Глава 4Глава четвертая. 4:0, раунд первый.
8 сентября 1976 года, день.
С тех пор как Сириус ушел, ни мать, ни отец не написали ему ни строчки.
Это было бы еще ничего, этого он вполне ожидал; ожидал даже официального отречения родителей: мать, наверное, с истинным наслаждением подпалила настоигравший ему гобелен с родословным древом, которое в шестилетнем возрасте его заставили заучить наизусть.
Гораздо хуже было то, что о нем не вспомнил и брат. Сохатый, благослови его Мерлин, целое лето повторял, что у Регулуса наверняка просто не было возможности написать ему; но теперь-то, в школе, что мешало брату хотя бы раз попытаться заговорить? Рег был одним курсом младше, так что на занятиях они не встречались, а в коридоре, в компании однокурсников – вот как сейчас – братишка так высокомерно вскидывал голову, так старался во всем быть аристократом, что Сириус едва узнавал его, - и это отбивало всякое желание начинать разговор.
Блэки не делают первых шагов, так всегда учила их Вальбурга.
8 сентября 1976 года, вечер.
Отсутствие Поттера, умчавшегося куда-то по своим загадочным делам, ощутимо поубавило веселья. Питер уселся в дальнем углу с пузатой кружкой сока, вдохновенно обдумывая меню праздничного ужина, которое ему как единственному из всех мальчишек, мало-мальски знакомому с кулинарией, оставили на откуп.
Блэк, абсолютно неспособный делать что-то полезное в одиночку, размашисто шагал по Выручай-комнате, о чем-то глубоко задумавшись. Обычно при любых обстоятельствах не терявший оптимизма, в этот раз он выглядел таким растерянным, что Лили, сидевшая за вязанием, поглядывала на него с невольным сочувствием, но ни о чем не спрашивала, уверенная, что, обратись она к нему, Сириус тотчас спрячется под привычную шутовскую маску.
Однако он неожиданно заговорил сам:
- Вы с сестрой похожи?
Лили аккуратно сложила спицы, подняв на Сириуса покрасневшие от усталости глаза:
- Ни капельки. Знакомые вечно удивлялись, что мы такие разные…
- Ты говорила, вы не ладите?
Странное напряжение в голосе однокурсника заставило Лили поежиться:
- Она все время на меня сердится, особенно когда я рассказываю о Хогвартсе. Наши родители так восхищаются магическим миром… а Петунье кажется, что поэтому меня они любят больше, вот она и злится. А почему ты спрашиваешь?
- Просто не могу понять. Она так ведет себя, а ты ради нее затеяла целый спектакль… Почему?
- Ну… она ведь моя сестра. Да у тебя у самого есть брат, неужели ты…
- Иногда мне кажется, что нет у меня никакого брата, - непонятно ответил Сириус, и сразу же ухмыльнулся:
- На самом деле, я просто раздумываю, не приударить ли за старшей мисс Эванс…
Лили, все еще смутно огорченная предшествующим разговором, отозвалась с нарочитой поддевкой:
- А что, рискни… Она, кажется, сейчас как раз свободна.
Римус сидел в кресле рядом со Снейпом, тщательно переписывая названия и необходимое количество ингредиентов, в то время как слизеринец, склонившись над справочником, нервно листал страницы:
- Ничего не понимаю… Последним ингредиентом может быть только бессмертник, иначе вся формула разваливается… А здесь точно написано другое слово!
- Дай-ка… - Римус протянул руку к книге с рецептом, но Снейп только поморщился, отстраняясь:
- Чем ты тут поможешь?..
- Тебе что, жалко? Не съем же я твой рецепт.
Слизеринец, усмехнувшись, поинтересовался:
- Ты в этом так уверен? Ах да, сейчас ведь только восемь…
Римус, побледнев, поднялся с места и через силу произнес:
- Ладно, я тебя понял. Я только хотел… у нас на севере бессмертник называли «нечуй-ветер».
Не успел Снейп ответить, как на пороге материализовался запыхавшийся, но счастливый Джеймс:
- Достал все, кроме безоара!
- Откуда?
- Мама прислала, - небрежно отмахнулся тот, но Лили удивленно переспросила:
- Вот так вот взяла и прислала? Не узнав, для чего?
- Лил, ты просто не знаешь миссис Поттер, - усмехнулся Сириус. – В кого, думаешь, Сохатый такой безбашенный?
- Ну, всякое бывает… А ты в кого?
Блэк резко помрачнел:
- Я – сам по себе. Изолированно.
Но его тут же энергично перебил Джеймс:
- А остальные два компонента вычислили?
Лили неуверенно кивнула:
- Только один… Капля крови чистокровного мага.
Поттер нервно расхохотался:
- Мерлин, и тут дискриминация!
Но тут же замолк, когда сзади раздался натянутый голос Люпина:
- Последний – бессмертник. Лили, я… мне что-то нехорошо, я, пожалуй, схожу в больничное крыло…
Эванс растерянно кивнула, проводив его взглядом, а Джеймс, как-то стушевавшись, выскользнул вслед за другом в темный коридор.
Тот стоял у ближайшего окна, вцепившись пальцами в подоконник и глубоко дыша, чтобы успокоиться.
Джеймс остановился рядом:
- Лунатик?
Тот вздрогнул, но не оглянулся:
- Вам лучше остаться и закончить план, Джеймс.
Поттер непонимающе нахмурился:
- С чего бы это?
Римус выпрямился, развернулся, став спиной к окну, и скрестил руки на груди:
- Ты не находишь, что мне пора бы уже научиться справляться с моими проблемами без вашей помощи?
- Что ты имеешь в виду?
Римус горько усмехнулся:
- Знаешь, с вами я иногда начинаю забывать, кто я такой… Снейп, наверное, прав: кто-то должен мне об этом напоминать, иначе я просто сойду с ума, как только останусь один.
Джеймс резко шагнул вправо, встав прямо напротив друга:
- Мне плевать, что говорит Снейп, но он неправ, потому что один ты не останешься.
- Вы так ничего и не поняли, Сохатый, - устало покачал головой Римус. – Неужели не ясно: у вас, в отличие от меня, будет нормальная жизнь… Работа. Жены, дети. Рождественские праздники. Как, по-твоему, ты объяснишь той же Эванс желание проводить полнолуния у черта на куличиках в компании оборотня?!
Всегда сдержанный Люпин на этот раз не срывался на крик только потому, что опасался случайных прохожих: постоянное присутствие Снейпа, то и дело намекавшего на свои догадки, уже само по себе держало в напряжении, но гораздо хуже было все время видеть в глазах слизеринца страх и отвращение, от которых он совершенно отвык в обществе Мародеров. Больно было представлять то же выражение на лице Лили, когда она обо всем догадается – а она догадается, рано или поздно… И меньше всего ему хотелось заставлять Сохатого выбирать между другом и любимой девушкой.
До сих пор он не знал, насколько Снейп уверен в своих предположениях, но раз он осмеливается ими бравировать, значит… Значит, можно считать дни до его, Римуса, исключения из Хогвартса. Глупее всего, что тот будет прав, рассказав обо всем слизеринцам: магическое сообщество разумно считает, что опасным тварям не место там, где учатся дети… нормальные дети. Не Снейп ведь виноват в том, что мистеру Р. Дж. Люпину с «нормальностью» в жизни как-то не повезло.
… А когда его исключат, он снова останется один – не станет же он требовать от друзей поддерживать с ним отношения и после того, как эта история попадет в газеты! Не лучше ли начинать привыкать к этому уже сейчас – хотя его начинала бить крупная дрожь при одной мысли о том, чтобы снова целую ночь метаться по Хижине в одиночку, а потом, на рассвете, больше двух часов дожидаться прихода осторожной колдомедички, не в состоянии подняться с пола от боли, усталости и, главное, навязчивого желания уснуть, чтобы только ни о чем не думать.
Он закрыл глаза, стараясь прогнать пугающие воспоминания, судорожно вздохнул и, совершенно забыв о присутствии Джеймса, чуть не вскрикнул от испуга, когда почувствовал, как тот легонько опустил ему руки на плечи:
- Не знаю как Бродяга, Римус, но я ни за что не женюсь на трусихе, которая будет бояться оборотней… И я тебя уверяю, никакая работа не сможет помешать нам раз в месяц забивать на расписание и развлекаться так, как нам будет угодно. А Снейп, если хотя бы подумает о том, чтобы кому-нибудь проговориться о своих глубокомысленных соображениях на твой счет… он об этом пожалеет. И знаешь что, Лунатик?
Римус удивленно поднял взгляд, заметив, что голос Джеймса, до того наполненный мягкой иронией, вдруг сделался странно взрослым и внушительным:
- Да?
- Нет ничего хуже, чем сомневаться в друзьях. Пока это зависит от нас, мы всегда будем рядом.
Эванс в Выручай-комнате недоуменно поинтересовалась у Сириуса:
- Что это с ним?
Тот устало отозвался:
- С Лунатиком? Ничего серьезного… какое-то маггловское заболевание, вроде мигрени. Завтра к вечеру должен быть в порядке.
Лили нахмурилась, словно пытаясь ухватить какое-то постоянно ускользающее от нее воспоминание:
- А почему – Лунатик? И вообще…
Мгновенная растерянность мелькнула на лице Блэка, но он тут же рассмеялся:
- А ты не поняла? Это по Патронусам… Крыса – Хвост, волк – Лунатик, олень – Сохатый, пес – Бродяга.
Девушка отозвалась с легкой завистью:
- А у меня так и не вышло вызвать Патронуса… Сев, а ты?
Снейп, до тех пор с саркастической усмешкой следивший за разговором, вздрогнул и отозвался с непонятной заминкой:
- Летучая мышь.
- Так и знал! – демонстративно расхохотался Блэк, продолжая с беспокойством поглядывать, не возвращается ли Сохатый. – Слушай, Лили, может, хватит на сегодня? Завтра трансфигурация, надо хоть что-то подучить… Пит, ты как?
- Закончил, - с готовностью поднялся с места тот, протянув Лили листок с меню.
Эванс недоверчиво прищурилась:
- Так я и поверила, что вы собираетесь засесть за домашние задания!
Сириус, изобразив священное негодование, отрезал:
- Мне оскорбительно твое недоверие, Эванс!
- Шут!
- Зануда!
- Хам!
- Истеричка!
- Сноб!
- Рыжая!
- Это комплимент, Блэк!
- Вот и я о том же… Ты прекрасна, Эванс!
- Паяц!
8 сентября 1976 года, вечер.
- Эми, как тебе идея сходить потанцевать в следующий понедельник?
- Вообще-то у меня занятие в студии, Туни, но все зависит от компании… Если там будет Марк с этим его другом… Ну, тем, у которого машина, помнишь? Такой светленький…
- Нет, прости, мы с Марком в ссоре… да, я его отшила, пусть пока подумает на досуге…
- Ох, тогда, скорее всего, нет… впрочем, перезвони мне накануне… Двенадцатого вечером, да…
Петунья раздраженно бросила трубку; она почти уже начинала жалеть, что отказалась от предложения Лили отпроситься из Хогвартса, но… не идти же на попятный перед маленькой сестренкой?
8 сентября 1976 года, вечер.
- Мы планируем что-то серьезное, Люци? – томно потянулась Беллатриса, поднимаясь с кресла навстречу гостю. – Я думала, Лорд намеренно медлит с решительными действиями, но…
- Думаю, новости тебя порадуют, дорогая, - холодно отозвался Малфой, без приглашения усаживаясь у камина. – Собранием в Хогсмиде дело не обойдется… Мы намерены проникнуть в Хогвартс.
- Прекрасно… - Белла хищно усмехнулась, наливая зятю бокал вина. – Надеюсь, Лорд не будет против, если я сведу счеты кое с кем из бывших родственничков?
- Предполагается, что жертвами должны стать лишь полукровки, но, возможно, в благодарность за твою преданность… - осторожно ответил Люциус. – Гриффиндорский кузен не дает тебе покоя, верно?
- Мальчик чересчур зарвался, не находишь? Факультет, в конце концов, еще полбеды, но побег из дома… общение с этими полукровками… Настоящий позор для рода Блэков!
- Возможно, было бы полезнее его переубедить… Он паренек с характером, и сильный маг к тому же. Лорд был бы рад заполучить такого сторонника, Белла.
- Не думаю, что это удастся… Сириус всегда был себе на уме, заставить его слушаться будет сложно.
8 сентября 1976 года, ночь.
- Сев, мы уже десять раз перепроверили все данные!
- И этого еще мало, если ты не хочешь, чтобы твоя сестра случайно получила яд вместо нужного эликсира! – вспыхнул Снейп, но тут же вздохнул:
- Иди спать, я поработаю еще немного…
- Послушай, тебе самому нужно выспаться! Это вовсе не к спеху, ты же знаешь…
- Знаю, но…
Он осекся. Ну не жаловаться же, в самом деле, что возвращаться в спальню до того, как все соседи уснут, для него чревато большими неприятностями?
- Что «но», Сев?
- Ничего… Ничего, просто… мне, правда, хочется все перепроверить еще раз, а в одиночестве гораздо лучше думается. Иди спать, правда.
- Ладно. Ладно, хорошо, если тебе так удобнее, - улыбнулась Лили и, подхватив вязание, направилась к выходу.
- Спокойной ночи, Лили!
- И тебе, Сев. Хороших снов!
Выйдя за дверь, девушка постояла минуту, пытаясь понять, что же ее беспокоит, но, не сообразив, поспешила к гриффиндорской башне. Только после, уже укладываясь в постель, она поймала себя на мысли о том, что, кажется, в эти последние дни все самое важное в жизни происходит не на ее глазах.
