Глава 4Сириус сидел в отдельной комнате на втором этаже "Кабаньей головы". Комната пахла заплесневелыми занавесками и дешёвым элем. Сквозь пол доносился гул голосов — кто-то громко провозгласил тост за падение Волдеморта, кто-то запел фальшивую версию гимна Хогвартса. Кто-то просто рыдал.
Сириус устало потёр лицо. Он не понимал, зачем Регулусу понадобился Хогвартс — там для него всё ещё опасно. Но он исполнил просьбу брата и написал Дамблдору. Теперь сидел тут, ожидая, напряжённый, как пружина.
Дверь открылась, не скрипнув. Альбус Дамблдор вошёл тихо, словно был здесь всегда. Его синие глаза были серьёзны, без обычной искры добродушия.
— Я слушаю тебя, Сириус, — спокойно сказал он, опускаясь в кресло напротив.
Сириус вытащил из кармана сложенный лист пергамента. На нём, размашисто, немного криво, был написан адрес: Годриковая лощина, дом 17.
— Это почерк Питера, — Сириус смотрел прямо в глаза Дамблдору. — Он был Хранителем. Не я. Мы поменялись в последний момент. Никто, кроме нас троих, не знал. Я думал, это будет надёжнее...
Дамблдор пристально посмотрел на него, взял пергамент.
— Где ты был почти сутки?
Сириус сглотнул:
— Искал Питера. Я думал, он прячется в убежище, которое мы вместе иногда использовали, но его там не было.
Дамблдор медленно кивнул, убирая записку во внутренний карман.
— Фрэнк сегодня был у дома Ремуса. Его там не было. Видимо, он ищет тебя. Или Питера. Прошу — будь осторожен, Сириус.
Сириус хмыкнул:
— Осторожность не помогла Лили и Джеймсу.
— А всё же она может спасти Гарри, — мягко заметил Дамблдор. — Сейчас тебе нужно идти в Министерство. Дать показания. Фрэнк и Алиса тебя ждут.
Сириус встал, слегка поколебавшись. Рука сжалась в кулак.
— Прежде чем ты уйдёшь… — Дамблдор прищурился. — Ты был у дома Поттеров. Видел кого-то рядом? Ты знаешь, где Гарри?
Сириус замер. Глаза его потемнели.
— Нет, — сказал он тихо. — Не знаю. Не видел.
Он вышел из комнаты, не оборачиваясь. А Дамблдор остался на месте, глядя в запотевшее окно, будто надеясь, что туман ответит вместо Сириуса.
***
Горацио Слизнорт сидел в глубоком кресле в своём любимом кабинете, опустив ноги на пуф и согревая руки о кружку тёплой медовухи. На стене мерцали факелы, в коридоре — гулкие шаги студентов, празднующих падение Волдеморта.
Он был доволен. Устал жить в страхе, смотреть через плечо даже в Хогвартсе. Пусть все празднуют, но для него эта ночь — возвращение к нормальности.
Сзади раздались шаги.
Слизнорт не повернулся.
— Рад узнать, что слухи о твоей смерти оказались преувеличенными, — сказал он спокойно, отпивая медовуху.
Регулус Блэк молча сел напротив, положив руки на колени. Тень легла на его лицо.
— Как вы узнали, что это я?
— У меня на дверях и в коридоре — идентификационные чары, — усмехнулся профессор. — Очень удобно, особенно если боишься, что к тебе ночью забредёт полубезумный Долохов. Что тебе от меня нужно?
Регулус не стал юлить:
— Что вам известно о хоркруксах, помещённых в живое существо?
Слизнорт побледнел. Его рука, державшая кружку, дрогнула. Он поставил напиток на стол.
— Я не хочу об этом говорить.
Регулус встал и подошёл к аквариуму у стены. Там, на дне, лежала мёртвая фиолетовая рыба Фрэнсис. Глаза у неё были пусты.
— Как вы будете спать по ночам, зная, что убийца Лили Эванс может вернутся… а вы ничего не сделали, чтобы это предотвратить?
Слизнорт долго молчал. Наконец тяжело выдохнул, взгляд упал на старый ковер.
— Что именно ты хочешь знать?
Регулус вернулся и сел.
— Возможно ли безопасно извлечь хоркрукс, если носитель жив и не осведомлён о его присутствии?
— Нет, — сразу сказал Слизнорт. — Или… почти невозможно. Весь смысл хоркрукс — защита, скрытность. Любая попытка извлечения без согласия или понимания носителя — как вырезать душу хирургическим ножом. Это разрушает и сосуд, и осколок.
— А если согласие будет?
Слизнорт нахмурился, пальцами теребя манжету.
— Тогда, возможно… Но всё равно это почти смертельно. Для носителя. Для души. Магия, которой Том оперировал, очень сложна. Это кровь, смерть, жертва.
Он посмотрел прямо на Регулуса.
— В ком находится осколок?
— Это пока неважно, — тихо ответил Регулус. — Но если я найду способ — вы поможете?
Слизнорт медленно кивнул.
— Не ради тебя, Регулус. И даже не ради Лили. А потому что я не хочу больше бояться.
***
Атриум Министерства был забит людьми. Репортёры, авроры, клерки и десятки зевак столпились вокруг белокурого мужчину в дорогом мантии. Люциус Малфой с благородным выражением лица говорил в камеры.
— Я отдаю себя в руки закона! — звучал театральный голос Люциуса Малфоя. — Я не был Пожирателем Смерти. Меня вынудили под Империо. Я сотрудничаю со следствием и верю в правосудие...
— Мерлин, слушать противно, — пробормотал Фрэнк Лонгботтом, появляясь рядом с Сириусом. — Пойдём, у нас работа.
Аврорат был тихим и холодным — строгие интерьеры, стены, покрытые защитными чарами. Алиса сидела за столом с записями. Она жестом пригласила Сириуса сесть и достала Прытко Пишущее Перо.
— Начнём. Ваше полное имя?
— Сириус Орион Блэк.
Вопросы посыпались один за другим: где он был в ночь смерти Поттеров, кто был Хранителем Тайны, почему не вышел на связь. Сириус отвечал спокойно, чуть сдержанно, но уверенно. Он рассказал про Питера, про то, как они тайно изменили хранителя, про "поиски" бывшего друга.
— Я был в его старом убежище. На востоке. Тот дом у оврага, помните?
Фрэнк едва заметно дёрнулся, но промолчал.
Наконец, Алиса кивнула, поставила точку, подвинула протокол.
— Подпиши.
Сириус подписал, встал и покинул допросную. На выходе он столкнулся с самой Миллисентой Багнолд — министром Магии. Женщина с серебряными волосами и острым взглядом смерила его взглядом, но ничего не сказала. Только после его ухода она прошла в комнату, взяла протокол и прочитала молча, задумчиво постукивая пальцем по столу.
— Малфой устроил шапито, — произнесла она с раздражением. — И, боюсь, отмажется. Деньги и связи — мерзкая смесь.
Она посмотрела на Фрэнка и Алису.
— Я вам доверяю. Вы честные. И, Алиса, мне особенно нравятся твои детальные описания мест происшествий. Прямо как у моего наставника в старые времена. Поэтому именно вам я поручила дело Поттеров. Петтигрю будет объявлен в розыск. Я подозреваю, что маленький Поттер может быть с ним. На сегодня вы свободны, идите домой. У нас было сложное время, можно и отдохнуть немного.
Когда она ушла, в комнате воцарилась тишина. Фрэнк медленно сел, устремив взгляд в стену.
— Он соврал, — тихо сказал он. — Он не был в доме Петтигрю.
Алиса повернулась к нему, нахмурившись:
— Почему ты так уверен?
— Я поставил сигналку, когда обыскивал его. Очень тонкую. Работает на изменение магического фона. Она не сработала.
Они молчали несколько секунд.
— Тогда… где он был? И почему сорвал?
Фрэнк сжал губы.
— Вот это мы и выясним.
***
Бар в Ливерпуле был полутёмный, прокуренный, с тяжёлым запахом влажной шерсти и дешёвого виски. За стойкой хлопал тряпкой Джейк — оборотень с потускневшими глазами, когда-то знавший, каково это, быть человеком, а теперь почти забывший. Ремус сидел в углу, сгорбленный, с запотевшим стаканом огневиски в руке.
— Поттеры мертвы, — бормотал он. — Джеймс… Лили… Сириус, предатель… — Он стукнул по столу кулаком.
За соседними столами визжащие голоса праздновали падение Волдеморта. Колдорадио в углу зашипело, и голос Миллисенты Багнолд прорезал гул:
"…Питер Петтигрю официально объявлен в розыск по обвинению в соучастии в убийстве Джеймса и Лили Поттер и в похищении их сына, Гарри Поттера. Люциус Малфой, выступая от имени инициативной группы, назначил награду в тысячу галеонов за достоверную информацию о его местонахождении…"
Раздался грохот: Ремус швырнул стул в стену. Бар замер. Джейк только качнул головой.
— Не надо, Ремус.
Но тот уже вставал.
— Они… они подставили его, Джейк. Они подставили Питера, чтобы выгородить Сириуса. Всё наоборот.
И он аппарировал прочь.
Андромеда стояла у окна и держала на руках заснувшего Гарри. В кресле сидел Тед с Нимфадорой, что-то рассказывавшей отцу про игру в догонялки.
— Я думаю… — медленно сказала Андромеда. — Я хочу его усыновить. Гарри. Нам стоит.
Тэд посмотрел на неё, не удивлённый.
— Я знал, что ты скажешь это. И знаешь… мои родители давно хотели внука. Они будут счастливы, даже если он будет не наш по крови.
— Но он будет наш по выбору, — сказала Андромеда. — Это куда важнее.
В дверь постучали. Резко, неуверенно.
Андромеда подошла и открыла. На пороге шатался Ремус Люпин, лицо покрасневшее, пальто перекошено, запах огневиски бил в нос.
— Где Сириус? — прорычал он, не замечая Гарри.
— Почему все ищут моего кузена у меня? — фыркнула Андромеда.
С кухни, облокотившись о дверной косяк, появился Сириус.
— Впусти его, — устало сказал он.
Ремус бросился к нему, шаг — и рука уже была занесена для удара. Но тело не послушалось — он оступился и рухнул на колени, теряя равновесие и сознание.
Секунду все молчали. Потом Сириус усмехнулся, присев рядом.
— Лунатик, — покачал он головой. — Ты никогда не умел пить.
— Его надо уложить, — сказал Тед, поднимаясь. — Пусть проспится.
Сириус молча взял Ремуса под плечи. В этом движении было нечто старое, почти забытое — как будто он снова тянет друга в спальню Гриффиндора после вечеринки. Только теперь всё было иначе. Теперь никто не смеялся.
