Глава 4Теплое майское солнышко привычно заглянуло в окошко второго этажа госпиталя Святого Мунго, где на уютном, мягком, плюшевом диванчике чинно сидели рядком мистер Драко Люциус Малфой, мистер Гарри Джеймс Поттер и мистер Рональд Билиус Уизли – собственной персоной. Двое друзей и один недруг посматривали друг на друга с выражением предельно глумливым и чуточку снисходительным – каждый четко знал, что сделал все от него зависящее, дабы в отдельно взятой части этого мира восторжествовала полная и абсолютная справедливость.
- Поттер, - обронил мистер Драко Люциус Малфой, нарочито небрежным жестом приглаживая светлые, как лен, волосы, - Уизли, вы уже определились, кого из вас мне следует поздравлять с новообретенным родством?
Гарри и Рон синхронно окинули нахала взглядами, в которых скользила презрительная жалость. Еще бы – даже Малфой не заслужил таких «приятных» известий, как внеплановая замена отца. В любое другое время Драко Малфою не понравились бы эти взгляды, но сейчас всем его существом владела такая чистая и незамутненная радость, что ему, право же, было не до физиогномических мелочей. Еще бы – Поттер получит наконец по заслугам! Отчего в качестве заслуги должен был значиться его любимый декан, человек, которому и так по жизни хронически не везло, - Драко ответить затруднялся.
Массивная, надежнейшая, дубовая дверь, охраняющая покой (и право на необходимый перекур в начале рабочего дня) главного целителя госпиталя, достопочтенного сэра Патрика Ливси притягивала к себе три пары совершенно разных глаз, среди которых не было ни одной – темно-карих, почти черных и очень похожих на глубокие, мрачные омуты.
Но этот факт смущал целителей Святого Мунго куда меньше, чем повторные результаты анализов на кровную совместимость. Привычно разделившая промеж собой уизлевские удлинители ушей троица очень быстро обрела возможность в этом убедиться.
- Вы ополоумели, что ли, Сметвик? – аккурат интересовался голос, принадлежащий, как еще не успели забыть ребята, самому Патрику Ливси. – Что значит – все трое?
- Значит, - нервно взвизгнул второй голос, - что абсолютно все тесты – а я перепроверял тринадцать раз – показали абсолютное кровное родство пациента Северуса Тобиаса Снейпа и доноров крови Драко Люциуса Малфоя, Гарри Джеймса…
- Проверьте в четырнадцатый, - вмешался третий голос, тихий и очень твердый, - это невозможно, это немыслимо, это полный бред.
- Вам легко говорить, целитель Перкинс, - набрал обороты второй голос, - а я едва в реанимацию не загремел с магическим истощением – вам ли не знать, сколько на каждое такое диагностирование сил тратится.
- А вы у себя эти силы брали? - иронично осведомился главный целитель. – Донесла мне птичка на пергаментном хвосте, что мистеру Снейпу-то хуже стало, помирает пациент наш – рецидив-с. Скажите-ка мне, целитель Сметвик, а что это такое за эту ночь с ним случилось?
Наверное, Сметвик пожал плечами, или возвел глаза к потолку, или еще каким-либо образом выразил свое недоумение, но только в кабинете воцарилась хрупкая тревожная тишина. Пяти секунд ее воцарения вполне хватило троим кровным родственникам Северуса Тобиаса Снейпа, чтобы сполна осознать свалившееся на их голову счастье.
- Не может быть… - прошелестел Гарри Поттер, сползая по стеночке к ногам Рональда Уизли.
- Быть не может… - хрипло выдавил Драко Малфой, проделывая тот же маршрут.
- Ребят, а они о чем там? – спросил Рон, нервно накручивая на палец ободок удлинителя.
В наушники обалдевшей троице меж тем снова полились обеспокоенные голоса целителей.
- У него это нервное – мистер Швабухер ненадолго вырвался из-под надзора Асклепиуса и…мда…
Кто-то из целителей в кабинете испустил долгий усталый вздох.
- Странное что-то у нас в госпитале происходит, господа, - твердо заявил Патрик Ливси. – Хотя я склоняюсь к банальному головотяпству. Вы, Гиппократ, что-то напортачили с анализами, и, поди, не в первый раз уже – то-то у вас всё уборщик был виноват. Стажеры не следят за пациентами – я персоналу сколько раз говорил Швабухера из процедурных не выпускать в одиночку, а? Если он полез доказывать Снейпу, что какой-то жалкий укус совсем не повод для бездарного койколежания, то я, господа, дюже удивлен, что мы сейчас нашего зельевара не хороним. Сильный он маг, хоть и поганец, гордый. Сейчас будет лежать умирать, а помощи не попросит. Целитель Сметвик, можете не наколдовывать у меня за спиной воздушные клизмы, я все вижу. В темпе – к пациенту, курс восстанавливающей терапии, витамины, радужный массаж, пиксиукалывание, ну, и кровь, конечно…мда…
- Всех троих? – едко поинтересовался обруганный Гиппократ. – Или хватит кого-то одного, любого?
- Любого – нельзя! – рявкнул целитель Перкинс. – Кстати, они здесь? Придется брать повторные пробы, и в этот раз – анализ я проведу самолично!
Рон Уизли успел смотать удлинители, подхватить друга, поставить на ноги и оттащить к диванчику ровно за три секунды, по истечении которых дубовая дверь распахнулась, и глазам целителей предстали двое сильно нахмуренных гриффиндорцев.
- Добрый день, молодые люди, - сладко улыбнулся сэр Ливси, - а где мистер Малфой?
- Сбоку от вас, - любезно указал на пол справа от двери Рональд, а когда Ливси удивленно воззрился на Малфоя, светским тоном пояснил: - Отдыхает.
- Гмм… - осторожно выразил свое отношение к манерам этой вырождающейся аристократии целитель Сметвик (он был маглорожденным и убежденным демократом). – Боюсь, нам придется прервать ваш отдых, мистер Малфой, и отнять ваше время, мистер Уизли и мистер Поттер – понимаете ли, мистеру Снейпу внезапно стало хуже, и ему сейчас требуются повторные и довольно обильные вливания. Вы ведь готовы послужить благому делу исцеления страждущих? – Гиппократ посмотрел на всех троих взглядом столь просветленным и умилительным, словно агитация за посильный вклад в дело донорства была его главной жизненной миссией.
- Какому делу? – уточнил Рон, который вообще-то чрезвычайно страждал испить чайку и отведать ланча и совершенно не понимал, почему его жажда менее важна, чем потребности Снейпа.
Сметвик криво улыбнулся и с надеждой взглянул на постепенно обретающего привычный белесый цвет лица Драко Малфоя.
- Идемте, - согласился тот, почему-то с ненавистью глядя на Гарри Поттера. – Я должен помочь декану. И я помогу.
Пафоса в этом утверждении было меньше, чем непонятного и размеренного обещания.
- Вот и чудно, - подытожил ситуацию главный целитель Ливси. – Да, мальчики, не зайдете ли к мистеру Снейпу? Все же вы его ученики и… гм… наследники… эээ…знаний. Да. А?
- Зайдем, - на этот раз знахарскому призыву отозвался сам Герой магомира. – Зайдем обязательно. Проясним по поводу… гм… наследства… знаний…
- Хотите к нему в ученики? – с интересом осведомился целитель Перкинс, и Рон с ужасом воззрился на лучшего друга.
- Там увидим, - туманно пообещал мистер Поттер и, почему-то с ненавистью глядя на Драко Малфоя, двинулся в процедурную.
***
Целитель Ливси не ошибся, Северус Снейп действительно являлся сильным и гордым магом. Но даже его физические, а главное, моральные силы, подвергнутые за последние два дня недюжинным испытаниям, были на грани истощения.
Спасение своей никчемной жизни нерядовым рядовым Поттером он еще худо-бедно пережил, хотя за этот «подвиг» мальчишка ему, несомненно, еще ответит… Видит Мерлин, не для того он на последних силах, причем силах воли, дополз до лесной чащи, чтобы на него днем позже наткнулся мальчик-который-черт-побери-и-его-стараниями-выжил!
Но Мунго… притащить его в Мунго, этот рассадник двоечников из Равенкло! Ооо, он прекрасно знал о квалификации здешних, прости Моргана, целителей. Да половина из них в свое время драила в его подземельях котлы и лущила улиток в наказание за вопиющую тупизну и абсолютную профнепригодность! О чем думала шрамоносная башка Джеймсова гаденыша, отправляя его, выдающегося зельевара, на откуп этим санитарам общества?! А главное, почему этим же днем заглянувший к нему Драко Малфой не забрал его отсюда?
Вспомнив прошедшую ночь и отвратительного качества зелья, которые в него пытались влить уже наступившим утром, выдающийся зельевар Северус Снейп ощутимо содрогнулся. Чутье его не подвело и так резко улучшившееся вчера самочувствие оказалось всего лишь фикцией, а вот сумашедший дед, полночи пропрыгавший перед его кроватью и, боггарт задери, опорожнившийся в его, Северуса, утку, был суровой реальностью.
Мысленно прокляв и Поттера и Малфоя, Северус Тобиас Снейп лениво открыл глаза на скрип двери и громко икнул, увидев у порога своей палаты обоих неблагодарных мальчишек в компании менее неблагодарного, но не менее отвратительного Рональда Уизли.
- Здрасти, – нарушил многозначительную тишину не менее отвратительный Уизли. – А, мы тут… это… в общем, к вам …о, лягушечки!
Быстро позабыв и про все еще икающего профессора, мрачно воззрившегося на прибывших посетителей, и про, собственно, посетителей, в лице все так же безмолвно замерших у дверей Гарри и Малфоя, Рон бодрой рысью потрусил к кровати профессора. А если быть точным – к тумбочке около кровати, на которой возвышалась гора открыток и сладостей, присланных, узнавшими из газет о чудесном спасении народного героя, поклонниками.
Деловито отыскав в наваленном кучей добра пару шоколадушек и банку с драже Берти Боттс, Рон комфортно расположился около ног профессора Снейпа и, довольно чавкая, принялся изучать многочисленные открытки. Присутствие профессора зельеварения, такого, каким он был сейчас – бледного, немощного, а главное, молчащего, его нисколько не нервировало. А завтракал он давно. А некоторые открытки были музыкальными, что Рональда, как человека тонкой душевной организации, не заинтересовать не могло.
Посверлив какое-то время воистину грозным взглядом обнаглевшего представителя рыжего клана и с грустью осознав, что это совершенно не действует, Северус Снейп переключился на Поттера и Малфоя, которые к тому времени соизволили переступить порог, но все так же молча и тупо на него таращились.
Многозначительно вздернув бровь и с удовлетворением отметив при этом, как вздрогнули оба оболтуса, профессор сделал приглашающий взмах рукой.
- Поттер, Малфой… - писк, вырвавшийся из горла сурового зельевара, заставил вздрогнуть почти всех присутствующих. Гарри и Драко, чуть не сбив друг друга, ломанулись обратно к двери, сам профессор мучительно покраснел, закашлялся и с ужасом схватился за горло, Рон Уизли зашуршал пятой конфетой и любезно треснул зельевара промеж лопаток.
- А хорошие у вас поклонники, сэр. О, Муфалда Хопкинс! Она нам всем присылала, у Гарри аж четыре, а у меня Гермиона отобрала, хотя там ничего такого, но вы же знаете Гермиону, но тексты, помню, у нее были шикарные, да и вокал, вокал… - деликатно чавкая, Рональд вовсю шуршал открытками и выливал на профессора безграничный оптимизм человека, полностью здорового и необремененного тяжелыми думами.
Пока Рон, сам того не ведая, занимал потенциального родителя, Гарри и Драко, наконец, набрались мужества и синхронно присели на наколдованные подальше от кровати больного стулья.
Снейп наблюдал за их перемещениями с растущей тревогой.
- Как вы себя чувствуете, сэр? – откашлявшись, начал Малфой. – Мама передает вам привет и надеется, что навестит вас, как только придет в себя. У нее нервный срыв. Отцу дали условный срок в три месяца… - он умолк и поглядел на декана нехорошим взглядом. – Папа тоже передавал привет, вы же с ним были так близки… и с ней, - взгляд из нехорошего сделался острым и колючим, будто игла для забора крови.
- Рад, что с вашими родителями все в порядке, Драко, - произнес Снейп осторожно и чуть заметно поежился. Этот новый Малфой ему категорически не нравился, а в глазах явственно посверкивали безумные искорки, напоминавшие о почившей в бозе сестре его матери. – Чувствую я себя паршиво, спасибо. Мне до утра читали лекцию о пользе отвара из естественных отходов фестрала и разрыв-корня, настоянных на огневиски. И наглядно демонстрировали преимущества бесседельных перелетов на гиппогрифах.
- Любите летать, сэр? – оживился Драко. Поттер, напротив, почему-то помрачнел и спросил чуть слышно:
- Так значит, вы уже пришли в себя? А ловцом в школе вы случайно не были, сэр?
Снейп сглотнул и зачем-то покосился на Рона, увлеченного лягушками.
- Профессор… чавк!.. в школе зелья варил, это ж все знают! – весело заявил последний. – Мне мама рассказывала… папа тогда еще практикантом в Министерстве работал, и, представляете – профессор студент был, а зелья его в Министерстве заказывали… что?
Три пары глаз с изумлением уставились на Рональда Билиуса и сверлили его взглядом секунд так семь, после чего сбитый с мысли Рон вернулся к шоколадушкам, а Снейп наконец отмер:
- Поттер, вы в своем уме? Перепутали меня со своим придурочным папашей?
- Перепутал, ага, - весело сказал Драко. Гарри незаметно показал Малфою кулак. – А какой ваш любимый цвет, сэр? У меня, например, серебристый…
- Как оригинально, - Снейп закатил глаза. – Кто бы мог подумать!
- Вы не ответили, - укоризненно заметил Драко, - а вот, к примеру, поговорим о времени! Я слышал, у вас прекрасная память, профессор.
- Не жалуюсь, - сухо отозвался Снейп.
- Где вы были в начале сентября тысяча девятьсот семьдесят девятого года? – тут же вопросил Драко, не давая бывшему декану опомниться.
- Я как раз начал препо… Мистер Малфой! – пришел в себя Снейп. - Что вы себе позволяете?
- А в ноябре? – встрял Гарри, сверкая стеклами очков.
- И почему ко мне пускают сумасшедших, - философски вздохнул Снейп и повторил уже громче, адресуясь на сей раз к вошедшей в палату Глэдис Пай:
- Почему в этом кошмарном месте считают возможным делать из моей палаты отстойник для пациентов с пятого этажа, мисс, не подскажете?
- Обед, - пропела Глэдис, левитируя на прикроватную тумбочку уставленный тарелками поднос – Сейчас мы поедим, и все будет отличненько! Как замечательно, что друзья пришли навестить вас, сэр… Вам помочь?
Она вооружилась ложкой и сняла с супницы крышку; под крышкой оказался дымящийся куриный бульон.
- Зелени подсыпать? – радостно поинтересовалась Глэдис, щедро обмакивая ложку в бульон. – А вот тут кашка, чудесная кашка из протертого с овощами и языком риса… подсолить?
- Отстаньте от меня, – запаниковал Снейп. – Я двести раз говорил вашему главному, что предпочитаю раздельное питание! И никаких животных жиров, и никакой соли, это вредно для костей, а бульон вообще не имеет смысла! Мертвая, вываренная с отходами животноводческого производства вода…
- Вкусный такой бульончик, - опечалилась Глэдис. – Вам просто необходимо правильно питаться! Вот мистер Локхарт, он очень любит мой бульончик…
- И это показательно! - рявкнул Снейп, внезапно обретая силу голоса и переставая сипеть.
- Ну хоть ложечку?
- Уйдите ради Мерлина, - взмолился профессор, при этом окинув взглядом почему-то всех находящихся в палате. – Ложечку – конечно, всенепременно. Только вон отсюда. И позовите мне Сметвика, а лучше – Ливси.
- Чаек тоже очень вкусный, - жизнерадостно сообщила миссис Пай, перед тем как закрыть за собой дверь. Снейп выдохнул с облегчением и закрыл бульон крышкой.
- Мерзкая дрянь. За кого они меня держат? Кстати, вас тоже касается, господа. Вам никуда не пора?
- Вам бульон не нравится? – вскинулся Гарри. – Я вот тоже не люблю. Луковый суп миссис Уизли – это да, вещь, а бульон обычно тетя Петуния готовила, он…
- Как познавательно, - сладко улыбнулся Драко. – Удивительное совпадение, ты не находишь?
- Не нахожу! – отрезал его оппонент. – Ты на что-то намекаешь, Малфой?
- Да какие уж тут намеки – все ясно как день.
- Ничего не ясно, слышишь, ты, хорек недобитый? Да ты… - Гарри похватал ртом воздух, - ты на кожу свою глянь, вот глянь! Бледная немочь, вот!
- Не путай аристократическую бледность с отсутствием кожного пигмента, Потти, - разозлился Драко, - давай сравним, хочешь? А мы сравним, - с этими словами он наконец повернулся к Снейпу, о котором спорщики в пылу ссоры успели подзабыть.
Да так и замер с открытым ртом.
Ибо Снейп был крайне занят.
Снейп ел бульон. Точнее, Рон заботливо кормил его с ложечки.
- Приятного аппетита, - выдавил Драко, спадая с лица.
- …мама предпочитает луковый, - меж тем вещал Рон увлеченно, - ну а я считаю, что этот тоже сойдет. Сэр, а эти сухарики вы будете? Вам наверное нельзя… я съем, не волнуйтесь. И кашку, кашку обязательно. Всегда любил овсяную с медом.
- Ладно, - неожиданно тихо проговорил Снейп, проглотив очередную ложку. – Если она с медом…
- Ой, совсем забыл! - Рон уронил ложку прямо на одеяло – брызги бульона веером разлетелись вокруг – и торопливо принялся рыться в карманах мантии. Наконец, он отыскал мятый пакетик и торжественно подал Снейпу. – Мама готовила. Я откусил чуть-чуть, но вы не обращайте внимания.
Профессор, брезгливо морщась, двумя пальцами залез в пакет и выудил оттуда крупную, криво слепленную плюшку. С одного бока плюшка была надкусана.
С минуту в палате царила абсолютная, ничем не нарушаемая, мертвенная тишина.
Снейп смотрел на плюшку.
Рон тоже смотрел на плюшку, и во взгляде его явственно читалась голодная слепая тоска. Одновременно Рон тихо, но мерно что-то жевал.
Гарри и Драко смотрели то на плюшку, то на Снейпа, то на Рона, то друг на друга. На их лицах застыл экзистенциальный ужас и покорность перед неизбежным.
«Заавадит без палочки, - думал Гарри отстраненно, - а ведь мы еще не сыграли товарищеский матч с Равенкло, не сходили в «Веселого низзла», он обещал быть шафером у меня на свадьбе…».
«И он еще не прибил Уизли? Головой, головой ушибся, или яд подействовал на центральную нервную систему…» - думал Драко.
«Не взять ли мне еще вон ту печеньку?» - подумал Рон и осуществил свое желание.
А затем Снейп плюшку съел. Ел он ее долго и вдумчиво, глядя куда-то вперед, в ведомые лишь ему одному дали.
- Вкусно ведь? – незамутненно осведомился Уизли – Вы бульон будете доедать?
- Рон! – возмутился Гарри, и уже хотел было оттащить друга от постели умирающего (ну, почти умирающего; должно же в жизни быть место надежде!) профессора. Однако в этот судьбоносный момент в палату зашел никто иной, как целитель Ливси собственной персоной.
- Навещаете па… профессора – похвально! А мне тут наша милая Глэдис сообщила, что мы чем-то недовольны? Только скажите!
Однако наевшийся Снейп был благостен и почти доволен жизнью.
- Ваша… больница ужасна, персонал халатен, а система допуска гостей устарела лет пятьсот назад. Но я вас прощаю – даже такие, как вы, имеют право на жизнь и квартальную премию, - Снейп милостиво махнул рукой в сахарной пудре. – Да, мистер Малфой, вы же что-то хотели у меня спросить?
- Что вы делали в сен…
- Не помню, - четко прояснил ситуацию Снейп.
- Дурак ты, Малфой. Это ж когда было! Мы еще и не родились, - оптимистично объяснил Рон.
- В кои-то веки и Уизли может сделать верный вывод. Что вы так на меня смотрите, Драко? Прошение о помиловании – подам, заявление, что ваша мать действовала под давлением и подвергалась немыслимым пыткам, – подпишу, с Артуром насчет запрета на обыски поговорю… вы еще что-то хотели? Не оставляющий следов в организме яд, чтобы отравить Поттера?
- Вот спасибо, - пробурчал Гарри, - между прочим, не хорек вас спасал.
- Именно, - почему-то обрадовался Драко. – Поттер, признайся, что ты чувствовал, когда обнаружил профессора в лесу? Ничего не екнуло, не зашлось сердце-то?
- Можно их вывести? – громким шепотом поинтересовался Снейп у Ливси.
- По-моему, им требуется срочная госпитализация.
- Сами уйдем, - обиделся Гарри. - Пошли, Рон.
- Говори за себя, - гордо огрызнулся Драко. – Сэр, а у вас в родне блондинов ведь не было? А вы точно полукровка, никакой ошибки быть не мо…
- Вон!!! Оба!!! – заорал Снейп, и троица (Гарри разумно пропустил последнее слово профессора мимо ушей и за шиворот оттащил Рона от его постели и шоколадных закромов) моментально вымелась за дверь.
- Приходите завтра! – крикнул им вслед Ливси. – Ему необходимо внимание!
Даже без удлинителей ребята слышали, как Снейп внятно втолковывает главному целителю, что во внимании «этих малолетних сумасшедших» он ничуть не нуждается, а если их еще раз к нему допустят, то он не ручается за себя. И что его выбросов стихийной магии боялся сам Вольдеморт. И что карьера целителя Ливси в его, Снейпа, руках.
- Странный он, - заметил Рон. – Плюшку съел, а бутерброды не стал. Но я успел захватить один!
Гарри и Драко с пониманием, к которому они уже начинали привыкать, переглянулись и, не сговариваясь, протянули руки к бутерброду.
Бутерброд был совместными усилиями отнят и выкинут в мусорную корзину.
Правда, через пару часов его нашел там мистер Швабухер, искавший потерянный зонтик. Но это совсем другая (и для стажера Асклепиуса – чрезвычайно мрачная) история.
