Глава 4 Приближалось Рождество. Школа пустела, малыши разъезжались по домам, только десятка два старшекурсников, да преподаватели остались в замке. За окнами трещал мороз, а в большом зале трещал камин, по-домашнему пахло хвоей. За праздничным столом Макгонагалл позволила употребление сливочного пива, Снейп постоянно окидывал взглядом гриффиндорцев. Не слишком ли увлекаются?
- Теперь ты стал походить на коршуна!
- То алкоголик, то вампир, то коршун! Хоть раз бы услышать от вас, госпожа заместитель завхоза, что-то хорошее!
- С Рождеством, Север! Я принесла подарок…
И в руках Снейпа оказался белый шелковый шарф, расшитый замысловатым красно-зеленым узором. Тот принял подарок, на котором слились воедино символы близких ему факультетов, и в ту же секунду понял, для кого предназначалась фигурка, купленная в магловском магазине.
Рыжая лисичка привела Алису в восторг. Северусу даже стало неловко, ведь та смотрела на него с такой благодарностью, будто он избавил волшебный мир от одного Волан-де-Морта, дюжины дементоров и десятка Гриммов разом.
Произошедшее потом заставляло Северуса краснеть не один год. Алиса, будто невзначай, коснулась его груди и вся хваленная сдержанность Снейпа пропала в исчезательном шкафу. С каким-то рычанием он прижал женщину к себе, настойчиво лаская ее волосы, руки, впивался в шею грубыми, крепкими поцелуями, краем сознания отмечая, что Алиса его не отталкивает, а виснет у него на шее, отвечая тем же. Подхватив ее на руки, Снейп вдруг замер, увидев в зеркале свое отражение.
- Прости, я, наверное, много выпил, я не могу…
«Пойду и утоплюсь» - мрачно решила про себя Алиса, а вслух спросила, чувствуя, как глаза наливаются слезами:
- Ты все еще любишь ее?
- Да. Нет. Наверное… Я люблю Лили, всегда буду любить, но она там, в прошлом. Я, кажется, отпустил своих мертвецов…
- В чем же дело, неужели я так безобразна?
- Не говори глупостей, ты красавица и любой почтет за честь…
- Я не привлекаю тебя как женщина? – перебила Алиса. – Вот так всегда. Только мне кто-то понравится, как бац - все мечты разбились как хрустальный шарик!
- Я не могу тебя интересовать! – зло выпалил Снейп. – Посмотри на меня!!! Я и в молодости красавцем не был, а сейчас и подавно! А к этому прибавь дурную репутацию, черную метку и вечные кошмары! Я Пожиратель смерти, Алиса! Если даже метка исчезнет, след в душе останется! Я убивал! Дамблдор…
- Бред какой, - завопила та в ответ. - Не может он заинтересовать! Ты по сторонам смотрел?! Плевать мне на покойного директора, он выбрал свою судьбу, только мог и сам бы с башни прыгнуть, чтоб ты теперь не мучился! Да ты знаешь, что я еще в школе была…
- Что была? – шепотом спросил Северус, вдруг чего-то испугавшись.
- Я была в тебя влюблена, Север, - просто ответила Алиса, - это потом уже появился Фрэнк, такой спокойный, надежный, сильный. Я любила его, но моей девичьей мечтой был ты, идиот.
- Почему я не замечал?
- Для тебя всегда существовала лишь Лили. Ладно, поговорили. Спасибо за подарок, пойду…
- Стой! – Снейп схватил ее за руку. – Стой.
- Чего ждать? Все предельно ясно, я не нужна тебе.
- Нет, все не так, я люблю тебя Алиса, но…
- Какие «но» могут быть в таком случае, Северус Снейп? – под злющим требовательным взглядом серых глаз декан Гриффиндора, не пасовавший перед самим Воландемортом вдруг смешался, покраснел как школьник.
Мерлин, как же такое можно сказать женщине, которая нравится, которую, кажется, любишь? Нет, точно любишь!
- Ну?
В почти сорок лет мужчина не должен признаваться в таких вещах, но ведь уйдет же, и тогда рухнет все, тогда можно опять к Нагайне, но чтоб уж до конца…
- Алиса, понимаешь, у меня не слишком богатый опыт в общении с женщинами. С тех пор, как погибла Лили, эта потребность почти умерла. Нет, какие-то маглы, как они говорят, легкого поведения, были, но в нашем мире…
Но Алиса не собиралась слушать зельевара. Теплые руки вновь обвились вокруг его шеи, и слова вдруг стали не нужны. Все оказалось очень просто. Она настойчиво целовала своего мужчину, поняв, что от этого, казалось бы, уверенного в себе человека, инициативы ждать не приходится. Но через минуту и Снейп забыл, что должен чего-то бояться, на пол полетела праздничная мантия, парадное платье. Алиса казалась Северусу так прекрасна, что он опустился на колени, покрывая ее тело поцелуями. «А на сюртуке тридцать восемь пуговиц!»- подумал Снейп с тоской, и лишь потом понял, что его одеяние давно валяется рядом с кроватью, недоумевая, когда же он успел его расстегнуть. Потом оказалось, что никто сюртук не расстегивал, пуговицы просто были выдраны с мясом. Но думать было некогда, Алиса уже разодрала на нем рубашку, жадно целуя, опускалсь все ниже, ниже… Терпеть не было никакой возможности, забыв про все на свете, Северус вошел в нее мощным, сильным рывком. Теплая волна накрыла их и унесла куда-то далеко-далеко…
Через некоторое время Снейп почувствовал на себе пристальный взгляд.
- Что? – тревожно спросил он, прижимая к себе Алису. – Плохо со мной, да?
«Нет, ну надо же, чертова Эванс, так заморочить мужику голову! Он же не истерик, не полоумный, он уверенный, справляющийся с жизнью мужик! Нет, я не буду сама топиться, а найду на том свете Лили, и утоплю в этом, как его, Стиксе, что ли?». А вслух, успокаивая, сказала:
- Не кокетничай, Север! Тебе не идет. Стала бы я валяться с тобой здесь на полу, если б не понравилось, до кровати-то мы не дотянули! И знаешь, я, пожалуй, все-таки благодарна, Эванс, ведь теперь ты только мой.
- Да никто особо не претендует, - Снейп не верил своим ушам.
- Позволь заранее предупредить, я ужасно ревнива, а непростительные заклинания помню очень хорошо. Каждая приблизившаяся к тебе баба, рискует получить Аваду.
- Вот и хорошо, - прошептал Северус ей в ухо, прижимая женщину к себе, - обязуюсь отравить каждого, приблизившегося к тебе на расстояние вытянутой руки.
А потом все началось снова.
Их тайна, которую ради соблюдения приличий они не хотели никому открывать, ведь после смерти Фрэнка не прошло и года, была раскрыта через три дня. Снейп считал себя опытным шпионом, но оказалось, что следить за Волан-де-Мортом проще, чем видеть Алису и не иметь возможности коснуться ее. Их застукала Минерва Макгонагалл, самозабвенно целующимися в одном из укромных уголков Хогвартса.
- Да что же это! Сказано сто раз, в правом крыле ремонт, вход сюда запрещен! Минус сто очков… - и застыла, разглядев, кто перед ней. - Мерлин, ущипните меня! Северус? Алиса? Ну ладно студенты, но вы-то, вы! Если уж декан Гриффиндора не желает ни о чем думать, то что спрашивать с Поттера и Уизли?
Голос директора был строг, а глаза смеялись.
- Ну, вы же понимаете Минерва, нам невозможно сейчас…
- Не понимаю, и понимать не хочу! Но я слышала, что Выручай-комната вновь стала открываться после пожара…
И директор школы пошла по коридору, не оглядываясь на влюбленных.
***
Полтора года спустя.
Гарри тревожно оглядывал собравшуюся толпу.
- Кого ты высматриваешь? – ревниво спросила Джинни, пять минут назад ставшая миссис Поттер.
- Чертов Снейп! Он не явился на нашу свадьбу! Мы то на его были!
- Ага, - засмеялась Джинни. – Ты помнишь, как он разозлился? Вместо приглашенных Невилла и Августы, человек так раз в сто побольше! Это портрет Дамблдора разболтал.
- Профессор был похож на огнедышащего дракона, - засмеялся подошедший под руку с Гермионой Рон, - если бы Алиса не поглаживала его по локтю, гореть нам синим пламенем!
Это знаменитое поглаживание было известно всему волшебному миру. Только миссис Снейп могла успокоить все еще грозного, порой бушующего супруга. Впрочем, всем была так же хорошо известна ужасная ревность Алисы, по мнению которой на ее мужа претендовали все ведьмы от семнадцати до девяноста. Как-то раз Гарри нечаянно стал свидетелем семейной сцены, грозные крики миссис Снейп прерывались звоном разбитой посуды. Поттера поразило тогда выражение лица профессора. Оно не было злым, нет. На нем застыло выражение какой-то гордости, самодовольства, и вместе с тем огромной нежности. Мотнув головой, Гарри отбросил воспоминания и ответил другу:
- Вот-вот, а его нет! В отместку, что ли? Невилл! Где твой новоиспеченный папаша?
- Не говори о нем в таком тоне, Гарри! – в голосе Невилла, подающего надежды студента Высшей Академии Зельеварения, сквозило обожание. - Он вчера очень поздно вернулся из Парижа, с конференции, вы же слышали, ему удалось восстановить рецепт…
- Ну, завел свою шарманку, теперь не остановишь! – прервал друга Рон.
Невилл, улыбнувшись, остановил свой рассказ об удивительном открытии Снейпа.
- Да, о чем это я? Мама ругалась, что он не заночевал во Франции, но вы же знаете, она не очень хорошо себя чувствует, профессор так тревожится…
Хлоп! Громкий звук от трансгрессии и все увидели Северуса Снейпа, но в каком виде! Седые волосы стояли дыбом, взгляд безумный, мантия болталась где-то сбоку, сюртук расстегнут, белоснежная в прошлом рубашка в подозрительных разводах!
- Что случилось? Он возродился? Пожиратели сбежали из Азкабана? – послышалось со всех сторон.
Но почетный академик, обладатель звания зельевар года, кавалер Одена Мерлина, по слухам, будущий директор Хогвартса и прочая и прочая, только мотал головой, рассеяно шевеля губами.
- Ну что ты так разволновался, сынок, - возникшая из ниоткуда Августа Лонгботтом взмахом палочки привела одежду Снейпа в порядок. – Извините, он немного не в себе, переволновался, Алиса ведь не девочка уже, да и до родов еще два месяца оставалось… Северус, возьми себя в руки, уже все в порядке!
- Кто у меня, брат или сестренка? – радостно спросил Невилл.
Губы старой дамы расползлись в улыбке, но она молчала, предоставив право ответа Снейпу. Тот перевел черные сверкающие глаза на пасынка, потом с непонятной укоризной глянул на «золотое трио», - Гарри, Рона и Гермиону, ставшее ныне, благодаря Джинни, квартетом, и каким то странным голосом ответил:
- Всех помаленьку, их четверо!
И бессильно опустился на подставленное Августой кресло.
