Глава 4Итак, Невилл/Полумна
специально для Ироиды
Примечание: впервые писала об этой паре, так что не судите строго) некоторая нелогичность повествования - дань канонной Луне Лавгуд) Но сюжет, акк вы понимаете, ни разу не канон)
Наверное, балы придумали для того, чтобы люди на них радовались. У меня радоваться получается не очень. Но я действительно стараюсь.
Платье мне подарила Гермиона: после заклятия Бэллы ей больше таких нарядов не носить, это даже я понимаю. Многие думают, что за стенами моего мира, я плохо вижу реальность, но это совсем не так! Ведь существование морщерогих кизляков и зеленых снусмумриков совсем не отрицает уродливых красных шрамов, которыми теперь покрыта моя подруга.
Мне ее очень жалко. И Гарри с Роном тоже жалко: такие потерянные ходят, будто с гибелью Черных людей мир перестал быть ярким.
Невилл говорит, что это оттого, что они чувствуют себя ненужными, а мне смешно. Знаете, почему? А потому что в обновленном, сверкающем утренней росой мире, нужны все люди без исключения: и волшебники, и магглы, и даже победители Темных Лордов!
Чжоу говорит, что я наивная. Вернее, даже не говорит, а показывает: вырванный с корнем язык не смогла восстановить даже магия. Думаю, ей очень больно, а она большая молодец – даже ни разу не поморщилась!
Наверное, во всем, что произошло с нами, есть какой-то глубокий смысл. Про всякие смыслы мне еще мама объясняла, только я была слишком маленькой, чтобы все точно понять. Еще про смыслы говорит миссис Лонгботтом. И про великую цель, и про радужное будущее, и еще много про что. У меня не получается все сразу запоминать, поэтому я записываю. Симус смеется: конспекты-конспекты… он только и может, что смеяться – ходить и бегать нельзя, и будет нельзя еще долгих три года – приговор колдомедиков однозначен.
А Невилл меня понимает. Наверное, поэтому, на этом странном балу, всего через неделю после Победы, мы вместе.
С ним вообще очень легко: он прислушивается ко мне, и ко всему, что вокруг происходит, и, кажется, различает в музыке Запретного леса те же ноты, что и я.
А еще Невилл, как и я, знает, как легко нам, победителям, свалиться с пьедестала в пропасть. И он знает, насколько потерянными чувствуют себя наши друзья.
- Ты готова, Луна? – когда он смотрит на меня своими теплыми карими глазами, я вспоминаю шоколадных кроликов из Пасхального набора, и мне хорошо. Сам Невилл, конечно, на кролика не похож: он, скорее, верный пес, то есть, верный друг… (запуталась!), но вот ощущение точно, как от пасхальных сладостей.
- Думаю, да, - мне нравится улыбаться ему. Даже здесь, в приемном покое Святого Мунго, где проходит первый Бал в честь великой победы, я чувствую, что моя улыбка радует его.
Мы спускаемся по центральной лестнице госпиталя, и сверху видим толпу друзей: больных, измученных, запутавшихся. Но я-то вижу еще и маленьких лесных фей, чьи крохотные крылышки, трепеща на ветру, разносят по воздуху пыльцу тепла, спокойствия, и радости.
Это я придумала их позвать, а Нев помог: посадил в холле белые гортензии, а именно эти цветы, как известно, привлекают больше всего лесных фей.
Букет этих самых гортензий дрожит в моей руке, когда я поворачиваюсь спиной к дорогим мне людям, чтобы, наконец, бросить его в толпу.
Что? Почему я его бросаю? Ах да, я же не говорила: мы решили, что помолвку лучше всего совместить с балом. То есть, так решила миссис Лонгботтом, а нам было, в общем-то, все равно.
У Невилла теплые губы, и, когда он целует меня под омелой (я люблю все праздники, поэтому не забыла и рождественские украшения на нашем Балу!), я впервые за эти бесконечные недели, наполненные суетой и заботами, вспоминаю о том, как сильно он меня любит…
И я его люблю. И еще, он обещал вырастить тыковки, размером с булавочную головку, как раз для новых сережек!))
