Глава 4. Kallisti * (* - греч. "ΚΑΛΛΙΣΤΙ" - "прекраснейшей" - согласно греческой мифологии, надпись на яблоке, подброшенном Эридой на свадьбу Пелея и Фетиды, и ставшем причиной ссоры Геры, Афины и Афродиты, которая косвенным образом привела к Троянской войне. Поэтому выражение «яблоко раздора» стало своего рода эвфемизмом для любой незначительной вещи или события, которое может привести к масштабным, непредсказуемым и, зачастую, разрушительным последствиям)
Когда ты на чем-то сосредоточен, самое главное – выглядеть расслабленным.
Отработка этого навыка заняла у Сенеки много времени, но оно того стоило. Иначе нельзя вести себя на публике. Он всегда сидел в кресле немного развязно, закинув ногу на ногу. И лишь легкое постукивание тонких пальцев по подлокотнику могло выдать волнение распорядителя.
Первая тренировка трибутов всегда несколько символична.
Сенека переводил взгляд с одного лица на другое, пытаясь понять, о чем они думают в данный момент. Кому-то было откровенно страшно, кто-то напряжен, как пружина. Профи, как всегда – уверены в своих силах. Девчонка из Двенадцатого выглядела несколько задумчиво, будто витая мыслями где-то в ином месте. Сенеке нравился такой подход - она поступала мудро, не демонстрируя своих истинных чувств соперникам.
Катон и Мирта сбились в кучку с парочкой из Первого – пареньком Марвелом с хитрой физиономией, и светловолосой красавицей Диадемой. Блондиночка то и дело поглядывала на зону распорядителей, стараясь уловить их взгляды.
Пит Мелларк буквально впитывал каждое слово инструктора, словно старательный ученик. Сенека едва сдержал улыбку. Очевидно, Эбернетти сумел вдолбить подопечному, что умирать от жажды или инфекции во сто крат хуже, чем от меча Катона.
Еще одним интересным лицом для Сенеки показалась рыженькая девочка из Пятого. Как-то он не заприметил ее на открытии и Жатве, однако сейчас это плутоватое личико привлекло его внимание. Как же ее звали?.. Элла? Энни? Эрика? Сенека несколько секунд перебирал имена, а потом удовлетворенно улыбнулся. Эви. Ее звали Эви. Мысленно он сделал себе пометку последить за ней.
Инструктаж был окончен, и трибуты рассредоточились по залу. Наблюдать за боевыми навыками профи не было смысла – Сенека мог быть уверен, что они на высоте. Его куда больше заботили остальные.
Но ни в первый, ни в последующие дни, Китнисс Эвердин не сумела привлечь его внимание. Пока Катон и остальные демонстрировали свои приемы, она отсиживалась по углам и училась вязать узлы. С одной стороны – это было довольно полезно. С другой – совершенно не зрелищно. Не собирается же она связать веревками своих соперников.
Сенека откровенно заскучал. Из всех его сумели приятно удивить лишь двое – блондинистый напарник Китнисс оказался неожиданно силен, швырнув внушительную гирю на несколько метров. Второй была рыжеволосая Эви, продемонстрировавшая воистину уникальную быстроту реакции.
Настал день итогового смотра. Того самого, где эти ребята раскроют все свои карты, стараясь заполучить лишний балл от распорядителей. Однако большинство из них так морально подавлены, что уже на этапе подготовки отказываются от борьбы. Их Сенека заранее исключил из общей картины. Ему надо рисовать теми красками, которые достойны внимания, которые интересны и необычны. Ему нужно получить все внимание Капитолия, каждый вздох, каждый взгляд, каждую жилу и нерв.
Из года в год – одно и то же. Первые два Дистрикта заходят в зал - и от них буквально фонит спесью и самомнением. Хотя, признаться честно, их способности впечатляют.
Помимо мастерского владения копьем, Марвел показал неплохие навыки рукопашного боя. Красавица Диадема окинула игривым взглядом распорядителей и грациозно направилась к гимнастическим снарядам – демонстрировать всю свою ловкость.
Мастерством Мирты вообще было грех не залюбоваться. Маленькая, юркая, гибкая как змейка – она ухитрялась метать по десятку ножей почти одновременно.
Катон, не смотря на свою массивность, двигался легко, быстро, непринужденно. Словно танцевал сложный, опасный танец смерти, скользя лезвием меча по воображаемым соперникам.
После этой четверки Сенеке подумалось, что теперь уж его сложно чем-то удивить. Рыжеволосая Эви особо даже не старалась выхватить лишние несколько баллов – она была слишком умна, и понимала – в силовых демонстрациях ей никогда не победить. Поэтому, очевидно, она приберегала свои особые способности до арены. Только вот повторить историю Джоанны Мейсон ей не позволят, и придется придумывать что-то более оригинальное.
Некоторые трибуты поражали своей пассивностью – они даже не думали бороться, и просто выходили, смотрели на Сенеку и остальных взглядом забитой собаки, и уходили. Сенека же лишь презрительно фыркал. Такие приходят каждый год, и нечего даже думать о том, что их можно пожалеть. У них был шанс приобрести какие-то навыки. Они им пренебрегли. И кто в этом виноват?
Крошечная Рута приятно порадовала Сенеку своим задорным настроем и неожиданной легкостью, с которой она порхала по брусьям. Что ж. Возможно, она протянет чуть дольше, чем он предполагал.
Цеп, со все тем же спокойным хладнокровием вышел к стенду с тяжелыми булавами. Для парня из сельскохозяйственного Дистрикта, с оружием он обращался на удивление легко. Обращало на себя внимание то, что к распорядителям Цеп отнесся совершенно бесстрастно – будто бы их и не было в зале. Будто бы ему все равно – смотрят они, или нет. Сенеке такой подход не то чтобы нравился, но не претил уж точно.
Ко времени появления Двенадцатых – совет порядком заскучал. Однако, в Сенеке только успел разгореться интерес. Делая вид, что увлечен разговором с коллегой, Сенека искоса наблюдал за приближающейся Китнисс Эвердин. Она ничуть не изменилась – та же настороженность в глазах, и колючая, строгая решительность.
- Китнисс Эвердин! – чеканит она, с вызовом глядя на Сенеку. Он делает вид, что только заметил ее, и выжидающе обращает к ней взгляд. Лук. Вот оно что. Он должен был догадаться, что она охотница. Тем временем Китнисс стала наизготовку. Она словно сама стала тетивой собственного лука – такая же напряженная и жесткая.
Стрела стремительно понеслась вперед и вонзилась в десятке сантиметров от манекена.
Сенека не выдержал и засмеялся. Ты уже мертва, Эвердин. В тебе может быть сколько угодно огня, но это не спасет тебя от копья Марвела или кинжала Мирты. Или булавы Цепа. Или хитрой ловушки Эви.
Он подал сигнал служанке, чтобы заносили еду. Просмотр можно считать оконченным. Вряд ли Пит Мелларк сможет чем-то удивить, раз его перспективная напарница провалила свой смотр. Сенека встал со своего кресла и приблизился к остальным распорядителям, обсуждающим предстоящий ужин. Он буквально чувствовал злой взгляд Китнисс на своей спине. И ему доставляло удовольствие злить эту девчонку, которая не оправдала его ставок.
Не успел он додумать мысль о том, что в ней нет ничего, кроме разочарования, как по щеке хлестнуло воздушным потоком, а яблоко изо рта поросенка оказалось пришпиленным к стене.
Сенека вскинул брови и обернулся, встречаясь с Китнисс глазами. По спине пробежали мурашки. В ее взгляде было столько жгучей ненависти, столько ярости и вызова, что ему стало не по себе. Впервые за всю свою жизнь, Сенека ощутил, что боится трибута. Девчонку-трибута. И он не мог отрицать того, что этот страх смешан с безмерным восхищением ее отчаянной смелостью.
- Спасибо большое. Спасибо за внимание. – Китнисс присела в нарочито надменном реверансе, а ее тон буквально сочился ядом.
Не дождавшись знака от притихших распорядителей, она поспешила покинуть зал.
