Глава 4
А сегодня опять война. Снова слышны крики, взрывы, стоны умирающих. Снова горят дома, а в небе блестят Метки.
Сириус почувствовал разницу между той войной и этой только сейчас. Да, он заметил разницу сегодняшнего и вчерашнего дня. Заметил с такой четкой ясностью, что стало страшно.
Вчерашняя война была игрой. Не было жертв, не было пленных. Были потасовки в темных переулках магического Лондона. Были мелкие ссадины и порезы.
Сегодняшняя война была жестокой и беспощадной. Она рушила жизни людей, как карточный домик. А потом сжигала эти самые карты, чтобы не оставить за собой и следа от бывших.
Сириус понял это, когда в разгаре битвы кто-то пальнул Круциатусом в молоденькую, еще только выпустившуюся гриффиндорку. Она вступила в Орден месяц назад. Была довольно красива и смела. Общалась с братьями Пруэттами, и всегда помогала им в разных пакостях.
Сегодня она извивалась на полу от боли, крича и плача, как маленький ребенок. Ее большие голубые глаза были полны страха, а черный костюм почти разорвался на части. Она умоляла, просила, ругала и снова плакала, плакала без конца...
Сириус стоял в самом центре дерущихся и смотрел на нее. Тело налилось свинцом и почему-то не слушалось. Мозг требовал срочно атаковать противника и трансгрессировать малютку к Лили в Мунго. Но руки прилипли к телу, а костяшки пальцев побелели, как сильно он сжимал палочку.
Ужас. Страх. Боль. Ненависть. И жгучее бессилие.
Он не мог двигаться. Он просто не мог.
Звуки стали тише, а краски окружающего мира потеряли свою сочность. Сириус не двигался.
Мимо него беззвучно промчалась черная фурия. Бросилась к Пожирателю, отвлекая от девочки.
Муки на секунду прекратились, а крик стих. Пожиратель повернул голову, и тогда фурия начала танцевать.
Она плясала быстро, страстно, разжигая огонь, обжигая, но не подпуская близко к себе. Фигура прыгала с обломка на обломок. Кружилась вокруг замершего в недоумении Пожирателя в черной маске. Из ее палочки градом сыпались заклятья. Они не попадали в цель, но заставляли врага скакать следом за ней. Она не останавливалась ни на минуту, и мужчина невольно следовал за ней.
Взмах.
Пожиратель падает. В его глазах застывает догадка и жуткий страх. Губы открыты в немом крике. Конец.
Фурия останавливается на минутку, пинает упавшее, покинутое жизнью тело, и уже летит к девочке.
Фигура опускается на колени, аккуратно переворачивает малютку и закрывает ей глаза. Кладет руку на лоб и что-то тихо шепчет…
Сириус вздрагивает. Его лицо как будто бы облили холодной водой. Кожа горит, а сердце предательски скачет в груди.
Девочка умерла из-за него. Девочка умерла из-за него!
С губ слетает вздох. А в глазах темнеет.
Фигура поворачивает к нему сове запачканное лицо, и Сириус видит две дорожки прозрачных слез. Черные глаза пусты и холодны. Кулаки крепко сжаты.
Сириус не успевает ничего сказать, как фигура вскакивает на ноги и исчезает в самой гуще схватки. Она мелькает то там, то тут. Не останавливаясь. Убивая и сметая все на своем пути.
Литера.
