Гордость и предубеждениеВсе знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену.
– Скорпиус, – сказала мама как-то за завтраком, – почему бы тебе не пригласить к нам погостить ту милую девочку, как ее зовут, Драко? Шинед?
– Шивон, – ответил из-за газеты Драко, – на редкость пошлый выбор имени со стороны Финнигана, если вы меня спросите. Но чего еще от него было ожидать?
Астория хотела было сказать, что не тому, кто назвал сына «Скорпиус Гиперион» судить, но благоразумно промолчала.
– Ну так вот, милый, почему бы тебе ее не пригласить? До конца каникул еще две недели, уверена, вы приятно проведете время.
– Мам, она же уже приезжала, – напомнил Скорпиус, – вместе со всеми. И вы с таким нетерпением ждали, пока они уедут. Зачем она тебе понадобилась?
– Ну, дорогой, – сказала Астория, – нужно же мне ввести ее в курс дела.
– Какого дела?
– Управления поместьем. Это дело нелегкое, особенно в наши дни, когда налоги на недвижимость постоянно повышаются. Боюсь, мы будем вынуждены закрыть западное крыло...
Драко что-то буркнул из-за газеты.
– Мам, – внутренне содрогаясь, осторожно спросил Скорпиус, – мам, а зачем ты будешь учить ее управлять поместьем?
Мама посмотрела на Скорпиуса как на слабоумного.
– Милый, тебе пора задуматься о будущем. Конечно, это печально, что на твоем курсе всего три слизеринки, но зато легче сделать выбор, вернее, выбора и вовсе нет. Дочь Грема очаровательна и очень мила, но несколько, хм, пустоголова. А Куин... Ты знаешь, как я ценю Блейза, но имя Забини уже давно стало синонимом промискуитета, к тому же и Иса не отличается, гм, целомудрием.
– Пап, – сказал Скорпиус, – мама шутит, да?
– Конечно, ты можешь приглядеться к девушкам с младших курсов, – отец соизволил наконец опустить газету. – Но эта девчонка Финниган вполне годится. Не считая, конечно, гриффиндорцев-родителей, но у всех свои недостатки.
– Пап, – напомнил Скорпиус, – мне четырнадцать. Я не собираюсь жениться.
– Все так говорят, – ответила мама. – Сынок, ты не какой-нибудь голодранец, чтобы жениться, на ком вздумается, пора подумать о будущем.
Кто сам не пожалуется, не дождется сочувствия
– Мои родители окончательно спятили, – сказал Скорпиус.
Роуз приподняла брови.
– Они ищут мне жену!
Роуз уронила книгу:
– Что?
Скорпиус кивнул:
– Я знал, что папа всегда был немного двинутый, но мама его полностью поддержала.
– Не думала, что твоя мама такая леди Кэтрин де Бур. Дай догадаюсь – ты помолвлен с одной из своих кузин? Куин, полагаю?
– Куин мне не кузина, благодарю покорно, – оскорбился Скорпиус. – И кто такая Кетрин де Бур?
– Ну тем более, тогда ничего не мешает тебе жениться на Куин. Желаю счастья, – настроение Роуз почему-то вдруг испортилось, и читать расхотелось.
Скорпиус фыркнул:
– Да при чем тут Куин, ты не поверишь, кого они мне сватают. Ни за что не догадаешься!
– Спасибо, мне неинтересно, – процедила Роуз сквозь сжатые зубы.
– Нет, правда, ты упадешь, когда узнаешь.
Роуз демонстративно уставилась в книгу.
– Ты меня не слушаешь?
– Готова Вас выслушать, если Вам очень хочется мне об этом сказать, – чопорно сказала Роуз.
– Держись крепче – Ши Финниган.
– Господи помилуй! – сказала Роуз.
Скорпиус расхохотался.
Я бы простила ему его гордость, не задень он мою
– Я не могу поверить, что ты заставляешь меня читать любовный роман.
Роуз закатила глаза:
– Это не любовный роман, это классическая литература, один из самых популярных романов в мире, целые исследования посвящены...
– Уизли, – перебил ее Скорпиус, – на обложке нарисована девчонка в древней одежде и шляпке. В шляпке, Роуз. Она даже держит зонт. А рядом с ней парень в дурацкой щляпе и колготках.
– Это не колготки, это...
– Она розовая, Роуз. Я не буду читать розовые книги. Ты издеваешься? И ты говоришь, что это не любовный роман? Какие еще романы публикуют в розовых обложках? И самое главное, авторшу зовут Джейн.
– Звали, – автоматически поправила Роуз, – и при чем тут ее имя?
– Потому что, это женское имя, Уизли, и единственная женщина, которая пишет не просто чушь собачью, зовут Рита Скитер, потому что она пишет наиотвратнейшую чушь собачью. Все же остальные – просто поверхностные дуры, которые пишут всякую дрянь про девчонок в шляпках и мужчинах в колготках, и о том, как они все там влюблены, которую любят читать все пустоголовые девчонки. Спасибо, не надо. И вообще, пацаны просто не переживут, если увидят, что я читаю розовые книги! Моя репутация будет запятнана навеки.
– Возьми эти слова назад, – угрожающе сказала Роуз.
– Что пацаны не переживут? Возьму, пожалуй, потому что они не просто не переживут, они окочурятся моментально...
– Нет! Те слова, где ты оскорбляешь в моем лице весь женский пол и всех великих писательниц! Джейн Остин, Джордж Эллиот, Шарлотта Бронте, Вирджиня Вульф, Айрис Мердок! Ты только что оскорбил величайших писательниц, которые тебе бы даже собачек их кормить бы не доверили, и ты оскорбил их только потому что ты – мерзкая шовинистическая свинья! И ты назвал меня глупой, поверхностной дурой, а мою любимую книгу – отвратнейшей чушью собачьей? Ты негодяй, Скорпиус Малфой, и я тебя ненавижу!
– Эй, я овтратнейшей назвал вовсе не...
Но она уже стукнула его книгой по голову, запустила ею в него и гордо вышла вон.
Если не считать замужества, всякой барышне больше всего нравится время от времени страдать от несчастной любви. Это занимает ее мысли и придает ей интересность в глазах подружек.
– Ты такая грустная в последнее время... – Элис. Добрая, милая Элис.
– Роузи, что-то случилось? Ты действительно такая печальная, – Молли.
– Роуз, пойдем, поиграем вместе в Плюй-Камни! Ну давай, развеешься! – Лили.
– Милая, из-за какого негодяя ты так расстраиваешься? Наплюй, он тебя не стоит, – Рокс.
– Говорят, в таких случаях помогает шоколад, хочешь шоколад? Он маггловский, но очень вкусный, бери! – Дженни.
– Скажи, кто этот мерзавец, и я оторву ему все, что отрывается! – Дом.
– Уизли, сделай лицо попроще, или его у тебя так парализовало? Мак, передай кетчуп, эту пародию на омлет нельзя есть не залив чем-нибудь для вкуса.
– Финниган, проваливай с нашего стола!
– От нашего, а не с нашего, я за столом, а не на столе, Поттер, так что заткни свою пасть, вот, например, омлетом. Чем больше мы платим эльфам, тем ленивее эти твари становятся, этот омлет есть невозможно. Уизли, ты не василиск, не надейся прожечь меня взглядом, и расслабь наконец физиономию, тебя ж просто колбасит уже всю. Какого черта ты пинаешь меня, Лонгботтом? Что сегодня у нас, День Нервного Подростка? В Слизерине Малфой психует, на людей бросается, тут вы коллективно, мне вообще дадут сегодня спокойно поесть? Боже, из чего они делали этот чай, на метлах хаффлпаффцев с прошлого матча настаивали?
Какой стремительностью обладает женское воображение! Оно перескакивает от простого одобрения к любви и от любви к браку в одну минуту.
– Господи, я глазам своим не верю!
– Кхм. Финниган. Это не то, что ты думаешь...
– Боже, я травмирована на всю жизнь. Я больше никогда не стану прежней. Дайте мне кислоту, я выжгу себе глаза! Стоп, они уже выжжены. Боже, это навеки отпечатается в моем мозгу. Прощай, счастливый мир! Здравствуй, психушка! Мои глаза, о мои глаза. К черту глаза, мозг, мой мозг, он вытекает!
Скорпиус закатил глаза.
– Не затягивай представление, Финниган, краткость – сестра таланта.
– Подожди, что я устрою сейчас в женской спальне. Скорпиус Малфой читает дамские романы! Скоро к тебе стайкой потянутся девочки, ведь так приятно иметь лучшего друга-гея.
– Это не дамский роман!
– Малфой, кому ты дуришь голову? Эта книга розовая, и на ней девка в шляпке! Господи помилуй, ты украл это у Кимми Монтагю? Эта дура как раз вчера вслух читала о буйной страсти графа Монтельбана и маркизы Сантропедро, мы с Куин ее чуть не придушили.
– Это не дамский роман, это классическое произведение английской литературы, Финниган. Имей хоть каплю почтения к классике.
– Дай хоть взгляну, что это. О. Мой. Бог.
– Финниган!
– Малфой, это же Колин Ферт в мокрой рубашке на форзаце. О господи! Я всегда подозревала, Малфой. К кому ты бегаешь по вечерам? Явно не Лайл Беддок... Малькольм Забини? Господи помилуй, а ваши отцы знают? Старого козла Забини не жалко, конечно, но бедный мистер Малфой!
– О Мерлин, да отдай ты мне это.
— Я давно брожу по парку в надежде встретиться с вами. Не окажете ли вы мне честь, прочитав это письмо?
Роуз.
Я, конечно, побродил бы по Запретному Лесу, в надежде встретиться с тобой и передать письмо лично, но тогда мне пришлось бы слишком долго ходить, тебе не кажется? Так что надеюсь, совиная почта сойдет, и ты окажешь мне честь прочитать это письмо. И я могу прислать свою тетку, чтобы она запретила тебе дружить со мной, у меня есть подходящая. И если твой младший брат сбежит с неподходящей молодой особой, я обещаю обязательно найти их и заставить пожениться. Хотя нет, этого я делать не буду. Откуплюсь от нее? Или это против гриффиндорских обычаев?
Как ты наверное уже поняла, я прочитал твою книгу. Она оказалась не такой тяжелой, как показалось, когда ты меня ей стукнула, кстати. И да, она отлично написана, кстати, некоторые шутки я даже запомнил, но давай не будем спорить, что это все-таки любовный роман из тех, на каких вы, девчонки, помешаны (даже Финниган, она, конечно, превратила мою жизнь в ад, когда увидела, что я читаю, но черт возьми, цитировала-то она точно, значит читала!), и пусть он хорошо написан, но он же про любовь, а значит – любовный роман! Так что я тут был прав, и о Мерлин, ради тебя я прочитал любовный роман, оцени мою жертву! Ну да ладно, хорошо, я признаю, что я был неправ и наговорил тебе кучу глупостей про писательниц, извини и прости меня пожалуйста. Я очень скучаю по нашей дружбе и по тебе, и хочу дружить снова. И кстати, моя тетя Дафна прислала мне новый роман Макьюэна, говорит, что обязателен к прочтению, а ты сама знаешь, что тетя Дафна плохого не посоветует.
И да, я все еще могу попросить ее прийти и наговорить тебе гадостей, чтобы запретить со мной дружить, если хочешь. Ну хочешь, я могу заставить кого-нибудь жениться на Лили Поттер, может это сойдет? Мой приятель Лайл Беддок может сойти за Уикхема, должен в карты всему Слизерину.
Пожалуйста, прости меня и приходи в наш клуб.
Скорпиус.
— Вся моя борьба была тщетной! Ничего не выходит. Я не в силах справиться со своим чувством. Знайте же, что я вами бесконечно очарован и что я вас люблю!
Она успела. В последнюю секунду, но успела!
– А я уж думал, что ты не придешь, – лениво протянул Скорпиус, протягивая ей книгу. – Напишешь мне, что о ней думаешь?
– Уже по обложке понятно, что это одна из ваших дурацких мальчишечьих фанаберий про маггловскую войну, – несчастно сказала Роуз, читая название. – Уловка 22? У меня очень плохое предчувствие. Если здесь снова будет про кровь и кишки, я пришлю тебе дядину вредилку.
– Эй! Когда ты заставила меня читать «Север и Юг», я не жаловался.
Роуз возмутилась:
– Что плохого в «Севере и Юге»? Это социальный роман о маггловской промышленной революции и расслоении общества.
– Пожалуйста, – закатил глаза Скорпиус. – Как будто ты не читала этот роман с одной только мыслью: «Ну когда же, когда Маргарет и Торнтон будут вместе!»
– Вовсе нет! – возмутилась Роуз, но он лишь рассмеялся.
– Мы можем спорить об этом вечность,а нам на поезд через час, – весело сказал он. – Приятных тебе каникул, Роуз, и обязательно напиши.
Она рассмеялась и потянулась к нему, чтобы поцеловать на прощание в щеку,и именно в этот момент он тоже как-то потянулся к ней, и они вдруг замерли и ощутили странную неловкость.
Вдруг показалось, что они как-то слишком близко стоят.
Она уставилась куда-то ему под подбородок:
– Ну... Пока? – почему-то словно спросила она.
– Ага, – осипшим голосом сказал он и откашлялся, а потом снова произнес:
– Ага. Давай. Пока. Увидимся.
Она подняла глаза и увидела, что он очень внимательно разглядывает что-то за ее спиной, наверное какую-то ужасно интересную стену. И он краснел. Ей почему-то стало смешно, когда она увидела, что у него даже шея вся порозовела.
И тогда она сделала то, что хотела сделать весь год. Она встала на цыпочки и быстро поцеловала его в губы. Просто будто клюнула.
А потом развернулась и со всех ног убежала в Гриффиндор.
Мда. Получилось совсем не как в книгах.
От автора: Фух! Следует признаться, я загнала себя в ужасную ловушку "Проектом" - ведь там было сказано, что они вместе с четвертого курса, а у меня никак не получалось их свести. И так я их крутила, и этак - нет, никак - в итоге герои просто неловко разбегались, стараясь скорее спрятаться, и в конце концов я поняла, что против натуры не попрешь, и классические признательные любовные сцены мне никогда не станут удаваться. И ведь технически, они ведь будто бы вместе, да? Она же его поцеловала, так что технически, они теперь вместе с четвертого курса.
