Глава 4Альбус Дамблдор
- Профессор, а что вы видите в этом зеркале?
- Я? Я вижу себя самого, держащего в руке пару новых шерстяных носков.
Ложь. Ложь и еще раз ложь.
У Кендры Дамблдор высокие скулы, смуглая красноватая кожа и черные волосы, и в этом она удивительно похожа на североамериканских индейцев. Кто знает – может быть, где-то в неуловимой глубине веков, среди запутанных и ветвистых поколений бесчисленных предков и затесалась в эту семью далекая заокеанская кровь. Персиваль, напротив, светловолосый и светлокожий, как и его дочь Ариана. Ее золотистая коса небрежно свешивается с правого плеча, а ясные фиалковые глаза глядят с теплотой и безмятежностью. Аберфорт чуть улыбается, глядя на старшего брата, и по привычке прячет руки в карманах.
Ничего этого нет.
Ничего не существует.
Это просто иллюзия.
Тяжелее всего переносить боль, когда остаешься наедине с собой. Поздно вечером, в помпезном директорском кабинете, где глаза порой ломит от обилия золота и кричащей алой драпировки стен, когда портреты бывших директоров и директрис Хогвартса прекращают свои мелкие дрязги, сплетни и болтовню и замолкают, засыпая... А ты не спишь, и наедине с самим собой ты больше не великий волшебник с кучей почетных регалий и орденов, а просто-напросто жалкий, больной и несчастный старик.
Что ж, получил, что заслужил.
- Альбус, помоги брату покормить коз!
- Не могу, мама, я занят. У меня эссе по трансфигурации.
- Альбус! Посмотри, пожалуйста, за Арианой, мне надо приготовить ужин.
- Не сейчас, мама. Я же говорил, что пишу трактат об использовании драконьей крови...
- Альбус!!! Хоть раз ты можешь оторваться от своих заумных книжек и обратить на меня внимание? Я все-таки твой брат, если ты забыл. Я собираюсь в город. Поэтому...
- Я сегодня встречаюсь с Геллертом, Аберфорт. Я ему уже пообещал. Съезди завтра, ладно?
- Альбус!
- Нет...
- Альбус?
- Некогда...
- Альбус...
Он держит в руке кольцо Марволо Гонта. Внушительный, массивный древний перстень с чернильно-черным необработанным камнем. Альбус Дамблдор чуть наклоняет перстень, и падающий свет выхватывает на поверхности камня странный символ – треугольник, в который вписан круг, разделенный поперек чертой. Знак, похожий на глаз. Знак Даров Смерти.
Он держит в руке кольцо Марволо Гонта. Никакое это не кольцо. Это крестраж Волдеморта. И один из легендарных, мифических подарков Смерти, сделанных ей трем братьям Певерелл.
Воскрешающий камень.
Кто слушает голос рассудка, когда душа кричит о другом? Кому интересны трезвые доводы, когда кровь с размаху ударяет в виски, а сердце заполошно пропускает удар, а потом взрывается и устремляется вверх, к горлу? Кто будет взвешивать все «за» и «против», если прямо тебе в руки опускается шанс, о котором ты мечтал всю жизнь?
Альбус Дамблдор трижды проворачивает камень на правой ладони. Ее моментально обжигает колючая, невыносимо сильная, яростная боль, которая, однако, ничто по сравнению с тем, что он чувствовал, живя со свинцовым бременем вины.
И они появляются. Его мертвецы.
Отец, умерший в Азкабане. Мать, убитая выбросом неконтролируемой магии своей дочери. Сестра, погибшая от случайно отскочившего заклинания... от заклинания, чьего творца Альбус когда-то считал своим другом.
Персиваль. Кендра. Ариана.
- Простите меня... простите, пожалуйста... – седой старик падает перед мертвыми на колени. – Я виноват... Я не заслуживаю... Но я прошу...
Мертвые молчаливы и спокойны. Они не удивляются ни тому, что их вытащили из их мира с помощью неведомой силы, ни тому, что такой правильный, такой гордый Альбус Дамблдор, лучший ученик и первый сын, плачет и вытирает слезы с крючковатого носа рукавом фиолетовой мантии. Мертвые вообще очень хладнокровны и терпеливы. На то они и мертвецы.
Позолоченные рамы картин облекаются в паутину инея. На ярко-красных драпировках и гобеленах нарастает ледяная кора. А человек, стоящий на коленях, горько плачет, и крупные, блестящие слезы падают на пол, покрытый ковром, унося с собой муки стыда, страдания и унижения.
- Не нам тебя прощать, - произносит Кендра.
Кендра молода. Она похожа на Ариану – они будто близнецы, если исключить цвет волос, глаз и кожи. Кендра всегда любила дочь сильнее, чем сыновей.
- Ты просишь нас. Тех, кто умер. Но не умерших надо просить, а живых, - Персиваль смотрит на старшего сына своими прозрачно-синими глазами.
Альбус всегда думал, что плохо помнит отца – тот отправился в Азкабан, когда Альбус был ребенком. Но нет... Теперь ему кажется, что за его плечами всегда стоял этот крупный, светловолосый и немного неловкий человек, направляя, подсказывая, утешая...
Ариана улыбается. Ариана, маленькая, беззащитная, трогательная в своей доверчивости сестренка. С сердцем, способным вместить всю Вселенную.
- Альбус... – говорит она, и нет в звуках ее серебристого звенящего голоса ни сухости, ни упрека, ни разочарования. – Мы никогда тебя ни в чем не винили. И не будем. Мы любим тебя. Но Аберфорт...
- Он обижен на меня. Он прав, - Альбус сглатывает комок в горле. – А я – разве я имею право умолять его простить?
- Сначала сделай. Попроси. А потом думай, имеешь право или нет, - Кендра встряхивает черными волосами. – Только сделав, можно об этом судить.
Персиваль кивает.
Темно-бордовый ковер покрывается белым холодным налетом изморози.
- Он... не захочет, - Альбус словно цепляется за последнюю соломинку. Но соломинка слишком хрупкая и рвется, едва он ее касается.
- Заставь, - отец улыбается. Едва-едва.
- Ты же старший брат, - уверенно произносит Ариана.
- Он меня ненавидит.
- Он тебя уважает. Уважение сильнее ненависти. И любовь – сильнее.
Жжение в руке нарастает. Плоть почернела, сморщилась, как сгнившее яблоко, и неправдоподобно ярким кажется древний массивный перстень Марволо Гонта на пораженной проклятием кисти правой руки.
- Я... – начинает было Альбус.
«Я умру?» - хочет спросить он.
- Да, сынок. Но не сейчас, - она смотрит на него – больше не строгая Кендра Дамблдор, а любящая мать. – Не сейчас.
Когда-то и он говорил эти слова. Роковые слова. «Не сейчас». Тогда они отсрочили от него жизнь. Сегодня – смерть. Но отсрочить не значит отменить.
- Вы... будете ждать? – с какой-то детской надеждой спрашивает Альбус у своей семьи.
Мать кладет руку отцу на плечо. Сестра поправляет золотую косу.
- Да, - отвечают они хором. Три голоса сливаются в один, и мертвые отправляются туда, откуда пришли. А Альбус Дамблдор тянется к мечу Гриффиндора и наконец-то проваливается в спасительную ласковую тьму, лишаясь сознания.
