шрам кольнуло. Бывает иногда, не страшно, - промямлил Поттер, глядя на взволнованные лица друзей.
Дамблдор легко мог отличить ложь. При такой работе как у него волей-неволей станешь психологом. Только вот почему Гарри соврал? Неужели, его, Альбуса, теория верна и Вольдеморт овладевает подростком? Неужели, Темный Лорд понял, что с легкостью может проникать в сознание Поттера, управлять мыслями, заставлять поверить им как своим? Чтобы знать наверняка, нужно самому войти в голову мальчика.
- Гарри, - негромко позвал Дамблдор.
В легилименции главное – зрительный контакт. Как только Поттер поднял вопросительный взгляд на «подругу», Альбус этого ждал. Маг привычным волевым усилием очистил свое сознание. Чтобы проникнуть в чужую голову незамеченным, нужно быть «пустым свитком». Далее по технологии следовало поймать взгляд оппонента и ментальным усилием пробить чужой блок. Любой волшебник, даже не искушенный в окклюменции, от природы обладает мыслеблоком. Слабый и недоразвитый, но он есть всегда. Вот его-то и нужно преодолеть опытному легилименту.
Дамблдор собрался и нанес удар. Мысли Избранного должны волной хлынуть через образовавшуюся прореху в чистое сознание Альбуса. Но… этого не происходит. Маг моргнул. В чем дело?
- Гермиона, что ты смотришь? – раздраженно спросил Поттер. – Знаю я, что ты хочешь сказать: я должен пойти к директору и пожаловаться на шрам. Ты всегда это говоришь! Но пойми, у Дамблдора и без меня забот хватает. И он без меня знает, что Вольдеморт возродился. Ничего особенного, если мой шрам будет болеть хоть трижды на дню!
- Гарри, только не надо заводиться. Я еще ничего не сказала! – обиженным тоном протянул Альбус, снова пробуя «прочесть» Поттера… ничего. Да что же такое?!
Неужели Лорд не только засел в сознании мальчика, но и оградил его прочнейшей защитой?! Что ж, есть только один способ узнать. Спросить у самого Поттера. Надо лишь выбрать момент. Хотя бы состояние алкогольного опьянения. Сегодняшняя вечеринка и пара бутылок огневиски сильно помогут делу!
- Ладно, извини. Я… погорячился, - Гарри примирительно сжал руку «подруги». Та понимающе улыбнулась.
- Дружище, твой ход, - позвал Рон, подозрительно глядя на Поттера и Альбуса. Что-то слишком долго держит Гарри девичью ручку, слишком нежно смотрит на парня «Гермиона».
- Мальчики, вы доигрывайте, а у меня дела, - Дамблдор поднялся с дивана, намереваясь пойти в библиотеку.
Кажется, в Запретной секции еще оставалось несколько любопытных томов по легилименции, написанных на немецком. Раньше Альбусу было недосуг переводить книги с нелюбимого наречия. Он и так один из сильнейших менталистов своего времени. Но, как только что выяснилось, не самый сильный. Возможно, труд мюнхенского профессора 18 века раскроет глаза на незамеченные ранее нюансы. Недаром же все изученные Альбусом книги по легилименции и окклюменции ссылаются именно на немецкие источники. У этой нации издавна ценились познания в области механизмов разума. Тот же Фрейд вовсе не был магловским психологом, как считают многие. Да, он заложил основы для современного психоанализа. Но это было лишь его хобби – увлеченный маглолюб, как и Артур Уизли; сильнейший легилимент своего века – с другой стороны. В общем, почитать стоит.
- Какие-нибудь женские штучки, - проворчал Рон, увидев как у «Гермионы» загорелись предвкушением глаза.
- Вообще-то, я собираюсь в библиотеку, - чуть громче, чем следовало, ответил Дамблдор.
- Кто это собирается в библиотеку в выходной? Гермиона, давай лучше с нами! – в гостиную, над чем-то хихикая, вошли Парвати с Лавандой. В руках у блондинки Альбус со страхом заметил несколько глянцевых журналов.
- Да, Гермиона, ты обещала нам помочь с нарядами!
Дамблдор с тоской посмотрел на окно, за которым неистово дул ветер и качались верхушки деревьев в Запретном лесу. Небо сильно потемнело и, кажется, собирался дождь. Пойти на ту же Астрономическую башню или к Хагриду не было никакой возможности. Так что поводов отказаться от предложения девочек у Альбуса нет. Придется пойти с ними.
Девическая спальня напоминала Дамблдору клетку для ручного нюхлера. Изнутри все красивенько украшено розовыми и лиловыми тканевыми обоями, постерами со знаменитостями – будто блестящими игрушками и зеркальцами для зверька. Только выйти наружу не получится без разрешения хозяйки. В данном случае роль хозяйки отводилась всей компании беспрестанно хихикающих и обсуждающих далекие от интересов Альбуса темы девочек. Ни тебе Фрейда, ни легилименции! Извольте посплетничать о предстоящей вечеринке. Впрочем, Дамблдору удалось свести основную тему разговоров к трансфигурации в магической одежде и макияже. Девочки восторженно ухватывались за новые приемчики в арсенале молодой ведьмы, а Альбусу грели душу изощренные заклятия, которые он показывал.
Парвати и Лаванда буквально утащили вяло протестовавшего Альбуса в спальню; дверь за ними захлопнулась под увесистым Коллопортусом. Чтобы никто не помешал важному процессу. Впрочем, скоро в комнату постучали. Это оказалась взволнованная Джинни Уизли. Девушка как-то пронюхала, что тут намечается мастер класс по колдодизайнерскому искусству; ее впустили. Так, вчетвером, обложившись номерами «Ведьмополитена» и магловской косметикой, которую притащила Джинни, они и провели несколько часов.
- Да это просто, надо только махать палочкой наискось и четко представлять конечный результат, - Альбус битый час объяснял Лаванде, как зачаровать татуировку в виде карликового пушистика. Дабы картинка реагировала на прикосновения. Про себя маг усмехался: что бы сказала девушка, узнай, перед кем она демонстрирует голые ножки…
- Гермиона, скажи же, что «тюшью» красят губы, а то Парвати мне не верит! – воззвала к Альбусу рыжая Джиневра.
- В таком случае, магловские девушки ничего не понимают в красоте. Где это видано, чтобы губы были черными! – привела железный аргумент Парвати.
- Джинни, не тюшью, а тушью, - машинально поправил Дамлдор, поднаторевший летом в искусстве макияжа. – И нет, ею красят ресницы. Кстати, есть простое заклинание, дающее идеальный результат. Никаких комочков и объем увеличивает в три раза, не то, что эти магловские штучки. Откуда ты вообще их взяла?
- Папа все время просит налаживать контакты с маглами в деревне, - фыркнула девушка. – Видите ли, это способствует воспитанию здорового отношения к маглорожденным, магическим меньшинствам и прочая чушь. А по мне так, он просто ищет дураков, что задаром разбрасываются штепселями!
- Гермиона, не хочешь пойти вот в этом? – Парвати показала Дамблдору разворот сентябрьского номера «Колдуний». Модель на колдографии улыбалась и пританцовывала, красиво покачивая бедрами.
- Люмос максима! – Альбус вычертил палочкой какую-то замысловатую петлю.
Девчонки восторженно ахнули, увидев, будто сошедшее с обложки журнала, синее вечернее платье. Шея и спина «Гермионы» остались полностью открыты, а спереди несколько шелковых полос тонко очертили грудь и идеальную талию девушки. Ткань искрилась черными блестками, от чего юбка напоминала ночное небо.
- Но как...? – Лаванда потеряла дар речи. – Гермиона, ты же всего-навсего зажгла свет Люмусом!
- Это были невербальные заклиная. Их лучше произносить мысленно, сериями, и завязывать на слитое движение палочкой, - пояснил Альбус, крутясь перед зеркалом. – А Люмос – чтобы нормально разглядеть результат…. Как вам кажется, не слишком откровенное?
- Что ты, оно просто вау! – с завистью в голосе проговорила Парвати, - Вот мне такого никогда не трансфигурировать…
- Выбирайте что хотите, а я наколдую, - щедро предложил Дамблдор после того как поглядел на часы. Плакал его поход в библиотеку!
- Гермиона, ты чудо!
Вечером, спустившись в гриффиндорскую гостиную, Альбус увидел необычную картину: толпа неформально одетых подростков заполнила зал, и все они, похоже, чего-то ждали. Поттер нашелся сразу же. Он куда-то сбыл Рона и теперь прохаживался в ожидании подруги.
- Гермиона?! – глаза Поттера стали шире очков-велосипедов. – Э-э… прекрасно выглядишь…
- Ты тоже ничего, - Дамблдор скептически хмыкнул, пройдясь взглядом по наряду а-ля за мной бежала свора соплохвостов. – Пошли, что ли?
- Что? – Гарри моргнул. – А-а, пошли. Тут МакГонагалл приходила, и… Кормак как-то уломал ее, в общем, разрешила собраться в Выручай-комнате. Но только до полуночи.
- Надо же, - удивился Альбус, таща Поттера за собой сквозь портретный проем; за ними потянулся остальной факультет, - Насколько я знаю Минерву, она никогда бы…
- Минерву? – переспросил так и не оправившийся от шока гермиониным платьем мальчик. - Ты ее так называешь?
- Нет, это Дамблдор ее так называет, конечно, а я… оговорилась, - Альбус мысленно ударил себя по лбу.
- Говорят, Маклагген пригласил «Гоблинов». Как-никак совершеннолетие, он же старше нас на год, - Гарри, наконец, перехватил инициативу и сам повел «Гермиону» вверх по лестнице.
- Неужели я увижу Оливера Найтса вживую, - с сарказмом фыркнул Альбус, - А не только на пяти настенных плакатах, двух сотнях колдографий и одной книжной обложке с его автобиографией?
- М-м, не знал, что ты так увлекаешься музыкальными группами…
Они как раз подошли к гобелену с троллями в балетных пачках. Сегодня дверь в Выручай-комнату была распахнута, и оттуда доносились смех, музыка и громкие голоса.
Волшебная комната так устроена, что принимает любой вид и размеры по желанию заказчика. Дамблдор, однако, бывал в ней лишь однажды. Тогда он нашел здесь небольшой чуланчик с коллекцией ночных горшков. В этот раз все оказалось по-другому.
Центр зала занимал огромный танцпол с синей подсветкой; по сторонам от него радиально расходились лесенки на затемненные платформы с мягкими диванами; в метре от пола парила заколдованная сцена, с нее гремела музыка; справа приютился мини бар; народу пока немного, но толпа все прибывает. Дамблдор подумал, что тут собрались не только одни гриффиндорцы. Раньше магу не доводилось бывать в клубах, но он сразу уверенно потащил Гарри в центр танцпола. Там красиво плясали разноцветные лазерные лучи.
- Минуту внимания! – неожиданно музыка стихла, и все увидели виновника торжества. Кормак появился на сцене, держа у рта волшебную палочку на манер микрофона. Раздались хлопки и свист. – Приветствую вас на вечеринке в честь моего совершеннолетия! Я пригласил группу «Гоблины», и они будут с нами весь вечер!
Тут сзади от именинника из облака дыма появились четверо музыкантов и заиграли. Толпа взорвалась овациями. Дамблдор тоже тоненько завизжал, скорее для проформы, чем от радости. Гремели барабаны, композиция стремительно набирала обороты. Альбус потянул Поттера на себя и начал танец.
Дамблдор будто вспомнил молодость и тот балл, когда Минерва заканчивала Хогвартс. Он тогда еще был простым преподавателем трансфигурации, а она… поражала своим блеском, утонченностью… и она пригласила его. Весь вечер они танцевали. Альбус как сейчас помнил ее улыбку и нежную ручку, зажатую в своей.
Сейчас танец был быстрее, раскованнее. К груди Дамблдора прижималась вовсе не Минерва, а лохматый Гарри Поттер. Маг даже поначалу боялся, что Избранный оттопчет ему ноги, но… обошлось. По большому счету, это даже можно было назвать приятным. Зеленеющие за стеклами очков глазища Поттера навевали романтические мысли.
- Гарри, мне жарко! - через пятнадцать минут прокричала «Гермиона» в ухо кавалеру.
- Что?! – Поттер последовал примеру подруги и, перестаравшись, чуть не откусил ее ушную раковину.
- ВЫПИТЬ НАДО! – завопил в ответ Альбус, сопротивляясь густому как желе воздуху. Маг стал прокладывать путь в толпе по направлению к барной стойке. Гарри еле поспевал следом.
- Нам две «Кровавых Морганы», - заказал Дамблдор. Возле бара музыка была потише и позволяла нормально говорить. Им подали голубого цвета коктейли, украшенные лирным корнем.
- Я не пью, - попытался отказаться Поттер. Но Альбус практически запихнул край фужера в зубы парня. Тому неволей пришлось глотнуть.
- Гарри, Гермиона! – откуда-то из толпы выскочил Рон. За ним по пятам следовала Лаванда. – Слушай, я не хочу больше танцевать!
- Но вечер только начался! – поджала губы блондинка. На девушке было трансфигурированное Альбусом полупрозрачное платье-карандаш. Наряд привлекал взгляды, но Рону, похоже, было не до того.
- Так найди себе кого-нибудь, - Уизли отвернулся от девушки и попытался выхватить бокал из рук Поттера. Ему помешала «Гермиона».
- Рон, тебе еще рано употреблять алкоголь. Возьми соку! – командным тоном и тяжелой рукой, как у настоящей мисс Грейнджер, Альбус перенаправил рыжика к Лаванде. Рон обиженно засопел, но за соком пошел. Дамблдор же с улыбкой протянул Поттеру вторую порцию коктейля.
- Гермиона, тебе не кажется…?
- Гарри, допивай быстрее и пошли танцевать! – перебила его «девушка».
Час времени и три удачных похода к бару спустя Поттер еле стоял на ногах. Альбусу уже становилось тяжело танцевать под таким весом. Маг понял, что пора уединиться в одной из затемненных ниш за танцполом. Одной рукой обхватив захмелевшего Гарри за талию, и положив его руку себе на плечо, Альбус помог Избранному дойти до дивана. И тут случилось непредвиденное. На сцену снова поднялся Кормак Маклагген. Усиленным Сонорусом голосом парень объявил, что приглашает на танец «самую очаровательную девушку Гриффиндора, Гермиону Грейнджер». Зал взорвался овациями, и Альбусу пришлось оставить свою добычу посапывать в уголке.
- Гермиона, эта песня для тебя! – Кормак махнул волосатым музыкантам, и те заиграли необычайно медленную для своего репертуара мелодию.
Альбус почувствовал, как вокруг его талии обвилась твердая рука и тесно прижала к себе. Маг хотел сопротивляться, но как он не упирался ногами, девических сил явно не хватало для достойного отпора. Пришлось стиснуть зубы и кружиться в такт музыке. Впрочем, джентльменства Маклаггена хватило ненадолго. Вскоре Дамблдор ощутил горячее дыхание на шее, а рука, до этого лежавшая на талии, скользнула в вырез платья.
- Пусти меня! – Альбус попытался оттолкнуть обнаглевшего парня.
- Ты такая сладкая, - пьяно выдохнул Кормак «Гермионе» в губы.
Тут уж Дамблдор не выдержал и вмазал парню по лицу (он бы приложил наглеца и хорошим заклятьем, но, увы! в вечернем платье мага не было карманов, и волшебная палочка осталась лежать в спальне). Музыка смолкла, все взгляды обратились на них. Альбус взволнованно заозирался по сторонам. Из толпы выскочил взъерошенный Рон Уизли, на ходу выхватывая палочку.
- Ты! Гад, я покажу тебе, как прикасаться к Гермионе! – похоже, не зря Альбус не дал рыжему напиться. – Дуэль!
- Уизли, чего тебе здесь надо? – Маклагген заморгал, пытаясь сфокусировать взгляд и устоять на ногах. Дамблдору даже стало заранее жалко этого малолетнего, пардон, совершеннолетнего недоросля.
- Доставай палочку, негодяй! – Рон ринулся на врага. Альбусу на миг показалось, что Уизли намеревается с разбега ткнуть Кормака своей волшебной деревяшкой. Но в последний момент с губ Рона сорвалось заклинание. – Импедимента!
Маклаггена отшвырнуло прямо на толпу, но его тут же с улюлюканьем толкнули обратно.
- Тарранталегра! – вспомнил младший Уизли еще одно заклинание. Однако Кормака и так шатало, поэтому заряд ушел мимо цели.
Неожиданно над головами присутствующих раздалось громкое уханье. Дамблдор, как и все, посмотрел наверх. Под потолком летела большая пестрая сова и возмущенно кричала; к лапе сипухи привязано письмо. Это было странно, потому что совы, как правило, разносили почту за завтраком. Кажется, птица направлялась к Альбусу. Маг уже начал прикидывать, от кого она и не опасно ли письмо вскрывать. Но получить конверт Дамблдору не удалось. В этот момент очухался и поднялся с пола Маклагген. Сова как раз пролетала мимо, и парень ловко вцепился в конверт. Сипуха, не ожидавшая нападения, отчаянно забила крыльями. Кормак дернул, и письмо оказалось у него.
- Гери-оне Грейнд-лжер, - заплетающимся языком прочитал именинник. Парень направил на конверт волшебную палочку. – Акваменти… ой, какая ж-жалость!
- Отдай письмо! – непонятно откуда между взрывающим как мантикора землю Роном и Кормаком взялся Гарри Поттер. Альбус с восхищением подумал, что даже в полубессознательном состоянии Избранный не мог не прийти на помощь слабым и убогим.
- Отключись! – в то же мгновение выпалил свое заклинание Рон. Опоздай он хоть на полсекунды, и повалился бы на пол как подкошенный именно Кормак, а не Гарри.
Впрочем, Поттер при падении зацепил и Маклаггена, успев вырвать конверт. Поэтому лежали посреди танцпола и расступившейся толпы они бок о бок.
- Ой, Гарри, прости меня! – Рон кинулся к своему другу. – Энервейт! Энервейт, бл…! Не помогает…
- Заклятие остолбенения плохо сочетается с опьянением от естественных причин, - лекторским тоном проговорил Дамблдор. До него только что дошло, что с Поттером теперь потолковать не удастся. По крайней мере, до утра. Так что все усилия дементору под хвост!
- Гермиона, это твое письмо, - Рон поднял помявшуюся бумажку и невольно взглянул на конверт. – Гермионе от Виктора. Ты пока не ответила на мое приглашение… Тешу себя надеждой, что все же увижу тебя в своем доме… Что это значит?!
