Глава 3. Летняя серостьЛюди, лишённые настоящего детства,
всегда будут отвечать миру долей неискренности,
долей недоверия.
Бунт Афродиты,
Лоренс Даррелл
Лето 1939 г.
Зима в этом году быстро уступила весне: уже к середине апреля весь снег в окрестностях сошел на нет, а земля покрылась зеленым ковром. Все пасхальные каникулы погода радовала учеников теплом и солнцем. Однако мало, кто мог позволить себе этим наслаждаться. Вместе с летом неумолимо приближались и экзамены. Не то чтобы все рьяно бросились учиться, но нависший над шеей топор явственно ощущался многими.
Том был редким исключением. Учеба давалась ему до неприличия легко, на память он тоже никогда не жаловался. Откровенно говоря, он вообще смотрел на однокурсников с недоумением: почему их не интересуют знания, которые, во всех смыслах, дают силу? Впрочем, возможно, дело было в том, что им не с чем было сравнивать. Едва ли они представляют себе уроки в маггловских школах, хотя Риддл даже там пытался извлечь максимум полезного для себя.
Жизнь странным образом менялась. Нежданым. Незапланированным. Том никогда не ставил себе задачи подружиться с однокурсниками и уж тем более становиться их эдаким центром. Однако именно к этому все и шло, что, вообще-то, весьма льстило мальчику.
Едва ли его можно было назвать заводилой или вездесущей душой компании. Человеку незнающему он, наоборот, казался тихим и неприметным мальчиком, которого мало интересует то, чем занимаются его сверстники…
В июне начались экзамены. Часть из них была практическими, часть – письменными. Например, профессор Флитвик вызывал в кабинет ребят по одному и давал различные задания. Тому нужно было продемонстрировать ему восстанавливающие и левитационные чары на старой замызганной плошке. В завершении мальчик не удержался и, вдобавок, применил чары очищения, что миска засияла, как новая. А вот по истории магии была скучнейшая контрольная. Профессора Бинса вполне можно было заподозрить в том, что вопросы в заданиях он не меняет десятилетиями.
Одним из последних у них был экзамен по древнегреческому. Риддл закончил работу одним из первых, так что на обед отправился раньше своих однокурсников. Малфой, Лестрейндж и Эйвери показались в Большом зале вместе со звоном колокола, возвещавшем о конце занятия.
Ребята уселись напротив Тома.
- Эй-эй, Гленн, - в легком недоумением замер Лойд, не донеся вилку с картошкой до рта, - ты шутишь?
Лестрейндж выложил на стол словарь греческих фразиологизмов и начал его листать.
- Что? Я хочу проверить свои ответы, - отмахнулся мальчик.
Абраксас с Лойдом переглянулись.
- Ну ты и зануда, - хмыкнул Эйвери, - последний день, расслабься уже.
Гленн не обратил на того никакого внимания, заработав еще один убийственный взгляд от друга.
- Да оставь его, - заметил Малфой.
- Ребята из команды после обеда устраивают игру, вы пойдете? – отвернувшись от Лестрейнджа, поинтересовался Лойд. – У Мэйнора, кстати, этот год последний…
- Хочешь получить его место? – заинтересовался Абраксас.
- А ты не мелковат для загонщика? – неожиданно заговорил Том. Квиддич его вообще-то не особо и интересовал, но имена членов команды факультета он все-таки знал. Он вообще знал многое из того, что большинство сочло бы бесполезной информацией.
- Подумаешь, - Лойд тут же надулся, - за лето вырасту. И вообще, вовсе не обязательно быть шкафом на метле! Главное – скорость и ловкость.
- Том прав, - с каким-то самодовольством улыбнулся Абраксас, - я как-то сразу и не припомню, когда последний раз в команду брали загонщиков со второго года.
- Я попаду в команду, - упрямо заявил мальчишка, окончательно забыв о еде. Даже Гленн оторвался от словаря и с интересом уставился на однокурсника.
- Мечтай, - продолжил поддевать того Малфой.
- Спорим? – Лойд с готовностью протянул руку.
- На что? – Абраксас расчетливо прищурился.
- На желание!
Гленн с Томом одновременно прыснули. Вот уж детский сад. Малфой, однако, лишь вздернул светлые брови.
- Ладно, - он тоже протянул руку. – Том, разбей, пожалуйста.
Риддл, привстав из-за стола, легко разбил их рукопожатие.
- Я придумаю за лето что-нибудь особенное, - многообещающе улыбнулся Абраксас.
- Не напрягайся, - беззлобно отмахнулся спорщик и придвинул к себе пирог с рыбой, - победа будет за мной. Так вы идете?
- Я пас, - Гленн вновь уткнулся в книжку.
- Так и быть, составлю тебе компанию, - великодушно согласился Абраксас. – Том?
- У меня кое-какие дела в библиотеке.
- Да ладно? Мы же все? Закончили учиться! – в голосе Лойда явственно звучало недоумение.
- По-твоему, библиотека существует только для того, чтобы учиться?.. – Риддл, склонив голову набок, взглянул на однокурсника.
- Нет, конечно… - Эйвери на секунду замялся, а потом ткнул в Лестрейнджа, - но ты смотри осторожнее, а то рискуешь превратиться в такого же зануду.
- Всенепременно, - хмыкнул мальчик, хотя его подобные глупости ничуть не трогали.
После обеда ребята разошлись. Том направился в библиотеку. Он хотел договориться с мистером Филаксом о том, чтобы взять пару книг с собой на лето. Учитывая, что библиотекарь Риддла знал куда лучше прочих учеников, проблем с этим быть не должно. Оставалось только определиться с "парой" книжек.
***
Последние выходные школьники провели в праздном ничегонеделании. Экзамены были позади, оставалось только узнать результаты, последний пир – и, на следующее утро, по домам.
Кубок школы в этом году достался Рейвенкло. Далее впритык шли Слизерин и Грффиндор, Хаффлпафф, как обычно, был аутсайдером. Откровенно говоря, Том не очень понимал суть этого соревнования. Никакой награды не было, кроме того, что кубок весь следующий год стоял в кабинете декана победившего факультета.
Экзамены мальчик сдал лучше всех на потоке. Даже выскочек из Рейвенкло обошел. Этот факт не сильно, но все же тешил его самолюбие.
В понедельник школа опустела. Шкафы освобождены, постели заправлены в последний раз, чемоданы собраны. На прощанье детям вручили бумажки, сообщавшие о том, что колдовать на каникулах нельзя, и отправили учеников на повозках на железнодорожную станцию в Хогсмиде.
Том оказался в одном купе с неразлучными Блэками – Альфардом и Лукрецией, - Мелиссой, которая от них не отставала, и Абраксасом и Гленном, которые где-то потеряли Лойда.
Время пролетело незаметно. Вместе с постоянно меняющимся пейзажем за окном: лесами, полями, озерами, периодически разбавляемыми маленькими городками и деревушками. У Тома в голове билась только одна мысль – возвращаться в приют он категорически не хотел. Более того, он об этом думал практически с ужасом. Теперь это место казалось ему еще более унылым, чем прежде. И чем ближе поезд был к Лондону, тем мрачнее становилось настроение Риддла.
Сойдя с поезда, еще некоторое время они вынуждены были торчать на платформе, ожидая, когда подойдет их очередь пройти через барьер: смотритель выпускал детей парами и тройками, чтобы магглы ничего не заметили. Так что стоя в очереди, школьники торопились наговориться.
- Увидимся через пару месяцев, - бросила на прощанье Лукреция, и тройка Блэков скрылась в стене.
- Ну, может в Косом переулке пересечемся, - торопливо произнес Гленн, когда настала их с Абраксасом очередь.
- Счастливо, - добавил Малфой, и они тоже исчезли.
Когда Том оказался по ту сторону барьера, его однокурсники уже затерялись в толпе магглов. Мальчик глубоко вздохнул и направил тележку к переходу. Он, в общем-то, и не рассчитывал, что его будет кто-то встречать.
Мальчик остановился на несколько секунд, чтобы пропустить огромную тележку с несколькими ящиками.
- Том Риддл? – голос окликнувшего был совершенно незнаком. – Ага, я не ошиблась!
Перед мальчиком возникла женщина, хотя, скорее, девушка, едва ли ей было много за двадцать. Короткие каштановые волосы, яркие темные глаза, легкомысленная улыбка. На ней было простое бежевое платье и черный жакет. Видел ее Том первый раз в жизни.
- Здравствуй. Я – Кристина Уайт, работаю в приюте уже пару месяцев, - девушка протянула ему руку.
Мальчик, изрядно помедлив, с явной неохотой ее пожал.
- Давно приехал? Я вроде пришла заранее, но не видела тебя сходящим с поезда, даже решила, что что-то напутала! – беззаботно щебетала девушка, пока мальчик рассматривал ее подозрительным взглядом. – Ты, наверное, устал с дороги? Давай я помогу с чемоданом?..
Мисс Уайт протянула было руку, но Том поспешно отодвинулся:
- Все в порядке, я и сам справлюсь, - довольно прохладно произнес он и зашагал к выходу с вокзала.
- Ох, прости, - девушка поспешно засеменила рядом. – Миссис Коул, конечно, говорила, что ты очень самостоятельный молодой человек…
Она продолжала что-то рассказывать, чем неимоверно раздражала, до тех пор, пока они не сели в трамвай. Было довольно тесно и неудобно продолжать монолог. Так что Том, оказавшись вместе с чемоданом в самом углу, наконец, получил возможность обдумать ситуацию.
А ситуация была странной. Для начала, едва ли какая молодая девушка пойдет работать в приют: платили там гроши, - так что тут либо от безнадежности, либо от глупости да наивных идеалов. Более того, едва ли миссис Коул стала бы кого-то посылать встретить мальчика, если уж провожали только за ворота. И уж тем более, вряд ли бы она о нем что-то рассказывала – в число ее любимчиков он не входил.
Когда они вышли на нужной остановке, уже начинало темнеть. Не такой уж и длинный путь до приюта они проделали в молчании. Кажется, девушка поняла, что разговаривать с ней мальчик не имеет никакого желания.
Вскоре перед ними показались чугунные ворота и железная ограда, за которыми виднелся довольно унылого вида квадратный дом.
- Ну, вот ты и дома, - отворяя калитку и пропуская мальчика, улыбнулась Кристина.
Том, проходя мимо, одарил девушку таким взглядом, что она и сама поняла, какую глупость произнесла. Чем-чем, но домом это место мальчик явно не считал.
Переступив порог, Риддл оглядел голые стены и пол, выложенный черной и белой плиткой.
- Все уже поужинали, - произнесла мисс Уайт, прикрыв за собой дверь, - но я попросила оставить для тебя порцию, так что занесешь чемодан и ступай в столовую.
Том с некоторым сомнением покосился на девушку, но отвечать ничего не стал и поплелся к лестнице, спеша миновать общую комнату, из которой доносился шум. Его комната была за первой дверью в длинном коридоре второго этажа. Мальчик пересек порог, прикрыв за собой дверь, и оглядел комнату: с его ухода здесь ничего не изменилось. Странно, что в его отсутствие сюда никого не поселили. Весь год комната явно пустовала, хотя чистота стояла идеальная: ни пылинки, ни соринки. Платяной шкаф стоял пустым, равно как и стол, на железной кровати лежала стопка постельного белья.
Комната навевала уныние.
"Два месяца, - мысленно произнес мальчик. – Мне нужно прожить здесь всего лишь два месяца. А потом я вернусь домой".
Толкнув чемодан в центр комнаты, Том откинул крышку, достал одежду и развесил ее в шкафу. Немного подумав, форму и школьные принадлежности решил не вынимать. Дети из приюта вполне могут залезть к нему в комнату и испортить вещи. А чемодан он заколдовал еще в школе, так что его они открыть не смогут при всем желании.
В итоге чемодан отправился под кровать. Не очень удобно каждый раз его доставать, но тайник в комнате было соорудить просто негде.
Единственной радостью можно было считать то, что приехал он довольно поздно. По крайней мере, встреча с остальными детьми откладывается до утра.
Том как раз застилал постель, как в комнату постучались.
- Том? – из-за двери показалась мисс Уайт. – Если не поторопишься, ужин совсем остынет.
Риддл глубоко вздохнул. Лучше бы его просто игнорировали, как прежде.
***
Неделя прошла без каких-либо происшествий. Дети по старой памяти обходили Тома стороной, что, впрочем, не мешало им говорить гадости за спиной.
Миссис Коул к его возвращению отнеслась как к чему-то столь же неизбежному, что и плохая погода.
- А, вернулся-таки, - буркнула она, столкнувшись с мальчиком в коридоре на следующее утро после его приезда.
Большую часть дня Том старался проводить вне приюта: гуляя по Лондону или же заглядывая в Косой переулок. Общение с прочими детьми он старался свести к минимуму – даже с теми, кто относился к нему нейтрально. После проведенного года в Хогвартсе, все здесь казалось ему ничтожным и не заслуживающим внимания. Сейчас он, как никогда прежде, чувствовал свое превосходство, даже несмотря на то, что волшебством ему пользоваться было нельзя. Достаточно было того, что знает и умеет он то, что этим людям никогда не понять и не познать.
В очередной раз мальчик вернулся в приют лишь к самому ужину. Сегодня он даже несколько припозднился: в холле никого не было, равно как и в общей комнате – все уже были в столовой. Проходя мимо кабинета миссис Коул, располагавшегося на первом этаже, Том услышал довольно громкие голоса. Он бы прошел мимо, но слишком отчетливо разобрал свое имя и резко остановился.
- …Дени Ричардсон не заслуживает быть усыновленным? – голос миссис Коул узнавался без особого труда.
- Я этого не говорила! – воскликнула мисс Уайт. – Но вы же лишаете мальчика даже шанса обрести семью, - куда более спокойно произнесла девушка.
- Риддлу и так досталась возможность получить образование – хватит ему. Пусть семья достанется Ричардсону, - в голосе миссис Коул прорезались знакомые Тому нотки раздражения.
- Но ведь каждый ребенок заслуживает право на родителей, - не унималась Кристина.
- Послушай, девочка, - начала директриса, и Том отчетливо понял, что сейчас последует краткая лекция. – Когда я сюда пришла, я тоже была наивной дурочкой, жаждущей помогать бедным детям. К сожалению, мир несправедлив, а дети вовсе не ангелы. Так что нужно руководствоваться трезвыми расчётами, чтобы их как-то пристроить, а не наивными идеалами. И хватит об этом.
Мальчик едва успел отскочить от дверей, но показавшаяся миссис Коул все рано уперла в него подозрительный взгляд:
- А ты чего тут?
- Я только пришел, - соврал мальчик, ничуть не изменившись в лице.
- Ну, конечно, - сощурила глаза директриса, но, не придумав, в чем еще уличить мальчика, просто прошла мимо него. Подозревать ребенка в очередном проступке было ее, в общем-то, профессиональным качеством, которое развилось с годами работы в приюте.
- Том?.. – из кабинета вышла, плотно затворив за собой дверь, мисс Уйат. – Ты сегодня, кажется, задержался?.. – она попыталась улыбнуться, но в искусстве притворства, как за неделю понял мальчик, она была несильна. – Ты все слышал, да?..
Риддл, поняв, что отчитывать его никто не собирается, молча кивнул.
- Сегодня днем приходила пара, - начала девушка, - они хотели взять ребенка твоего возраста...
Том скривил губы:
- Я ничуть не расстроен. Не хочу, чтобы меня кто-то усыновлял.
- Не говори глупостей! – Кристина нахмурилась. – Каждый ребенок в глубине души хочет, чтобы у него были родители.
- Значит, я исключение, - мрачно хмыкнул мальчик. – Извините, я пойду, иначе останусь без ужина.
Мисс Уйат не стала возражать и лишь проводила мальчика взглядом. Она была уверена в своей правоте и, хоть и считала Тома мальчиком исключительным, в исключение, в данном случае, не верила совершенно.
Сам же Риддл придерживался ровно противоположной точки зрения и, следуя собственной логике, выкинул подслушанный разговор из головы. Однако когда он лег спать, к нему закралась навязчивая мысль сходить на кладбище. И пока он не пообещал сделать это в последний день, уснуть он не мог.
***
Стоя на кладбище перед неприметной заросшей травой могилкой, Том и сам толком не мог объяснить, зачем сюда пришел. Зачем выехал на три часа раньше, зачем поехал в место, бывшее совсем не по пути к вокзалу.
Миссис Риддл
Смерть – 31 декабря 1926 г.
Вот и все, что было указано на скромной табличке. Ни имени, ни даты рождения, ни прощальных слов. Спустя год Том не многое мог добавить к этому описанию.
Прежде он бывал здесь лишь раз – то ли в семь, то ли в восемь лет. Тогда он тоже не знал, зачем его сюда привела миссис Коул. Что нужно делать на кладбище? Разговаривать с камнем? Задавать глупые вопросы небу? Молиться? Плакать?..
Миссис Коул когда-то сказала, что его мать умерла "по глупости молодой". Он не сразу понял, что это за глупость такая. Несчастная любовь – объяснили ему. Откуда вы знаете? – пришел он в недоумение. А от чего еще молодые просто умирают? Мальчик не нашелся, что ответить. Дурацкая привычка взрослых отвечать вопросом на вопрос. Но уже тогда он точно решил – он от подобной глупости точно не умрет.
Мальчик окинул тоскливым взглядом ряды могил, нависшие над ними деревья и кустарники, торчащие тут и там. Его пробрала легкая дрожь, и он вновь опустил взгляд на могилу матери.
Матери… Мамы… Даже самому себе он никогда бы не признался, что в глубине души хотел бы, чтобы она выжила. Хотел бы, чтобы она звала его по имени, обнимала, ждала его возвращения и радовалась ему. Так ведь ведут себя настоящие мамы?..
Почему же женщина, волшебница, которая дала ему жизнь, тут же его бросила? Чем он так перед ней провинился? Почему она не захотела жить ради него?..
Сколько бы Том не думал об этом, сверля взглядом надгробный камень, ответа он не находил.
Так он и стоял, оцепенев.
Наваждение рассеялось внезапно. Мальчик вскинул голову, губы скривились с полуусмешке: на мгновение ему стала омерзительная собственная слабость. Он подхватил тяжелый чемодан и поспешил к выходу – сегодня он возвращается домой.
