Глава четвёртая, в которой Нимфадора Тонкс сталкивается с непредвиденной моральной дилеммой.Блаженная сладость сонной дрёмы была безжалостно разрушена невнятным, но настойчивым стуком.
Тонкс поплотнее натянула одеяло, практически накручивая его на голову, но стук, к её величайшему разочарованию, спустя некоторое время повторился.
– Какого чёрта? – простонала она в голос, сворачиваясь в клубок и отчаянно пытаясь поймать ускользающий сон.
Особенно громкий удар, от которого со звоном задрожало стекло, положил конец её бесплодным попыткам.
– Узнаю, кто мне испоганил мой законный выходной, расчетверю без суда и следствия, – пробурчала Нимфадора последнюю угрозу и, после того, как та была естественным образом проигнорирована внезапным нарушителем спокойствия, слезла с кровати.
Почтовый сыч, залетевший в наконец отворённое окно, недовольно ухнул и, получив своё, гордо исчез в облаках. Тонкс, не глядя, швырнула сложенный трубочкой «Пророк» на стол и, то и дело теряя тапки, прошлёпала в душ.
Опрокинув чайник и не глядя вернув его в исходное положение, Нимфадора опустилась на стул и, закинув ногу на ногу, опасно потянулась за отброшенной газетой.
– Что день грядущий нам готовит?.. – нараспев проворчала она, развёртывая «Пророк». – Чёрт, начинать день с унылой физиономии Фарландера на первой полосе – что может быть лучше, в самом деле! «Начальник Отдела Тайн отвечает на вопросы журналистов и опровергает слухи о несостоятельности министерских методов...» Да уж, не было варианта удачнее для антирекламы, – Тонкс демонстративно зевнула и продолжила торжественное декламирование заголовков:
– «Скандал в Гринготтсе...» Нет, это даже не забавно. Ну, чем порадует на сей раз криминальная хроника? – она перевернула страницу и закашлялась.
– Чёрт бы вас побрал! – воскликнула Нимфадора, почти вскакивая с места и путаясь в полах непривычно длинного шёлкового халата – подарка Андромеды, разумеется.
«Есть ли связь между загадочным поведением хогвартского профессора и кошмаром под Эдинбургом?» гласила крупная надпись наверху колонки.
– Чёртовы журналисты! – яростно выругалась Тонкс, с усилием сбрасывая перекрутившийся халат и бегом уносясь в комнату. – Чёртов аврорат! Чёртов Люпин!..
— — — — — — — — —
Стоило ей войти на этаж, где расположился аврорат, когда её буквально за шкирку оттащили в сторону.
– Тонкс, подожди! – выдохнул Гарри, задыхаясь от быстрого бега. – Срочно нужно поговорить!..
– О чём тут говорить? Жёлтую прессу в камин, репортёров – на общественные работы! – громко фыркнула Нимфадора, скрещивая руки на груди. – И не говорите мне, что вы поверили в эту чушь, которую пишет... Как там зовут эту последовательницу Скитер?
– Всё равно она, скорее всего, пишет под псевдонимом, – оборвала её Гермиона. – Это не имеет значения! Имеет значение мнение главы аврората, который «не может игнорировать реакцию общественности».
– Это всего лишь статья: не собирается же он по ней возбуждать дело? – поморщилась Тонкс. – Это даже не улика.
– Это свидетельские показания, которые могут стать уликой, – поправила её педантичная Грейнджер. – То, что кто-то из учеников видел Ремуса, возвращающегося после полнолуния из Запретного леса, это значит, что нет никаких доказательств того, что он всю ночь провёл в замке.
– От Запретного леса до Эдинбурга за ночь не добежать, а тем паче не вернуться, – возразила Дора. – Это несерьёзно.
– Степень серьёзности зависит от настойчивости шефа, – пробурчал Гарри. – Но поэтому мы и хотели с тобой поговорить. Яснее ясного, что дело Остина у меня отберут.
– Мне казалось, что несмотря на сложные родственные узы, опутавшие магическую Британию, вы с Люпином не родственники? – мрачновато сыронизировала та.
– Шеф любит перестраховываться, – вздохнул Поттер и всклокочил свои вечные вихры. – И это может обернуться чертовски неудачно для Ремуса: к сожалению, у нас всё ещё не любят оборотней.
– Над этим потребуется немало поработать, – вставила Грейнджер, нахмурившись. – Но пока что единственный вариант хоть как-то держать ситуацию под контролем – попросить отдать дело Остина тебе. Тонкс, пожалуйста! Ты профессионал и никогда не позволишь упечь человека в Азкабан просто потому, что он – оборотень!
– Кто сказал, что я собираюсь отказываться? – Нимфадора даже несколько обиделась. – Я ведь не детей с ним крестить собираюсь, а работать, в конце концов. Ради такого случая можно заключить временный пакт о ненападении.
– Прогресс, – заметил Гарри и поспешно подавил смешок. Тонкс демонстративно сделала вид, что ничего не слышала.
– Ну, что, пошли сдаваться на начальственный ковёр? – она потянула Поттера за плечо. – Если бы я унаследовала блэковский цинизм, я бы стребовала с тебя что-нибудь, знаешь? В качестве компенсации и в воспитательных целях.
– Меня уже поздновато воспитывать, можешь уточнить у Джинни, – парировал Гарри. – И это не я сказал, это она так считает.
Нимфадора сдержанно пихнула его локтём и, потеряв концентрацию, едва не впечаталась в завернувшего за угол человека.
– Аврор Тонкс, аврор Поттер, удачно, что вы здесь, я как раз собирался вас искать, – старший аврор МакГилликади взирал на обоих снизу с высоты своих метра шестидесяти. Впрочем, маленький рост МакГилликади мог обмануть разве что новичков в первую пару месяцев работы. О нудном упрямстве главы аврората и способности дать фору любому из министерских бюрократов, но добиться своего, ходили легенды. К сожалению, столь скрупулёзен, до зубовного скрежета, МакГилликади был во всём: особенно, когда дело касалось подчинённых. Мало кто способен был сдать простецкий рапорт без того, чтобы три раза не исправить его по комментариям начальника.
– Сэр? – Дора привычно вытянулась в струнку.
– Я по поводу дела Остина, – шеф посмотрел на Гарри. – я принял решение о передаче дела другому следователю, аврор Поттер. В связи с вашим тесным знакомством с одним из фигурантов.
– Передаче кому, сэр? – уточнил Поттер, пытаясь казаться спокойным.
– Пока не решено. Возможно, Стивенсону или Буту, – МакГилликади провёл рукой по короткой бородке. – Не думаю, что это должно вас волновать. Но прошу позаботиться о том, чтобы все материалы по делу были в течение часа у меня в кабинете, подготовленные к передаче.
– Сэр! – Тонкс выступила вперёд. – Разрешите обратиться! Дело Остина может быть связано с делом Грейвса, поэтому прошу вас отдать его мне. В отличие от аврора Поттера, у меня нет тесных связей с фигурантами, скорее наоборот, – она бросила на Гарри многозначительный взгляд.
МакГилликади задумался, прищурив один глаз.
– В ваших словах есть резон, – признал он. – В таком случае, аврор Поттер, в течение часа все бумаги должны быть на столе аврора Тонкс. И доклад в письменной форме мне лично после.
– Чёртов формалист, – еле слышно пробормотал Гарри, когда их общий начальник удалился на почтительное расстояние. – Иногда я жалею, что Кингсли стал министром, а не остался в аврорате.
– Кингсли... – Нимфадора повернулась к Гермионе. – Он ведь единственный, кто может свидетельствовать в пользу Люпина по поводу тех инсинуаций с его работой в стане оборотней в войну?
– Мы не можем ставить под удар ещё и министра, – отрезала Грейнджер. – Турпин вытащила эту историю на поверхность, а репортёры, конечно, раздули из мухи слона, но пока что это не имеет к Остину никакого значения. Доверие к свидетелям важно, но куда важнее улики.
– И мотивы, – добавил Поттер. – Чего я не могу понять, так это при чём здесь Ремус? Он был свидетелем по делу Грейвса, но Грейвса оправдали. К чему привлекать такое внимание к школьному профессору?
– Личные счёты? – предположила Гермиона. – Удобная мишень? Или – что маловероятно, но вдруг – это всё всего лишь совпадение.
Тонкс воззрилась на неё со скептицизмом.
– Чтобы правозащитник Грейнджер верила в простые совпадения? – поддразнила она Гермиону. Та слегка покраснела.
– Я пытаюсь проработать все возможные версии. Все – значит, без исключения, – заявила она. Нимфадора махнула рукой.
– Давай свои материалы, – обратилась она к Гарри. – И я оставлю тебя в покое дописывать отчёт МакГилликади.
– Кровь – не вода, знаешь? – Поттер прозрачно намекал на блэковские корни Тонкс, как всегда, когда она над ним подтрунивала.
– Именно поэтому ты будешь переписывать отчёт под разглагольствования шефа, а я – в тишине и благоденствии анализировать происходящее за чашечкой кофе, – почти пропела она в ответ. – Не забывай, что вообще-то у меня сегодня заслуженный выходной. Был, – добавила Дора, искренне сомневаясь, что ей когда-нибудь доведётся наверстать упущенное.
— — — — — — — — —
Уже спустившись в министерскую столовую, Тонкс решила, что «чашечка кофе» – это, конечно, в духе её аристократической матери и криминальных мелодрам, но совсем не в её и потому устроилась в углу с кружкой сливочного пива. Раскрыв тощую папку документов, она пробежалась глазами по страницам: экспертиза, скупые показания соседей и знакомых, фотоотчёт с места преступления... Взгляд задержался на вложенной папке с досье, одолженной, судя по маркировке, из Отдела по Надзору за Магическим Существами.
«Мистер «Люпин, Р. Дж.», одни проблемы от тебя, – мысленно укорила папку Нимфадора, – угораздило же тебя вляпаться в жёлтую прессу, профессор». Помедлив, она всё-таки раскрыла её и углубилась в чтение. Примерную биографию Люпина Тонкс знала и так, разумеется, ещё со времён Ордена, но то, что знала она, Министерству было знать не обязательно. А вот то, что знало Министерство, могло быть использовано против него. Нимфадора мысленно попеняла себе: постоянно всплывающая тема «о Ремусе Люпине» выводила её из себя, но никак не желала исчезать из её жизни. Забыть о ней не давали ни Поттеры, ни Гермиона, ни Уизли... Разве что Кингсли милосердно обходил болезненные углы, остальные, как ни старались, то и дело скатывались к вечному вопросу «может быть, вы всё-таки сможете выдержать друг друга три часа на дне рождении Рона?» или что-нибудь в том же духе.
«Нам хочется, чтобы вы перестали дёргаться, – пыталась как-то объяснить Гермиона, – а то, знаешь, неловко себя чувствуешь, когда кто-то из друзей постоянно отказывается от приглашений и проводит праздники в одиночестве».
Счастливая молодёжь, конечно, готова была на уши встать, чтобы все вокруг были довольны и радовались жизни. Это льстило – у Тонкс было не так много друзей, чтобы ими разбрасываться, – но пока что – загадывать на будущее она отучилась, когда возродился Вольдеморт, – её устраивала роль наблюдателя. А праздники... Всё равно кто-то должен остаться на дежурстве?
Нимфадора медленно мотнула головой и опустила взгляд на бумагу, возвращаясь к чтению. Ремус Джон Люпин представал практически образцовым оборотнем, если судить по министерским бумагам. Отсутствовали данные разве что за год владычества печально известных Пия Тикнесса и Долорес Амбридж, но в этом сложно было бы обвинить Люпина.
– Аврор Тонкс, я надеялась вас застать здесь.
– Адвокат Турпин? – Дора скосила взгляд: бывшая соперница по процессу стояла, едва ли не сияя медовой улыбкой. – Чем могу помочь? Дело Грейвса, если не ошибаюсь, закрыто, а другие мои расследования пока не дошли до суда.
– Именно поэтому я и здесь, – Лайза – имя вызывало у Тонкс почему-то желание скривиться, как от лимона, – огляделась. – Позволите, я присяду?..
Нимфадора коротко кивнула на стул напротив. Турпин аккуратно повесила на спинку дамскую сумочку – слишком белую по дождливой погоде и слишком маленькую, по мнению Тонкс, чтобы быть хоть на что-то полезной без заклятия расширения, – и села, облокотившись на столешницу и небрежным, даже невинным жестом накрутив на палец блондинистую прядь.
– Мистер МакГилликади сообщил, что вам передали дело об убийстве мистера Теренса Остина, – начала Лайза размеренно – очень по-адвокатски, так, что невольно возникало ощущение раскладывания по полочкам, – и в связи с этим делом, полагаю, вас не мог заинтересовать вопрос об отсутствии алиби у мистера Люпина.
– Даже если у одного конкретного оборотня нет алиби, это не доказывает его вины. Можете себе представить, мисс Турпин, сколько оборотней в полнолуние не имеют чёткого алиби? – Тонкс мяла пальцами салфетку, лениво разглядывая осевшую на стенках кружки пену. – А сажать Люпина в Азкабан только на основании статьи из жёлтой прессы и натянутых взаимоотношений – непрофессионально, вы, полагаю, понимаете, о чём я.
– Более чем, аврор Тонкс, – та мимолётно улыбнулась, глядя на Нимфадору прямо – казалось, её не смущает небрежное невнимание к собственной персоне. – Однако я могу это исправить. Мы с вами часто оказываемся по разные стороны баррикад – увы, специфика рода занятий. Тем не менее, у меня есть информация, которая может оказаться полезной вам. А я – тоже служитель правосудия, как вы, убеждена, понимаете.
Тонкс заставила себя взглянуть на Турпин в упор. Та всё так же улыбалась – слегка рассеянно и накручивая прядь на палец – слишком мило, чтобы это казалось натуральным для Нимфадоры.
– Вы ведь знаете, что отсутствие доказательств не доказательство невиновности? – Лайза почти перегнулась через стол, выдвинувшись своим декольте, и добавила немного тише. – Вы ведь хотите отправить Люпина в Азкабан?..
Тонкс моргнула.
Ей почему-то хотелось истерически расхохотаться. Люпина в Азкабан!.. И ляпнуть дурным голосом что-нибудь в духе сентиментальных романчиков, которые пишут предприимчивые дамы вроде Турпин: «Он сломал мне жизнь, растоптал моё сердце, и неужели он думал, что сможет избежать возмездия!» Фарсовая чушь, в общем.
«Чёрт возьми, – машинально выругалась про себя Нимфадора, во все глаза глядя на Лайзу Турпин, как будто видела её впервые в жизни, – она всерьёз считает, что я этого могу хотеть?..»
Её вдруг захлестнул гнев. Ремус не имел к этому убийству отношения, и это было очевидно даже ей, Тонкс, которая временами едва сдерживалась, чтобы не придушить этого чокнутого идеалиста. Но Турпин, похоже, была убеждена в обратном.
Дора потянулась и, хмыкнув, нагнулась зеркально к адвокату.
– И что же у вас на него есть?.. – поинтересовалась она вкрадчиво.
– Показания мистера Грейвса. – Улыбка Лайзы стала шире: она уловила вкус победы. – Помните, Люпин говорил, что был в стае Грейбека во время войны? Так вот: была группа оборотней, которую истребили под корень. Кем – до сих пор неясно. Их предводителем считался некто Ален Сондерс, и убиты они были, по слухам, по доносу. Теренс Остин общался с Сондерсом. Ремус Люпин тоже – и достаточно тесно. Мистер Грейвс готов подтвердить это лично, – Турпин откинулась на спинку: она торжествовала. – И становится вполне логичным, что именно сейчас, когда стало известно о «шпионской деятельности» Люпина, Остин оказался опасен, не правда ли?
Тонкс закусила губу. Грейвс, готовый дать показания здесь и сейчас, история Люпина в Ордене, которая втянет в дело Кингсли и вытащит на свет кучу нежелательных подробностей...
«И законопроект Гермионы, который напрямую касается всего этого». Турпин – или кто-то другой руками Турпин – расставила им ловушку.
«Самое время вспомнить метод Ремуса», – с усмешкой заметила она себе и как можно вежливее улыбнулась.
– Что же, мисс Турпин, вы не могли бы в таком случае передать мистеру Грейвсу приглашение посетить мой кабинет завтра... Скажем, после обеда?
